Морозко. Легенда о последней невесте

Сандра Гроу (2024)

Вы когда-нибудь мечтали на Новый год попасть в старую добрую сказку? Психологу Александре, которая в свои 27 почти разуверилась в чудесах, вдруг повезло там оказаться. Хотя как сказать — «повезло»! Выяснилось, что в этом с виду уютном заснеженном мирке всё по-взрослому — та ещё Санта-Барбара со своими интригами, секретами и запутанными семейными отношениями. Местная гадалка обещает: «Найдёшь ты здесь свою любовь и счастье!», но сперва приходится решать проблемы сказочных героев, разгадывать их тайны да отбиваться от тёмных сил. Ко всему прочему, в игру вступают разбойники, заколдованный медведь и загадочный незнакомец в маске. И если поначалу девушка думала, что разыскать заветный портал домой — это лишь вопрос времени, то в один момент она понимает, что на кону сама её жизнь.

Часть 6

Тайна Харизматичного

Я обернулась на скрип снега — к нам, действительно, приближался тевтонец или кто он там. Вот же привязался! Ему, поди, на Чудском озере прогулы ставят, а он тут торчит!

Шутки шутками, но мне на секунду тоже стало не по себе — вон как Тришку трусило. Этот тип в доспехах — кто он там по рангу — посильнее Яги будет. Не попали ли мы из огня да под пожарную машину?

— Есть пара слов к тебе, красна девица.

Переглядываюсь со Степаном — он пожимает плечами и кладет руку на рукоять топора. Ладно. Отойдём с этим «интуристом» на пару слов. Если что — мужики ему покажут «Гитлер капут». Надеюсь.

Моя нервная истерика трансформируется в аццкую смесь иронии и непредсказуемых глупостей.

— Гутен морген. — я спрятала руки в карманы, нащупывая шокер.

Кажись, железо должно хорошо проводить электроток? Пройдёт через доспехи.

— Яга сказала, что у тебя есть волшебство.

— Колдуем понемножку. — хмыкнула я, пытаясь улыбаться — хоть бы моя мимика была не очень похожа на нервный тик. — А вам зачем?

— Ещё она сказала, что тебе было нужно вот это. — железная рука протянула мне заветную чёрную коробочку.

— Да не особо. — лучше смотреть с равнодушием и оттенком пренебрежения! Меня проверяют или набивают цену! — Она ненормальная, твоя Яга. Запросила за этот чёрный камень серебряную гривну.

— Так я его в болото выброшу? — в его голосе мне послышалась насмешка.

А ведь я уже раньше где-то слышала этот голос! Опять эти слуховые загадки! Истерично попыталась вспомнить — где именно он мне мог попасться. Бонд из моего сна? Нет. Голоса из снов нереальные, я могла запомнить только фразы. Тьфу! В голову вообще ничего не приходило, кроме тупой идеи, что это косплеер из нашего мира.

— В твоих доспехах-то? Он у тебя далеко не улетит. Давай я кину?

— У тебя как будто лучше получится!

— Получится-получится! — я сгребла с его железной перчатки павер, развернулась к холмам и швырнула изо всей силы.

— Болото не там!

— Ой, ну надо было сразу предупреждать. А что, Яга тебе скидку сделала или задаром отдала?

— Взамен просила твой волшебный посох.

Он точно насмехается!

— Губозакаточную машинку могу предложить. Не подойдёт ей — пусть в сугробе свой чёрный камень поищет.

«Мама-а-а, у, у-у-у!», — запел телефон у меня в сумке.

— Ой, подожди немного… мне нужно ответить! — я остервенело принялась копаться в сумке, пока квины продолжали орать «Богемскую рапсодию». Телефон! Связь! Но у меня в руках экран сразу потух, оставив два унылых уведомления: «Нет сети» и «Один пропущенный от Мама».

Мамуля набрала, как только я появилась в сети. Неужели это Яга открывает порталы? Я обернулась к избушке и потянула руку, надеясь, что контакт может еще раз появиться.

— Странная ты, девица.

— Послушай, я уже замерзла стоять здесь на холоде. Если что-то нужно — спросишь в Берёзищах избу Глафиры… А пока могу дать тебе один совет. Вроде предсказания.

— Мне???

О, похоже, он подофигел! Сорри, зело фраппирован¹.

— Ну да, тебе. Яга разве не сказала, что я будущее иногда вижу?.. Так вот: не выходи весной на лёд, даже если он кажется крепким. Особенно на озере. Особенно во время битвы. Особенно со свиной головой! — я постаралась улыбнуться; жаль, не могла увидеть выражения его лица. — До встречи, рыцарь!

Я вернулась к своим.

— Что это ты швырнула? — заинтересовался Степан.

— Заметили, куда упало? Потом вернёмся — подберем!

— Какой там «вернёмся»! Поехали скорее, пока они не передумали! — торопил Трифон.

Все уже сидели на своих местах и ждали меня одну.

— Поехали!

Любопытство дёрнуло обернуться — тевтонец по-прежнему стоял на том же месте, скрестив руки перед собой, но железная маска скрывала и направление его взгляда, и все эмоции. Он мог просто спать стоя, и никто бы не понял!

Патрикей подхлестнул коней, быстро развернулся вокруг огромной ели и погнал к дому.

Избушка и темный силуэт воина скрылись из виду. И как только страх отступил, ко мне вернулись моя уверенность и жажда бурной деятельности. Мой внутренний Холмс или Мегрэ тут же уселся в своё кресло и закурил трубку, требуя опроса выживших свидетелей.

