Ангел мой. Трилогия «Повернуть судьбу»

Светлана Петровна Соловьева (2024)

Роман «Ангел мой» — второй из трилогии «Повернуть судьбу». Трагическая встреча Тони и Алины изменила их судьбы. Помощь и поддержка друг друга помогала не только пережить трудные времена и преодолеть всё, но и суметь стать счастливыми и сделать счастливыми своих близких. Дмитрий — отец Тони, остался сиротой и не знал ничего о своих предках. Случайная встреча дочери с девушкой в далёком от дома крае, смогла приподнять завесу неизвестности и воссоединиться потомкам большого рода Морозовых.

Глава 8

Накрыв стол, хозяйка сидела у окна в ожидании девушек.

— Аля, как подругу-то зовут? — осторожно поглядывая на Тоню, спросила у дочери хозяйка, расставляя перед ними тарелки с горячим супом.

— Извини, мама, совсем забыла, — улыбнувшись, ответила та, — это — Тоня. Тоня, это моя мама Серафима Ивановна.

— Тонечка, зови меня тётей Симой, — сказала хозяйка, ласково глядя на гостью, — мне так больше нравится.

— Спасибо вам! — ответила та.

Серафима Ивановна встала и отвернулась к плите. Тоня не заметила, как она тихо заплакала, а Аля, поняв, встала помочь маме.

— Тоня, а ты, чем, кроме работы на заводе, занимаешься? — включив чайник, на ходу спросила Аля. — Что ещё умеешь делать?

— Я учусь, — казалось, что уже совершенно спокойно ответила та.

— Где? — заинтересовалась Аля.

— В институте Лёгкой промышленности на третьем курсе.

— Да ты что?! — опустившись на стул полубоком, удивлённо, но обрадованно произнесла Аля. — Кем ты будешь?

— Я буду модельером.

— Вот оно, что! — сказала Аля, встала и начала прохаживаться по кухне. — А я-то думаю и понять не могу, где видела тебя? Хорошо помню твоё лицо, а где видела — не могу вспомнить.

Слушая их разговор, Серафима Ивановна, заинтересованно наблюдала за дочерью.

— Мама, ты знаешь, кто эта девушка?! — возбуждённо продолжала Аля. Серафима Ивановна и Тоня уже обе удивлённо смотрели на неё в ожидании. — Мама, помнишь, я тебе рассказывала про девушку, получившую первое место на конкурсе в институте за чёрное пальто с белым воротником-шарфом?! — восторженно произнесла та.

— Аля, да ты что? — Серафима Ивановна опять подсела к столу и, поглядывая на девушек, спросила: — Тоня, это вы придумали и сшили такое пальто?

— Да я?! — удивлённо, нараспев произнесла та. — Вы откуда знаете?

— Тоня, я была в комиссии! — обрадовавшись, как ребёнок, ответила Аля, и от возбуждения встала, взявшись за спинку стула.

— Вы? — окончательно растерявшись, произнесла Тоня.

— Да, я! — ответила Аля. Какое-то время все молча смотрели на неё. Резко повернувшись к Тоне, та сказала: — Теперь точно я не пущу тебя ни на какой завод! Пойдёшь к нам на фабрику, и не кем-нибудь, а помощником модельера в мой цех. Так что завтра с утра, чтобы не было прогула, идёшь увольняться, а потом в новую жизнь. Я удивляюсь, что ты до сих пор работаешь на каком-то заводе, а не на швейной фабрике?!

Серафима Ивановна, не встревая в разговор, слушала, переводя взгляд с одной девушки на другую.

— Спасибо, тётя Сима, очень вкусно! — съев суп, сказала Тоня. Повернувшись к Але, добавила: — У меня не будет прогула. После праздников начинается учебный отпуск на сессию.

— Прекрасно! Тогда делаем всё наоборот, — Тоня следила, как возбуждённая Аля ходила по кухне и без остановки говорила: — Идём с утра на фабрику, решаем вопрос с трудоустройством и общежитием. Потом идёшь на завод и переписываешь заявление с формулировкой «Уволить, по окончании отпуска». Когда у тебя сессия заканчивается? — и остановилась в ожидании ответа.

— Двадцать восьмого мая.

— Прекрасно! — удовлетворившись ответом, Аля продолжила: — Увольняешься. Как только решим вопрос с проживанием, переедешь в наше общежитие, а пока будешь жить у нас, — взглянув на Серафиму Ивановну, спросила: — Мама, вы с папой не будете против?

— Нет, конечно, — ответила та.

— Вот и прекрасно! В какую смену работают твои соседки по комнате?

— Во вторую.

— Значит, утром они будут отсыпаться. Так? — Тоня кивнула, а Аля возбуждённо озвучивала план: — Ну, и прекрасно! После фабрики, во второй половине дня едешь за вещами. Всё забираешь и никому ничего не объясняешь. Так и решим! — она остановилась, резко опустилась на стул и, взглянув на маму, спросила: — Чай-то будем пить?

Тоня смотрела на Серафиму Ивановну, на Алю и с волнением думала, что они ей чужие люди, а относятся как к родной, заботятся, помогают, принимают такое участие в её судьбе! Она чувствовала себя рядом с ними спокойно, надёжно, так, как будто это её родная семья. Аля, как добрый Ангел не только вернула её к жизни, но и помогла поверить в себя. Дурные мысли ушли из её молодой, красивой головки. Ей захотелось жить дальше, жить и наслаждаться жизнью!