Курс на дно

Сергей Зверев, 2010

Группа бойцов российского морского спецназа, базирующаяся на Кубе, везет заключенных на удаленный остров – там располагается одна из кубинских тюрем. По дороге судно атакуют пираты. В результате короткого, но жаркого боя катер взрывается, но бойцам удается уйти. Тут они выясняют, что пропал без вести их боевой друг, старший лейтенант Дмитрий Голицын по прозвищу Поручик. Оказывается, Поручика подобрали напавшие на катер пираты. Познакомившись с ними ближе, Голицын понимает, что таких странных пиратов он еще никогда не видел…

5

Еще на заре человечества наши предки познакомились с малоприятными вещами вроде ураганов, наводнений и страшных лесных пожаров. История знает и библейский Всемирный потоп, и огненный ужас извержения Везувия, подсказавший К. Брюллову сюжет его знаменитой картины «Последний день Помпеи». Много позднее в холодных водах Атлантики огромный океанский лайнер, считавшийся непотопляемым, именовавшийся современниками чудом, недосягаемой вершиной инженерного гения и кораблестроения, самым вульгарным образом столкнулся с равнодушным айсбергом и затонул, унеся в мрачные океанские глубины сотни человеческих жизней… Когда люди попадают в подобные ситуации, с большинством из них случаются, как правило, две очень неприятные вещи: кто-то впадает в ступор и не делает для своего спасения ничего; других охватывает жуткая паника, когда животный инстинкт самосохранения забивает все другие человеческие чувства и подвергнувшийся опасности превращается в охваченное ужасом безумное животное, сметающее все и вся на своем пути к вожделенному спасению и делающее порой даже слишком много такого, что совсем не делает чести человеку, считающему себя цивилизованным… Например, часто во время гибели судна здоровые и вроде бы до этих пор нормальные мужики рвутся к спасательным шлюпкам и плотикам напролом, идут буквально по головам всех более слабых, яростно отталкивая даже женщин и детей… Вероятно, в такие минуты здравый смысл и все человеческие добродетели вдруг остро осознают свою безнадежную слабость, растерянно разводят руками и забиваются в какой-нибудь укромный уголок, бормоча себе под нос что-нибудь вроде: «Да делайте вы что хотите!» Как говорится, не дай вам бог испытать или увидеть нечто подобное и да минует нас чаша сия…

…Научная экспедиция получила предупреждение о катастрофе как раз в те минуты, когда вода уже подобралась к окнам и хлынула поверх подоконников. Спасать что-либо из научного оборудования не было ни смысла, ни возможности — тонкая электроника сырости не переносит. Оставалось попытаться спасти людей и хотя бы минимум из результатов, достигнутых долгой научной работой…

Ракитин прекрасно понимал, что бежать людям куда-то на «высокую горку» нет ни малейшего смысла, поскольку ни одной сколько-нибудь заметной возвышенности в округе просто не было. Оставалось лишь одно средство спасения: небольшое судно, по счастливой случайности еще не оторванное от причала, уже давно скрытого все прибывающей водой…

— Кого еще нет? — Ракитин напряженным взглядом всмотрелся в троих мужчин, торопившихся к суденышку, передвигавшихся почти по грудь в воде неуклюжими рывками, энергично помогая себе раскинутыми руками. Профессор быстро пробежал пальцем по клавишам мобильника, пытаясь дозвониться до местной службы спасения, но, послушав мертво молчавший аппарат, досадливо сплюнул: — Ну все, как у нас в России-матушке — ни черта не работает! Вышку смыло, что ли? Петер, ну слава богу, вы целы! Что с остальными, не видели? На борту не хватает еще шестерых…

Штайнберг, шумно отдуваясь, вместе с товарищами забрался на борт судна и, едва переводя дух не то от усталости, не то от пережитого потрясения, с расстановкой выговорил:

— Я не так много и видел… Ночь, крики, эта ужасная вода… На моих глазах два домика-бунгало подхватило течением и унесло. Там, по-моему, были индусы и японцы… Точно не знаю… Боже, все, все погибло… Документы, вещи, деньги — все там…

— Ну, положим, не все, — сочувственно глядя на немца, сказал Ракитин. — Кое-что мне все-таки удалось вынести из лаборатории — несколько пробирок, например… А вот мой ноутбук, боюсь, пропал, а с ним и почти все материалы исследований… Будь неладна эта вода! Поселка нет, оборудование погибло, так что, боюсь, и всей нашей научной экспедиции теперь кранты! «Прошу шановних пановей чиликаты до дому, до хаты»…

— Да черт с ними, со всеми вашими материалами! — Татьяна устало провела по мокрому лицу ладонью с мелко дрожащими пальцами. — Люди, наверное, погибли… Кстати, никто не видел Али, а? Ведь он крутился где-то тут, вроде бы вместе со всеми к причалу бежал… Али!!!

