Железный принц. Книга вторая

Саша Ольгин

Не пытайтесь загадывать на далёкое будущее, тем более что и близкое готово преподнести немало неожиданных сюрпризов, способных перевернуть вашу жизнь. Подтверждением тому является эта история, случившаяся с обыкновенным питерским парнем, волею обстоятельств попавшим в неизведанный мир наполненный магией. Сможет ли он выжить, не имея никаких способностей к магии, со своим довольно скверным характером в этом совсем непростом мире? Вот об этом и повествует история человека по прозвищу Железяка.

© Саша Ольгин, 2018

ISBN 978-5-4493-3320-9 (т. 2)

ISBN 978-5-4493-3317-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Неисповедимы пути господни, гласит народная мудрость. Потому не пытайтесь загадывать на далёкое будущее, тем более что и близкое готово преподнести немало неожиданных сюрпризов, способных перевернуть всю вашу жизнь. Подтверждением тому является эта история, случившаяся с обыкновенным питерским парнем, волею обстоятельств попавшим в неизведанный мир наполненный магией. Сможет ли он выжить, не обладая никакими необходимыми навыками, не имея никаких способностей к магии, со своим порой довольно скверным характером, со своеобразным чувством юмора, без друзей, без поддержки, без гроша в кармане в этом совсем непростом мире? Да сможет, если будет отчаянно бороться за свою жизнь, ставя её превыше всего на свете. Главное в этой битве за выживание суметь сохранить в себе человека, пребывая на грани жизни и смерти, среди глобальных интриг и опасностей. А если тебе ещё удается продвигаться вверх и тянуть за собой приобретённых друзей, то иначе как чудом это не назовёшь. Вот об этом чуде и повествует история молодого человека, по прозвищу Железяка.

1

Вот и закончилась наша экспедиция. За время проведённое в аномальной зоне, я отдохнул по полной программе и набрался сил. Это было совсем не лишним для меня. Как вы знаете, за полгода произошло столько событий, что не каждый человек выдержит такой нагрузки. Я имею в виду нервную нагрузку, не физическую. С физической нагрузкой у меня как раз проблем не было, десять лет полигона оставили свой след на моей подготовке. Теперь накопившуюся энергию надо было как-нибудь использовать, иначе, если не найти ей выхода, опять начнётся хандра и очередные глупости начну делать. На то что бы определиться, чем заниматься в ближайшее время, у меня оставалась одна неделя. Ровно столько времени требовалось, что бы добраться до столицы. Правда там ещё осталось несколько незаконченных дел, но они должны были завершиться по накатанной дорожке, и каких-нибудь умственных и физических усилий на них тратить было не надо. Подписать липовый договор, да деньги обещанные получить, и всех делто. Ну, может, придётся ещё немного поврать с три короба, но к этому я уже привык, и сложностей такое занятие не доставляло. На проверку своего хозяйства и капитала я время не тратил. Этим занимался мой друг Валерт, который стал чем-то вроде управляющего и казначея в одном лице, и ему мной был присвоен дворянский титул. Конечно, титул был липовый, как и случайно выдуманное северное государство викингов, но все принимали это за чистую монету, включая его самого.

Как вы уже знаете из предыдущего рассказа, за мной закрепилось глупое поверье, что я приношу удачу и помогаю в осуществлении самой заветной мечты. К сожалению, после нашей вынужденной экспедиции, эта чушь только усилила свои позиции. Как мне по секрету рассказали маги, взятые ректором с собой, у Максимильяна с детства было заветное желание стать великим магом и достичь небывалого по тем временам двадцатого уровня. Можно сказать, несбыточная розовая мечта, от которой он отказался лет двадцать назад, осознав, что таких учителей ему не найти, а добраться до таких высот самому по одним древним книгам невозможно. Потому его восемнадцатый — это предел для нынешнего человека, который тоже достичь совсем не просто. И тут, проведя со мной всего четыре недели, он скакнул сразу на два уровня и его мечта осуществилась. Я, конечно рад за него, но эти заблуждения меня не только раздражали, но и порой довольно сильно усложняли мою и так беспокойную жизнь.

Пишу я эти строки теперь во время остановок на ночлег. Как вы знаете, мне вполне хватало четырёх часов сна, и оставшееся время как раз подходило для этого занятия. Для этих целей я позаимствовал у Максимильяна ещё одну чистую канцелярскую книгу. Правда, в этот раз просто попросил, а не стащил без спроса, как в первый раз. Как же хорошо, когда есть возможность говорить чистую правду, пусть даже и на бумаге. Надо будет регулярно книгу писать, очень хорошо от депрессии спасает, да и время, когда все спят, а ты бодрствуешь, гораздо быстрее проходит. Хотя возможно, никто кроме меня эти строки никогда и не прочитает. Надежда, что мои соплеменники когда-нибудь возьмут эту книгу в руки, очень мала, я ведь даже не знаю, в каком мире нахожусь, хотя полюбил его всей душой.

Во время нашего возвращения, в дороге ко мне подошёл Михард вроде с простым вопросом.

— Железяка! А когда у тебя день рождения? И вообще, сколько тебе лет? — неожиданно спросил он: — А то полгода как с тобой нахожусь, а такой мелочи не знаю!

Я надолго задумался. Это только кажется, что ответ лежит на поверхности, а на самом деле я оказался в затруднительном положении. Действительно, сколько мне лет? Если судить с биологической точки зрения, то скоро двадцать четыре будет. Десять лет полигона на моём возрасте ни как не сказались. Там я всегда возрождался в свои полные двадцать три. Даже если бы я умер там от глубокой старости, представив гипотетически, что мне удалось бы найти безопасное место с обилием пищи и воды, то возродился бы снова в свои двадцать три. Значит мне и сейчас столько же, плюс то время что я нахожусь в этом мире. А если принять год полигона за три, как у военных, служащих в тяжёлых условиях, то получалось, что я почти пенсионер. Пенсионером быть пока не хочется, потому будем считать по первому варианту. Что касается даты, то на земле я родился семнадцатого сентября. Здесь год разбивался немного по-другому, хотя такие понятия как зима, весна, лето и осень присутствовали. Это я в своих рассказах месяцы под земные приспособил, чтобы вас вычислениями не обременять. Впрочем, если разбить по дням, то можно приблизительно прикинуть дату по местному календарю. Ладно, не хочу вас путать, буду всё описывать по земным меркам.

— Семнадцатого сентября двадцать четыре стукнет! — ответил я после некоторого раздумья.

