Гамбит черной королевы

Рина Джун (2024)

Экскурсионная поездка в горы группы молодых людей неожиданно превращается в мистически запутанные приключения в таинственном, древнем замке. Туристам поступает предложение, от которого невозможно отказаться. Поиски пути спасения из загадочного плена переплетаются с сексуальными приключениями невольных участников этого маскарада. Молодые люди должны принять участие в фантастической, мистической шахматной партии, и только один счастливчик, дойдя до последней клетки сможет превратиться из пешки в ферзя… и живым выбраться из заколдованного шахматного мира. Книга с большим количеством иллюстраций, созданных автором.

ИНТЕРЛЮДИЯ

Где находится эта большая светлая ротонда, не знает никто. Мужчина и женщина, находящиеся сейчас в этом месте, тоже этого не знают, да и не стремятся узнать: у них совсем другие интересы. Впрочем, он вовсе и не мужчина, а она совсем и не женщина. Просто люди привыкли облачать свои мысли и понятия в понятные им образы. Ну а те двое, что сейчас находятся в этом неизведанном месте, привыкли потакать людским прихотям. Хотят люди видеть его в образе мужчины — пожалуйста, хотят видеть ее женщиной — да боже ж мой.

Они не только могут так выглядеть, но и действовать могут вполне в соответствии с выбранной ролью. Он чувствует себя мужчиной, она чувствует себя женщиной. Правда, люди обычно в своих мыслях представляют его стариком, а ее старухой. Вот этого-то эти существа как раз не любят, они предпочитают у себя в своих владениях выглядеть так, как хотят они сами.

Он сидит в кресле в белой мантии, и он совершенно не выглядит седобородым стариком. Сейчас у шахматного столика в неизвестном никому месте вселенной сидит гладко выбритый, крепко сложенный мужчина в самом расцвете сил. Лишь с некоторой натяжкой его можно было бы принять за того, кто вдыхает жизнь в эту самую вселенную. Но что-то величественное в его облике может натолкнуть на такую мысль.

Она же вообще не похожа на ту, что эту жизнь из вселенной забирает. Молодая, слишком красивая женщина, в черном, довольно откровенном платье, которое подчеркивает ее великолепную фигуру. Она сидит напротив своего белоснежного противника, у нее нет ни зловещего черного капюшона, ни страшной острой косы: орудия, с которым у многих ассоциируется ее имя. Она любит выглядеть именно так, и никак иначе. Но всё же черные краски — ее любимое состояние.

Эти двое просто играют в шахматы, игру, которую придумали люди. Да, эта вечная пара позаимствовала игру у тех, кого они считают лишь фигурами, а то и вовсе пешками, чьими жизнями они распоряжаются, как захотят, вернее, так, как пойдет игра. А играют они именно ими — людьми. Кому-то из фигур не повезет, и человек умрет, едва успев сделать ход по доске жизни, а кто-то умудряется дойти до самого конца партии. Да, кому как повезет.

— Слушай, дорогая, — обращается он к ней, расставляя на доске фигуры для следующей партии, — что-то мне стало скучно в последнее время. Не хочешь развеяться? Может, ну ее, эту доску, сообразим что-нибудь экстраординарное.

— Ты прав, мой друг, — улыбается она, — игра может продолжаться и сама по себе, мы тут особо и не нужны. Всё распределено на много ходов вперед. Давай-ка мы с тобой прогуляемся туда, немного изменим ход истории, сыграем партию не здесь, а там.

— Ты хочешь нарушить правила, установленные нами самими? — он недоверчиво смотрит на нее. — Мы никогда не вмешиваемся в жизнь пешек напрямую.

— Ну, давай сделаем это только на отдельном клочке нашей гигантской доски, — смотрит она с вызовом. — Пусть везде всё идет своей чередой, а мы просто немного повеселимся. Небольшая партия, несколько фигур. Это не сильно помешает нашему глобальному проекту.

— Идея, действительно, интересная, — задумчиво кивает он, — почему бы и не попробовать. Надо придумать какие-то особые правила, чтобы было интересно играть.

— Я уже всё придумала, — усмехается она. — Уверяю, будет интересно. К тому же, ты ведь любишь в свободное время вдохнуть новую жизнь в молоденьких женщин, а напрямую, без посредников, это делать ведь намного приятнее.

— Да, знаю я, ты мастерица придумывать всякие глупости, — он впервые улыбается, глядя на нее. — Захотела, небось, тоже насладиться живой плотью? Ладно, считай, что ты меня уговорила. Что ж, отправляемся туда, на доску.