Шопоголик спешит на помощь

Софи Кинселла, 2015

Неунывающий Шопоголик возвращается, чтобы совершить головокружительное путешествие в Лас-Вегас. У Бекки Брендон проблемы. Нет, они были всегда, но как-то быстро решались, в основном покупкой новых туфелек и красивой шляпки. Теперь все серьезно: ее отец пропал, оставив лишь странную записку, в которой обещал «кое-что уладить». Но, видно, так ничего и не уладил, раз все еще не вернулся! Бекки собирает друзей и отправляется в Лас-Вегас. Ей предстоит не просто найти отца и разгадать секрет, заставивший того надолго исчезнуть, но и провернуть аферу, достойную «Одиннадцати друзей Оушена». Огни будут сверкать, шампанское литься, а Бекки – играть в казино. И она, можно не сомневаться, сделает все, чтобы вернуться домой победителем.

Пять

Подарок для гостей оказывается воистину роскошным.

Полчаса спустя мы останавливаемся возле другой закусочной пообедать и решить, что делать дальше. Минни вываливает содержимое пакета на стол, и мы, разинув рот, смотрим на эту кучу. Кроме балерины там лежат часы от Донны Каран, толстовка «Версаче янг» и пара билетов в «Цирк дю Солей».

Больше всех ужасается Сьюз — она не признает подарки для гостей, считая эту традицию вульгарной (Сьюз ничего подобного не говорит, но так выразительно поджимает губы, что я понимаю, о чем она думает. На ее вечеринках гостям достается по воздушному шарику и домашней ириске в пергаментной бумаге).

Затем Минни вытаскивает розовый клатч «Кейт Спейд», и мама с Дженис бросаются гуглить цены на жилье в Лас-Вегасе, чтобы прикинуть стоимость дворца Кори, а я тем временем тихонько прячу клатч. Приберегу пока, пусть Минни подрастет (а я тем временем, может, позаимствую его разок-другой).

— Откуда у него столько денег? — поражается Дженис. — Боже, этот дом стоит не меньше шестнадцати миллионов!

— Заработал на сделках с недвижимостью, — неуверенно отвечает мама.

— Нет, он начал с патентов, — припоминаю я. — Занимался научными разработками. Изобрел какую-то пружинную проволоку.

Я открываю третью страницу поисковика, где по ссылке в «Уолл-стрит джорнал» есть фотография Кори. Там говорится, что проволока была первым его изобретением, которое до сих пор приносит немалый доход. Хотя как можно изобрести какую-то там проволоку? Он просто скрутил ее в спираль, и все…

— Вот, дочка, не зря я советовала тебе заниматься наукой. Дженис, только взгляни, здесь целых два бассейна!

— Это уже слишком, — неодобрительно качает та головой. — Хотя посмотри, какой вид из окон…

— Не понимаю, как ему удается скрывать возраст, — удивляюсь я. Кори наверняка папин ровесник, но, сколько я ни ищу, никак не могу найти хоть что-то, опровергающее информацию о недавнем пятидесятилетнем юбилее. — Ведь в наши дни это невозможно. Все есть в Интернете.

— Наверное, он начал врать задолго до появления «Гугла», — веско замечает Дженис. — Как Марджери Уиллис, помнишь, Джейн? На каждый день рождения она убавляла себе год.

— Ах, Марджери! — негодующе восклицает мама. — Тридцатипятилетие она отмечала раза два, если не три. Вот как надо делать, милая.

— Ага, — кивает Дженис. — Начинай прямо сейчас, Бекки. Запросто скинешь себе лет десять.

Это еще зачем? В моем возрасте о старости задумываться рано. И, если уж на то пошло, не лучше ли прибавлять себе года? Все вокруг будут восхищаться: «Вы так молодо выглядите для своих девяносто двух», а на самом деле вам всего семьдесят…

Люк внезапно подзывает меня к окну — и вид при этом у него очень странный.

— Да? — спрашиваю я, подходя ближе. — Что случилось?