— Так, давайте обо всём по порядку. Яга нас отпустила, потому что этот мужик в железной маске ей приказал, так? — я уставилась на кузнеца, считая его самым здравомыслящим и что-то понимающим в этой ситуации.

Степан пожал плечами и дыхнул в сторону.

— Ну, так.

— Кто он?

Кузнец скривился и замотал головой.

— Антошка, ты знаешь?

— Не-ет.

— Ты знаешь? — я угрожающе навела шокер на сидящего на полу Трифона.

— Нет! Пощади-пощади! Я ничего не знаю! — он чуть ли не вжался в пол, закрываясь неестественно белыми ладонями.

— Ладно, упырь, до тебя ещё дойдёт очередь… Настенька, ты знаешь, кто этот человек в доспехах?

— Нет, Санечка. Но в снаряжении таком… Из княжеской дружины кто-нибудь?

Свежая мысль! Тогда понятно, почему он нихт шпрехен зи дёйч.

Стоп-стоп-стоп! Я вспомнила и голос. Точнее, интонацию, потому что в прошлый раз он не был искажён металлическим эхом. Хозяин Леса. Если вся эта земля принадлежит кому-то из людей князя, то понятно, что он и есть хозяин. Даже Яга его боится — ибо выселить может. Но скорее всего, они заключили мировую и теперь кошмарят местный народ сообща. Древнеславянская мафия во всей красе?

А вдруг наша ворожея всё это как раз предвидела, и он и есть тот самый харизматичный? А я его на Чудское озеро послала! И ещё наговорила про лёд и немецкий свиной клин. Подумает, что ненормальная.

Да он и не особо меня заинтересовал. Зачем он лицо скрывает? Хотя, допустим, меня это сейчас не волнует. Он спас нас от Яги. Случайно! Совпадение. Дальше: павер мне зачем-то притащил. Но явно не знал, что это. Значит, к порталам он не имеет никакого отношения. Но зато он может повлиять на бабку, чтобы она открыла мне путь домой… Об этом надо подумать. Что я за психолог, если не смогу использовать хотя бы маленькую манипуляцию для своей пользы! Точнее, для своего спасения.

Мы неслись по заснеженному лесу, и даже не было желания орать на пьяного Патрикея, чтоб не гнал так быстро. Вывалимся в сугроб — так уже и будет! С наслаждением я подставила лицо под поток свежего ветра с лёгким морозцем. Он как будто прочищал даже мозги. Если бы ещё надул парочку-другую новых идей! Ой-й-й… и если бы мужики так не дышали своей самогонкой, а то вдоль дороги сейчас птицы с веток падать начнут. Что там птицы! Лоси, поди, в радиусе пяти километров разбежались.

На въезде в Берёзищи Патрикей обернулся:

— Ну что, всех по домам?

— Какое «по домам»! Нам надо этого сморчка допросить, иначе зря прокатились.

— Тащите его ко мне. Новый капкан опробуем. — предложил Спиридон.

— Гляди, Спиридон, как бы он со страху не навалил тебе в горнице.

— Не надо капкан! Я и так всё расскажу. — пообещал Трифон.

Разбойника затащили к охотнику в избу, и Спиридон выложил на стол два больших капкана.

— Антоха, ступай домой, мал ты ещё для таких дел. — скомандовал Патрикей. — А этого татя и душегубца отпинаем ногами для начала?

— Стоп, ребята! — я постучала по столу выключенным шокером. — Для начала пусть сам расскажет, что стало с Иваном, и как он сбежал из логова шайки.

— Девица, мы лучше знаем, как с разбойничьим отребьем разговаривать.

Чёрная палка в моих руках предупредительно затрещала и выпустила несколько искр. Не желая провоцировать конфликт с пьяным соседом, я перевела шокер на Трифона и помахала перед его глазами.

— Вещай, Ирод!

— Всё расскажу, девица! — он поспешно бухнулся передо мной на коленки и отполз подальше от грозных мужиков. — Иван повёл своих людей похищенную бабу выручать. Её родители оченно просили, даже денег сулили. Да по дороге нарвались мы на медведя. Я еле ноги унёс, а что с другими сталось — про то не ведаю. Добрался до нашей хижинки под холмом, раны перевязал кое-как — и в беспамятство впал. Очнулся уже у Яги в избе. Сожрать она меня грозилась! Ну и тут вы аккурат подоспели… Спасли от чумы старой!

— А куда они шли? За какой такой бабой?

— Один Иван всё знал. Мы ж не дошли никуды.

Я отыскала взглядом Настеньку — бедняга прислонилась спиной к стенке и кусала губы, чтобы не расплакаться.

— Ладно, мне надо Настю домой отвезти. — убрала шокер от перепуганного до полусмерти Тришки.

Кто знает, что за счёты у мужиков с этим разбойником. Прибьют ведь. А если за дело? Я здесь человек новый, не в курсе всех тонкостей.

— Матушка-заступница! Не оставь меня, убогого! — Трифон в истерике бился лбом об деревянные доски пола.

Сканирую лица остающихся. Крепкий дух у этой самогонки! Я по глупости вдохнула посильней — и аж закашлялась.

— Степан… Ты человек серьёзный, рассуди по справедливости, что с этим пострадавшим делать. Как кузнец скажет — так тому и быть! А Настеньке незачем здесь дальше находиться.