— Значит совсем скоро! Жаль времени у меня маловато! — немного озадаченно произнёс гном.

— Михард, ты это к чему спросил?

— Так ты сам сказал, что дни рождения у викингов обязательно отмечать положено! И подарки необходимо дарить! Сам пример показывал, когда Эдариэль поздравлял! — пояснил гном: — Вот я и говорю, жаль времени у меня мало для хорошего подарка!

Я опять задумался. Действительно, я сам в приказном порядке ввёл это правило, но о себе как-то не подумал. А ведь никуда не денешься, придётся отмечать, негоже наследному принцу от своих слов отказываться. Вот и ещё одна проблема появилась, а ведь я и с предыдущими ещё до конца не разобрался. И почему я с постройкой своего дома затягивал, даже гостей пригласить некуда. Впрочем, хорошие мысли меня всегда с опозданием посещают.

До портового города мы добрались на день позже, чем планировали. Виной тому были три гружёные телеги с нашим добром. Две принадлежали академии, одна мне. Я свою набил бочками с маринованными жемчужницами и первично обработанными раковинами, плюс всякой мелочью. Красные кораллы лежали у Михарда в нашем, сделанном своими руками, «БМВ», а сами жемчужины у меня в седельной сумке, на них и приходилась основная стоимость нашей добычи. Потому, прибыв в город, мы отпустили телеги, и отправили груз с караваном, что позволило нам значительно увеличить скорость передвижения. Максимильян поступил так же, хотя сильно переживал за свои экспонаты, собранные с таким трудом за две недели. Переночевав всего одну ночь, мы снова двинулись в столицу.

В портовом городе ректор узнал последние новости, касающиеся моего конфликта с церковниками. Скандал, возникший из-за моей попытки доказать что земля вертится, за эти четыре недели королевским службам удалось замять. Но перемирие было хрупким, и по анализу местных специалистов, моя сверхактивная деятельность может нарушить его в любой момент. Потому было рекомендовано не устраивать моих публичных выступлений в главном городе по крайне мере в течение ещё одного месяца, а ещё лучше пожить этот месяц в пригороде. Насчёт публичных выступлений я был только рад, надоело бессовестно врать на каждом светском приёме. А вот по поводу проживания были проблемы, связанные с элементарным отсутствием загородного жилья. В казённом доме, который собиралась выделить для этих целей королева, мне почему-то жить не хотелось. Жизнь под присмотром, даже в шикарных условиях, я рассматривал как покушение на свою свободу, хотя её, как таковую, никто не ограничивал. Постоялые дворы вне города служили временным однодневным пристанищем для торговых караванов и были такого качества, что больше двух-трёх дней там не выдержишь. Снять домик в деревне, так там от скуки умрёшь. Было неплохое предложение от Максимильяна, поселится в пустующем загородном поместье у графини Наманской, но по сугубо личным причинам я его отклонил. Не хотелось быть обязанным женщине, с которой недавно разорвал отношения. Моё же предложение, свободно попутешествовать этот месяц по стране, отклонил Максимильян, сославшись на то обстоятельство, что в случае необходимости меня будет трудно найти. В итоге, так до самой столицы я и не определился со своим проживанием.

В столичный город мы въехали ближе к вечеру. Зайдя в дом к Валерту, с удивлением обнаружил всех моих друзей собравшихся вместе и ожидающих меня за праздничным столом, даже наш портной пришёл вместе с супругой. На мой вопрос, как они узнали время моего прибытия, все дружно кивнули на маленькую Эдариэль. Как выяснилось, ещё за сутки она подошла к маме и сказала, что я должен приехать следующим вечером перед закатом, она это чувствует. Эх, если бы она ещё чувствовала что мне делать в той или иной ситуации, и какие последствия будут от моих действий — цены бы ей не было. Но, к сожалению, а может быть и к счастью, таким даром она не обладала. В любом случае мне нравился этот ушастый сорванец в платье, хотя порой она и доставляла много хлопот.

Застолье продлилось до глубокой ночи. Всем было интересно узнать любые мелочи нашего путешествия, да и соскучились все порядком, потому мы и не торопились. Рассказывали всё подробно, со смешными комментариями, особенно момент знакомства Максимильяна с нашими знакомыми моржами. Все смеялись от души, хотя в зоне было не до смеха, со мной даже не разговаривали больше суток после такой шутки. Похвастались добытыми красными кораллами и морским жемчугом, пообещав сделать нашим дамам бусы из крови богов, благо в этот раз кораллов было много. Гном, зная дотошность Валерта, сделал для него список вещей и товаров, которые мы везли на телеге и отправили сюда с торговым караваном. После этого наш торговец на полчаса выпал из нашей веселящейся компании и принялся досконально изучать полученную информацию, заранее продумывая, что кому продать и за сколько. Эта деятельность доставляла нашему другу удовольствие, потому мы и не стали мешать ему заниматься любимым делом.

У моих пингвинов, то есть старых друзей, прозванных так за симпатичный герб на парадной одежде, тоже было всё неплохо. Торговля нашими товарами наращивала обороты, принося хорошую прибыль. Производство Чупа-чупс, из-за отсутствия Спицы, не пострадало. Он хорошо подготовил своих подмастерьев, которые сохранили отменное качество изготовляемых конфет. Валерт, кстати, значительно расширил рынки сбыта, что позволило увеличить производство, не снижая отпускные, довольно высокие, цены. У портного, за этот месяц, появилось шикарное ателье, с хорошо оборудованными мастерскими и просторными помещениями, да и народ он подобрал себе для работы отменный, почти все являлись хорошими специалистами в портняжном деле. К тому же пуговицы сразу вошли в последнюю моду, и отбоя от заказчиков не было. Родерик и Стэфан создали неплохую команду из опытных отставных воинов, причём вовремя. На фоне моего конфликта со священнослужителями, произошли нападки и на моих друзей, которые быстро пресёк созданный отряд. Правда, для этого они наняли не два десятка, как я говорил, а три, но я не возражал — безопасность у викингов должна быть на первых местах, и экономить на ней не стоит. Игрушки, которыми занимался Никон со своим семейством, хоть и медленно, но тоже стали занимать нишу в городской торговле, принося небольшой, по моим меркам, но стабильный доход. К тому же магазин игрушек, открытый совсем недавно, быстро стал местной достопримечательностью, очень любимой детворой. Мою гордость, маятник Фуко, что бы ни нервировать верующих, разобрали и установили на территории академии. Высота получилась поменьше, но свою функциональность он не потерял и был действующим экспонатом. Надо будет с Максимильяна денег снять за это, один только груз из свинца обошёлся мне в круглую сумму. Хотя, если учесть удавшийся тотализатор, на котором я круто заработал, это было не важно. Что касается Юли и Эдариэль, то они хоть и не приносили денег, но тоже радовали своим продвижением вперёд. Маленькая проказница уже месяц как занималась практической магией, и делала поразительные успехи в этом деле, относительно сверстников конечно. А Юли, при содействии опытных магов из академии, изучила старинные трактаты по магической медицине и значительно увеличила как ассортимент, так и эффективность своих целительских способностей. Например, её уровень, поднявшийся при мне с пятого по восьмой, позволял не только виртуозно работать с морским жемчугом, но и заряжать его целительной магией, которая активировалась, когда пострадавший просто сильно зажимал его в руке, и присутствие лекаря было не обязательно. Мало кто мог проделывать такие трюки в медицине, да и лекари с восьмым уровнем были не меньшей редкостью. Короче всё у нас было хорошо.

