Небесная канцелярия. Сказка о Любви

Руслан Васильевич Ковальчук, 2020

Взрослая сказка о маленькой девочке, которую внезапно поразил коварный, смертоносный недуг. Несмотря на все усилия врачей, ситуация ухудшается с каждым днем. И даже ангелы, суетящиеся на небесах, не могут помочь. Что же делать, если печальный конец уже предрешен? Пожалуй, надеяться на чудо. Чудо, которое обязательно явит настоящая любовь!

Глава 4. Первое знакомство

По мере приближения ночи — времени сна для земных обитателей, Феечкина напряженность возрастала в геометрической прогрессии. Она то судорожно листала конспекты, перерывая кипу исписанных тетрадок, то донимала Одуванчика, постоянно отрывая его от работы, то истерично смеялась, а то едва не рыдала, закусывая нижнюю губу. О концентрации, спокойствии и доброте, о которых часто говорил Одуванчик, даже речи не было! Лишь бы не сорваться!

Но время неумолимо шло, подводя события к самому первому самостоятельному делу безумно красивой, но этим днем очень нервной девушки.

— А я говорил тебе, пушистый, надо было бабку брать! — зудел на ухо Сухой. — Она с девчонкой сейчас накосячит, а совокуплять будут тебя!

— Не накосячит, — вмешался Рыжий, проходивший мимо с длиннющей сигарой наперевес.

— Где взял? — тут же заинтересовался табачным изделием Сухой.

— Купил на выигранные средства! — подколол Сухого Рыжий.

Сухой скривился и буркнул в сторону Рыжего: «Падлюка», а Рыжий, довольный собой, смачно затянулся и выпустил густое облачко дыма прямо в скривленную физиономию Сухого.

— Пушистый, — Сухой вновь обратился к Одуванчику, — может, вы все-таки передумаете? Гляди, как ее «колбасит», — Сухой показал на Феечку, которая отчаянно грызла ногти и стучала коленками друг об дружку.

— Не слушай ты этого истеричного дрыща, — вмешался в разговор Рыжий, — все будет «ок». Ты же тоже нервничал, когда в первый раз.

— Все нервничают, — присоединился к разговору Светлый, — и, тем не менее, у всех получается.

— А у нее не получится! — настаивал на своем Сухой.

— Спорим?! — Рыжий протянул руку Сухому, но Сухой отскочил от руки Рыжего, как чокнутый кот от бульдога.

— Иди лесом, шулер! — зашипел Сухой на Рыжего и снова принялся «бомбить» Одуванчика: — Меняй, пока не поздно!

— Поздно, — опять вставил веское слово Рыжий, степенно покуривая сигару.

Завязался самый обычный спор, в котором Сухой яростно отстаивал необходимость срочной замены, Рыжий с олимпийским спокойствием «всёокейничал», Светлый осторожно предполагал благоприятный исход событий, а Одуванчик, разрываясь между «низя» и «зя», все быстрее вышагивал на месте.

И только удивительно красивая девушка, избившая коленки до синяков, искусавшая губы до крови и сгрызшая ногти до локтей стояла в испуге, то склоняясь на сторону «зя», то перебегая в противоборствующий лагерь.

Большинство уверенно побеждало худосочное зло, вещавшее свое «низя» в гордом одиночестве. И, скорее всего, победа была бы одержана вполне законным путем, если бы не окрик Начальницы, которой эта дискуссия порядком поднадоела.

— Мальчики!

Все дружно замолкли и принялись внимать.

— Сворачивайте базар! — продолжила она. — Дайте напутствие нашей девочке.

Все тут же уставились на милую, испуганную, готовящуюся вот-вот зарыдать Феечку, которая стояла возле стойки и дрожащими руками держала папочку в нежно-рыжем переплете.

Сухой решительно двинулся к Феечке, чтобы первым дать ей дельный совет. А то эти хлюпики обязательно все испортят своими розовыми соплями!

— Слушай меня внимательно! — Сухой стал прямо перед Феечкой, схватил ее за плечи и расставил свои ноги так, чтобы никто его не мог обойти. — С людьми, как с собаками. Нужно сразу показать, кто в доме хозяин. Поэтому ты первым делом даешь ей по заднице! Ясно?!

— Я думал, ты уже вылечился, — Рыжий аккуратно подпихнул одну ногу Сухого так, что тот едва не разъехался в шпагате.