Во дворе мы сели в пустые патрикеевские санки друг напротив друга, я взяла девушку за руку, чувствуя её нервную дрожь. Прекрасно её понимаю: даже осознание того, что твой любимый не предал, а погиб за великое дело, не приносит никакого облегчения. Но если он не погиб? Никаких же доказательств нет! Да и что за бабу они спасать хотели? Нет, вряд ли тут что-то личное — Тришка же сказал, что им денег обещали.

— Насть, ты не переживай, ещё не всё потеряно. Моё чутье подсказывает, что жив твой муж, и найдём мы его — тогда и я найду скрытую дорогу к моему дому. А я не перестану искать ни за что!

Она только кивнула.

И от этого молчаливого покорного кивка мне просто не по себе стало! Психологу нужно во всех ситуациях сохранять профессиональные границы — да, да, я помню. Но это один из тех исключительных случаев, когда можно и нужно было преступить черту.

Обняла девушку за плечи, давая ей выплакаться. И сама уже готова была искренне разреветься вместе с ней. Девочка так ждёт, страдает, а этот белобрысый балбес вляпался снова в какую-то историю! И где дальше искать его — я понятия не имела.

— Любит он тебя, Насть. Потому, где бы он ни был, сделает всё, чтобы к тебе вернуться.

— Откуда же ты знаешь, что любит?

— Видела его и тебя… в такой штуке, вроде волшебного зеркала.

— А говорила, что не знаешь волшебства. — сквозь слёзы улыбнулась она.

— Не я эту штуку сделала. Да и… никакое волшебство не принесёт счастья.

— Ты несчастна, Санечка? — она легко тонула меня за руку. — Не знаю, как принято у вас, волшебников, но встретишь ты ещё своего суженого.

— Да уже… встретила одного. На белом «Опеле».

— Коня так звали?

— Ага, коня. Да и сам он оказался тот ещё… конь! Я всё надеялась, что он любит меня, и сможет немного измениться ради нас. И тогда будет у нас счастливая семья. Но он по-другому смотрел на эти вещи. В общем, предал меня… Ну, свет клином на нём не сошёлся!

Я попыталась рассмеяться. Не думала, что смогу кому-то здесь это рассказать, да ещё с таким видом, будто уже не болело глубоко внутри. Будто очень давно это всё произошло, и с кем-то другим, а не со мной.

— Санечка, ты ещё встретишь… настоящего!

— Ага. — я постаралась сделать глубокий выдох, прогоняя тяжёлые мысли. — Ты замёрзла, Насть. Мужики там долго ещё провозятся — пойдём-ка мы у Ульяны горячего чайку попьём!

Но едва мы успели выйти со спиридонова двора на улицу, нас чуть не сбил с ног запыхавшийся Антошка с воплем:

— Бабу Нюшу бьют!

Новое событие века!

— И что?.. Я должна её спасать?

— Спасать? — удивился он. — Зачем? Глядеть побежали!

Пацан кинулся порадовать остальных — после его донесения наша спасательная команда даже бросила Трифона и дружно выскочила из дома. Можно подумать, что там не обычная сельская драка, а футбольный матч, где одновременно бьют штрафной и тренера, и ещё сбоку на поле выскочила голая фотомодель.

Настенька подняла заплаканные глаза.

— Ой, Санечка! Они ж прибьют её! Бабу Нюшу!

Поддавшись общему настроению, я быстрым шагом потащилась за остальными взглянуть на шоу. Благо, было недалеко.

Во дворе у ворожки стоял истошный визг, прерываемый краткими воплями. Две соперницы в пёстрых одёжках, вовсе не похожие на фотомоделей, сцепились так, что клочья летели. За забором из двух жердей собралась целая толпа любопытных соседей, и постепенно подбегали люди из дальних домов. Каждый удачный выпад сопровождался одобрительными воплями и комментариями не хуже, чем на боксёрском поединке.

— Из-за чего шум? — спросила я у глазеющего пацана лет десяти.

— Баба Сычиха говорит, что баба Нюша сама разлила масло, чтоб её избу поджечь!

Ну надо же, мистер Холмс, ну надо же!

— А баба Нюша чего?

— Говорит, что Сычиха завидует её дару!

Тощая разлохмаченная Сычиха толкнула свою невысокую соперницу в сугроб и побежала в её дом. Оттуда начали вылетать разные предметы — и первым пострадал «магический таз», за ним последовали веники из трав, подушки и валенки.

Сычиха выбежала, торжествующе размахивая резной деревянной шкатулкой.

— Вот она, твоя распроклятая ворожба!

Нюша кинулась к ней, но получила удар этой самой шкатулкой по голове. Хрупкий ящичек развалился на мелкие щепки, и по снегу разлетелись яркие бумажки.

Эх, умирает во мне великий режиссёр! А я показала бы это в замедленной съёмке: эпичный разлёт деревянных брызг, заточённые в шкатулке предсказания вырываются на свободу из ящика местной Пандоры и медленно планируют в разные стороны…

Одно летело прямо ко мне.

Любопытство оказалось сильнее приличий — я пролезла под жердь и подобрала прилетевшую картинку, в которой мне померещилось… Нет, таки не померещилось!!!

