Не ходите девки в тёщи (Сборник рассказов)

Сергей Романюта

Поглощённые повседневными домашними и служебными заботами человек порой не то, чтобы не обращает внимания, он просто не видит что порой вытворяет на самом деле. Всё это происходит, а потому что происходит почти каждый день, а значит стало привычкой. Подтверждением тому служит поговорка про соринку и бревно, что уютно расположились в глазах граждан. Но дело даже не в этом, дело в том, что не только вокруг, но и в самом человеке очень много смешного, по-доброму смешного, грустного и весёлого. И, для того чтобы жить было не так скучно, стоит иногда приглядываться к происходящему с тобой и вокруг тебя.

Коля, ау!

— Привет. — мужичонка, своей, какой — то неуловимой неопрятностью похожий на бомжа, поздоровался с точно таким же мужиком, сидящим на поваленном дереве. — Ты случайно Грныдытыма не видел?

— Век бы его не видел. — ответил сидящий на поваленном дереве. — Опять, наверное, на озеро, к русалкам подался. Давеча жаловался, скучно ему, видите — ли.

— Ну, если к русалкам, это надолго. — сказал мужичонка и присел рядом. — Мне один лесовик сказывал, рыбаки приехали. А они, сам знаешь, без хмельного рыбу ловить не умеют, обязательно им зелье это проклятое подавай. Наверняка, среди рыбаков крутится, за местного жителя себя выдаёт, мудрые советы по рыбалке рассказывает. Не первый раз, было уже.

— Знаю. — ответил тот, другой мужичонка. — Совсем распустился. Вот кончится моё терпение, пойду, и всё расскажу Бабе — яге, пусть меры принимает. А тебе — то он зачем нужен?

— Да понимаешь… — замялся мужичонка. — Нужен, короче.

— Понятно. — вздохнул Первый. — И ты к дурман — траве этой пристрастился. И чего хорошего вы в ней нашли?! Дым изо рта выпускать, вот занятие! А что как пожар в Лесу устроите, кто отвечать будет?!

Подошедший, всем своим видом дал понять, что целиком и полностью согласен с Первым, но, и это он тоже дал понять своим видом, ничего с собой не может поделать. Видать, занятие по выпусканию дыма изо рта сначала понравилось, а потом, переросло в в привычку, вот и мучается теперь.

— Кончились. — грустно сказал подошедший, назову его, Второй. — Дён пять назад туристов встречал. Встретил, всё честь по чести, ну а потом, закружил их слегка и, травы этой, они её сигаретами называют, немного себе взял. А теперь вот закончились, сигареты эти, а хочется.

— Долго кружил — то? — спросил Первый.

— Нет. Да и не кружил я их вовсе. Так, спать на немного уложил, а потом разбудил. Всё нормальной прошло, не переживай.

А я и не переживаю. — тем не менее, сердито ответил Первый. — Мне Лес жалко. Куда всё катится?

* * *

Тут, ну, для того, чтобы описываемое было хоть чуть — чуть понятно, пояснение дать требуется, вот я его и даю. А то скажете: понаписал тут ерунды какой — то, а сам, вильнул хвостом и нет его, а мы разбирайся.

Описываемое происходило в самом обыкновенном лесу и, совсем недавно. Мужики эти, не кто иные, как самые обыкновенные Лешие, которые, почитай, в каждом лесу живут. И тот, с именем, которое не выговоришь, тоже, Леший.

И ещё одно пояснение, на этот раз, почему их так много, аж три штуки. Что же вы думаете, если у вас на работе каждый работник отвечает за что — то конкретное, в Лесу не так, что ли? Всё точно также — один в один. И один в один так оно потому, что когда — то, давным — давно, люди вышли из леса, вернее, ушли из него и стали жить сами по себе. Уйти — то ушли, но, все порядки и привычки, которыми их наделил Лес, взяли с собой, а зачем что — то новое придумывать, если уже есть? Так что, штатное расписание, которое есть на работе у каждого человека, оно, как под копирку срисовано со штатного расписания, которое с неизвестно каких времён, в Лесу имеется и, неукоснительно соблюдается.

Первый мужичонка, на самом деле он, Леший, причём, над теми, двумя Лешими, старший. Старший над ними он потому, что отвечает в Лесу за деревья, кусты всякие, ну и за траву с цветами, разумеется. Тот, который подошёл и поздоровался, он отвечает за зверей, птиц и жуков с бабочками, в Лесу проживающих. Ну а третий, тот, у которого имя, не выговоришь, и который, непутёвый, тот отвечает за людей, за тех, которые в Лес приходят. В его обязанности входит: встретить, сопроводить. Следить за тем, чтобы с человеком чего худого не случилось, ну а если человек тот начнёт безобразничать, то закружить, запутать его, да так, чтобы он, когда из Леса всё — таки выберется, навсегда забыл туда дорогу.