Утром меня навестил Фарлах, молодой король этой страны и мой новый приятель. Как оказалось, он был совсем не плохим парнем, просто окружение у него было, мягко говоря, странным, от того и возникали проблемы при общении. Выпив для порядка с ним пару бутылочек вина и перекусив приготовленным Спицей шикарным завтраком, мы мило поболтали почти часик. Поговорили вроде не о чём, но много полезной городской информации я узнал. Во всяком случае, при встрече с благородными особами не буду выглядеть деревенским простачком. Правда одна новость, сообщённая им, меня сильно разозлила. Это касалось ранее спасённого мной от лесных братьев сына баронессы, с которой Михард имел неосторожность познакомится ближе, чем следовало. Бандиты, униженные дерзкой вылазкой и освобождением заложников, решили отомстить, что бы предотвратить в дальнейшем такие действия со стороны пострадавших. Для этого и была предпринята попытка покушения на жизнь ребёнка, слава богу, неудачная. Стрела с характерным разбойничьим оперением, которое они делали для бравады, выпущенная из-за угла, только царапнула по телу, не причинив серьёзного урона. Вот сволочи. Ладно, в меня бы стреляли, но в ребёнка то зачем. Было бы свободное время всех лиходеев наказал бы. Хотя стоп, что значит свободное время? А сейчас я шибко занят, что ли? Мне хоть так и хоть этак, около месяца нельзя в столице светиться. Вот и займусь этим делом, как не крути, это лучше чем на казённых харчах сидеть и по углам прятаться, тем более что Родерик со Стэфаном команду набрали, заодно и проверим что за вояки.

Сказано — сделано. Я не стал тянуть в долгий ящик и после ухода Фарлаха отправился к Максимильяну, мне и так к нему надо было зайти по поводу моего временного места проживания на ближайшее время. К тому же, зная мои прошлые истории, вы давно привыкли, что все решения я принимал спонтанно, на эмоциях. Думать, прежде чем что-либо сделать я, к великому сожалению, так и не научился. Выходя со двора, столкнулся с Михардом и Стэфаном.

— Привет Железяка! Я гляжу, новые приключения намечаются! — поздоровался гном. Интересно, как они догадались, я ведь вроде никому не говорил, даже Фарлаху. Да и такой черты, как мыслить вслух, у меня тоже не наблюдалось. Немного поразмышляв, я стал озираться в поисках Эдариэль.

— Если ты нашу девочку ищешь, то она с самого утра в школе на занятиях! — заявил Стэфан с улыбкой.

Я недоумённо посмотрел на обоих. Немой вопрос — «Откуда знают?», был жирно написан на моём лице.

— Чего ты так удивляешься? — спросил Михард, и тут же сам пояснил: — Мы тебя не первый день знаем! Уже давно замечено, раз ты выходишь из дома в сильно возбуждённом состоянии, значит жди приключений!

Похоже, графиня Наманская сильно преувеличила, говоря, что из меня получится прирождённый политик.

Врать то я научился, а вот скрывать свои дальнейшие планы — нет. Мне до хорошего политика как до луны топать. Озадаченный этим обстоятельством я только и смог в ответ выдавить глупую фразу: «И вам привет ребята!», после чего вышел на улицу.

Магическая академия напоминала большой муравейник. Во-первых, я пришёл во время большого перерыва, а во-вторых, все сотрудники ожидали прихода каравана, в котором находились уникальные вещи и экспонаты, собранные магами в нашей экспедиции. Максимильян вместе с руководителями кафедр занимался подготовкой хранилищ и лабораторий, для детального изучения добытых в аномальной зоне предметов. В связи с этим я потратил на его поиски почти двадцать минут.

— Привет Железяка! Извини, аврал! Сам видишь, что творится! — разведя руками, оправдывался он, за мои долгие поиски.

— Да ладно, не беда! Я уже привык, что важные люди меня только при личной необходимости видеть хотят, когда проблемы решать надо! — зачем-то съязвил я, полностью исказив действительность.

Кто-кто, а Максимильян хорошо ко мне относился, и всегда был рад меня видеть. Просто у нас с ним в привычку вошло при встрече друг друга подкалывать. Что-то вроде соревнования по плоским шуткам.

— Ай-я-яй! И не стыдно тебе на бедного старика напраслину наговаривать? Может у тебя что случилось, и ты правильно мыслить разучился? Не уж-то в принцессу эльфийскую влюбился? Из-за неё и я голову потерял бы, будь чуть помоложе! — парировал он, делая удар ниже пояса.

После чего мы обнялись и пошли к нему в кабинет. Но принцессу я ему ещё припомню, он совсем меня ею достал, я и так целый месяц пытаюсь нашу встречу забыть. Надо было Пятницу ему в зоне не издалека показывать, а поближе подвести, может с началом заикания у него охота грязно шутить пропала бы.

— Присаживайся! Может, выпьешь что-нибудь? — обратился он, когда мы зашли в кабинет: — Надеюсь, ты определился, где будешь проживать целый месяц?

— Да определился! — ответил я, принимая бокал из его рук.

— Я же говорил, что загородный дом графини как раз то, что надо! — довольно улыбнулся он.

— А при чём здесь графиня? — сделал я удивлённое лицо, прекрасно понимая, что он имел в виду.

— Как при чём? Ты разве не у неё остановишься? — у него как раз удивление было настоящее.