Это был рекламный флаер из нашего книжного магазина «Под Пятой» — лучшие женские романы уходящего года. Под обложками с томными красавицами и их мускулистыми партнёрами мои глаза выхватывали знакомые буквы: «Сильный и надёжный. Его стальные глаза пронзают душу. Властная натура не оставляет шансов для возражений. Но под суровой личиной скрывается нежное сердце». А вот ещё: «Прекрасный и властный, он мужчина, который знает, чего хочет, и всегда добивается своего. Привлекательный и харизматичный. Он мечта любой женщины — и он у её ног».

Чёрт, чёрт, чёрт! Вот, где бабка вычитала эти свои «пророчества»! Но откуда у неё эта рекламка? Хотя чего тут гадать: у Яги на ярмарке купила по дешёвке.

Мои новые пять минут разочарования и отчаяния! Внутри снова всё сжалось — хуже, чем когда меня швыряло ураганом по избе. Я же не надеялась и не рассчитывала ни на какого суженого. И не собиралась оставаться в этой древней деревеньке без удобств. Почему же такое мерзкое чувство, будто меня обманули? Не была бы я циничным психологом, пошла бы реветь в укромном месте.

Не дождётесь, я сильная, я справлюсь, я выберусь!.. Почему, чем больше я это повторяю, тем противнее на душе? К горлу подступает комок. Никто не должен видеть меня такой!

Да, да, ухожу за ближайший сарай. Сейчас выдохну, вытру сопли-слёзы — и опять буду умная и красивая. Найду способ выбить показания из старой карги. Уболтаю княжеского дружинника. Отыщу хоть самого Кощея! Или без них найду дорогу домой!

Мужская рука в рукавице из узорчатой парчи слегка тронула меня за плечо.

— Александра?

Герой не моего романа

— Александра?

Я обернулась. Рядом стоял широкоплечий парень — его правильное лицо казалось немного простоватым, но дружеская улыбка сразу вызывала симпатию. Но одет он был по той же мажорной местной моде, что и Матвей — расшитый зимний кафтан, меховая шапка с парчовым верхом и фазаньими перьями, высокие красные сапоги с позолоченными пряжками.

И я понятия не имела, кто он.

— Здравствуй, добрый молодец. Извини, не знаю твоего имени.

— И тебе здравия, красавица. Я Демьян. Редькин. — он слегка смутился и даже снял шапку. — Болтают, что ты помочь можешь… в любовных делах.

— Кто это такое болтает? — я была не в восторге. Рекламу не заказывала, и вообще всё сильнее домой хочу, а не вот это вот!

— Да все. Говорили, ты Марфутку прихорошила и со Степаном сосватала. И ещё Глафире с её старичком помогла, что они прям помолодели и как голубки нынче воркуют. Я сам видел!

Надо же — я что-то пропустила, пока гоняла по лесу за разбойником и воевала с Ягой? Кто-то разжился чудо-травками?

— И ещё вот. — парень протянул мне сорванное с дерева антошкино объявление. — Я уже три дня прихожу к Глафире — никак тебя застать не могу.

Ну, Антоха, удружил! Поймаю — сразу отправлю обдирать все эти бумажки!

— Послушай, Демьян, это всё была шутка одного не очень умного мальчика.

— Но у тебя ведь есть волшебная сила? Вон, мужики говорят.

И с чего свахи взяли, что он буян? Я вижу мольбу и щенячью преданность в глазах. Но что, если это его приятель Матвей попросил меня разыграть? Очень может быть. Не на ту напали!

— А у тебя, друг мой, есть молодость, красота и голова на плечах. Сам не можешь свои любовные дела порешать? Ни за что не поверю!

— Варвара и слышать обо мне не хочет. Она первая красавица и рукодельница во всей округе, а отец обещал ей жениха в городе сыскать.

— А от меня чего ты хочешь? Чтобы я с её папой поговорила или зелье приворотное тебе дала?

Мне было просто смешно. Думали, я на такое поведусь, чтобы потом дурой и посмешищем меня выставить?

— А ты можешь? И зелье есть? — во взгляде Демьяна вспыхнула надежда.

— За такими зельями — вон, к бабе Нюше!

— Я и шёл к ней. — признался он. — Но ей не до зелий нынче. Помоги мне, добрая ведьма!

— Какая я тебе ведьма! Написано же: психолог!

— Проси что хочешь! Иначе останется только в прорубь с головой! — парень вдруг рухнул на колени и лбом макнулся прямо в снег.

— Встань на ноги, быстро! — я потянула его под руку наверх. — Не хватало ещё, чтобы кто-то увидел!.. Я сейчас настасьиным делом занята, как освобожусь — поговорим.

— Спасительница!

— Тихо, тихо! Не вздумай опять в снег кувыркнуться… Ты, кстати, ничего не слышал о пропавшем Иване? А о разбойниках? — допытывалась я, но он лишь отрицательно мотал головой. — А как на бабу Ягу управу найти — знаешь?

— Да ты только скажи — мы с Матвеем её в два счёта!

Наивный! Вас ещё не швыряло об стены избушки, как космонавтов в центрифуге!

— А где же твой приятель Матвей? Что-то не видно его.

— Ездит где-то. — пожал плечами Демьян. — Зиме скоро с весной встречаться — он невесту, поди, ищет.

— Что это ему так припекло?

— Так иначе год неплодородный выйдет, и несчастья всякие. Ты, поди, ведьм… — он запнулся. — Психо… Ты сама должна знать!

— Ладно, как с Настенькой дела решим — я к вам загляну.

