История государственного управления в России

Петр Иванович Савельев

Книга представляет собой Курс истории русской государственности с древнейших времен до конца XVII столетия. Показано, что за свою тысячелетнюю историю она сложилась в самобытную и целостную цивилизацию, со своей оригинальной государственной идеологией и управленческой культурой. Курс адресуется политическим деятелям, государственным и муниципальным служащим, предпринимательскому сообществу, студентам вузов и колледжей, учащимся средней школы, а также всем интересующимся отечественной историей.

Лекция 1. ВВЕДЕНИЕ В ИСТОРИЮ ГОСУДАРСТВЕННОГО УПРАВЛЕНИЯ В РОССИИ

— Предмет истории государственного управления

— Основные этапы истории русской государственности

— Русское историческое государствоведение

История государственного управления составляет часть общеисторического процесса наряду с другими его сторонами, каковы, к примеру, аграрная история, история культуры и искусств, военная история и другие. В этом смысле к определению ее предмета применимы известные подходы, выработанные исторической наукой и социальной философией в поисках универсальной формулировки предмета истории вообще. Однако, именно определение предмета истории, в котором содержалась бы вся ее полнота и в то же время индивидуальность ее как науки, оказалось весьма сложной задачей. Вызвано это тем, что предмет истории необозрим по широте и многообразию. Некоторые мыслители приходили к мысли об истории как о всеобщей и даже единственной науке (К. Маркс). Однако, в таком случае предмет истории нельзя ограничить, а значит — нельзя определить.

Общепринятым считается то, что история имеет дело с прошлым. Русский философ Николай Бердяев считал прошлое единственной реальностью, которая есть у человека, а историю — драмой, разворачивающейся в разорванном времени от прошлого к будущему. Будущего еще нет, и оно не может быть предметом науки истории. Настоящее — бесконечно малая хронологическая величина, стремящаяся к нулю. Состоявшееся настоящее уже есть прошлое и в этом своем качестве становится объектом исторического исследования.

В современной русской социальной философии историческое настоящее трактуется как актуальное событие, феномен социального времени. Оно совершается, т.е. возникает, появляется во времени, тем самым открывает существование настоящего как ипостаси времени, длящегося до тех пор, пока не достигнута цель события, не получен его результат³.

Таким образом, настоящее становится единственной реальной ипостасью времени, так как прошлого уже нет, а будущее еще не наступило. Поэтому история — это наука о настоящем. Однако, такое настоящее несвободно от прошлого, оно гнездится в нем и несет его в себе вперед, в будущее…

Оба эти взаимоисключающие тезиса верны, что свидетельствует о том, что мы столкнулись с антиномией: история изучает прошлое и, в то же время, настоящее, т.е. не-прошлое. Hic Rhodus, hic salta!⁴

Разрешение этой антиномии возможно, если признать, что история изучает деятельность человека. Только в нем, в его сознании, в его поступках соединяются все ипостаси времени. Это он творит историю и придает ей определенное направление и смысл. Социальная, экономическая, политическая, всякая иная история — это продукт деятельности человека. В европейской науке эта идея с наибольшей полнотой реализована историками-экзистенциалистами из знаменитой школы Анналов. «Настоящий же историк, — считал Марк Блок, — похож на сказочного людоеда. Где пахнет человечиной, там, он знает, его ждет добыча»⁵. Другой лидер школы Анналов, Люсьен Февр, настаивал на том, что «история — наука о человеке, о прошлом человечества, а не о вещах и явлениях», что «существует только одна история — история Человека, и это история в самом широком смысле слова»⁶. С ними солидарен британский философ и историк Р. Дж. Коллингвуд, считавший историю наукой о res gestae⁷ людей в прошлом⁸.

Однако, в приведенных высказываниях еще не содержится определения предмета науки истории. Таких определений великое множество. На наш взгляд, наиболее совершенное определение предложил великий русский историк В.О.Ключевский: «Предмет истории — то в прошедшем, что не проходит, как наследство, урок, неконченый процесс, как вечный закон».

История — это память настоящего о прошлом. Она играет в жизни общества ту же роль, что и память в жизни отдельного человека. Человек, лишенный памяти, не может отождествлять себя с окружающей обстановкой и не способен к осмысленной деятельности. Древние римляне выразили это в чеканной формуле: Historia est magistra vitae⁹.