— Нет, конечно! Что мне потом эльфийская принцесса скажет? Оторвёт всё к чертям собачьим и оправдания слушать не будет! — продолжил подкалывать я его.

— Да, она может и оторвать! Об этом я как-то не подумал! Извини, у стариков тоже проколы случаются! — серьёзно констатировал Максимильян, чем вывел меня из себя, причём капитально.

— Да ты сдурел что ли? Какая к чёрту принцесса? В шутку я сказал, а не в серьёз, как ты думаешь! Я о ней совершенно не вспоминаю, это ты меня достал просто со своими плоскими шутками! Сваха хренова! — вспылил я, не ожидая от него такого ответа.

— Так и я пошутил! Только ты первый начал, а я всего лишь ответил! Кстати, очень удачно, самому понравилось! — рассмеялся он, весьма довольный, что выиграл этот раунд вчистую.

Да, политиком мне быть не суждено. На такой ерунде попался. Впрочем, Максимильян тоже хорош, мог бы и не доводить меня до белого каления, голова от того, что я час назад задумал и без его дурацких приколов раскалывается.

— Максимильян! Давай без шуток поговорим! Просто с утра голова побаливает, а дело обсудить надо важное! — примирительно попросил я, окончательно признав своё поражение.

— Можно и без шуток! А раз дело важное, то я сюда обед закажу! Важные дела быстро не решаются, а так поедим заодно!

Возражать я не стал. Почему бы и не сделать два дела сразу, как любит ректор. Тем более, я перед самым обедом из дома ушёл, и поесть не успел. Мне ещё по этому поводу Спица свои претензии вечером выскажет. Не любил он, когда его стряпню без уважительной причины пропускали. Я даже знаю, что он скажет — мол, нечего желудок портить, никуда твои бандиты за двадцать минут не денутся, мог бы и поесть горячего. Хороший он парень, заботливый. Я кстати, кажется, ресторан хотел для него построить, не забыть бы с этими вечными заморочками.

За обедом я рассказал Максимильяну о своём решении вывести бандитов с облюбованной ими территории вдоль короткой торговой дороги. Заодно поинтересовался, в силе осталось предложение о хорошем вознаграждении за это дело, или он как всегда пошутил. Выяснив, что вознаграждение обещано не им, а королевой, а она, как известно, шутить не любит, начал уточнять детали.

— Слушай Железяка! А ты хорошо подумал, когда решил этим заняться? — неожиданно спросил он.

— Да, хорошо!

— И. конечно, долго думал и основательно?! Наверное, целых пять минут ушло, не меньше?!

— Ты же обещал, без шуток! — обиделся я, скрывая тот факт, что на принятие решения у меня ушло максимум две минуты.

— Да не до шуток мне! Я просто не понимаю, как ты вообще на это дело подписался! Это я в прошлый раз шутил, когда тебе предложение делал! — продолжил он, явно говоря вполне серьёзно: — Ты сам меня заверял, что дело это бесполезное, только людей своих положишь! Может, думаешь, мы не пробовали? Ещё как пробовали, и не один раз! Столько денег угрохали, целые полки отправляли, а толку то! Сам знаешь, там столько пещер и проходов в скалистой местности, что чёрт ногу сломит! И из каждой щели можно стрелу в бок получить, между прочим!

— А мы попробуем главаря обезвредить, вместе с ближайшим окружением! Они всю банду контролируют, и свои совместные действия координируют! Убрав их, бандиты на стадо баранов похожи будут, тогда их легче будет из скал выкуривать! — сделал я последнюю попытку оправдать свою опрометчивость, понимая, что Максимильян полностью прав и нечего туда соваться.

— Ага, держи карман шире, так они и будут тебя дожидаться! Ты только из ворот со своими людьми выедешь, как они будут знать, куда едете, сколько народу и зачем! Ты вспомни историю с выкупом! Добраться не успел, а они уже ждали, прекрасно зная, что к ним едет Железяка и везёт пятьсот золотых! Хорошо, что хоть обернулось всё удачно, да и то ты тогда свою законную стрелу схлопотал, чудом живой остался! Или я что-то путаю, не подскажешь? Остынь немного, считай это аномальной зоной — остановить распространение можно, а искоренить нет!

— Так мы с вами прошли аномальную зону, и ничего страшного! — зачем то сказал я совсем не к месту, уже согласившись со всеми доводами разумного человека.

— Я ему про Фому, а он мне про Ерёму! Ты что глупый? Может у вас там на далёком севере в Питере все викинги такие бестолковые? Послушай старика, езжай спокойно в загородный дом графини Наманской и забудь это дело! Если не понимаешь, то в приказном порядке отправишься!

И тут я завёлся. Что повлияло на это, не знаю. Может, за питерских викингов обидно стало. Может то, что меня изпод палки в загородный дом отправляли, армию я сачканул и приказной тон не воспринимал абсолютно. Может его шутки насчёт принцессы вспомнил. Может просто нашло затмение какое. Скорее всего, все факторы сработали в совокупности. Меня, почему то захватила злость, и адекватно мыслить я уже не мог. В голове появилось глупое предположение, что если я сейчас с ним соглашусь, то всю жизнь буду ходить по указке, пусть она и указывает правильный путь, но это не мой выбор, а её. Возможно свернув с этого пути, дорога будет ухабистой, возможно я погибну на этой дороге, но это будет моя дорога. И пусть я безумно люблю свою жизнь, я пройду этот путь. Иначе что же это за жизнь, если ты не можешь сам выбирать себе дорогу, а идёшь туда, куда укажут. Это не жизнь, а сосуществование, свойственное скорее животным, чем человеку. Появилось гипертрофированное чувство свободы, которую хотят ущемить. Потому, вместо слов согласия с железными аргументами, я выдал совсем другое.

— Если бы я всегда умных стариков слушал, то вы до сих пор считали бы, что солнце вокруг земли вертится! — выдал я фразу, от которой Максимильян чуть не поперхнулся, и бессильно опустился на диван: — И питерские викинги совсем не бестолковые, как ты сказал! Им не надо до глубокой старости думать, что бы понять, что так быть не должно, и зло необходимо наказать! Если этого не сделать, то рано или поздно оно захватит весь мир!

В состоянии крайнего возбуждения я много чего ещё наговорил. Не хочу пересказывать, мне и так стыдно. В порыве гнева, возникшего на пустом месте, я даже оскорбил ректора, заявив, что он мои деньги зажимает. Потому и договор с викингами затягивают, что бы оставшиеся десять тысяч не платить. Вспомнил и маятник в академии, за который со мной не рассчитались, а там одного свинца на круглую сумму, и про договор с эльфами, за который обещано пять тысяч, и про премиальные за экспедицию. Зачем это говорил — не знаю. Что-что, а про деньги я в этот момент совсем не думал, честное слово.