Следствие ведут ведьмаки

Отделалась кое-как от Демьяна. Будем решать проблемы по мере поступления. Но и эту ниточку я держу в уме — мало ли, когда за неё придётся потянуть!

Прежде всего сейчас Настю выручать надо — она ж не может у Ульяны дальше оставаться — хозяйка уже вернулась, поди. И у Глафиры неуютно ей будет. И ипотеку ей не дадут.

Оставалось ехать в эту деревню Другую и разбираться с её свекровушкой.

Девушка поджидала меня у Патрикея во дворе, поглаживая одну из своих лошадок. Я на мгновение остановилась и засмотрелась — Настенька что-то шептала, а кудрявая белогривая кобылка кивала в ответ, будто всё понимала. А вокруг утоптанный, но всё ещё красивый снег, и тёмные брёвна избы чуть припорошены по верхам — наши соцсетийщицы обзавидовались бы такой фотке!

— Насть, я вернулась. Пойду у Ульяны вещи свои заберу, а заодно парой словечек перекинусь. Она всё про всех знает, может, и на твою найдём управу! — постаралась улыбнуться и даже смогла подмигнуть. Я снова в деле!

— Я с тобой!

— Нет. При тебе она не станет говорить. Сходи пока у Патрикея погрейся и попроси помочь лошадей запрячь.

— Что ты! Я и сама запрягу.

— Не вздумай! Тебе нельзя перетруждаться, а мужикам и несложно, и будет приятно тебе помочь — показать, какие они сильные!

Уляшка, конечно, была только рада распустить язык. Знала она Марью-вдовушку и все сплетни про неё — Иван, мол, не от мужа был вовсе.

— А кто ж его отец?

— Да болтали, что шастал к ней кто-то из наших, берёзищных. По хозяйству помогал по ночам, и не только.

— Из берёзищных? Ой ли!

— Не веришь? Никто его не видел, но что из нашей деревни — так это точно, зуб даю! — кинулась убеждать меня сваха, вываливая всё новые подробности. — Он вроде как и жениться на ней обещал, да всё тянул. Она сама про то подругам говорила. А потом пропал, как не было.

— Обманул?

— Кто ж его знает, что с ним стряслось! А она с пацанёнком на руках осталась.

— Сколько ж Ивану лет тогда было?

— Да годика четыре.

Ого! Так любовная история затянулась! Как только им удавалось это скрывать? Тут же ещё хуже, чем в офисе под камерами — даже там есть места, где за вами не наблюдает пристальное око охранника или начальства, так что можно уединиться перекурить в рабочее время или для невинных поцелуев. А в деревне всё под обстрелом. То есть, под присмотром.

Было у меня одно подозрение, кто таков этот берёзищный ловелас и куда он сгинул. Но слишком уж в тугой узел тогда всё завязывалось!

— Вот же паршивец мужик! — с показным презрением кивнула я.

— И не говори! — Ульяна пошла перемывать все кости пропавшему земляку по второму кругу.

Я терпеливо выслушивала, кивая и поддакивая, и выбирая момент свернуть на нужную мне тему.

— Зазнался, видать. Как наши женихи… Матвей с Демьяном. Кстати, а что у Демьяна с Варварой?

— Да я ж тебе говорила в прошлый раз! Сохнет он по ней, как приворожили парня. А девка о нём и слышать не хочет, будто отворот какой.

Сваха с подозрением уставилась на меня, как будто до неё что-то дошло.

— А с чего это ты, девица, выспрашиваешь? Уж не хочешь ли наш кусок хлеба оттяпать и сватовством промышлять? Думаешь, одно чудовище ко вдовцу с чёртовой кузней пристроила, и теперь можешь тут клешни распускать??? Мне одной Парашки во как хватает!

— Да что вы, Ульяна Андреевна! Куда мне до вас! Я домой хочу скорее вернуться.

— Так ворочайся, кто ж тебя держит?

Я постаралась сделать самое таинственное лицо и перешла на шёпот.

— Место ваше держит. Вы слышали про Явь, Навь и Правь?

— Слышала, а то как же! — кивнула бабка. — Это за стольным градом?

— Ещё дальше! Вот мне и надо попасть из вашей Нави в свою Явь. Где у вас может быть этот чудо-мостик?

— В лесу, где ж ещё!

— Вы знаете, где — в лесу?

— Иди ты! — отмахнулась она. — Бабам неча делать в лесу зимой!

— Мы с Настей сейчас поедем. — я вздохнула, пытаясь надавить на жалость. — Бедной девке ничего не остаётся — самой мужика по лесам искать или со злобной свекровушкой сидеть!

— Да уж стемнеет скоро! Пусть в моей избе остаётся до утра — меня на вечер к Глафире позвали, Степан свататься будет, всё, как положено.

Вот как! А меня не позвали. И даже не заикнулись о сегодняшней гулянке! Не то, чтобы было обидно, но теперь ещё больше хотелось уехать отсюда.

Но во дворе вместо Насти и запряжённой тройки меня поджидал Антошка.

— Санька!

— О, ты мне как раз и нужен, паразит мелкий! Зачем ты бумажки по деревьям расклеил?

— Ты ж сама сказала, что так надо!

— Чтоб до завтра пошёл, все сорвал и принёс мне!

— Ла-а-дно. — удивленно и разочарованно протянул он. — А меня маманя послала за тобой. Настасья у нас ночевать остаётся, завтра утром ужо поедет. Лошадок её по двум конюшням пристроили — в нашу и тёткину.