Он молча сует мне в руки телефон.

— Слушай внимательно, Бекки, — безо всяких прелюдий говорит в ухо папа. — Я не понял, мама что, прилетела в Лос-Анджелес?

Это папин голос. Это папа! Он жив!.. Я не знаю, то ли упасть в обморок, то ли запищать от восторга.

— Папа! — выдыхаю я в трубку. — Господи, это ты?

К глазам подкатывают слезы. Надо же, как сильно, оказывается, я за него переживала.

— Я только что получил твое сообщение, правда, мало что понял. И, как уже сказал Люку, хочу, чтобы она вернулась домой. Пусть летит в Англию.

Он что, шутит? Он хоть представляет, через что мы прошли?

— Но она уже здесь! И Дженис тоже! Папа, мы так за тебя волнуемся! — Слова сыплются сами собой. — И о Тарки волнуемся, и о…

— У нас все хорошо, — раздраженно говорит папа. — Передай маме, хватит разводить панику. Через пару дней мы вернемся.

— Но где вы? И зачем уехали?

— Неважно, — коротко отвечает он. — Надо уладить одно дело с друзьями. Мы быстро. Позаботься пока о маме, пусть не скучает.

— Мы ведь едем за вами!

— Я же сказал, не надо! — Похоже, папа сердится всерьез. — Что за глупости! У человека что, не может быть личной жизни? Обязательно надо шпионить?

— Ты даже маме ничего не сказал! Взял и уехал…

— Я оставил записку, — повторяет он. — Вы знали, что ничего страшного не случилось.

— Папа, ты должен с ней поговорить. Я дам ей трубку…

— Нет! — рявкает он. — Бекки, я сейчас очень занят, мне надо сосредоточиться. Некогда выслушивать мамины истерики, это растянется на целый час.

— Вот только не надо… — Я замолкаю. Не хочется признавать, но он прав. Если мама возьмет трубку, то будет отчитывать его, пока не сядет батарейка.

— Отвези маму в Лос-Анджелес. Сходите в спа-салон, развейтесь…

— Что значит развейтесь? — Теперь сержусь уже я. — Ты нам ничего не рассказываешь, а Тарки в это время промывают мозги… Как он там хоть?

Папа негромко смеется.

— Никто не промывает ему мозги. Брайс — очень приятный молодой человек. Не знаю, что мы без него делали бы. Он хорошо знает эти места. И Таркина взял под крылышко. Они болтают дни и ночи напролет.

«Под крылышко»? «Болтают дни и ночи напролет»? Что-то не нравится мне, как это звучит…

— Слушай, а Таркин далеко?

— Он здесь. Хочешь с ним поговорить?

Что? Я недоверчиво гляжу на телефон. На линии слышатся какие-то помехи, и вдруг в трубке звучит знакомый голос:

— Хм-м… Привет. Бекки, это ты?

— Тарки! — Я чуть не падаю от облегчения. — Привет! Я сейчас позову Сьюз…

— Ээ… не надо. Просто скажи ей, что я жив-здоров.

— Она же беспокоится! Мы все за тебя переживаем. Ты знаешь, что Брайс хочет запудрить тебе мозги? Он очень опасный тип, Тарки! Ему нужны твои деньги. Не вздумай ничего подписывать, понял?!

— Ну конечно, ему нужны мои деньги. — Тарки говорит так непринужденно, что весь мой запал гаснет. — Просит каждые пять минут. Уже даже не намеками, а прямо. Но я ничего ему не даю.

— Слава богу, — выдыхаю я. — Будь стойким.

— Я не совсем идиот, Бекки, ты ведь знаешь.

Я смущенно что-то мямлю в ответ.

— С парнями вроде него надо держать ухо востро.

— Точно!

Странно даже, Тарки кажется очень собранным и уверенным в себе. Я-то думала, у него нервный срыв…

Тогда почему он странно вел себя в Лос-Анджелесе? Так и вижу, как он сидит за столом, обводит всех суровым взглядом и говорит Сьюз, что она вредительница.

