Ангел мой. Трилогия «Повернуть судьбу»

Светлана Петровна Соловьева (2024)

Роман «Ангел мой» — второй из трилогии «Повернуть судьбу». Трагическая встреча Тони и Алины изменила их судьбы. Помощь и поддержка друг друга помогала не только пережить трудные времена и преодолеть всё, но и суметь стать счастливыми и сделать счастливыми своих близких. Дмитрий — отец Тони, остался сиротой и не знал ничего о своих предках. Случайная встреча дочери с девушкой в далёком от дома крае, смогла приподнять завесу неизвестности и воссоединиться потомкам большого рода Морозовых.

Глава 7

Тоня проспала целые сутки. Открыла глаза и увидела Алю.

— Я знаю, кто ты, — не поднимая головы, тихо сказала она. — Ты Ангел! Я, что, уже умерла?

— Нет, что ты такое говоришь? — открывая шторы, улыбаясь, проговорила Аля. — Ты живее всех живых. Выспалась?

— Где я? Что-то я плохо помню? — взволнованно спросила Тоня, оглядываясь по сторонам, не понимая, где находится.

— Ты, Тонечка, у меня в гостях, — подошла, присела на край дивана и, ласково глядя на испуганную девушку, ответила женщина. — Меня зовут Аля.

Тоня лежала молча. Она вспомнила вчерашний день, и на глазах заблестели слёзы.

— Лучше бы я умерла! — с трудом выдавливая слова, проговорила та.

— Ты что?! — возмутилась Аля. — Что ты такое говоришь? Не надо, не думай о том, что случилось!

— Как можно об этом не думать?

— Поверь, можно.

— Разве вы можете знать? — вытирая глаза, сквозь слёзы проговорила Тоня. — Знать, что произошло со мной и как это страшно и тяжело? И самое ужасное, что я не понимаю почему? Почему это произошло со мной?!

— Не надо, не плачь, — Аля пододвинулась ближе, взяла Тоню за руку, вздохнула и тихо, как-то печально сказала: — Только от тебя зависит, как быстро ты сможешь это забыть и жить дальше.

— Я не смогу. Это невозможно забыть!

— Забудешь, я тебе обещаю, что всё забудешь. Я помогу. Если не допустишь ошибок, то сможешь забыть. Главное — всё сделать правильно. Я из-за собственных ошибок не смогла, а ты сможешь! — Аля замолчала.

Тоня смотрела на неё, не понимая, о чём та говорит.

— Мне тогда было всего пятнадцать. Совсем глупенькая, молоденькая девчонка. Ещё ни разу даже не целовалась, — не отпуская руки, глядя в сторону, тихо, медленно начала говорить Аля. — Поздно вечером я возвращалась из бассейна. В парке меня встретили трое парней. Время было всего восемь часов. Ещё было светло, и народ был, но никто не подошёл на мои крики и не помог. Они втроём, по очереди издевались надо мной. Домой я с трудом добралась уже за полночь! — она замолчала, посидела немного отрешено, и повернувшись, взглянула печальным, потускневшим взглядом, вздохнула и продолжила: — Я тогда сделала большую ошибку, послушала родителей и написала заявление в милицию, — она опять замолчала, отведя глаза в сторону.

— Что дальше? — не дождавшись, тихо спросила Тоня.

— Дальше началась ужасная жизнь! Женщины на меня показывали пальцем. Парни приставали: щипали, тискали по углам, предлагали всякие гадости, не стесняясь в выражениях. Взрослые мужчины, поглядывая, ухмылялись. Подружки сразу же исчезли, как будто их не было. Женщины, не все, конечно, но даже плевали вслед. Жить не хотелось! Не раз думала о том, чтобы покончить с собой. Но не могла, мама так убивалась, так переживала за меня, жалко её было. Она бы не выжила, если что со мной! — Аля замолчала.

Тоне было страшно задавать вопросы, она молча ждала, приподнявшись на подушке.

— Страшнее всего было потом на суде, когда всё подробно расспрашивали. Кто? Как? — помолчав, Аля опять заговорила, рассказывая про страшное событие в своей жизни. — Я стояла, не поднимая глаз, озноб бил так, что тряслась всем телом. Стыдно было. Как было стыдно, ужас! После суда в школу не ходила, да, что в школу, из квартиры не высовывалась. Но так долго не могло продолжаться, нужно, было учиться и как-то жить. Вот родители и решили поменять квартиру. Всё сделали быстро. Ехать было всё равно куда, лишь бы подальше, чтобы нас никто не знал. Продали квартиру в Москве, намного ниже её стоимости, загрузили вещи в контейнер и уехали в этот городок, в эту квартиру. Здесь начали всё заново, без друзей и знакомых. Сразу же стало легче! Никто тебя не знает и не показывает пальцем, ты ходишь и не оглядываешься. У меня чувство унижения прошло почти сразу. Постепенно всё наладилось. Окончила школу, институт, сейчас работаю и занимаюсь любимым делом. Одна проблема, я с тех пор стала как ненормальная. От мужчин, как от огня шарахаюсь. Мне тридцать семь лет, а я до сих пор ни одного мужчину к себе не подпустила, не могу!