— А что не так-то?! — возмутился Сухой, собирая ноги вместе. — Я всегда так делаю. И знаешь, работает — нечего делать!

— Ага, — Рыжий сделал комичное выражение лица, — представляешь, муха, — обратился он к Феечке, — ты спишь, ничего не подозреваешь, а тут твой ангел-хранитель нарисовался. И плюху тебе сходу отписывает! «Приветик, деточка, это тебе для поддержки духа!». Я бы точно офигел!

— На моих работает идеально, — стал оправдываться Сухой, видя, как его идея тут же встретила осуждение в массах.

— Так то твои, дурень! — Рыжий стал вальяжно ходить вокруг консилиума специалистов-феечконаставников, неспешно покуривая сигару, — их и кувалдой «угадать» — не грех!

— Заинтересуй ее какой-то игрой, — вступил в разговор Светлый, — поиграйте в «лова», например или в «войнушки»…

— С девочкой? — продолжал «троллить» мистер «я-все-знаю», время от времени выпуская клубы дыма.

— Надо быть спокойным, уверенным в себе, — начал Одуванчик, — вести беседу без лишней эмоциональности…

— И сразу прочитать ей лекцию о важности личной гигиены, — язвительности Рыжего сигарный табачок был явно на пользу.

Собравшиеся наставники, перебивая и оспаривая друг друга, стали предлагать варианты первого знакомства. Все, кроме Рыжего. Тот степенно ходил кругами и с удовольствием смаковал сигару, периодически подливая масло в огонь спора.

Один предлагал набить попу, другой — устроить войну, третий — литературные чтения под классическую музыку… Разброд и шатания!

— Педагоги из вас, ребятушки, как из меня балерина. Вы что, с девочками никогда не работали? — Рыжий наконец решил прекратить этот безумный консалтинг, сбивавший с толку и без того растерянную Феечку.

— Ладно, Макаренко, — Сухой с деловым видом засунул руки в карманы безразмерного пальто, — предлагай!

Рыжий с важностью посла растолкал своим объемным торсом всех «педагогов», обступивших Феечку, и голосом, внушающим доверие, сказал:

— Просто иди к ней.

— Просто идти? — дрожащим голосом переспросила Феечка.

— Да. Поверь мне. Просто иди. Ты поймешь, что нужно делать. Ты сама себе подскажешь, что делать.

— Правда? — Феечкины глаза сверкнули какой-то неземной надеждой.

— Поверь мне!

Феечка покрепче прижала к себе папку и зажмурила глаза. Но тут же в страхе широко открыла их, словно пытаясь убежать от кошмара.

— Нет, нет, я не готова, я все испорчу, я не могу, я… — затараторила она в ужасе.

Рыжий, сохраняя потрясающее спокойствие, положил руку Феечке на голову, словно благословляя ее на первое самостоятельное дело, и тихо, почти шепотом сказал:

— Иди.

Феечка умолкла, закрыла глаза и сделалась полупрозрачной.

— Держу за тебя кулачки, — прошептал Одуванчик, притоптывая на месте.

Дашин сон по обыкновению начался с какой-то унылой, размытой и неопределенной серости. Серая серость на сером фоне. Но серость быстро сменилась ослепительно белым пространством. Даша будто оказалась внутри большого-пребольшого, белого-пребелого шара. Она будто бы висела посредине этого белого пространства. Вокруг не было ни души. Даше тут же захотелось что-нибудь нарисовать. И с кем-нибудь. Видеть сон в одиночестве как-то грустно. Только чем рисовать-то?

— Привет! — услышала Даша позади себя во сне.

Девочка тут же обернулась на приятный женский голосок.

Миниатюрная, изумительно слаженная темноволосая девушка с потрясающе красивыми глазами мило улыбалась Даше. При этом девушка немного нервничала, переминаясь с ноги на ногу.

— Привет! — ответила Даша.

«Интересно, кто это? — во сне подумала Даша, — Она такая миленькая, что совсем-совсем не может быть кошмаром. И так приятно улыбается. Чем-то на Серебрянку из «Тинкер Белл» похожа, только без крылышек. Может, прячет?».

— Меня зовут Даша, а ты кто? — окончательно определившись в том, что представшая перед ней Феечка — не кошмар, Даша решила продолжить знакомство. Может у нее фламики есть? Порисуем тогда вместе.

