Обо всём. Сборник рассказов

Сабина Янина (2025)

Публикую второй, дополненный сборник рассказов и повестей. Я составила сборник в хронологическом порядке, начина от своих самых ранних рассказов и заканчивая последним рассказом "Браслет души", который был написан в ноябре 2024 года для конкурса научно-фантастических рассказов "Россия 2050". В сборник входят произведения разных жанров: и психологической драмы с элементами детектива, и юмористические, и рассказы о любви, но большая их часть написана в жанре фантастики. Надеюсь, что вы найдёт для себя произведение, которое доставит несколько минут удовольствия.

Начало конца (2019 г)

Художник стоял перед картиной и с ненавистью смотрел на неё. Вот уже месяц, как он не мог её закончить. Живописец ещё и ещё раз придирчиво осматривал свою работу.

В центре полотна изображена прекрасная обнажённая девушка, безупречность её форм подчёркивала струящаяся вдоль тела волна золотистых волос, стыдливо прикрывающая лоно. Красавица, улыбаясь, протягивала яблоко обнажённому юноше, который замер в нерешительности. Фигуры девушки и юноши изображены на фоне огромного раскинувшего ветви дерева, в которых угадывался хвост змеи, спрятавшейся за ствол.

Картина была как живая: казалось, что дерево шелестит листвой, а змей, сделав своё дело, быстро скользит по ветвям, прячась в густой кроне. Юноша, полный сил и энергии. Его желание, побеждающее нерешительность, передано так точно, что казалось — ещё секунда, и он возьмёт яблоко, протягиваемое девушкой. Глаза юноши, несмотря на сомнение, сияют отвагой. Девушка изображена изумительно. Волосы и стройный стан делали ею воздушной, как мечта, а молодая упругая грудь с маленькими розовыми сосками, ещё не тронутыми губами мужчины и ребёнка, — соблазнительной, как жизнь. Лицо её прекрасно — если не смотреть ей в глаза. Глаза! Они были мертвы и пусты, как у куклы! Художник ничего не мог поделать с её глазами!

Он в раздражении стёр их в очередной раз.

"Да что ж это такое! Всё что угодно в этих глазах: пустота, похоть, наивность, призыв, кокетство, смех, но все не то! Не то!" — он в отчаянии бросил кисть.

Зазвонил телефон.

— Слушаю, — взял трубку художник.

— Здравствуйте, Борис Петрович! — услышал он женский голос. — Вас беспокоит галерист Алла Станиславовна Берг. Вы помните, что через два месяца у нас запланирована выставка ваших работ? У нас договор на создание пяти картин, но вы пока представили только четыре. Картину «Начало конца» по библейскому мотиву об изгнании Адама и Евы из рая мы до сих пор не увидели. Когда можно будет приехать и взглянуть на картину?

— Да-да, Алла Станиславовна! Конечно, я помню, уже заканчиваю, ещё неделя-другая, и я приглашу вас её посмотреть, не беспокойтесь!

— Ну, хорошо. Жду вашего звонка! Творческих успехов. До свидания!

— Всего доброго, Алла Станиславовна!

Положив трубку, художник стал ходить по мастерской.

"Что же делать? Что делать? Я не могу закончить картину. Две недели", — бормоча, он сел за стол, стоящий прямо перед большим окном, и начал рисовать эскизы глаз. Набросок за наброском выходили из-под его карандаша, и один за другим летели на пол.

"Все не то! Не то!".

Снова зазвонил телефон.

— Да, — в раздражении сказал мужчина.

— Бориска, привет! Это я. Ты как? Давно не звонишь, — от этого женского голоса у художника потеплело на душе: взгляд его смягчился, черты лица стали спокойнее.

— Симка, привет! Прости, милая, замотался совсем. Ты ж понимаешь, договор поджимает. Надо сдавать последнюю картину, а у меня она что-то не идёт. Устал, что ли, никак закончить не могу. Не обижайся, пока весь в ней. Я тебе перезвоню тогда, ладно? Не обижаешься? Ты сама как? У тебя всё хорошо?

