Прививка против любви

Светлана Александровна Захарова, 2005

Роман С. Захаровой "Пропасть для свободных мужчин" вызвал интерес у читателей. Второй роман под названием "Прививка против любви" является его продолжением. Читатель вновь встречается с Татьяной Поляковой, её родственниками и друзьями, которые любят, страдают, ищут выход из затруднительного положения. А кроме того раскрывают страшную тайну, которой окутана старая дача.

4.Долг.

Татьяну не очень удивила просьба Ирины. Её друзья неоднократно прибегали к её посредничеству, чтобы в “доверительной беседе” узнать то, что их интересовало с юридической точки зрения. Её сын имел достаточный опыт и необходимую литературу, поэтому мог грамотно проконсультировать нуждающихся.

Так, к ней обращалась Лариса, чтобы достойно выйти из затруднительного положения. После смерти её мужа, Станислава Финка, на долю в её двухкомнатной квартире вдруг стала претендовать его сестра. Свои требования она мотивировала тем, что теперь, когда эта “стерва” (как она называла Ларису) довела её брата до смерти, ей с дочерью слишком жирно будет жить в такой хорошей квартире, а потому её надо разменять. Когда-то однокомнатная квартира, которую впоследствии обменяли на нынешнюю двухкомнатную, была куплена на деньги её родителей, стало быть, Лариса в лучшем случае может претендовать только на половину.

Сестра Станислава выдвигала свои требования в такой категоричной форме, будто они и были единственно правильными. Поэтому даже Лариса, человек, безусловно, грамотный, растерялась. Если бы она была одна, ей бы хватило меньшей жилплощади, но у неё же дочь. К тому же сестра мужа, она же золовка, унаследовала квартиру своих покойных родителей и в жилплощади не нуждалась. Однако урезонить зарвавшуюся даму было непросто — она во что бы то ни стало решила завладеть тем, что ей не принадлежит.

Андрей, поговорив с Ларисой, составил ей официальную бумагу на фирменном бланке с печатью, написанную в форме официального ответа на жалобу: “На ваш запрос отвечаем”. В документе подробно объяснялось, почему некая особа не имеет права претендовать на чужую жилплощадь. В наследницы она бы попала в последнюю очередь, потому что не была ни дочерью хозяина, ни супругой, а всего лишь сестрой… Но она изрядно потрепала нервы Ларисе, прежде чем отказалась от своих притязаний.

Чего-то подобного Татьяна ждала и от Ирины, но экстравагантная дамочка удивила её и на этот раз. Она пришла к ней домой рановато, Андрея ещё не было, поэтому начала исповедоваться перед подругой.

— Я хочу проконсультироваться насчёт выплаты долга, — сообщила она.

— Тебе кто-то долг не отдаёт? — удивилась Татьяна.

Ирина посмотрела на Татьяну, как на сумасшедшую, покрутила пальцем у виска, покачала головой и только после этого ответила на вопрос.

— Пусть этот кто-то только попробует мне долг не отдать! Хотела бы я на него посмотреть! Думаю, что после встречи со мной у него окончательно бы пропало желание просить денег в долг…

— Тогда в чём же дело?

— Дочка у меня заняла денег у одного бизнесмена. Богатый, чёрт, денег куры не клюют, но жмот оказался. Она и заняла-то мизер, десять тысяч рублей, а он миллиардами ворочает.

— И где она его нашла, этого миллиардера? — Татьяна с интересом ждала ответа, надеясь услышать рассказ о бурном романе принца и золушки.

— На родительском собрании познакомились, у меня же дочь учительница. Он специально в школу пришёл, чтобы какой-то там благотворительный взнос сделать. Разговорились, то да сё, вот она его и попросила дать ей немного, деньги были очень нужны. Ему ведь это ничего не стоит, правда? А оказалось — за копейку удавится.

— Как так?

— Не прошло и двух месяцев, как он начал с дочки этот смешной долг требовать, будто без этих денег у него бизнес остановится.

— Но она ведь деньги в долг брала, значит, надо отдавать.

— Это только так называется — в долг. А чего их отдавать, если у него и так полно. Небось, не обеднеет. Просто смешно с его стороны с бедной девочки эти копейки требовать…

— Хорошо же ты свою дочь воспитала! Взяла и прикарманила. У неё это в первый раз или уже в систему вошло? — искренне возмутилась Татьяна.