Из академии я вышел как в тумане. Эмоции распирали, голова раскалывалась. Правда в конце у меня наступило небольшое просветление и здравая мысль «Что ты делаешь бестолочь» яркой вспышкой пронеслась в голове. Но всё, на что меня хватило после этого, это сказать Максимильяну на прощание — «Извини! Погорячился!». Написать, что я пришёл домой немного раздражённый, значит скрыть большую часть истины. Ребята, знавшие мой дурной характер и изучившие меня досконально, сделали вид, что сильно чем-то заняты, потому и не замечают, что я пришёл. Спасибо им за это. Отвечать на вопросы я точно не смог бы. Завалившись в свою комнату, я закрыл дверь и лёг на кровать, не раздевшись, сняв только короткие сапоги. В обуви, как вы знаете, и горькие пьяницы не ложатся, они даже когда сил нет её всегда машинально снимают, находя последние резервы. По понятным причинам сон не шёл. Я лихорадочно искал выход из создавшейся ситуации, но в голову ничего путного не приходило. Единственная здравая мысль, которая меня посетила под утро, была в том, что мои друзья не должны страдать от моей опрометчивости, и уж на кого угодно, но точно не на них надо выплёскивать плохое настроение. После этой хорошей мысли я и услышал тихонький стук в дверь.

— Дядя Железяка! Меня взрослые послали спросить, может вам принести что? Ну, там завтрак или просто водички попить! Переживают они за вас сильно, говорят вчера сам не свой пришли! Ой, забыла! Доброе утро! — услышал я знакомый детский голос, когда открылась дверь.

Вот хитрецы. Знают, кого послать. Даже если бы она вчера вечером ко мне зашла, я бы ни за что голос не повысил. Одевая обувь, я ответил нормальным добрым тоном, как и положено по утрам.

— И тебе доброе утро Эдариэль! Передай взрослым, что я сейчас умоюсь и спущусь к столу! Да Спице отдельно добавь, что бы порцию побольше для меня сделал, очень кушать хочется! И пусть не боятся, со мной всё хорошо!

— Так я так им и сказала! Я же чувствую! Только они всё равно меня послали! А я ведь никогда не обманываю, вы же знаете! — сказала она и надула свои симпатичные губки, очевидно из-за того что ей не поверили.

Спустившись, я поздоровался со всеми и как обычно сел на своё законное место, расположенное у окна. Солидная порция горячего завтрака уже стояла на столе. Естественно все ждали разъяснений по поводу моего вчерашнего состояния, но вопросов никто не задавал. Привыкли, что я сам всё расскажу, когда сочту нужным.

А я ничего скрывать и не собирался. После завтрака хотел рассказать всё без утайки, правда, немного подождав пока Эдариэль на свою учёбу не уйдёт. Так и сделал, только про то, что наговорил Максимильяну, говорить не стал, неудобно было и к делу это прямого отношения не имело. Выслушав мой в принципе небольшой рассказ, и узнав, что я принял решение отправится в логово бандитов, причём без них, все задумались и посмотрели друг на друга. Друзей я не хотел брать по одной простой причине, шансов, что удастся извести бандитов, было немного, а вот шансов погибнуть предостаточно. Так зачем зря хороших людей губить, этого я себе точно не прощу. У каждого своя дорога, которую надо пройти, и если я не пошёл по хорошему пути, на который указывали, то зачем им идти по указанному плохому. Свобода выбора всегда присуща разумному человеку, и лишать её, приказывая со стороны, верх цинизма. Высказав свою мысль, я оставил друзей одних и пошёл прогуляться по городу.

Как не странно, приняв окончательное решение и отпустив ребят, всякая нервозность пропала. Наверное, от того, что снял с себя ответственность за судьбы других людей. Что не говори, а тяжёлая это ноша — быть лидером. Да и лесные братья не вызывали у меня дрожи. На полигоне я рубился с сотнями разнообразных тварей, которые были покруче и опаснее бандитов, и никогда дрожи не испытывал. Но была одна специфическая деталь. Там ценой ошибки являлось потраченное время, а здесь на кону стояла жизнь. Будь эта банда на полигоне, мне хватило бы максимум недели, что бы их уничтожить. Но там была возможность ошибаться, а здесь нет. За десять лет у меня было много примеров, когда я погибал и от более лёгкого соперника, от которого даже сопротивления не ожидал. Хотя там психологические возможности организма были намного выше. Что я имею в виду под термином психологические возможности, попробую объяснить на простом примере. Вы, наверное, часто в детстве ради скуки ходили по узкому тротуарному поребрику, кто-то лучше, кто-то хуже, а попадались те кто мог бегать по нему, не боясь свалится. А теперь представьте, что этот поребрик подняли на высоту метров пятьдесят от земли. Как вы думаете, сможет человек, который свободно бегает по нему на земле, повторить то же самое в этот раз. Нет, конечно. Не факт что он и черепашьим шагом сможет хотя бы метров десять пройти. Причина тому здоровый биологический страх за свою жизнь, с умом заложенный матушкой природой, который на полигоне у меня отсутствовал почти полностью. Это я и называю для себя психологическим фактором или возможностями. Поэтому не считайте, что я, обладая великолепными боевыми навыками и феноменальной десятилетней подготовкой, проявлял банальную трусость, просто реально осознавал опасность любой, даже мелкой ошибки. Простите за это отступление, но я не хотел, что бы вы превратно истолковали моё состояние.

Побродив по городу около двух часов, я вернулся в дом. Все мои друзья остались в гостиной, где располагался наш большой стол. Окинув его взглядом, заметил небольшую несуразность — до обеда оставалось ещё часа два, а стол был заставлен деликатесами и на нём появились бутылки с дорогим вином.

— Интересно, что вы отмечать собрались? Проводы что ли? — немного удивился я.

— Почему проводы? Начало новых приключений! — пояснил гном.

— Каких приключений? — не понял я.

— Новых! — ответили они почти хором, улыбаясь во весь рот.

— И кто же принял такое глупое решение?

— Мы! — опять хором ответили друзья.