— Я… я… — мялась Феечка не зная, как представиться. Ангел-хранитель как-то слишком громко, подружка — фамильярно…

— Я знаю, — спасла ситуацию Даша, — ты — феечка!

«Боже! Как просто!». Феечка выдохнула и перестала гарцевать на месте. Наконец-то определено, кто она.

— Да, ты угадала! — с улыбкой радостно ответила Феечка.

— А где твои крылышки? — тут же спросила Даша, снова поставив в тупик милую девушку, явившуюся во сне.

— Крылышки? — Феечка была явно озабочена этим вопросом.

— Ну да. Все феи носят крылышки, — Даша прямо понять не могла, почему это феечка, которая прямо сейчас стояла перед ней, не знает таких простых вещей.

— Ой! Мои крылышки! — всплеснула руками Феечка, поняв смысл игры. Ей действительно что-то подсказывало. Что-то изнутри.

— Потеряла? — с укоризной спросила Даша, как обычно мама ей говорит, когда она что-то очень важное теряет или где-то забывает. А потом забывает, где она это забыла.

— Мамочки! — вслух запереживала Феечка. — Мои крылышки! Мои миленькие, маленькие крылышки!

— Спокойно! — Даша сделал жест рукой, как обычно делает мама, разбираясь в очень-очень сложных вопросах. — Давай подумаем вместе. Где ты их могла оставить?

— Я… я… не знаю! — тревожилась Феечка, оглядывая вокруг себя белое-пребелое пространство.

— Давай рассуждать логически, — маминой назидательной интонацией была пропитана каждая буква, каждый звук, сказанный Дашей. — Я сейчас сплю. Так?

— Так, — кивнула Феечка.

— А если я сплю, значит я в кровати. А если я в кровати, значит я либо дома, либо в больнице. Так?

Феечка в ответ безмолвно кивнула.

— Если ночничок не горит, — Даша на мгновение прищурилась, — а он не горит, значит я в больнице. На четвертом этаже. А на четвертый этаж можно попасть или по лестнице, или через окно. Как ты ко мне попала?

— Я… я…

— Ты даже не знаешь, как ты ко мне попала?

Феечка виновато пожала плечами, сделав миленький, наивненький вид.

— Будь я феечкой — я бы залетела через окно. Значит ты потеряла свои крылышки где-то у окна, — закончила расследование Даша.

Феечка обернулась в поисках окна, но, узрев лишь белую-пребелую белость без малейшего намека на окно, в растерянности развела руки:

— Окно?

— Боже, деточка! Ты и окно потеряла?! — Даша приняла позу «руки в боки» и с укоризной посмотрела на растерянную Феечку. Видела бы Ольга сейчас этот же сон, она бы точно гордилась своей дочерью!

Феечка виновато пожала плечами.

— Да ты просто растеряшка! — покачала головой и тут же добавила: — Точно, я поняла! Ты — феечка и тебя зовут Растеряшка!

«Ура! Теперь у меня есть имя!» — подумала Феечка и радостно выдохнула. Теперь можно импровизировать.

— Я сейчас, — Феечка махнула рукой и перед ней тут же образовался маленький столик, на котором лежали фломастеры и губка для стирания.

— Ура! Фламики! — радостно закричала Даша.

— Секундочку, — Феечка потянула белое-пребелое пространство, и оно превратилось в огромную, белую доску для рисования.

— Окно… — задумалась Феечка и стала старательно вырисовывать окошко. Откровенно говоря, получалось у нее не очень.

Окошко получалось каким-то кривым, не настоящим. Оно совсем не было похоже на те окна, которые Даша привыкла видеть дома или где-нибудь еще. Рисовальщица из Феечки, как оказалось, была не важная.

— Давай, я помогу, — вызвалась Даша.

— Ой! — Феечка вытерла проступивший пот на лбу. — А давай!

Даша подскочила к окошку и стала исправлять все неточности, допущенные художником-недоучкой, феечкой Растеряшкой. Надо сказать, что Даша рисовала куда лучше Феечки. И в скором времени на белой-пребелой доске красовалось вполне милое окошко. Правда, не очень большое, можно сказать окошечко, через которое феечка Растеряшка аж никак бы не пролезла. Что делать?

— Ничего! — радостно сказала Феечка и, схватив окошко за уголок, растянула его до огромных размеров, едва ли не в рост Даши. Или Феечки. Безумно красивая Феечка была столь миниатюрна, что в своих габаритах немногим отличалась от милой рыжеволосой девочки девяти лет от роду.