— Воспитала! При чём тут воспитание, если жизнь такая, что приходится копейки считать! — в свою очередь обиделась Ирина, — одним всё, другим — ничего. Она же с мужем разошлась, живёт с ребёнком на мизерную зарплату…

— Разошлась? Это ты пример подала. Сколько раз расходилась?

— Да брось ты всё на меня валить! Женщина к тебе пришла поделиться горем, а ты издеваешься. Ты лучше посоветуй, что делать.

Татьяна не знала, как она должна себя вести в такой ситуации: рассмеяться, как следует возмутиться или отругать предприимчивую подружку, чтобы не давала дочери дурных советов: наверняка это с подачи матери дочка решилась взять деньги в долг и не отдавать их.

— Ты считаешь, что бизнесмены зарабатывают много денег только для того, чтобы безвозмездно раздавать их всем, кто попросит? Нет, деньги им нужны для другого: для хорошей жизни, для независимости, для расширения и совершенствования дела, которому они посвятили жизнь, — начала Татьяна вразумлять Ирину, но та не захотела её слушать.

— Ты думаешь, я пришла слушать твои лекции? Они мне ни к чему, я и сама их читать умею. Я пришла за помощью. Я же не говорю, что моя дочь категорически не хочет отдавать долг: ей просто нечем его отдавать. Мне надо узнать у юриста, как договориться с этим скрягой, чтобы долг он с неё не требовал.

— С такими людьми опасно иметь дело — могут и киллера нанять или на счётчик поставят, когда долг ваш будет расти каждый день на определенную сумму, пока не заплатите.

— Ну вот… Теперь пугать начала. С тобой совершенно невозможно разговаривать, — и Ирина посмотрела на Татьяну тем самым взглядом, который обманул многих: наивным и укоризненным.

Тут раздался звонок в дверь, и это спасло Татьяну от необходимости оправдываться. Но пришёл не сын, как она ожидала, а муж. Сергей, узнав, что у них в гостях Ирина Витушкина, поморщился, но,как вежливый человек, пошёл здороваться.

Ирина бурно поприветствовала хозяина дома, а потом рассыпалась в комплиментах. И Татьяна заметила, что они её мужу даже приятны.

— А он у тебя неплохо выглядит, — сказала она Татьяне, — наверное, ты его хорошо содержишь, бережёшь. Смотри, как бы не увели, мужики сейчас в дефиците.

— Они всегда в дефиците.

— Не скажи! Во времена нашей молодости их хватало. А вот сейчас говорят, что лозунг “на десять девчонок по статистике девять ребят” уже не в моде — ребят гораздо меньше.

— Какой же дефицит, когда у тебя одной — не меньше десятка! Как так может быть?

Ирина зарделась, довольная своими достижениями по части покорения мужчин и с удовольствием приняла приглашение хозяев поужинать.

— Андрей пришёл к концу трапезы и тут же присоединился к ней. Увидев за столом очередную мамину подружку, он тут же понял, в чём дело, и вопросительно посмотрел на мать. Она кивнула, и сын, уже достаточно уставший после работы, смирился со своей нелёгкой долей.

Выслушав рассказ Ирины Витушкиной, который он неоднократно прерывал то вопросами, то откровенным смехом, адвокат Андрей Сергеевич Поляков вынес свой вердикт.

— Если ваша дочь, как вы говорите, не давала бизнесмену расписки в получении денег, то формально она может отказаться от их выплаты. Но истец, подав на неё иск в суд, может привлечь свидетелей или найти другой способ заставить её заплатить.

— Какой? — испугалась Ирина.

— Убедить её в личной беседе или запугать, например.

— Он уже и на суд подал, и запугал. Поэтому я к вам пришла. Дочка не явилась в суд по повестке, поэтому он в следующий раз, когда её опять вызвали, разложил копии повестки в ящики всем соседям. Всему подъезду, представляете? Каков подлец!

— Всему подъезду, говорите? — Андрей опять засмеялся, но вскоре стал серьёзным, — стало быть, дочка тут же побежала в суд и признала свою вину. Так?

— Так. А что ей оставалось делать? Она испугалась, что в следующий раз он взорвёт дом.

— “Долг платежом красен” — знаете такую пословицу?

