Я на тебе (не) женюсь

Софи Сорель (2024)

Иван, непробиваемый холостяк и бабник, уверен, что не родилась еще та женщина, на которой он захочет жениться. Однако его мама не теряет надежды и постоянно подыскивает красавчику сыну кандидаток на роль покорительницы его каменного сердца.Мария работает учительницей в обычной школе. Она из тех, кто и не против выйти замуж, но против хамоватых самоуверенных самцов. Таких она отметает сразу.Но что делать, если жизнь сталкивает Ивана да Марью лбами в самой пикантной ситуации? Что делать, если Ивана безумно тянет к этой сексапильной училке, притворяющейся скромницей? Что делать, если Марию до безумия влечет к этому наглецу с обольстительной улыбкой и повадками медведя?

Глава 3

Иван

Машуля так стушевалась, что уселась на пассажирское сидение и даже забыла ремень безопасности пристегнуть. Схватилась, вон, обеими ладошками за щечки, полыхавшие кумачом. Охренеть! Член вздыбился и требовал освобождения. И это я её ещё не трогал. А вот возьму и потрогаю.

Я нагнулся, нависнув над Машулей. Она взвизгнула.

— Папаша Пирогов, вы чего руки распускаете? — Ресницами хлопнула и губы сжала так соблазнительно, что я тут же захотел к ним прижаться и облизать языком.

Ни слова не говоря, я нащупал ремень безопасности и пристегнул Машулю.

— Пристегнуться забыла, Евграфовна, — хмыкнул я и сел на место.

— Сам ты Евграфович. Я Мария Евлампиевна. И вообще…

Я дернул машину с места, да так резко, что Машулю вдавило в кресло. Она выругалась — я рассмеялся.

Несколько минут ехали молча. Я пытался совладать с пожиравшим меня желанием остановить машину в какой-нибудь темной подворотне, завалить Машулю на заднее сидение и как следует трахнуть. Она, видимо, строила планы, как этого не допустить.

— Чего вы таращитесь на меня, папаша Пирогов? — не выдержав напряжения, спросила Машуля.

И что за дурацкая фамилия, а в её устах в сочетании с «папашей» она вообще звучала оскорблением.

— Да вот думаю, что мне теперь с тобой делать, Марь Иванна. — Я побарабанил пальцами по рулю. — То ли директору рассказать про твоё внеклассное хобби, то ли… — Я сделал паузу. Пусть понервничает.

— То ли? — раздраженно подтолкнула меня Машуля к продолжению речи.

— То ли жениться на тебе.

— Совсем дурной, что ли? — покосилась она на меня, как на полоумного.

— Говорят, муж в суде имеет право не свидетельствовать против жены, — с серьезным видом сказал я.

— Пирогов, у нас в стране двоеженство пока ещё запрещено.

— Двоеженство? — слегка опешил я.

Блин! Я уже и забыл, что я вроде как сегодня роль Аришиного мужа играю. Меня разобрал смех. Бросив взгляд на Машулю, я увидел, что она смотрит на меня как на сумасшедшего.

— Ну, тогда есть третий вариант, — подмигнул я ей.

— Я даже слышать его не хочу.

Умная рыжая сучка! На раз раскусила меня.

— Слушай, Машка, я как вспоминаю тебя на том столе, так стояк двое суток не проходит. Имей совесть, спаси мужчину! — умоляюще попросил я.

— Пусть тебя жена спасает, — фыркнула Машуля.

— А, может, она мне не даёт!

— Подрочи.

— Офигеть! — заржал я. — И почему у меня такой училки не было, когда я в старших классах учился.

— А вот это факт удивительный! — Машуля изогнула темную бровь.

— Что именно?

— Что ты, оказывается, в школе учился. А с виду неандерталец неандертальцем.

— Пи***ц ты горячая! — широко улыбнулся я.

— Ещё одно матерное слово — и я тебе лицо разобью, — пообещала Машуля. — Учти, у меня отличный удар правой.

— Все-все, сдаюсь! — поднял я руки.

Мы встали в пробку. Машина медленно толкалась среди других. Машуля отвернулась к окну. Я уставился на её коленки, которые трогательно выглядывали из-под края юбки. Рука сама собой потянулась к ним, до безумия хотелось потрогать Машулю.

— Не советую, — даже не повернувшись, сказала она. — Отвези меня уже домой, папаша Пирогов. Устала до чертиков.

— Может, в гостиницу сначала. Помогу снять усталость, — подмигнул я ей.

Она повернулась, осмотрела меня оценивающе. Прямо вот так в наглую, с ног до головы. Обычно я так баб рассматриваю.

— Ты, конечно, экземпляр особенный, — сказала наконец Машуля, — но я в койку к женатикам не прыгаю.

— Да ну! — не поверил я.

— Принципы, — расплылась она в ухмылочке.

— А если я не женат?

— Вот когда будешь не женат, тогда и поговорим.

Машуля резко отстегнулась и открыла дверь автомобиля.

— Ты куда? — обалдел я.

— Метро вон, — кивнула она на горящий неоновый знак метрополитена. — А ты сам стой в своих пробках, папаша Пирогов. Вон она какая длинная. Время подрочить хватит. — Она расхохоталась и выскочила из машины.

Вот сучка рыжая! Как назло, мой ряд вдруг резво поехал, и я не имел возможности быстро припарковаться, чтобы догнать Машулю. Да и где бы я её догонял? В метро? Да я даже не знаю, как им пользоваться. Ладно, далеко не убежит. Сколько в Москве Заведеево-Загорских Марий Евлампиевн? Наверняка, одна-единственная. Завтра же поручу своему человечку раздобыть мне её адрес, телефон, количество любовников и размер груди. Хотя последнее я и на глаз мог определить: у Машули полноценная троечка. Тут же вспомнился изгиб бёдер, их плавное покачивание, кружево на молочной коже, гладкой, словно шёлк. Поэт, блин!

Красивых телок я видел много. Но рыжая малышка, так отчаянно вытанцовывающая на столе клуба, меня завела в тот вечер так, что даже снилась. Бывают такие женщины: вроде бы и не самые красивые раскрасавицы, но есть в них задор. Вот и в Машуле было это. Неуловимо-прекрасная. Огненная. А дерзкая какая! У меня аж челюсть сводило от желания засадить ей.

Ну что? Придётся найти её и обезвредить, иначе от желания мои яйца могут сдетонировать. Правда, сначала нужно будет рассказать, что никакой я не папаша Пирогов, а Иван Рокотов. Женат ни разу не был и не буду. Расскажу, а потом мы с горячей училкой натрахаемся вволю. Член снова напрягся в предвкушении.

В голове всплыли слова лучшего друга и босса Рената Несветаева: «Надо женить тебя на какой-нибудь училке, чтобы она тебя уму-разуму поучила». А что? Вон какая крышесносная училка мне досталась! Жениться я, конечно, не буду, а покувыркаться — это запросто!