Совершенно особую по важности роль история играет в деятельности людей, занимающихся государственным управлением. Еще византийский историк X века Лев Диакон писал: «Если и имеется какое-либо из благ, приносящих пользу в жизни, то во всяком случае не меньше, а больше всего оказывает нам услуги, является необходимой и полезной история. Она вскрывает разнообразные и многоразличные деяния, которые возникают и естественным порядком, под влиянием времени и обстоятельств, и в особенности по произвольному решению лиц, занимающихся государственными делами, и учит людей одно одобрять и ставить себе в качестве образца, другого же гнушаться и избегать, чтобы не осталось в неизвестности и проводилось в жизнь все полезное и ценное и чтобы никто не делал попыток ввергнуть себя в ужасные и вредные начинания. Таким образом, история словно воскрешает или вдыхает новую жизнь в умершее, не позволяя ему погрузиться и исчезнуть в пучине забвения, и признана важнейшей среди всех полезных людям вещей»¹⁰.

Предметом истории государственного управления является одна из важнейших сфер человеческой деятельности, принимающая разнообразные формы и порождающая исторические события, которые переживаются сегодня как наследство, урок, неоконченный процесс, как проявление вечного закона, неподвластного воле и пониманию человека.

К числу таких актуальных и наиболее протяженных по времени в историческом настоящем событий относится, прежде всего, государственность. Это фундаментальное понятие в структуре предмета нашей науки и учебной дисциплины. Государственность имеет глубокие исторические корни в культурном ядре государствообразующего народа, сопоставимые с его мифологией и языком. С ходом истории могут меняться формы и даже типы государства, системы управления, происходить революции и реставрации, но пока жив сам народ, пока сохраняется его культурное ядро, сохраняется и национальная государственность. История русского народа и русской государственности служит тому вполне убедительным подтверждением.

Государственность — это реализация устойчивых представлений народа о способах и фундаментальных условиях организации его жизни. Они вырабатываются в народном сознании под воздействием духовных и материальных факторов — географических, климатических, геополитических и иных. На протяжении длительного догосударственного периода истории народа формируется внутренняя этнодемографическая и этноконфессиональная конфигурация государственности, ее национальный облик, своеобразная духовная матрица, на которой собирается народ. Приобретает определенные черты социально-экономический строй жизни народа, требующий определенного управленческого воздействия в целях обеспечения внешней безопасности и внутреннего порядка. Складывается соответствующий этим внешним и внутренним управленческим вызовам характер публичной власти и способы взаимодействия ее с народом, обществом и его институтами.

Государственность реализуется в определенных формах государства, которые могут более или менее существенно меняться в ходе истории. Но при любых изменениях государство предполагает наличие территории с границами, на которую распространяется суверенитет верховной власти. В государстве непременно есть публичная власть, отделенная от общества и представленная определенным слоем управленцев — профессионалов. Государственная власть обладает монополией на насилие и располагает специальными органами насилия — армией, полицией, службой безопасности, судом, прокуратурой и др. Государственная власть обладает исключительным правом на сбор налогов, который складывается в определенную систему. Именно система сбора налогов, а не разбойничьи набеги и поборы, является признаком государственной власти.

Государство является осознанной народом суровой необходимостью самоограничения во имя поддержания определенного внутреннего порядка и спокойствия и внешней безопасности. Оно призвано установить законы — верховные правила совместной жизни и деятельности населения и обеспечить их действие на всей территории государства, без какого-либо изъятия. На это направлены три важнейшие формы деятельности государства: законодательная, управленческая, судебная.

Древнейшая из них — управленческая деятельность — и составляет собственно предмет истории государственного управления как науки. Она пронизывает и все остальные формы, так как невозможно представить законодательную и судебную практику без административного обеспечения.

По сути дела, управление предстает как реализация основных функций государства. В связи с этим принято говорить о сферах государственной политики: аграрной, промышленной, кредитно-финансовой, оборонной или военной, торговой, образовательной, культурной и т. п. Во всех сферах присутствуют два аспекта — внутренний и внешний.

Организация государственного управления невозможна без соответствующего аппарата, структура которого претерпевала изменения. Наиболее общая классификация органов государственного управления распределяет их по уровням компетенции.

Высшие органы управления непосредственно подчинялись носителю верховной власти и в разное время в разной мере выполняли функции законодательства, верховного управления, надзора, суда. К их числу могут быть отнесены Боярская дума, Сенат, Верховный тайный совет, Государственный совет, Совет министров.

Центральные органы государственного управления исполняли распоряжения верховной власти и находились под контролем высших органов. Они могли иметь как отраслевой, так и многоотраслевой характер. К их числу относятся дворцы, приказы, коллегии, министерства. В XIX в. появились отраслевые ведомства со своими как центральными, так и местными подразделениями.