— Не беспокойся, у меня всё хорошо! Работай спокойно, — ответила Сима. — Я же знаю, ты у меня талантище! У тебя все получится! Только отдыхать не забывай и обедать! Обещаешь?

— Обещаю, — засмеялся художник.

— Ну, давай! Вдохновения тебе, жду звонка.

Проходя мимо зеркала, он бросил взгляд на своё отражение. Остановился и внимательно посмотрел на себя, как будто увидел в первый раз. Из зеркала на него смотрело лицо растерянного человека неопределённых лет. Этот человек был высок и худ, рубашка-балахон и узкие джинсы подчёркивали его худобу. Лихорадочный блеск глаз и бледность кожи придавали ему болезненный вид. Чёрные волосы, собранные резинкой в хвост, и худое небритое лицо довершали образ.

— М-да, ну и вид у меня, — поморщился художник.

Он пошёл в ванную и побрился. Затем накинул плащ и, бросив взгляд на картину, вышел из дома.

***

На улице царствовала осень. Она только-только взошла на престол, чуть тронув разноцветными красками листья деревьев. Запоздалые цветы ещё не отцвели на клумбах, но уже поникли, предчувствуя свой близкий конец. День клонился к закату. Художник шёл по оживлённому проспекту и заглядывал встречающимся людям в глаза, стараясь уловить их выражение, пытаясь поймать тот единственный взгляд, который ему так был нужен сейчас.

Вот прошли девушки со смеющимися беззаботными глазами. А там, на скамейке недалеко от памятника, сидят влюблённые и не сводят друг с друга радостных глаз. Тихо прошёл куда-то сгорбленный старик, мелькнул его угрюмый взгляд. Офисные работники спешат домой озабоченные, задумчивые, измученные, довольные, несчастные, спокойные, усталые… — десятки эмоций отражаются в их глазах.

— Алёшенька! Куда побежал, стой, там машины!

Он оборачивается и видит ребёнка лет пяти, который бежит за мячиком. Мячик катится совсем близко. Художник подхватывает его и даёт малышу. Тут же подбегает его мама.

— Спасибо большое! — благодарит она.

— Осторожнее с мячом, машины рядом, — говорит тот.

— Да, конечно, случайно выпал у меня из рук. Мы сейчас во двор идём гулять, — мать смотрит с любовью и заботой на малыша, с благодарностью на художника.

«Всё не то! Не то!» — в отчаянии думает он.

Художник зашёл в ближайший бар.

— Здравствуйте. Пожалуйста, джек с колой, двойной и сэндвич, — делает он заказ бармену и, получив его, отходит к столику у окна.

Рядом сидят двое мужчин. Один, с беспокойным, мечущимся взглядом, что-то доказывает другому. Другой бессмысленными глазами смотрит на свой стакан.

В углу вполголоса поругивается и пересмеивается молодёжь.

— Развлечься не желаете? — рядом приживается разбитная девица с бойцовской раскраской лица, в короткой чёрной кожаной юбке и коротком ярко-красном кардигане. В глубине ярких вызывающих глаз девицы таится едва различимый страх и мольба. У стойки бара художник замечает сутенёра, ссутулившегося и злобно посматривающего.

— Нет, спасибо.

Наваливается тоска. Отбросив коктейльную трубочку, он залпом выпивает напиток и, быстро зажевав его бутербродом, идёт к выходу.

"Всё бесполезно, — думает он. — И зачем надо было уходить Адаму и Еве из рая в такое дерьмо?"

Усталый, он возвращается домой и в изнеможении, не раздеваясь, ложится на диван.

***

Художник видит безграничный космос. Непроницаемая темнота и тишина вокруг него. Вдруг он замечает яркую точку, потом ещё и ещё. Теперь уже со всех сторон издалека к нему приближаются светящиеся небесные тела. Они становятся всё ярче, и, наконец, видит их совсем близко. Художник понимает, что это за тела! Перед ним, позади него, сверху, снизу — со всех сторон, везде, куда он не бросает взгляд, плывут глаза. Большие, средние и маленькие; карие, голубые, чёрные, зелёные, всех возможных цветов и оттенков; узкие и широко распахнутые; круглые, квадратные, треугольные — всякие!

Конец ознакомительного фрагмента.