Пророк с планеты Карандаш

Сергей Валерьевич Галактионов (2024)

Планета Карандаш вращается в космосе вокруг двух солнц. Счастливые обитатели планеты — разумные враны, ведущие свое происхождение с Земли. На Карандаше почти все хорошо, если не считать свирепых ураганов. Но у вранов есть пророки, способные вовремя уводить стаи в подземелья, чтобы пережидать разгул стихии в безопасности. А еще у них есть магический кристалл, который стоит в центре Голубого леса и питает их энергией. И надо же такому случиться: сначала умирает пророк, потом тухнет кристалл, а следом за этим на поверхность планеты выбрасываются гигантские слизняки… Счет идет не на дни, а на часы, когда голодные и агрессивные уродцы захватят планету! Но не все готовы сдаться и погибнуть: среди птиц находятся смельчаки, готовые побороться за жизнь и свободу.

5

Если смотреть от гнезда Кармалины, на другой стороне Голубого леса можно было обнаружить гнездо двух молодых толкователей сновидений. Одного из них величали Карбидом, а другого — Карбункулом. Каждый день к ним приходили посетители и просили потолковать сны. Карбид с удовольствием выполнял их просьбы, а Карбункул еще только учился, будучи подмастерьем.

Имена вранов были взяты из старых языков, сохранившихся в памяти высокоразвитых птиц. Такими именами родители частенько награждали чад. Главное, чтобы имя запоминалось, хорошо звучало, а смысл его не то чтобы отсутствовал, а принимал современный оттенок, каким наделяли носителя имени окружающие.

Карбид был постарше Карбункула. На днях ему исполнилось шесть лет — уже вполне взрослый возраст для врана. Птицы на Карандаше взрослели рано, как и их далекие предки на Земле из семейства врановых.

Карбид принадлежал к стае чернокрылых, а вот его еще юный помощник Карбункул был самым что ни на есть красным враном из стаи красноклювов. Красный цвет имело его оперение, конечности и даже пальцы, которые при необходимости вылезали из перьев. Правда, пальцы и конечности тяготели к буроватому, почти коричневому оттенку, зато оперение представляло собой наряд исключительно яркий в лучах полуденного солнца.

Но сейчас птицы сидели в тусклом свете, просачивающимся сквозь щели хитиновых деревьев, в гнезде толкователей сновидений. Каждый день им приходилось заниматься распознаванием тех или иных картин и образов. Посетители приходили с личными проблемами: у кого-то случилась тревога за птенца, у кого-то — за родителей, а у иных — за себя любимых. Карбид брал главную работу на себя, оставляя Карбункулу растолковать немногое, ведь тот пока еще учился. Но Карбункул выполнял все больше заданий, все чаще ему доставались сновидения для толкования.

У входа послышалось хлопанье крыльев, как будто кто-то прилетел.

— Кто там? — спросил Карбид.

Он проверял работу ученика, начертанную когтем на мягкой углеродной карточке.

— Не знаю, уже поздно, — ответил Карбункул.

— Посмотри, — попросил его Карбид.

Ученик удалился. Карбид отложил последнюю углеродную карточку.

«Ну вот и все, Карбункул почти со всем справился сам, — подумал Карбид. — Пора бы уже ему поручить самостоятельную работу».

В комнате, где сидел на жерди Карбид, было чисто и аккуратно. Продувал свежий ветерок. Солнце просвечивало сквозь маленькие щели в стенах. Гнездо насчитывало пятнадцать аршин в поперечнике — нормальный размер для гнезда на планете Карандаш. Имея форму овала, оно располагалось на толстых ветвях живого хитинового дерева в трех саженях от земли.

Кроме рабочей комнаты, где находился Карбид, в гнезде имелась и вторая комната для отдыха. Там Карбид и его ученик спали, разговаривали и питались каплевиками, принесенными кем-нибудь из многочисленных посетителей.

Между комнатами не было дверей, вместо них помещения друг от друга отделяли занавески из сшитой в полотно голубой листвы.

Занавеска распахнулась, и в комнате показался Карбункул с каким-то враном.

— Добрый вечер! — вскочил Карбид и замахал клювом в знак уважения гостю.

Это был Горгенатоп.

— Сидите, сидите! — сказал он.

Карбид предложил ему устроиться на жерди рядом. Тот принял предложение. Карбид снова уселся, а на третью жердь устроился Карбункул.

— Я уже рассказал в общих чертах вашему ученику, почему я пришел так поздно, — начал Горгенатоп. — Так вот, я увидел абсолютно нетипичный сон. Прямо-таки взволновавший меня до глубины души. Не буду всего рассказывать, но я уверен, что этот сон не из простых. Он немало потряс меня.

— Как-как вы говорите, — спросил Карбид, — нетипичный сон?

— Конечно, — подтвердил Горгенатоп. — Вы готовы к рассказу?

И старейшина рассказал все, что увидел в своем последнем сновидении: о древнем городе, о приматах, о каменной стеле, на которой были выведены странные символы или знаки, и об услышанных им словах на неизвестном языке. Горгенатоп особенно акцентировал внимание на этих словах.

— Вы запомнили их? — спросил Карбид.

— Конечно, я помню их, как будто все еще слышу!

— Ну что ж, вы сможете их записать на наших карточках?

— Абсолютно точно.

Старейшина взял переданные ему углеродные карточки и когтем ловко начертал на них услышанные звуки и фразы. Казалось, прошло всего лишь минут пять, не больше.

Старейшина передал карточки Карбункулу и поспешил к выходу.

— Куда же вы? — прокаркал Карбид. — Мы же еще ничего не толковали!

— Главное, я вам все написал. А толкование проведите завтра, ведь уже поздно!

Горгенатоп попрощался и улетел.

Карбид сказал Карбункулу, что с утра они займутся толкованием сновидения старейшины вместе. Был поздний вечер, и уже хотелось спать.