Местные органы управления включали как собственно государственные органы, так и органы общественного управления или самоуправления. Они подразделялись по функциям, административно-территориальному или национально-территориальному признаку.

Важным и очень слабо изученным аспектом истории государственного управления в России является технология управления и тесно связанная с ней история управленческой мысли. Управленческий процесс — продукт деятельности конкретных людей, облеченных властью, — государственных деятелей. Личностные мотивы управленческих решений во все времена имели огромное влияние на государственные дела. Особенно решения верховных правителей и иных выдающихся государственных мужей. Об этом свидетельствуют даже те скудные сведения, которые дошли до нас из глубины веков. Пожалуй, это наиболее сложная из проблем истории государственного управления.

Государство не могло обойтись без некоей системы идей, объясняющих и оправдывающих как его собственное существование, так и смысл государственной политики. Особо выдающуюся роль на протяжении большей части истории нашей государственности сыграла русская православная церковь. Из рядов монашествующих и священнослужителей вышли первые идеологи русского государства. Со временем государственная идеология вышла за рамки догматических и даже церковно-политических споров и концепций. Но даже в самом позднем из досоветских идеологических построений — теории официальной народности — центральное место отводилось православию.

Основные этапы истории государственного управления в России практически совпадает с периодизацией отечественной истории вообще, поскольку центральной темой русской историографии традиционно является история государства. Признавая феномен русской государственности единым и актуальным, то есть не прошедшим, событием, мы признаем также, что оно является событием развивающимся.

Наиболее крупные периоды в истории государственности связаны с изменением существенных внутренних и внешних условий её развития, со сменой государственного строя в целом. В ряде случаев это было сопряжено с перенесением столицы государства.

1. Древнейшие государственные образования славян и руси

2. Русь IX — XII веков.

3. Русские княжества XIII — XV веков.

4. Российское царство XVI — XVII веков.

5. Российская империя XVIII-начала XX веков.

6. Союз советских социалистических республик 1917—1991 гг.

7. Российская Федерация конца XX-начала XXI веков.

Каждый из этих периодов знаменует новый этап в непрерывном развитии русской государственности, отражающий смену геополитических реалий, а также внутренние процессы социально-экономического, этнодемографического, политического и культурного развития. Соответственно менялся аппарат и технологии государственного управления, уровень централизации и концентрации власти, организация местного или общественного управления и самоуправления. Менялась государственная идеология и легитимация власти.

Русское историческое государствоведение берет свое начало из самых глубин письменной истории славянства.

Первым исследователем проблемы возникновения русской государственности был автор нашей Начальной летописи. Уже первые строки ее четко указывают на то, что летописец считал для себя вопрос о начале Русского государства наиважнейшим: « А се повђсти времяньных лђт, откуду есть пошла Руская земля, кто в Киевђ нача первђе княжити, и откуду Руская земля стала есть». Благодаря летописной традиции русской книжности, накоплен богатейший материал обо всех сторонах государственного развития, включая личностные характеристики князей, бояр и представителей иных социальных слоев, участвовавших в созидании русской государственности.

Начало систематическому изучению истории государственного управления в России было положено в XVIII столетии. Именно в это время были написаны первые общие труды по истории России, в которых особое место отводилось русской государственности. Среди них многотомная История Российская, принадлежащая перу «отца русской истории» Василия Никитича Татищева (1686—1750 гг.). Он первым из русских патриотически настроенных историков рассуждал о связи между формой правления и могуществом государства, а также о влиянии географического фактора на тип государства. По его мнению, демократия и республиканское правление полезны для небольших государств, особенно для городов-государств. Переход к аристократической форме правления, и особенно к монархии, приводит к росту могущества государства. Монархия вообще необходима для обширных государств с открытыми, равнинными границами. Такие государства находятся в постоянной опасности перед внешним врагом и нуждаются в сильной и централизованной монархической власти. Падение монархии для таких государств чревато большими бедами. Для России, считал Татищев, характерна не просто монархия, а правление «самовластных государей». Так, ослабление монархической власти и установление аристократического правления привели, по мнению Татищева, к установлению на Руси монгольского ига.

Антиподом Татищева выступал князь Михаил Михайлович Щербатов (1733—1790 гг.). Он, напротив, считал, что аристократия — самое важное и ценное явление в истории российского государства. Основной труд М.М.Щербатова — «История Российская от древнейших времен» — содержит новую по тем временам концепцию истории государственного управления в России. Самодержавие неспособно быть опорой государственного порядка и процветания без поддержки и совета знатнейших вельмож. Так, успехи Дмитрия Донского объясняются, по мнению Щербатова, тем, что он всегда слушал мудрых своих бояр. С этих позиций дается и критика опричнины Ивана Грозного, отступившего от союза с боярами.