— Прошло столько лет, и вы не можете забыть, а мне говорите, что я забуду! — потихоньку всхлипнула и с жалостью проговорила Тоня.

— Забудешь, обязательно забудешь и будешь жить нормальной жизнью! Я всю жизнь жалею, что пошла в милицию и сделала своё несчастье достоянием общественности. Если бы никто не знал, я переболела и смогла всё забыть. Не пришлось бы терпеть столько оскорблений и унижений от окружающих. Потому что позже было больно не столько оттого, что со мной произошло, сколько от того, в кого я для людей превратилась по вине этих подонков. Ведь на меня, как на жертву не смотрел никто! Парень у меня тогда был. Добрый, хороший, я думала, что он ради меня на всё готов, так любил. Мы с ним мечтали, что окончим школу, поженимся и уже никогда не расстанемся. Но всё рухнуло в один момент! Он, когда узнал, что со мной произошло, меня же и обвинил. Сказал, что если бы я этого не хотела, то ничего бы не случилось. Это был самый страшный удар для меня, я ведь его так любила! В общем, меня все обвинили, осудили и предали. Это оказалось страшнее и больнее, чем физическое насилие.

— Что делать, как жить?

— Как жить? — повернулась к ней и с печальными глазами, но улыбаясь, ответила Аля. — Счастливо, Тонечка! Универсальных способов всё забыть и пережить эту трагедию нет, и я не дам тебе точного рецепта. Банальные слова, что жизнь на этом не заканчивается уж не настолько и банальны. Хотя по себе знаю, что они очень раздражают, потому что кажется, что жизнь закончилась. Нужно верить в себя и в то, что начнётся другая жизнь. Ещё раз хочу посоветовать, что не нужно никому о случившемся рассказывать, особенно близким людям. Главное — никому и ничего не говорить! Чтобы, как я, не столкнуться с непониманием умных, всё знающих подруг. Я наломала дров и до сих пор страдаю от этого. Помни и люби себя! Ни в коем случае не думай, что всё, что с тобой случилось — это грех и что после случившегося ты стала грязной. Это не так! Помни, что это произошло против твоей воли. Ты просто не смогла этому противостоять, потому что ты женщина, ты — слабее, но не копи вину в себе. Тоня, я не дам тебе допустить ту же ошибку, я помогу тебе. Давай начнём с того, что ты всё поменяешь в жизни. Всё и работу, и жильё, и друзей. Начни с чистого листа! И вот увидишь, что в новой обстановке всё быстро забудется. И будешь жить, как нормальный, полноценный человек. Люби себя и люби свою жизнь, и помни, что ты обязательно кому-то будешь нужна! — посмотрев на внимательно слушающую девушку, Аля серьёзно проговорила: — Я не обещаю тебе, что будет легко и как по волшебству всё забудется, но ты должна помнить, что всё зависит от тебя и только от тебя! Первое с чего начни, это поставь перед собой цель, достигнешь её — ставь следующую. Неважно какая будет цель, лишь бы было к чему идти и изо всех сил стремиться.

— Вы правы, я начну всё сначала! — сказала Тоня и села на диване. — Не хочу возвращаться в общагу. Там девчонки, они всё видели и только смеялись. И на завод не хочу. Они, наверное, тоже всем расскажут. Меня тоже осудят. И этот… там работает. Как можно после всего, что произошло, с ним встречаться ещё раз?

— Закончится праздник, иди на завод и увольняйся, — предложила Аля, видя, как та изменилась, как загорелись глаза.

К Тоне начал возвращаться рассудок.

— Но, тогда мне негде будет жить? — задумавшись, со страхом произнесла она. — Я уволюсь, заберут общежитие.

— Ничего страшного, поживёшь у меня. Потом пойдёшь работать к нам на фабрику.

— На какую фабрику?

— На швейную фабрику «Стиль».

— Кем?

— Да хоть кем! Главное, что у нас есть общежитие. Ну как тебе такой план?

— Я согласна! — радостно ответила Тоня.

— Вот видишь, как быстро можно всё изменить и поверить, что всё можно исправить. У тебя даже цвет глаз изменился. Они стали не тусклыми, а ярко-голубыми. Вставай, пойдём обедать, будем начинать новую жизнь.

— Вы, Аля, и правда Ангел! — глядя на свою спасительницу, улыбаясь, проговорила Тоня, встала с постели, поправила халат и уверенно пошла за ней.