— Бекки, мне пора. Передаю трубку твоему отцу.

— Нет, постой! — кричу я, но уже поздно.

— Бекки?

На линии снова папа. Я набираю полную грудь воздуха.

— Папа, слушай. Не знаю, чем вы занимаетесь, не хотите говорить — и ладно. Но ты не можешь оставить все как есть. Вы далеко от Лас-Вегаса? Потому что если ты нас любишь и если у тебя есть хоть пять минут, ты должен с нами встретиться. Просто показать, что ты живой и здоровый. А потом займешься своими делами. Папа, пожалуйста. Прошу!

Долгая пауза.

— Вообще-то мы не в Лас-Вегасе, — говорит он в конце концов.

— Тогда скажи где, и мы приедем!

— Нет. Не надо.

Новая пауза. Я задерживаю дыхание.

Папа, между прочим, — человек очень разумный, не зря ведь работал в сфере страхования.

— Ладно, — соглашается он в итоге. — Встретимся завтра утром в Лас-Вегасе. А затем вы успокоитесь и уедете в Лос-Анджелес. И никаких вопросов!

— Конечно! — торопливо соглашаюсь я. — Никаких вопросов!

Еще чего — расскажет все как миленький. Надо будет заранее составить список, чтобы ничего не забыть.

— Где встретимся?

— Ээ…

В Лас-Вегасе я ничего не знаю. Только то, что показывали в «Одиннадцати друзьях Оушена», которых я посмотрела раз сто.

— Давай в «Белладжио». В девять.

— Хорошо. До встречи.

Зря, наверное, я спрашиваю, однако сдержаться все равно не могу.

— Папа, а почему ты так не хотел называть меня Ребеккой?

Очередная невыносимо долгая пауза. Я знаю, что папа на линии — но он молчит…

А потом в трубке раздаются гудки.

Я тут же перезваниваю — и попадаю на голосовую почту. Набираю номер Таркина, однако и он не отвечает. Должно быть, оба отключили телефоны.

— Молодец! — восхищается Люк, когда я поднимаю голову. — Тебе надо вести переговоры по освобождению заложников. Я правильно понял: завтра у нас встреча с беглецами?

— Вроде бы да…

Я хлопаю глазами, до сих пор не веря случившемуся. Столько волнений — и тут выясняется, что папа с Тарки целы и невредимы, а вовсе не валяются где-нибудь на обочине.

— Расслабься, Бекки. — Люк обнимает меня за плечи. — Это ведь отличные новости! Мы их нашли!

— Да! — На лице сама собой расплывается улыбка. — Нашли! Пойдем скажем маме и Сьюз!

Если честно, не думала я, что меня ждет участь гонца, приносящего дурные вести. Мама и Сьюз должны были радоваться и всячески меня хвалить. Как же я заблуждалась!

После мимолетной вспышки радости, когда Сьюз выдохнула «слава Богу», они обе вновь надуваются и вспоминают свои обиды.

Мама только и твердит, что ее собственный муж ей не доверяет, что иметь секреты от своих родных — очень неуважительно, что он взрослый человек, и кем он вообще себя вообразил, Коджаком?! (Уж не знаю, при чем здесь Коджак. И кто это вообще такой? Наверное, какой-нибудь тип из телешоу.)

Дженис поддакивает: «знаю, Джейн», «ты права, Джейн», «конечно, Джейн»…

Сьюз все время ноет: «Почему Тарки не хочет со мной говорить?» Она постоянно набирает его номер, слушает короткие гудки и обиженно глядит на меня, точно это я виновата. Чем ближе мы к Лас-Вегасу, тем отчаяннее она грызет ногти, глядя в окно.

— Сьюз… — неловко говорю я.

— Что? — дергает она плечом, словно я отвлекаю ее от чего-то важного.

— Разве не здорово? У Тарки все хорошо!

Сьюз смотрит на меня пустым взглядом.