Наиболее ярким историком русской государственности является крупный писатель и журналист конца XVIII — начала XIX вв. Николай Михайлович Карамзин (1766—1826 гг.). В 1803 г. он даже получил должность официального «историографа» при дворе императора Александра I и был допущен к государственным архивохранилищам. Главный труд Н.М.Карамзина — 12-томная «История Государства Российского» — своим появлением пробудила в обществе огромный интерес к русской истории. Об этом писал А.С.Пушкин: «Появление Истории Государства Российского (как и надлежало быть) наделало много шуму и произвело сильное впечатление. 3000 экземпляров разошлись в один месяц, чего не ожидал и сам Карамзин. Светские люди бросились читать историю своего Отечества. Древняя Россия, казалось, найдена Карамзиным, как Америка Колумбом. Несколько времени ни о чем другом не говорили»¹¹.

Центральную идею своего труда Карамзин изложил в знаменитой «Записке о древней и новой России», написанной для Александра I в 1811 г.: «Россия основалась победами и единоначалием, гибла от разновластия, а спаслась мудрым самодержавием»¹². При этом Карамзин также считал потомственное дворянство опорой российской государственности: «Самодержавие есть палладиум России; целость его необходима для его счастья; из сего не следует, чтобы государь, единственный источник власти, имел право унижать дворянство, столь же древнее, как и Россия. Оно было всегда не что иное, как братство знаменитых слуг великокняжеских или царских. Худо, ежели слуги овладеют слабым господином, но благоразумный господин уважает отборных слуг своих и красится их честью. Права благородных суть не отдел монаршей власти, но ее главное, необходимое орудие, двигающее состав государственный»¹³.

Главным героем русской истории и создателем единого Российского государства Карамзин считал Ивана III, «первого самодержца России». С него начинается государственная история России, содержание которой уже «не бессмысленные драки княжеские, но деяния царства, приобретающего независимость и величие»¹⁴.

Большое влияние на развитие русской историографии государственного управления оказала философия И. Канта и историческая школа права. Примером такого влияния является исследование профессора и ректора Дерптского (ныне — Тартуский) университета Иоганна Густава Эверса. Он предложил т.н. родовую теорию возникновения государства по схеме: семья — род — государство. Новизна теории Эверса состояла в том, что государство является продуктом естественного внутреннего развития общества и не может быть навязано простым захватом власти.

Идея Эверса с наибольшей полнотой и последовательностью была реализована великим русским историком Сергеем Михайловичем Соловьевым (1820—1879 гг.). Его фундаментальная 29-томная «История России» остается доныне непревзойденной энциклопедией русской истории с древнейших времен до XIX столетия. Выходец из семьи священника, профессор и ректор Московского университета, С.М.Соловьев был хорошо знаком с трудами Канта, Гегеля, Вико. Он основательно познакомился с немецкой и французской исторической наукой, под влиянием Т.Н.Грановского много занимался всеобщей историей. Мощное эмоциональное воздействие на него оказал труд Карамзина, навсегда приобщивший его к отечественной истории.

Соловьев был приверженцем либеральных идей и патриотически настроенным государственником. Историческая школа, одним из основателей которой он являлся, именовалась государственной. Государство, считал Соловьев, есть «необходимая форма для народа, который немыслим без государства», а правительство «есть произведение исторической жизни известного народа, есть самая лучшая поверка этой жизни».

Движущей силой русской истории Соловьев считал борьбу двух противоположностей, двух начал — родового и государственного. Государственное начало постепенно вызревает, поэтому государство есть явление, возникающее из внутренней жизни народа. Внешние факторы государственности Соловьев считал второстепенными. С этих позиций он оценивал степень влияния монгольского ига на Руси. И вообще монгольское вторжение оказалось за пределами его периодизации естественного, «органического» хода русской истории.

Соловьев не разделял мнения Карамзина об Иване III. Для Соловьева он всего лишь рачительный наследник «целого ряда умных, трудолюбивых, бережливых предков», он «вступил на московский престол, когда дело собирания Северо-Восточной Руси могло почитаться уже оконченным; старое здание было совершенно расшатано в своих основаниях, и нужен был последний, уже легкий удар, чтоб дорушить его»¹⁵.