Я был сильно ошарашен таким развитием событий. Гуляя по городу я предполагал разные варианты, и готовился, что меня будут отговаривать от этой затеи, даже речь подготовил по этому поводу, что случалось крайне редко. Но такого единодушия в их действиях явно не ожидал. А ведь только ответственность с себя снял, два часа как дышу свободно, так на тебе — получи пилюлю! Странные у меня друзья, впереди опасность смертельная светит, а они идти собираются и улыбаются во весь рот. Нет, так не пойдёт, не хочу за вашу жизнь отвечать, увольте! Я на свою-то жизнь гарантии дать не могу, хотя у меня выживаемость такая, что вам и не снилась. Одна регенерация чего стоит, разве что новую голову себя отрастить не смогу. А у вас — что для меня царапины, то для вас смерть. Короче, никуда вы не пойдёте, дорогие мои, и не старайтесь. Прокрутив вышесказанное в голове за доли секунды, я поднял руку, призывая к вниманию, и громко произнёс:

— Слушайте внимательно дорогие мои пингвины! Никуда вы не пойдёте! Это приказ, и он обсуждению не подлежит!

— Так-то оно так! Но только есть вещи посильнее приказов! Клятва крови, например! — возразил мне гном.

— Михард! Ты чего несёшь! У меня с памятью всё в порядке, и никакой клятвы крови я ни у тебя, ни у кого-либо другого никогда не брал!

— Возможно ты не знаешь Железяка! Но когда ты принимаешь от господина дворянский титул, то автоматически даёшь клятву крови, что будешь верен ему до конца дней своих! Так уж многие столетия повелось! — прояснил для меня ситуацию Валерт.

Ничего себе новость! Не могли раньше что ли предупредить, до того как я эти липовые титулы давал. Хотел-то как лучше, а получилось как всегда — непонятно что. Хорошо что я свой титул самостоятельно выдумал, а не получил от кого-нибудь, например, от короля Фарлаха. Мог бы ведь по незнанию в такую, извините за выражение, задницу залезть, что фиг вылезешь. А так я, слава богу, пока сам по себе, и ничего никому не должен. И что теперь делать? Соглашаться с ними? Ну, уж нет!

— Вот и проявите свою верность, и выполните приказ! — не сдавался я.

— Здесь тоже есть свои тонкости! — влез в разговор Стэфан: — Клятва предполагает выполнять все распоряжения, кроме тех, которые противоречат чести и достоинству издревле присущими присягнувшему роду! То есть нам — потомкам своих отцов и дедов! А наши честь и достоинство не позволят оставить господина одного в трудной ситуации, соответственно и приказ мы твой выполнять не будем!

Да что за бред! В этих дворянских правилах ничего не понять. Не правила, а сплошная казуистика. «Мы клянёмся выполнять все твои приказы, но если они нам не понравятся, мы их выполнять не будем». Наверное, так получится, если суть выделить и на понятный русский язык перевести. Голова опять начала раскалываться. Ну не мог я подолгу и обстоятельно думать, полигон разучил, там, если долго будешь думать, сразу мёртвым станешь. Проверено неоднократно. Может поэтому я и попадаю в разные ситуации, не успевая последствия просчитать. Между тем, давление на меня продолжалось.

— Дело не только в этом, Железяка! — внесла свою лепту Юли: — Ты вспомни, что нам сегодня перед уходом говорил! Мол, у каждого своя дорога и нельзя лишать человека выбора пути! Так вот, мы выбрали свой путь и свою дорогу, сами выбрали, без приказов и давления, обладая полной свободой действий! И не наша вина, что наш путь проходит рядом с твоим! Так уж судьба распорядилась, а от неё, сам знаешь, не уйдёшь! Так что не надо устраивать себе головную боль, прими всё как есть, и давайте отметим это дело!

Что-либо возразить у меня не хватало ни опыта, ни умения, ни сил. Все мои, казалось, железные аргументы, повернули против меня. Ну и ладно, сами виноваты, я вас за руку не тянул. Жаль спирта нет, вдруг помог бы от таких нервных напряжений отойти. А то вино только им помогает, а мне без лекарства обходиться приходиться.

Интересно, люди, которые в рот ни капли не берут, даже в новый год, так же как и я себя чувствуют, испытывая постоянную трезвость. Если да, то им можно посочувствовать. Так что уважаемый президент, не надо бороться с продажей алкоголя, не лишайте людей действенного средства от стрессов. Вы лучше с коррупцией и беспределом чиновников боритесь, глядишь, проблема сама собой отпадёт. Хотя может ему виднее, как-никак он более опытный руководитель, чем я.

Отмечали мы это дело больше трёх часов, выпив, правда, совсем немного, где-то чуть больше чем по полбутылки на человека. Что отмечали, я так до конца и не понял. Наверное, крепкую дружбу. Тяжкое бремя ответственности опять легло на мои плечи, хотя не скрою, было очень приятно, что меня не бросили в трудную минуту. Между тем, праздник праздником, но проблема-то оставалась, и решать её надо было в ближайшее время. Я уже собирался прервать застолье, как в дом пожаловал гость, приход которого, после утренних событий, я ну никак не ожидал. На пороге стоял улыбающийся Максимильян.

— Привет честной компании! У вас что, опять застолье что ли? — поприветствовал он нас, как ни в чём не бывало.

— Проходите уважаемый ректор! Рады вас видеть в этом доме! — вежливо ответил Валерт, поскольку я от неожиданности не мог вымолвить ни слова.

— Чего ты так удивляешься Железяка? Сам же сказал «Извини, погорячился»! Вот я и пришёл, посчитав, что твоё горячительное уже выветрилось! — сказал он, как всегда не удержавшись, что бы не пошутить.

Я был безумно рад его приходу, но вспомнив утреннею встречу, покраснел от смущения. Особого стыда я не испытывал, всё-таки, пусть и в грубой форме, но выдавал-то я правду, даже по поводу денежных долгов не врал, разве что на счёт зажимания переборщил. Странный у меня организм, когда беззастенчиво вру с три короба — не краснею, а сказав правду — покрываюсь пятнами. Но извиниться всё же стоит, перед хорошим человеком это не зазорно.

— Ничего не надо говорить Железяка! Всё что ты хотел сказать, я по характерному оттенку на твоём лице прочитал! — прервал моё хорошее намерение Максимильян. Хотя возможно это и к лучшему, какие извинения могут быть между друзьями, они и так всё понимают, без лишних слов.