— Значит, и переживать не о чем, — поясняю я. — Ты можешь успокоиться.

Сьюз страдальчески морщится — будто я такая глупая, что не замечаю очевидного.

— Сперва я должна его увидеть. Должна убедиться, что Брайс не запудрил ему мозги.

— Голос у него нормальный, — ободряю я. — Если что, он отказался бы от встречи.

— Бекс, просто ты не понимаешь, — огрызается Сьюз, и Алисия сразу же кладет руку ей на плечо, как давняя верная подруга.

Сердце у меня падает, и я, чтобы успокоиться, сажаю Минни себе на колени.

— «Хватит нервничать»? — шипит мама на Дженис. — Это Грэхем пусть нервничает. Разве у меня были от него секреты?

— Когда мы устроили солярий в нашем гараже, — напоминает та.

— Это другое, — рявкает мама. — А Грэхем сейчас поступает подло!

— Да, непохоже на него, — покорно соглашается Дженис.

Она права. У моих родителей, конечно, случались ссоры, в их жизни бывали разные драматические моменты. Однако я не помню, чтобы папа нам когда-нибудь врал.

— Где остановимся в Лас-Вегасе? — торопливо спрашиваю я, чтобы сменить тему. — Только не в трейлерном парке.

— Нет-нет, — с водительского кресла говорит Люк. — Припаркуем трейлер и найдем отель.

Несмотря ни на что, я едва ли не ерзаю в предвкушении. Я ведь еще не бывала в Лас-Вегасе. И теперь, когда мы знаем, что с папой и Тарки ничего страшного не случилось, можно немного расслабиться, правда?

— Надо успокоиться, Джейн, — говорит Дженис, будто читая мои мысли. — Давай закажем спа-процедуры.

— У них есть отель с цирком? — Мама вроде бы берет себя в руки. — Я не прочь посмотреть представление.

— А может, лучше венецианский? — предлагаю я. — Вот бы прокатиться на гондоле…

— А есть еще египетский… — Дженис смотрит на телефоне сайт Вегаса. — И «Эм-Джи-Эм Гранд»… Кстати, надо обязательно заглянуть в «Сизарс-палас», там шикарные магазины, Бекки.

— Вроде Элтон Джон сейчас дает здесь концерты? — вспоминает вдруг мама.

— Элтон Джон?! — взвизгивает Сьюз, и мы все подпрыгиваем. — Гондолы?! Как вы можете говорить об отелях и магазинах? Мы не развлекаться приехали! У нас не отпуск!

Она обводит всех осуждающим взглядом, а мы хлопаем в ответ глазами.

— Ладно, — осторожно начинаю я. — Давайте просто выберем отель.

— Только не какую-нибудь ужасную тематическую ночлежку, — брезгливо фыркает Алисия. — Лучше найти классический, более деловой вариант.

Я в изумлении гляжу на нее. Классический? Деловой? В Лас-Вегасе? Ну, начнем с того, что маме надо расслабиться и снять стресс, а не сидеть уныло в четырех стенах, пялясь на экран для презентаций. А еще я хочу, чтобы Минни тоже развлеклась. Она заслужила.

— Давайте остановимся там, где будут свободные номера, — дипломатично предлагаю я. — Диктуйте телефон, я позвоню, узнаю.

* * *

— Прости, — в который раз говорю я Сьюз. — Знаю, ты предпочла бы что-нибудь более строгое.

Она подозрительно смотрит на меня, и я тут же принимаю невинный вид, хотя про себя ликую.

Мы стоим в вестибюле венецианского отеля, и это самое сумасшедшее место, что я только видела. Над головами высится огромный разукрашенный купол, точь-в-точь как на картинах венецианских художников. А еще здесь фонтан с потрясающей золотой скульптурой. И мужчина в красном шарфе играет на гармонике. Я уже чувствую, что это идеальное место для туристов, — а мы ведь только-только вошли в фойе!

Люк возвращается от стойки регистрации.