Что ж, так даже лучше. Забегу сейчас будущим молодожёнам счастья пожелать, а утром поедем.

Душенька сидела у стола, медленно нарезая большим ножом репу, а Глафира суетилась с ухватом возле печки.

Я чуть не подавилась, когда услышала тоненький голосок, напевающий:

Большие города. Пустырник, лебедя́,

Ни берега, ни дна, всё начинай сначала…

— Ой, Саня вернулась! — Марфуша с радостью отложила нож в сторону. — А мы и не знали, где тебя искать. Подумали, с Настькой укатила к ней в новый дом. Мы вечером гостей собираем, на обручение… ты придёшь?

— Конечно. — аж на душе потеплело. — Приду. Вместе с Настей.

— А на что здесь твоя Настя? — обернулась Глафира. — Опять слушать, какая она умница и красавица?

Демьян был прав — баба как будто подмолодилась: расправились плечи, исчезли сдвинутые брови и морщинки, сжимающие лицо в фигу. Но при упоминании падчерицы в ней снова проснулась злая старуха.

— Она столько добра вам сделала, а вы… Не могу я её одну бросить.

— Ну, коли передумаешь — то приходи! — ехидно проскрипела бабка Глаша.

— Счастья тебе, Душенька. — я вытащила из кармашка сумочки припрятанный для неё бижутерный браслет с цветными камешками. — Прости, мне идти надо.

За спиной я слышала бурчание о том, как Настька всех околдовала. Но это уже не имело значения. Я лучше посижу вечер в тёмной избе с бедной девочкой, чем на вашем празднике неблагодарных людей.

Мы вернулись к Ульяне, и дотемна сидели у большого окошка. Настя показывала мне, как прясть, а заодно рассказала, как Иван ещё осенью спас её от разбойников в лесу, после чего и началась у них настоящая любовь с тайными встречами.

— А про Морозко кто придумал?

— Ты нешто не знаешь обряды наши? — удивилась девушка. — Морозке отдают девушку в невесты, чтобы…

— Погоди, Настя! — я увидела из окна, как от Глафиры начали выходить люди. — У твоих посиделки закончились. Мне надо поймать кое-кого…

Накинула дубленку и выбежала к забору, чтобы перехватить выходящих из соседней избы гостей.

— Степан, на пару слов.

Кузнец переглянулся со своими двумя приятелями и кивнул им: «Идите, мужики, я догоню!».

— Ну чего тебе, ведьма? — усмехнулся он. Но было заметно, что сам в добром расположении духа, и даже мои глупые вопросы его не испортят.

— Ой, кто бы говорил! Человек, которому чёрт кузню раздувает.

Он поджал губы и покосился в сторону глафирыной избы.

— Ладно, не обижайся. Люди много чего болтают про нас всех. — я примирительно пожала плечами.

— Что хотела? Снова денег на чёрные камни?

— Кстати! За камнем поедешь со мной? Я приметила место.

— Чур меня! Не поеду в то проклятое место и тебе не советую! — отмахнулся кузнец и перекрестился.

Первый раз вижу, что тут кто-то крестится! Да ещё как-то странно, подняв два пальца.

— Хорошо, не поедем. — согласилась я. — Тогда расскажи мне про племянника твоего. Василия.

— Что ж ты к ночи всё нечисть поминаешь!

— Но ты же видел его? Он тебе что-то рассказывал про хозяина своего? Какой этот Кощей из себя?

— Вот кто бы спрашивал! Ты от Яги еле ноги унесла!

— Не боись, я с мужиками легче общий язык нахожу. Так что знаешь про Кощея?

— Да что знаю… Обычный тёмный душегубец. Черепушка со светящимися глазищами, голос замогильный, руки ледяные да чёрный плащ.

— Лысый череп?

— Ну почём я знаю! Ты его стричь собралась, что ли?

— Чего мне его стричь? Не овца всё-таки… Слушай, Степан, если появится твой Василий, отправь его ко мне, а? Или как-то дай знать.

— Да с чего ему появляться? Давно его не видел.

— А на свадьбу к тебе он приедет?

— Да кто его знает. На что тебе Кощей сдался-то?

— Ищу я кое-что. Долго объяснять, и не на морозе. Ну ступай. — я рассмеялась. — А то невеста заревнует, что с чужими девками болтаешь!

Степан ушёл по узкой тёмной улице и скоро пропал из виду. Затихли пьяные голоса и других гостей. А я всё ещё стояла, вдыхая холодный воздух и глядя во тьму.

Но снова заскрипел снег под валенками — ещё кто-то вышел от Глафиры. Ульяна, небось, возвращается. Дождусь её как раз.

Однако вместо пышнотелой свахи передо мной возник глафирын благоверный.

— Яким! Ты Настю ищешь?

— Я к тебе девонька. — тихо пробубнил он. — И знаю, как помочь.

Семь лучей солнца

Что??? Мои уши не обманывают?

— Знаешь? — я чуть не вцепилась Якиму в воротник мёртвой хваткой, несмотря на то, что стояли мы по разные стороны забора. — Что ж ты молчал до сих пор?

— Опасно это. — он с виноватым видом смотрел себе под ноги. — Но вижу, что ты девка бедовая. Ежели не побоишьси…

— Дед, да я ничего не побоюсь, чтобы домой вернуться!.. — я отступила на шаг назад. — Только как же быть с Настенькой? Я обещала её Ивана найти…

— Дык и Иван найдётся, куды ж он денется. — ещё тише пробормотал Яким, по-прежнему не глядя на меня.