Теперь Феечка и Даша стояли возле большущего окошища, сквозь которое даже Дашин папа пролезет, если сильно захочет.

— Чего-то не хватает… — задумчиво сказала Даша, глядя в абсолютно белое пространство за окном.

— Я знаю! — спохватилась Феечка, схватила зеленый фломастер и стала старательно вырисовывать кроны деревьев. А Даша голубым фломастером принялась ваять небеса, оставляя в них небольших белых барашков — облака.

Когда работа над пейзажем за окном была закончена, Феечка с Дашей посмотрели на свою работу, потом друг на дружку, улыбнулись и одновременно кивнули. Наконец окошко стало настоящим.

— Я посмотрю, — сказала Феечкка, потянула за ручку на окне и… окошко открылось. Совсем как настоящее!

— Смотри, не выпади! — забеспокоилась Даша, глядя на то, как смело высовывается в хоть и нарисованное, но ожившее окно Феечка.

— Не вижу, — обиженно заметила Феечка, выглядывая свои потерянные крылышки за окном.

— Надо кого-то попросить, — предложила Даша, — кого-нибудь, кто умеет летать и не терял крылышек.

Феечка тут же смекнула, о ком идет речь, и принялась разными фломастерами ставить галочки за окном. Галочки замахали крылышками и превратились в самых настоящих птичек.

— Ой, птички! — воскликнула Даша.

— Птички, птички! Посмотрите, пожалуйста, есть ли за окном мои крылышки! — попросила птичек Феечка. Но ожившие галочки-птички громко чирикали и быстро летали взад и вперед, не обращая на Феечкины просьбы никакого внимания.

— Они тебя просто не замечают! Они слишком быстро летают и слишком громко чирикают! — решила Даша, взяла горстку фломастеров со стола и стала рисовать красивеньких, разноцветных бабочек за окном. Одна, вторая, третья… В скором времени бабочками был усыпан весь небосвод!

— Бабочки! — позвала Даша.

Бабочки тут же ожили, замахали крылышками, влетели в распахнутое окошко и облепили бедную Феечку с головы до пят.

— Кыш, апчхи! Апчхи, апчхи, кы… апчхи, кыш! — Феечка внезапно начала отчаянно чихать, отмахиваясь от облепивших ее бабочек. Но бабочки никак не хотели оставлять миленькую, миниатюрную феечку Растеряшку, верно принимая ее за какой-то цветочек.

— У тебя, наверное, аллергия на бабочек, — предположила Даша.

— Апчхи, навер… апчхи, ное, апчхи! — сквозь чихание ответила Феечка.

— Бабочки, бабочки! — пришла на выручку Даша. — Не видали ли вы за окном крылышки этой милой, но ужасно забывчивой феечки? Будьте так добры, посмотрите, пожалуйста!

Бабочки тут же упорхнули, оставив в покое от души начихавшуюся Феечку, и полетели за окно.

— Нет, нет, — тоненьким голосочком одна за другой отвечали бабочки, порхая и высматривая летные приборы самой забывчивой феечки на свете.

Феечка немного загрустила, а Даша не растерявшись, начала кого-то рисовать. Кого-то с черно-желтыми полосками, с шестью лапками и прозрачными крылышками. Кто бы это мог быть?

Нарисованная пчелка громко зажужжала и грозно посмотрела на Феечку.

— Она меня сейчас укусит! — отступая назад, в страхе пролепетала Феечка.

— Нет, не укусит, — ответила Даша, взяла желтый фломастер и быстренько дорисовала пчелке два ведерка, полных меда. По одному в каждую лапку. Пчелка улыбнулась, кивнула Даше в знак благодарности и довольно зажужжала своими прозрачными крылышками.

— Пчелка, пчелка! Дай мне немножко меда! — вежливо попросила Даша. Пчелка с радостью подлетела к Даше и вручила ей полное ведерко ароматного меда.

— Хочешь, Растеряшка? — спросила у Феечки Даша, протягивая ей ведерко с медом.

— Нет, спасибо, — ответила Растеряшка, — я сладкое не ем, за фигурой слежу.

— Ты прямо, как моя мама! — рассмеялась Даша и отпила из ведерка немного вкусного пчелкиного меда.