— Вот, — говорит он, помахивая связкой ключей. — Не все номера рядом, но, по крайней мере, спокойно поселили. А еще у них сегодня акция — нам дали бесплатные фишки в казино.

Фишки завернуты в бумажные фантики, совсем как леденцы, и выглядят так мило! Наверняка внутри какой-нибудь девиз, что-то вроде «Испытай фортуну». Будь я владелицей казино, на всех моих фишках было бы написано: «Удачи» и «Попробуйте еще раз».

— Бесплатные фишки? До чего банально, — кривится Алисия. — Что ж, мои можете забирать.

Вот честно: мы ведь в Лас-Вегасе! А в Лас-Вегасе надо играть. Хотя я никогда не пробовала, наверняка у меня все получится!

— Ладно, давайте подумаем, чем сегодня заняться, — говорит Люк, когда мы подходим к маме и Дженис, вместе с Минни сидящим на чемоданах.

— Мо-о-ожно? — Минни тянет пухлые ручки к фишкам. — Дай тарелку!

Она решила, это кукольные тарелки. Какая прелесть!

— Вот, милая. — Я отдаю фишку Минни. — Держи тарелочку, только в рот не бери.

Сьюз в ужасе округляет глаза.

— Ты даешь Минни игорные фишки?!

— Ээ… Минни ведь не знает, что это такое, — настороженно отвечаю я. — Она считает, это кукольные тарелки.

— И все же так нельзя.

Сьюз неодобрительно качает головой, словно я нарушаю фундаментальное правило воспитания детей. Она переглядывается с Алисией, которая также не одобряет моих действий.

— Это всего лишь кусок пластмассы, — пытаюсь я объяснить. — В казино — да, это игорная фишка. А сейчас, в руках Минни, это всего лишь игрушка! Вы что, думаете, я поведу ее в казино?

Я больше не понимаю Сьюз. На глаза невольно накатывают слезы, и я отворачиваюсь. Почему она так себя ведет? Она же почти меня не замечает.

Это все Алисия виновата. Длинноногая Стерва испортила мою Сьюзи. Мы ведь знали, какая она, и терпеть ее не могли. А теперь она прикидывается добренькой, и Сьюз попалась на удочку. А в душе она все та же стерва. Холодная. Равнодушная. Предвзятая. И портит мою лучшую подругу!

Я так погружаюсь в невеселые мысли, что не сразу слышу писк телефона. Пришло сообщение:

«Уже в пути!!! Вечером буду в Лас-Вегасе!!! Чмоки. Дэнни».

Дэнни! Слава богу! Дэнни снова научит меня улыбаться. Он все исправит!

Дэнни Ковитц — мой хороший друг, известный модельер и практически звезда. Как только он узнал, что Сьюз в беде, сразу обещал вылететь, причем вместе со всеми подручными. Он ведь и Тарки очень любит (даже запал на него немного, но Сьюз, конечно, лучше ничего не знать).

— Скоро приедет Дэнни, — говорю я Сьюз. — Мы могли бы поужинать с ним, слегка расслабиться…

Я пытаюсь развеселить ее, но это все равно что стучаться о бетонную стену.

— Я не могу расслабиться, Бекс! — едва ли не брызжет она слюной. — Мне надо увидеть Таркина, живого и здорового. Убедиться, что он держится подальше от этого… типа.

— Сьюз, послушай, — мирно говорю я. — Знаю, ты волнуешься, но нельзя все время думать о плохом. Я хотела отвести Минни в аквариум с акулами. Пойдешь с нами?

— Нет уж, спасибо.

Она презрительно качает головой.

— Тебе надо чем-то себя занять…

— Мы с Алисией сходим на йогу. А потом проверю почту и пораньше лягу спать.

Я гляжу на нее, не веря собственным ушам. «Проверю почту»? «Пораньше лягу спать»?

— Мы же в Лас-Вегасе! Я думала, мы прогуляемся, посмотрим на фонтаны «Белладжио», потом немного выпьем…

Я стихаю под осуждающим взглядом Сьюз.