— Конечно, знаю. Но точнее было бы сказать: “долг платежом страшен”. Я очень боюсь за дочь.

— И правильно делаете. Я поговорю с этим человеком от имени моей клиентки — то есть от вашего имени. Но ничего гарантировать не могу — прав он, а не вы с дочерью.

— Зачем они приходят сюда с такими миссиями? — недовольно спросил Сергей, имея в виду Татьяниных подруг, — есть же специальные юридические консультации, адвокатские бюро… Они же измучают нашего мальчика вконец.

Андрей в это время уже лежал на диване, глядя в потолок. Вид у него был действительно измученный.

— У них нет денег на эти конторы. Ты разве не знаешь, сколько платят на наших заводах? А в школах? Чуть-чуть свести концы с концами…

— Вот на это и сделаем ставку, — сказал вдруг Андрей, — на нищее самодовольство и отчасти на слабоумие.

— Что ты такое говоришь?

— Попробую объяснить ему как адвокат, что ответчица не ведала того, что творит, к тому же денег у неё нет и платить нечем. Поэтому бизнесмену дешевле обойдётся вовсе отказаться от этих денег, чем годами судиться и выплачивать судебные издержки.

— Так он тебе и поверил!

— Ему ничего не остаётся, как поверить. Долга своего он, судя по всему, не получит. Расписки у него нет, а остальное — всё слова. А так я с ним поговорю, он и успокоится. То есть моя задача заключается не в том, чтобы вернуть ему его потерю, а в том, чтобы примирить его с ней.

— Красиво говоришь! И где ты только научился! — восхищенно сказал Сергей.

— Здравствуйте, приехали! А сколько лет я, по-твоему, учился? Вот то-то же!

— Но ты уж не очень зарывайся-то, — предостерегла сына Татьяна, — такие люди не любят, когда их учат, как им поступать.

Никто особенно не верил в положительный исход дела, но Андрею, к всеобщему удивлению, удалось его уладить. Мужик оказался хорошим и понятливым, даже не жадным, потому что тут же предложил Андрею дело за хороший гонорар.

— Ты, я смотрю, парень толковый, мне такой и нужен. Я тут хочу одно дельце провернуть, поможешь? Нет, нет, никакого криминала. Тебе не придётся никого убивать, а только консультировать меня по юридической части. Идёт?

Андрей согласился и существенно поправил своё материальное положение. Ирина Витушкина тоже не осталась в долгу и пришла благодарить Андрея с коньяком и коробкой конфет. Этого уж он выдержать не мог.

— Мама, — сказал он Татьяне на кухне, — мне так надоели твои школьные подруги, хоть из дома беги.

И действительно, вежливо поприветствовав гостью и сославшись на неотложные дела, он сбежал из дома. Наверное, пошёл к Майе, своей новой пассии. Татьяна ещё не была с ней знакома, но не совсем обычное, редкое имя девушки почему-то произвело на неё впечатление.

— А ты не считаешь, что у твоей избранницы и на этот раз странное имя, — не без подвоха спросила она как-то сына.

— Это в ваше время имена были странные, — ответил он, — какие-то Лиды — Люды, Вали — Гали — тусклые, ничего не значащие имена.

— Вот как? А Майя что означает? Созвучно с предметом одежды — майкой. Разве не так?

— Это же надо?! Настоящую поэзию ты превратила в пошлую прозу. Майя ассоциируется не с майкой, а с месяцем Май, стало быть, с голубым небом, цветущими садами и вообще… С прозрачностью.

— Ну, тебе лучше знать, — только и сказала мать вслед уходящему сыну.

Он ещё не рассказал ей, что познакомился с Майей во время судебного процесса, когда она разводилась с мужем. Попытка судьи примирить молодых супругов не удалась, и Майе потребовался адвокат, чтобы разъярённый муж не отобрал у неё квартиру. Молодая женщина нервничала, оправдывалась, плакала, и всё это вместе показалось Андрею очень трогательным. На суде он представил себя во всём блеске: бывший муж Майи был морально уничтожен, квартира, доставшаяся ей от бабушки, сохранена, а шестилетний ребёнок, мальчик, оставлен с матерью. Этот заурядный судебный процесс Андрей Сергеевич Поляков почему-то причислил к своим большим победам.