— Милая пчелка! Посмотри, пожалуйста, не видно ли где крылышек этой феечки Растеряшки, которая всё и всегда теряет! — попросила Даша пчелку. Пчелка с громким жужжанием тут же полетела за окно, полетала взад и вперед, высматривая потерю, но, увы, ничего не нашла.

А Даша с Феечкой продолжали рисовать летающих помощников, не оставляя попыток найти столь нужные для полета крылышки. Кто у них только не летал! И большой жук, и маленький комарик, и быстрокрылая стрекоза. Даже розовый слон! Да, да, летающий, розовый слон. Разве вы не знали, что розовые слоны тоже умеют летать? Он, наверно, потому и умел летать, что, в отличие от некоторых, своих крылышек не терял.

Окончательно обессилев от безуспешных поисков, Даша предложила Феечке:

— А давай мы тебе крылышки нарисуем!

Феечка хотела было взяться за работу, но тут, откуда-то сверху, послышался нежный Олин голос:

— Даша, просыпайся!

— Мне пора, малышка, — грустно сказала Феечка Даше.

Даша тут же выпятила нижнюю губу и собралась расплакаться.

— Ну, ну! — Феечка тут же бросилась успокаивать рыженькую девочку с очаровательными косичками. — Ты что, малышка? Не плачь! Я ведь еще вернусь!

— Правда? — Даша так посмотрела на Феечку, что даже милая миниатюрная девушка, феечка Растеряшка, так и не нашедшая своих крылышек, пустила слезу. Слезка скатилась по миленькому личику, обернулась удивительно красоты кристалликом и полетела вниз. Феечка ловко подхватила слезинку-кристаллик и протянула ее Даше.

— Держи. И не плачь. Пожалуйста! Следующей ночью я обязательно буду с тобой.

Даша взяла слезинку феи, крепко зажала ее в кулачке и обняла свою Растеряшку крепко–крепко.

— Я буду ждать!

— Просыпайся, рыжик! — снова послышался мамин голос.

Даша проснулась, крепко сжимая в кулак правую руку.

— Вставай, зайка, — нежно сказала Ольга, будившая дочку, — у нас с тобой впереди много дел.

Даша разжала кулачок, но в запотевшей ладошке, увы, ничего не было. Но Даша даже не расстроилась. Это ничего! Ведь это же было во сне. И следующей ночью она, рыженькая девочка с очаровательными косичками, обязательно встретится со своей новой подружкой, феечкой Растеряшкой. Ведь Растеряшка пообещала ей. А феечки, если уж что-то пообещают — обязательно выполнят! На то они и феечки.

А Феечка стояла у стойки и улыбалась. Выглядела она очень уставшей, но очень довольной, даже счастливой.

— Ты как? — спросил ее испереживавшийся Одуванчик.

— Она — просто чудо! — с загадочной улыбкой ответила Феечка.

— Ты — тоже чудо! — восхитился Феечкой Одуванчик. — Ты так здорово все придумала, так классно организовала!

— Не я, — Феечка все еще улыбалась под впечатлением первого знакомства, — не я. Это все она. Она — такая умница!

— Но по заднице надо было дать! — вставил дельное замечание подошедший Сухой.

— Ай! — Феечка махнула на Сухого рукой. — Ты видел? — обратилась она к Светлому, который торопился к Феечке из глубины коридора, держа правую руку за спиной.

— Супер! Ты — молодец! — Светлый достал руку из-за спины. В руке оказался букет миленьких, полевых цветочков, которые он тут же вручил Феечке: — Поздравляю!

— Спасибо! — Феечка еще больше заулыбалась и обняла Светлого.

— Слышь ты, бабник пернатый, — незаметно, откуда-то сзади подошел Рыжий, — хорош к нашей мелкой клинья подбивать!

— Да я… — начал эмоционально Светлый, но Рыжий тут же его перебил, закуривая сигарету:

— Знаем мы эти ваши «да я»! Сперва букетики, потом конфетки, а после поминай как звали!

— О! Опять бубнеть начал, старый хрыч! — отозвался Сухой, — иди, от маразма чо-нить выпей, черт предпенсионного возраста!

— Как я тебе? — желая на корню зарубить ростки спора, спросила у Рыжего счастливая Феечка.

— Пойдет для первого раза, — безразлично ответил Рыжий и, не желая больше поддерживать разговор, неспешно удалился прочь, покуривая тошнотворную сигарету.