Поскольку Лешие, они — не люди, а, неизвестно кто по происхождению, человеческие имена им не полагаются, у них свои имена есть. Но, в том то и дело, что имена ихние, они для Леса предназначенные, а не для людей, потому и почти невыговариваемые. Вот, только для того, чтобы не ломать язык и голову, ни мне, ни вам, я и пронумеровал их, Леших, для удобства, так сказать.

Ну и ещё одно пояснение, самое последнее: поскольку в нонешние времена со зверем лесным, сами знаете как, а птицы и жуки с бабочками, они, народ вполне себе самостоятельный, Второй Леший, можно сказать, остался без работы. Но, поскольку бездельников не терпят и не позволяют им бездельничать не только у людей, но и в Лесу, Второму Лешему назначили дополнительную обязанность — встречать и провожать туристов, на полставки, если по нашему. Ну и, опять же, в помощь Третьему Лешему, потому как, уж неизвестно, что у них там произошло, люди в лес, прямо валом валят.

* * *

— Вы вот, совсем облик наш потеряли, — продолжал Первый Леший. — дурман — траву потреблять начали, а тот, — Первый Леший погрозил в сторону озера кулаком. — так и хмельное. Вот узнает Баба — Яга, она вам устроит жизнь весёлую.

— Ну, ты это, сам только ей не рассказывай. — толкнул плечом Первого лешего, Второй. — Глядишь, оно как — нибудь и образумится.

— Куда там, образумится. — продолжал возмущаться Первый. — Вот если бы люди приходили в Лес без дурман — травы этой, и без хмельного, тогда может быть и образумилось.

А то гляди, что не человек, то, или дымит, как костёр, или, на ногах стоять не может от хмельного этого. Вот раньше было — сплошная красота. Придёт человек в Лес, возьмёт, что ему нужно, поблагодарит: хлебушка, и ещё чего — нибудь оставит и идёт себе домой. Одно удовольствие было за ними присматривать, ну и, польза, конечно.

А сейчас придут, или на своих этих железяках приедут: ладно, если только хмельного напьются и дыма своего проклятущего наглотаются! Так нет же, обязательно ещё после себя надо оставить: или костёр не потушенный, или, мусора всякого, для леса неподходящего. Эти, как их?

— Бумажки и целлофан, называются. — подсказал Второй Леший. — Да, раньше было лучше. А сейчас, эх, если бы не лесовики, мы бы, втроём, со всеми этими бумажками и целлофанами во век не справились бы.

— Не говори. — согласился Первый Леший. — И этот ещё, — он опять погрозил куда — то кулаком. — спутался. Ладно бы что путнее было, а то…, эх.

— Да не переживай ты так. — начал было успокаивать Второй Леший. — Вот вернётся, давай — ка мы с тобой его повоспитываем маленько, глядишь, опомниться. Как ты?

— А что, можно. — слегка оживился Первый Леший. — Хотя, сам знаешь: коготок увяз, ну и так далее…

— Так мы его как следует вразумлять будем. И сразу скажем: если не вразумится, Бабе — яге пожалуемся, а у неё, разговор короткий, сам знаешь, и он знает. — видать мысль, посетившая голову Второго Лешего, требовала развития, потому что… — И с туристами надо по строже. Надо будет закружить их, ну, штуки три — четыре, чтобы с неделю по Лесу побродили. Потом выведем, конечно, ну, чтобы запомнили и своим всем рассказали, как оно в Лесу безобразничать.

— А что, дело хорошее. — согласился Первый Леший. — Давай так и сделаем, а то, ну житья никакого нет от туристов этих с рыбаками, и этот, — Первый Леший опять погрозил куда — то кулаком. — туда же, хмельное, видите — ли ему с дымом нравится, жить без него не может.

— Правильно. Правильно говоришь. — Второй Леший согласно закивал головой.

— Коля! Ау! Где ты?! — женский голос у людей, он, от мужского отличается. Это, был женский голос и раздался он где — то недалеко, почти рядом.

И, ну не только у людей, в Лесу, случайности тоже случаются. Словно заказал кто, сразу же, как только женщина прекратила звать Колю, из кустов потянуло дымком, да, тем самым, который люди из себя выпускают.

— Подожди здесь, не уходи никуда. — поймав запах дыма встрепенулся Второй Леший. — Я сейчас.