Как выяснилось, Максимильян принёс с собой все доклады тайной канцелярии, касающиеся лесной банды, которые предоставил нам для разработки хоть какого-нибудь плана действий. Ничего особо нового он нам не дал, помимо того, что обнаружилась странность, связанная с высокой организованностью этой большой шайки, свойственной скорее военному отряду, чем банде. Попытки внедрить туда своего человека успеха не принесли.

Пробыв там около месяца, после которого его вычислили и убили, агент даже не смог установить точную численность. Успел только доложить, что она разделена на пять-шесть групп приблизительно по тридцать-сорок человек и в основном лагере постоянно находится не более трёх. Люди из одной группы не знают никого из другой. Руководят ими приближённые главаря. Кто сам главарь никто не знал, приближённые называли его лесной король, даже имени не упоминали. Королевские аналитики предположили, что он бывший военный, причём не глупый и с большим опытом, очень властный и жестокий, поскольку организовать из сброда беглых преступников такую большую банду и держать её в узде без этих качеств не возможно. Так же в этом анализе было указано, что информирует его, скорее всего кто-то из дворян, состоящий на государственной службе. Вычислить его пока не представлялось возможным. Вот такие вот неутешительные факты.

Пытаясь разработать хоть какое-то подобие плана, просидели до глубокой ночи. Рассказывать о наших жарких спорах и всевозможных предложениях не буду. Слишком длинно получится. Сообщу лишь к чему мы в итоге пришли, и какой первоначальный план наметили. Во-первых, определились, что выступать в открытую будет фатальной ошибкой. Необходимо что бы разбойники ни догадывались о нашей конечной цели. Во-вторых, масштабные боевые действия не возможны. Работать придётся вылазками и по конкретным целям, желательно близким к главарю. В-третьих, необходимо обеспечить наш быт, и хоть как-то логически обосновать наше нахождение на их территории. И в четвёртых, самое важное, никто не знал, как всё это сделать. Этот последний пункт и вызывал очень большую озабоченность. На этой «оптимистической» ноте мы и разошлись до следующего утра.

Как не парадоксально, учитывая вышесказанное, настроение у меня было хорошим, и в постель я лёг в спокойном расслабленном состоянии. Алкоголь здесь был ни при чём, мою нулевую реакцию на него вы знаете, просто, когда определилось направление деятельности и ясна конечная цель, я обычно всегда успокаивался. Как её достичь не понятно, но это не главное, по ходу дела разберёмся. Я так всегда на полигоне делал, потому и голова не болела. Хорошо конечно было бы избавиться от банды, места там больно красивые, жалко, что кроме беглых уголовников ими никто любоваться не может. Я ведь даже домик построить хотел, в месте нашей стоянки, когда заложников освобождали. Правда, далековато немного, почти день езды от столицы, если спокойным шагом, потому и отказался. А так бы хорошо было на лоне природы пожить, только поблизости местность какая-то неказистая, все лучшие кусочки уже давно дворянами разобраны. А я опять в какую-нибудь экспедицию отправлюсь, кто меня держит. Вот только все дела доделаю и отправлюсь, жить в этом муравейнике уже до чёртиков надоело. Так, стоп! В этот момент в голове промелькнула какая-то сумбурная, но дельная мысль, которую я не успел ухватить. Отмотаем немного назад. О чём я там размышлял недавно? Что настроение хорошее — это не то. Что хорошо бы от бандитов избавиться — тоже не то. Места там красивые — вроде теплее. Домик хотел построить — точно, домик. Кто мне мешает построить там домик — никто, кроме бандитов конечно. А то, что чуть дальше, чем хотел, так это к лучшему, после конфликта с церковниками, от них как раз и нужно подальше держаться. Зато, какой повод чудесный, и свой быт обеспечить получится и проживание под хорошим прикрытием, как в переносном, так и в прямом смысле этого слова. А что, вроде неплохо. Своими руками мы его, конечно, построить не сможем, но хоть вид сделаем. А там глядишь, когда очистим земли от лиходеев, нормальных специалистов пригласим. А как Пятница-то будет рад, не надо будет за десятки километров по лесам шастать. Проснулся, выклянчил сладкое, и бегай на здоровье поблизости. С этой радостной мыслью я и уснул. Как вы догадываетесь, о том, что я только что добавил себе головной боли, поскольку теперь помимо одного непростого дела, надо было одновременно делать и другое, которое не намного легче, я естественно совершенно не подумал. Зато как спал сладко, позавидовать можно.

Свою замечательную идею я высказал своим друзьям, среди которых присутствовал и ректор, прямо за завтраком. Чего зря время тянуть. Как говориться, куй железо, пока горячо. Их реакция меня несколько обескуражила. Максимильян, когда до него дошло моё заявление, основательно поперхнулся, а у ребят от удивления глаза стали похожи на блюдца. Я даже немного обиделся. Они там спали без задних ног, пока я решением проблемы занимался, сами ничего не придумали, а теперь смотрят как на инопланетянина. Хотя возможно я им и являлся, просто никогда не задумывался о таких тонкостях.

— Железяка! А ты долго думал, до того как нам свой план огласить? — спросил ректор, после того как откашлялся.

— Естественно! Почти всю ночь размышлял! Я, как всегда, всё старательно делаю! — соврал я, не моргнув и глазом.

— Вот я и переживаю — что старательно, и что как всегда! — как-то тяжело вздохнул Максимильян.

— А что, есть другие предложения? Вы говорите, не стесняйтесь, здесь все свои! — начал заводится я: — А раз нету, то нечего критикой заниматься! Короче, хватит кота за хвост тянуть, решение принято, план утверждён, кому не нравится, может не идти! Я только рад буду!

— Хорошо, Железяка, только не злись! А то выслушивать на прощание твоё стандартное — «Извини, погорячился», как-то не хочется, да и для старого организма противопоказано! — начал успокаивать меня ректор: — Ничего, если я тебе пару вопросов задам для уточнения деталей? Надеюсь, это хоть можно сделать!

— Задавай! Только без своих приколов! — согласился я, нельзя же отказывать хорошему человеку в такой мелочи.

Мои друзья, во время нашего диалога, сидели тише воды, ниже травы. Ни кто не пытался вставить даже полслова. Оно и понятно, в такой ситуации со мной могли разговаривать только Максимильян и Эдариэль, а она со вчерашнего дня была в академии. Между тем, пригубив немного травяного чая, ректор начал уточнять детали.

— Во-первых, подозрение вызовет тот факт, что кто-то решил построить дом в таком месте! Для этого надо быть, мягко говоря, неадекватным! — начал он.