Не понравилась мне эта его манера разговора — любой психолог бы по его виду сказал, что этот человек пытается обмануть или что-то скрывает. Но зачем этому безобидному полуглухому старичку мне врать? С другой стороны, его могли запугать и запретить раскрывать тайну, но он хочет помочь дочке — тогда понятно, что боится и ото всех скрывается.

— Уговор один — никому ни слова, а я отвезу тебя в то самое запретное место… — он вздохнул. — Решай сама.

— А почему нельзя рассказывать остальным?

— Дык это… опасно ж… отговаривать тебя начнут. Особливо кузнец ваш.

— Ну, он скоро будет немного и ваш. — улыбнулась я. — Лады, Яким, никому не скажу. А чем я смогу тебе отплатить?

— Ты и так для Настеньки делала, что могла. Даст бог, ещё и с этим поможешь… — снова вздохнул. — Завтра утром Глафира с дочкой уйдут свадебные дела обсуждать. Выходи, мы и поедем.

Опасное место. Знать бы ещё, что я там найду и в чём там опасность! Но Яким больше ничего не хотел объяснять — расплывчато сказал, что там «всякое приключается» и «о том не говорят».

Найдём управу на ваше «всякое», что мне остаётся?

Уговорила Настю остаться у Ульяны ещё на денёк и утром сбежала.

Опять едем в лес! Я уже здесь своя, даже помню на каком холме какие ёлки. А за тем поворотом на Патрикея ворона с ветки нагадила, но нам тогда не до смеха было.

Похоже, мы двигались туда, где я встретила Марфушу. Если направление выбрано верно, неудивительно, что про это место «болтают всякое». Странно, что раньше, сколько я ни старалась, ни из кого не смогла словечка внятного об этой аномалии вытащить!

Яким, оказывается, знал тут особые закоулки, о которых я не в курсе. Ему б сюда Сусаниным — иностранных гостей в экстремальные походы водить, такое реалити шоу можно было бы забабахать!

Он остановил Сеньку-Бурку перед упавшим деревом, которое зацепилось за своих собратьев на другой стороне тропинки и зависло. Под толстым слоем снега оно превратилось в огромную белую арку.

— Дальше санки не проедут. — Яким тупо уставился в природную преграду, словно в безвыходной ситуации не в обиду будь сказано — как кучерявое животное на новые ворота — и размышлял, что делать.

— А далеко ещё? Может, мы пешком дойдём?

— Ты-то молодая, можешь и дойтить.

— А тебе и незачем туда тащиться — тоже верно. Но я не знаю, что мне искать и как там действовать.

— Когда доберёшься — поймёшь. — старик что-то совсем сник.

— Ладно, тогда я пойду.

— Ступай, девонька, и не поминай меня, старого, лихом.

Странное прощание!

— И ты будь здоров, Яким. Если не вернусь — объясни своим, что на свадьбу не смогла остаться.

Я выбралась из саней. Где наша не пропадала! Белый день на дворе — если не найду Ивана или путь в наш мир, то ещё до темноты успею обратно вернуться. Дорогу уже знаю.

Услышала, как за спиной открылась пробка походной фляжки — Яким хлебнул согревающего напитка. С чего дедуля так распереживался? Он возил уже сюда сперва родную дочку, потом падчерицу. Обе вернулись, живы-здоровы. Женихов нашли. И все до сих пор верили в байку про Морозко, хотя в глаза его никто не видел.

Опять я лезу на знакомый мне холм? Вон, внизу ёлку видно, под которой Душенька первачок попивала с лучком вприкуску. Тут где-то и медведь вылез той ночью — но следов не видно, всё снегом давно присыпало.

Уж не к тому же Хозяину Леса отправил меня старик? Если я в прошлый раз не смогла с ним сговориться, то как сейчас буду упрашивать? Или я должна увидеть что-то такое, чтобы и без его помощи понять? Воображение почему-то нарисовало мне припорошенный снежком синий горбатый «Запорожец», в который можно залезть, как в машину времени, а выйти уже у нас на стоянке в городском парке.

Я взобралась на самую вершину холма и глянула вниз — передо мной открывалась плоская белая площадка, окружённая довольно плотной стеной колючих ёлок. Посередине находилось возвышение, похожее на круглый постамент нашего памятника партизанам. От него лучами в разные стороны расходились невысокие, как будто каменные, ряды, тоже присыпанные снегом и чуть темнеющие у основания. Сверху это выглядело как корявый детский рисунок солнышка. Семь лучей.

Машинально сунула руку в карман и нащупала ту самую овальную монетку. Такой же самый рисунок. Но что он мог обозначать, и как мне это поможет вернуться? Яким ведь не знал, что у меня есть эта железка.

Пока я стояла и рассматривала странное место, строя предположения, как это доисторическое сооружение может работать, со стороны арки раздался глухой шум. Он приближался, и через пару секунд я распознала топот конских копыт.

Из-за деревьев показались два всадника — один в синем расшитом кафтане, другой — в бурой шубейке.

Матвей и Терентий. Что бы им тут делать? Уж не за дровами они пожаловали верхом — это точно. Несмотря на наши прошлые недоразумения, бояться их, насколько я помню, у меня причин не было. Да и спрятаться на вершине холма было негде.

А направлялись они как раз в мою сторону.