— Вы напрасно так переживаете, госпожа Северцева, — раздался за спиной Татьяны спокойный голос шведа Густавсона. — Вон он, по-моему, чешет вприпрыжку, что ваш кузнечик, да еще какое-то барахло тащит… Этого мальчишку, я думаю, не так-то и просто утопить…

Татьяна, просветлев лицом, бросилась к борту и помогла счастливо улыбавшемуся Али взобраться на палубу. Еще через минуту стала понятной и причина, по которой так радостно и победно улыбался мальчик: в руках Али оказалось не какое-то неведомое «барахло», как насмешливо заметил мистер Олаф, а завернутый в водонепроницаемую лабораторную клеенку ноутбук Ракитина! Али, сверкая черными глазами, торжественно протянул сверток профессору, и русский доктор, торопливо осмотрев агрегат, довольно-таки крепко стукнул подростка по плечу и произнес малопонятную фразу: «Ну, ты, Али, молоток! Прямо-таки пионер-герой! Медаль по тебе плачет — «За спасение утопающих»…» При чем тут «молоток» и кто там «плачет», Али так и не понял, но что русский профессор похвалил спасителя его «электронной книги», а госпожа Северцева смотрела на него как-то очень хорошо, почти как на настоящего мужчину, — все это было несомненно и вселяло вполне законную гордость в душу мальчишки…

Последним на борт судна поднялся капитан, маленький худой индонезиец в беловерхой капитанке с большущим «крабом», на крохотной резиновой лодке объезжавший с матросом из местных затопленный поселок. На вопросительный взгляд Ракитина капитан молча отрицательно покачал головой.

— В поселке никого не осталось, мы все проверили… Скольких людей нет? Пятерых? Ну что ж, остается надеяться, что они живы и им как-то помогут службы спасения или ребята из береговой охраны… Я обязан в первую очередь позаботиться об уцелевших — поисками займутся те, кому это положено!

— Герр капитан, судно начинает крениться, — вновь подал голос швед, в роду у которого, несомненно, все-таки были бравые мореходы. — Надо срочно обрубить швартовы, не то они лопнут и могут кого-то пришибить концом, а то и перевернут наш крейсер…

Натянувшиеся до звона веревки, которые капитан называл смешными словами «конец» или «шкертик», были немедленно перерублены с соответствующими предосторожностями, люди распределены по каютам и кубрикам, и судно, на носу которого кроме обычного регистрационного номера красовалась надпись «Орион», дробно-деловито застучав дизелем-машиной, взяло курс на Сингапур, в котором расположилась ближайшая миссия Красного Креста и Красного Полумесяца. Путешествие обещало быть недолгим и совсем не опасным, поскольку капитан неоднократно повторял, что он знает местный участок Малаккского пролива, усеянный превеликим множеством островов, гораздо лучше своего кошелька, в котором, по его словам, никогда не бывало больше двух бумажек и пяти монеток…

Али очень деятельно помогал русскому профессору и белой госпоже пристраивать спасенные из лаборатории материалы, какие-то коробки с бумагами и мелкими приборами. В обычный маленький холодильник для хранения продуктов профессор лично со всеми предосторожностями определил закрытый контейнер и не забыл повторить свое обычное «заклинание»: «К холодильнику никому не прикасаться!» Али эта строгость даже позабавила, а вот немец с невыговариваемой фамилией Штайнберг при этих словах русского почему-то нахмурился, и в глазах его мелькало что-то очень нехорошее — уж это-то Али приметил точно! Они все думают, что Али ничего не понимает и ничего не замечает! Как бы не так! Этот немец Али не понравился с первых же дней, а потом ведь еще были какие-то странные разговоры этого Штайнберга с тем рыбаком… Наверняка немец как-то обворовывал своих товарищей и краденое продавал рыбаку! Но разве станет кто выслушивать подозрения какого-то мальчишки? Уже то хорошо, что не бросили, взяли с собой! Что там с родной деревней, что с родителями… это один Аллах ведает. Ладно, решил про себя мальчонка, побываем в самом Сингапуре, а потом вода уйдет и… там, в общем, будет видно… Может быть, все и обойдется.

По неведомой иронии судьбы, суденышко с уцелевшими обитателями научного городка неспешно продвигалось на юго-восток в те же самые часы, когда русский боевой эсминец так же неторопливо шел курсом на северо-запад…