— Это не проблема! Меня и так все считают не от мира сего! Здесь ещё не научились викингов понимать, потому привыкли к моим странностям! — слёту парировал я.

— Хм, согласен, это железный аргумент, я как-то сразу не подумал! — согласился он, почесав свою бородёнку.

— Но земли принадлежат короне! И если королева разрешит, то тогда её сочтут неадекватной! Посчитают, что она сознательно подставляет покупателя, а это очень некрасиво и народу не понравится!

— Это тоже не проблема! Я к Фарлаху обращусь, он король и мой друг! Да и в народе его считают странным сумасбродом, так что мы друг друга стоим! — опять выдал я как пулемёт.

— Ну, хорошо! Тогда следующая проблема! Почему ты считаешь бандитов полными идиотами, думаешь, они не отличат, когда действительно строят дом, а когда делают вид, что строят? Поверь, разница колоссальная, да они только по отсутствию профессиональных рабочих сразу догадаются!

— Ну, что ж, тогда не будем делать вид, а начнём строить по настоящему, и всех дел-то!

— Как у тебя всё просто Железяка! Только сейчас ты не прав! Дел как раз здесь столько, что решить их не представляется возможным!

— Не совсем понимаю, что ты имеешь в виду! Может, пояснишь? Я тут пока проблем не вижу!

— Конечно, не видишь! Куда уж тебе, с твоими познаниями в строительстве! Во-первых, ни один специалист не пойдёт туда даже за двойную оплату! Жизнь дороже! — начал он загибать пальцы.

— Я предложу тройную! Не согласятся, ещё добавлю! Количество предложенных денег обратно пропорционально инстинкту самосохранения! От больших денег мозги затуманиваются, сам знаешь! Так что сработает! — перебил я его.

— Дай договорю! Помимо рабочих, а это каменщики, плотники, кровельщики, маляры и так далее, нужен обслуживающий персонал, плюс охрана, плюс караванщики для подвоза материала, и для всех надо временное жильё поставить, там же чистое поле! Ты представляешь, во что это выльется? Легче каменную усадьбу в центре города купить, она в сотню раз дешевле обойдётся! В этом мире не найдётся сумасшедших, что бы на это пойти! Хотя последнюю фразу можешь выкинуть! Я, её не подумавши сказал!

— Вот видишь, сам признался, что не подумавши! А что касается денег, так викинги относятся к ним философски! Сегодня есть, завтра нету — какая разница! Главное вперёд двигаться! — подвёл я черту под нашей дискуссией.

По поводу денег я немного лукавил. Нет, я не был их рабом, но быть нищим мне совершенно не хотелось. И это создавало определённые проблемы. Говорить это вслух я не стал, смысла не было, один чёрт обратно не повернуть. Валерта, правда, жалко. Он бедняга с таким трудом за капиталом следил, каждой мелочью дорожил, любое даже небольшое вложение скрупулёзно подсчитывал. Надо будет сказать Юли, что бы она ему что-то типа валокордина сделала, на всякий случай, мало ли что случится. Всё это время я улыбался, поддерживая имидж бесшабашного крутого парня, но на душе кошки скребли. Ну почему я всё досконально продумывать не умею, знай, я заранее о таких проблемах, ни за что бы на это дело не подписался. Да и вообще, мне что, больше всех надо, что ли. Земли государственные, проблемы государственные, вот пусть они и решали бы. Но с другой стороны, оглянувшись на свою жизнь, если бы я основательно продумывал все свои действия, то никогда бы не стал принцем викингов и не был бы состоятельным человеком. Парадокс, но именно моя безалаберность и сумбурные решения, подняли меня из каторжного раба до нынешнего положения, да и мои друзья особо пострадавшими не выглядят. В подтверждение моих последних высказываний, я услышал голос Михарда.

— Молодец Железяка! Мне нравится, что ты никогда не сдаешься и не отступаешь от намеченной цели! Такое только великим людям под силу! Я в тебя верю! Я верил, даже когда ты свой маятник делал, а ведь согласится, что земля вертится, было гораздо сложнее, чем теперь с бандитами! Здесь, в отличие от того раза, хоть понятно, что делать надо! — неожиданно произнёс он.

После этих слов внутри стало теплее, и кошки, скребущие на душе, разбежались. А ведь я, в своё время, наотрез не хотел Михарда в свою компанию принимать. Даже выгонял его прилюдно, запрещал приближаться ближе, чем на сто метров. А сейчас представить, что его нет рядом просто невозможно. Это как частичку самого себя потерять. Впрочем, эти слова можно отнести и другим моим спутникам, связавших свою жизнь со мной. Они кстати дружно кивали головой, выражая солидарность с позицией гнома. Да и сам Максимильян показал Михарду оттопыренный большой палец, высказывая тем самым своё одобрение.

От их искреннего признания и полученного доверия, к глазам начали подступать слёзы. Скажи я им хоть что-нибудь в знак благодарности, они хлынули бы по лицу, поскольку сдержать их я бы не смог. Потому, что бы ни опозориться, я несколько грубовато прервал сложившуюся ситуацию.

— Всё, хватит рассиживаться, да штаны протирать! Дел куча впереди, и караван с грузом из экспедиции должен перед обедом прийти! Мне Валерт утром докладывал по поводу него, а у нас ещё конь не валялся! — сказал я совсем не то, что в душе хотелось и напрашивалось.

— Ошибаешься Железяка! Мне королевские службы сообщили, что он только к вечеру прибудет! — возразил мне ректор.

— Не знаю, как там у вас королевские службы работают, но Валерт, в отличие от них, не ошибается! Так что уважаемый Максимильян, если не хочешь, что бы твои редкие экспонаты случайно при разгрузке не переломали ненароком, шёл бы ты в свою академию, а то опоздаешь!

Ректор сначала с недоверием посмотрел на меня, потом на Валерта, а потом припустил так, что даже попрощаться забыл. Очень уж он за этот груз переживал, как с ребёнком с ним возился, каждую вещь лично укладывал. Кстати Валерт не ошибся и караван действительно через полчаса въехал в город. То-то я гляжу, он частенько стал с Эдариэль по вечерам играть, вот же жук торговый, и тут выгоду нашёл. Надеюсь, вы понимаете, что ко всему этому я относился с любовью, без всяких претензий. И жуком торговым я его по инерции называл, без злобы. У меня часто так бывает, и если я кому из товарищей похожие характеристики выдаю, вы к ним с солидной поправкой на ветер относитесь. Тем более что он у меня в голове часто гуляет.