Я невольно отступила к стволу толстого дерева, чтобы проскакали мимо, но Матвей придержал жеребца в двух шагах от меня. Ой, а какой синячище красовался у него на левой щеке! Скула рассечена, глаз чуток заплыл. Точно, кузнецова работа — тогда, после ярмарки. Вот почему наш Гастон и народу на глаза не показывался, такой хорошенький-то!

— Что, красавица, вот и свиделись! — ухмыльнулся он с обычной своей нагловатой улыбочкой, подмигивая приятелю здоровым глазом.

— А ты что, Матвей, свидания хотел? Так знал же, где меня в деревне найти. Я не пряталась.

Рука невольно полезла в сумку в поисках шокера. До Матвейки отсюда не достану, а на лошадей он действует или нет? У них кожа толстая.

— Свидания, ага! Будет у тебя, девица, особое свидание. С нашим повелителем Зимы, Морозком.

— Нет никакого Морозка. Ты уже не маленький, чтобы в сказки детские верить. Езжайте-ка вы оба домой, пока от колдовства моего не схлопотали!

— Колдовства? Твоего? — Терентий расхохотался, придерживаясь за конскую гриву, чтобы не вывалиться из седла. Опять пьяненький.

— Моего. Что, Патрикей со Спиридоном не успели ещё всем разболтать?

— Плевал я на твоего Патрикея со Спиридоном! — Матвей злобно сплюнул в снег через дыру от выбитого сбоку зуба. — Морозке нужна невеста, и он сегодня её получит!

— Дырку от бублика он получит! Прости, лошадка. — я ткнула коня шокером в шею — куда достала.

Бедняга заржал, поднялся на дыбы и сделал шаг назад — Матвей с трудом удержался на нём, вцепившись в поводья обеими руками. Лошадь Терентия напугалась ещё больше и стряхнула своего всадника в сугроб, развернулась и помчалась вниз, обратно к арке.

Я юркнула за своё дерево. Залезть наверх не получится — ветки слишком высоко, путь к отступлению перекрыт, оставалось только спуститься к алтарю этих солнцепоклонников и попытаться проскочить между ёлками, где лошади не пройдут. Пытаясь быстро оценить возможность такого спуска, я оказалась на высоком склоне, и мои ноги сами заскользили вниз по сползающему снегу. Только бы удержать равновесие и не покатиться кубарем!

Сработал инстинкт самосохранения — кое-как присела, ноги подогнулись — и остальной путь уже проделала на мягком месте. Мы в детстве с горки на картонке катались, когда санок не оказывалось. Разница невелика!

Притормозила почти перед самым постаментом — едва не врезалась в него носом и коленками. Если этот дурак Гастон меня не просто так пугал жертвоприношением, то это и был их алтарь. Да, где-то же я читала, что в языческой древности в жертву божествам Зимы оставляли девушку замерзать в снегу, и называли её Снегурочкой. Христианства на вас нет, поганцы!

Но возле ёлок меня ждал суровый облом — вся территория этого святилища-морозилища, оказывается была окружена высоким забором, который скрывался от глаз за первыми рядами разлапистых деревьев.

— Вот чумовая девка! — услышала я сверху голос Тимофея.

Оба балбеса стояли на вершине холма и с опаской смотрели вниз.

— Давай за ней! — скомандовал Матвей.

— Ноги переломать? Нет уж. Я обойду.

Правильно! Нормальные герои всегда идут в обход!

Я обернулась назад и… меня слегка трухануло от нервного смешка — повезло так удачно спуститься. Буквально в метре от траншеи, прорытой в снегу моей попой, в холме темнела огромная дыра, похожая на вход в пещеру. Сверху его не было видно. Да и с других сторон тоже — густой ельник перекрывал весь обзор.

Мои глаза, ослепленные ярким сверканием белого снега на солнце, всё же различили мерцающий свет внутри пещеры.

Не об этом ли месте говорил Яким? Получается, что я несколько раз была совсем рядом, ходила вокруг да около, но не могла и догадаться!

Наверняка, сюда есть менее экстремальный путь — например, вон та боковая тропинка, и если бы не мои преследователи, я бы её нашла.

Они, конечно же, бегут сюда. Надо попытаться перебраться за частокол или попытать счастья в пещере.

Времени мало!

Я оставила пару отпечатков сапог на снегу в направлении забора — пусть хоть на секунду подумают, что ведьма улетела! — и аккуратно вернулась по своим следам ко входу.

Быстро обтрусила снег с сапог, чтобы не оставлять белых отметин на тёмном полу, и пошла внутрь.

Небольшой каменный коридор вдалеке расширялся — слабый свет шёл оттуда. А если он выходит на другую сторону холма? Тогда мне надо успеть выбраться раньше, чем к нему доберутся те двое. Я не выдержала и побежала.

Впереди уже виднелся большой внутренний зал пещеры. И там мне почудились несколько вертикальных теней, похожих на человеческие!

Ловушка? Люди или древние духи? Я притормозила перед самым входом, готовясь в следующую секунду бежать обратно. Если их сообщники ждут здесь, ты попалась, Санька! И лучше не думать, что у этих отмороженных на уме.

Примечания

1

«Зело́ фраппи́рован» — «крайне удивлён» или «сильно поражён». Зело́ — это старославянское слово, означающее «очень», «весьма», а фраппирован — адаптированное французское frapper — «поражать», «удивлять». Фразочку использует одна из учениц академии в «Шреке-3», пытаясь изображать древний язык.