— Терпеть не могу все эти развлечения для туристов, — надменно заявляет она, и Алисия одобрительно кивает.

Сердце у меня сжимается от боли. Это с каких пор она не любит? Когда мы с ней были в Севилье, Сьюз развлекалась на полную катушку: купили платья для фламенко, надели их к ужину и все время говорили друг другу «Олле!». И смеялись весь вечер. Это был один из лучших дней в моей жизни. Собственно, именно Сьюз решила купить те платья. А еще — гитару с ленточками. Что, туристы так не делают?

— Давай хотя бы на фонтаны посмотрим! — умоляю я. — Это не развлечение, это культовая достопримечательность. Разве не помнишь, как мы впервые посмотрели «Одиннадцать друзей Оушена» и договорились когда-нибудь обязательно съездить в Лас-Вегас?

Сьюз равнодушно пожимает плечами и достает телефон, будто утратив всякий интерес к моим словам. Глаза снова щиплет от слез.

— Ладно. Как хочешь. Желаю приятно провести время.

— Надеюсь, ты помнишь, что завтра в девять мы встречаемся с Тарки и твоим отцом? — пристально глядит на меня Сьюз.

— Конечно!

— То есть ты не собираешься пить бесплатные коктейли и до упаду играть в рулетку?

— Нет! — с вызовом отвечаю я. — Не собираюсь. Я буду свеженькая, как огурчик, ждать вас здесь в восемь тридцать.

— Что ж, тогда спокойной ночи…

Сьюз с Алисией уходят по коридору, разукрашенному точь-в-точь как Сикстинская капелла, я беспомощно гляжу им вслед, а потом поворачиваюсь к остальным.

— Пойдешь со мной к фонтанам? — спрашиваю я у Люка. — А ты, мама? Дженис?

— Ну конечно, милая! — восклицает мама. Она уже раздобыла где-то коктейль и теперь потягивает его через длинную соломинку. — Развлекаться — так на полную катушку. Мой час пробил, дорогая. Мой час пробил!

— Ты это о чем? — удивленно переспрашиваю я.

— Раз твой отец вытворяет невесть что, то и я не буду сидеть на месте. Если ему можно проматывать семейное состояние, то и мне тоже.

С тех пор как мы получили известие от папы, мама слегка обезумела. А сейчас, под влиянием алкоголя, она и вовсе словно взбесилась.

— Вряд ли он проматывает семейное состояние, — с опаской говорю я.

— Откуда нам знать? — гневно парирует мама. — Все эти годы я была добропорядочной женой. Готовила ужин, застилала постель, внимала каждому слову…

Что за глупости? Мама никогда не слушала, что говорит папа, и кормила его магазинными полуфабрикатами.

— А он, оказывается, хранил от меня тайны! — продолжает мама. — Врал и плел интриги!

— Мама, он всего лишь уехал с друзьями, это еще не конец света…

— Врал и плел интриги! — повторяет та, пропуская мои слова мимо ушей. — Дженис, ты не видела, где тут игорные автоматы? Я хочу попробовать!

— Мы сейчас вернемся, — выпаливает Дженис, несясь за мамой по коридору.

Та-а-ак… Надеюсь, она за ней присмотрит.

— Минни, пойдем полюбуемся большими рыбками?

Я обнимаю дочку. Она такая лапочка, весь день смирно сидела в трейлере и никому не мешала. Минни имеет право немного повеселиться.

— Рыбки!

Малышка несколько раз беззвучно разевает рот, точно маленькая гуппи.

Среди рекламных буклетов, которые дали Люку, есть путеводитель. Я нахожу раздел «Десять лучших достопримечательностей для детей» — и глаза у меня лезут на лоб. Здесь есть все: и Эйфелева башня, и нью-йоркские небоскребы, и египетские пирамиды, и дельфины, и цирк… Словно весь мир собрали на одной улице.

— Пойдем, милая.

Я беру дочь за руку. Мы с Минни идем развлекаться.