Семь чудес и проклятие царя богов

Питер Леранжис, 2014

Меня зовут Джек Маккинли, и я обычный парень с необычными способностями. После того как я оказался на засекреченном острове, моя жизнь круто изменилась. Я познакомился с другими подростками, которые так же, как и я, обладают суперталантами, а ещё узнал, что являюсь носителем особого гена… Я наследник Атлантиды, потомок древней мифический цивилизации! Теперь мне и моим новым друзьям предстоит отыскать Семь чудес света, о которых все знают, но никто никогда не видел (за исключением разве что пирамид), чтобы спасти не только мир, но и… свои жизни! Для того чтобы найти новый локулус – источник магической силы Атлантиды, нужно сперва разыскать давно исчезнувшую легендарную статую Зевса. Мы отправляемся в Грецию, но нас по пятам преследует тайная организация, которая мечтает завладеть артефактами исчезнувшего континента. Выбраться из очередной переделки непросто, тем более что в самый неподходящий момент статуя Зевса ожила, а Атлантида решила подняться из морских глубин…

Глава 3

Враг интересного

— Речь о сопрано, — сказал я, прокручивая страницу Википедии на экране компьютера. Мы были дома уже целых десять дней, и все это время прошло в бесконечных делах: мы купили двухъярусную кровать, стол, велосипед и одежду для Касса, встречались с учителями и друзьями, раз за разом повторяя выдуманную нами историю, закрашивали белую лямбду на наших затылках и так далее и тому подобное. Сегодня нам предстояло пережить первый после возвращения полный учебный день, и я нервничал. Что автоматически вылилось в желание болтать о чем угодно, лишь бы не о том, что меня по-настоящему волновало, к примеру, о загадочной фразе папы про толстую даму.

— Всегда ненавидел этот сериал, — откликнулся Касс с верхней полки кровати.

— Какой сериал? — не понял я.

— «Клан Сопрано», — пояснил Касс. — В моей последней приемной семье им засматривались все семнадцать лет, что я провел у них. Ну, это мне казалось, что это длилось аж семнадцать лет.

— Нет, я про толстую даму, — сказал я. — Это она олицетворяет сопрано, оперную певицу. Смысл этой фразы в том, что опера не закончится, пока оперная дива не возьмет свою высочайшую ноту.

— А, — сообразил Касс. — А если она не толстая? Опера продолжится?

— Это стереотип! — воскликнул я.

Касс, что-то проворчав, сел, свесив ноги с края кровати.

— Стереотипы я тоже ненавижу.

После нашего возвращения Касс напоминал тринадцатилетнюю кудрявую версию доктора Джекилла и мистера Хайда. Половину времени он был полон жизни и не уставал уже бессчетное количество раз благодарить папу за то, что тот согласился его усыновить. В остальное время все его мысли были сосредоточены на… оставшемся у нас времени. На нашем плачевном положении.

На том факте, что нам предстояло умереть.

Вот. Я сказал это.

Следует признать, мне претило облекать эту мысль в слова. Я старался не думать об этом как о бесспорном факте. Точнее, старался вообще об этом не думать. Ведь толстая дама еще не пропела, так же? Папа старался изо всех сил, чтобы опера не заканчивалась.

Я должен был оставаться оптимистом ради Касса и себя самого.

— Странно это, — пробормотал Касс.

— Что странно? — спросил я.

— Ген 7ЧС, — ответил Касс.

— Конечно, это странно, — согласился я. — Он спит себе спокойно в ДНК многие поколения, а потом — бам! — и проявляется в людях вроде тебя или меня.

— Нет, я о том, что из-за него мы сами превратились в стереотипы, — сказал Касс. — Это всегда не давало мне покоя. Ну, например, что Профессор Бегад звал нас Воином, Моряком, Техником и Портным. Он мог с тем же успехом обозвать нас Воякой, GPS-ником, Гиком и… кто там подразумевался под Портным.

— Тот, кто объединяет всех, — подсказал я. — Так говорил Бегад.

— Сшивает… Вышивает… Он придумывает, как достать локули из древних хранилищ! А, нет, постой, еще кое-что! Теперь наш обновленный Джек еще и Разрушитель! — Касс устало хохотнул. — Ты хоть что-нибудь понимаешь? Я — ничего. Поначалу все это выглядело так классно — мы станем суперлюдьми, вау! Но последние недели превратились в один бесконечный кошмар. Тебе не хотелось быть обычным — как все остальные дети?

— Выше нос, Касс, — призвал я, собирая со стола всякую мелочь. — Обычность — это враг интересного.

Я рассовал по карманам ручку, телефон, деньги и жвачку. Последним я взял со стола осколок локулуса.

Он стал чем-то вроде моего талисмана. Все эти десять дней я постоянно таскал его с собой. Может, потому что он напоминал мне о маме. Я на самом деле верил, что она бросила его мне в ноги нарочно, что бы по этому поводу ни думали Касс или Эли.

Кроме того, это была крутая штука. На ощупь осколок был гладким и прохладным — не совсем как металл или пластик, но такой же плотный и суперпрочный. Я поднял его, подставляя под солнечные лучи.

— Ты его износил, — заметил Касс. — Мне кажется, он съежился.

— Сжался, — поправил я.

— Как скажешь. — Касс спрыгнул с кроватной полки. — В любом случае ты скорее Портной, чем Разрушитель. Последнее больше подходит Марко.

— Ну и кто теперь мыслит стереотипно? — хмыкнул я.

Касс хихикнул.

— Где-то в мире Масса готовят Марко Рамсея стать новым королем Атлантиды, пока ты, я и Эли учимся в седьмом классе. Только мне кажется, что мы могли рассчитывать на нечто большее?

С этими словами он вышел в коридор и скрылся в ванной. Стоило захлопнуться двери, как я услышал дверной звонок, что было довольно странно для 6:39 утра. Сунув осколок в карман, я выглянул в окно. У бордюра был припаркован белый мини-вэн с надписью «WREE-TV» на боках — местный телеканал.

Так-так. Кому-то явно не спится в поисках сенсаций.

— Простите, мы не даем интервью, — услышал я приглушенный голос папы.

— Мы считаем, люди захотят послушать вашу удивительную историю, — ему ответил высокий женский голос. — В ней есть все — чувства, характер, толика грусти…

— Благодарю вас. — Папа не дал ей договорить. — Слушайте, я знаком с директором вашего канала, Морти Ризом. Уверен, как отец он поймет наше желание не выставлять нашу частную жизнь напоказ.

Тон журналистки смягчился.

— Если вас беспокоит вопрос компенсации, мы готовы…

— Компенсации? — Папа в изумлении расхохотался. — Погодите. Морти отправил вас подкупить меня?

— Мистер Риз ставит ваши интересы превыше всего, — заторопилась женщина. — Эта история может привлечь внимание к такой важной теме, как черепно-мозговая травма. Руководства больниц осознают тот факт, что им необходимо усилить безопасность…

— Уверен, мистер Риз, будь он так сильно взволнован этой проблемой, сможет лично проспонсировать больницы, — отрезал папа. — Моя личная жизнь не является предметом торговли, уж извините. И между нами говоря, ему следовало бы знать, как получать новостные сюжеты законным путем.

— Мистер Риз высококлассный профессионал… — возразила журналистка.

— А я высококлассный воздушный гимнаст, — отбил папа. — Спасибо, но нет, спасибо.

Я услышал, как решительно захлопнулась дверь.