В возникновении русской государственности на Северо-Востоке Соловьев отводил решающую роль географическому фактору, природным условиям, благодаря которым сформировался национальный характер народа-государственника: «Природа роскошная, с лихвою вознаграждающая и слабый труд человека, усыпляет деятельность последнего, как телесную, так и умственную. Пробужденный раз вспышкою страсти, он может показать чудеса, особенно в подвигах силы физической, но такое напряжение сил не бывает продолжительно. Природа, более скупая на свои дары, требующая постоянного и нелегкого труда со стороны человека, держит последнего всегда в возбужденном состоянии: его деятельность не порывиста, но постоянна; постоянно работает он умом, неуклонно стремится к своей цели; понятно, что народонаселение с таким характером в высшей степени способно положить среди себя крепкие основы государственного быта, подчинить своему влиянию племена с характером противоположным»¹⁶.

Истинным героем истории русской государственности Соловьев считал Петра Великого. Многовековая борьба двух начал в истории России в петровскую эпоху завершилась полным торжеством государственного начала. В 1872 г. Соловьев выступил перед дворянским собранием Москвы со знаменитыми публичными лекциями, посвященными двухсотлетнему юбилею царя-реформатора, где предложил свое видение значения великого исторического лица, «которое может быть видным, главным деятелем, но не творцом явления, истекающего из общих законов народной жизни.…Только великий народ способен иметь великого человека, сознавая значение деятельности великого человека, мы сознаем значение народа»¹⁷.

«Государственная школа» в русской историографии дала немало серьезных исследований по отдельным проблемам истории государственного управления в России. К их числу следует отнести работу Б.Н.Чичерина «Областные учреждения России в XVII в.», диссертации А.Д.Градовского: магистерскую «Высшая администрация XVIII в. и генерал-прокуроры», докторскую «История местных учреждений в России», а также его главный труд — «Начала русского государственного права» в трех томах (1875, 1876 и 1883 гг.). Это направление затем получило свое развитие в трудах ученика Градовского, видного правоведа Н.М.Коркунова, автора двухтомного курса по русскому государственному праву.

В XIX столетии активно развивалось историческое правоведение в России, близкое по содержанию к историческому государствоведению. Первым крупным ученым в этой области был К.А.Неволин, окончивший (как сын священника) курс в Московской духовной академии, а затем готовившийся в преподаватели законоведения в Санкт-Петербургском университете. В 1829 г. он стажировался в Берлинском университете под руководством основателя исторической школы права Савиньи. Неволин выступил с рядом серьезных исследований, среди которых выделялись «Образование управления в России от Иоанна III до Петра Великого» (1847 г.) и «О преемстве великокняжеского Киевского престола» (1851 г.).

Во второй половине XIX столетия историко-правовые исследования существенно активизировались. На это время приходятся фундаментальные труды Н.П.Загоскина: «История права Московского государства» в двух томах (1877—1879 гг.), «Очерки организации и происхождения служилого сословия в допетровской Руси» (1876 г.); В.И.Сергеевича: «Вече и князь» (1876 г.) и «Лекции по истории русского права» (1896 г.); М.Ф.Владимирского-Буданова: «Обзор истории русского права» (1886 г.) — лучший университетский курс своего времени, выдержавший семь изданий и переизданный в наше время¹⁸. Отметим также уникальную по проблематике для тех времен книгу Н.И.Хлебникова «Общество и государство в домонгольский период русской истории» (1872 г.).

К концу XIX века наиболее мощной фигурой русской историографии был великий русский историк и блестящий лектор Василий Осипович Ключевский. Ученик С. М. Соловьева и Ф.И.Буслаева, Ключевский создал, пожалуй, методологически наиболее сложную и многогранную картину всего хода русской истории¹⁹. Он впервые обратился к изучению социальных источников государственной власти, общественно-экономического смысла системы государственного управления. Ярчайший пример — его докторская диссертация, посвященная истории высшего органа государственной власти России — Боярской думы²⁰. Характерны названия периодов, на которые делилась история государственности: «Русь Днепровская, городовая, торговая», «Русь Верхне-Волжская, удельно-княжеская, вольноземледельческая», «Русь Великая, Московская, царско-боярская, военно-земледельческая» и т. п.

Важнейшим процессом в развитии Русского государства Ключевский считал колонизацию огромных пространств с юго-запада на северо-восток, а главной отраслью хозяйства — торговлю. Государственный строй русских земель в период раздробленности, особенно в эпоху ордынского владычества, Ключевский был склонен считать скорее отсутствием какого-либо государственного порядка. Поэтому ордынские карательные экспедиции на Русь, по его мнению, были «грубым татарским ножом, разрезавшим узлы, в какие умели потомки Всеволода III запутывать дела своей земли»²¹. Успешнее других в пользовании этим «божьим батогом» для уничтожения своих соперников оказались московские князья.

Решающее значение в образовании нового государства с центром в Москве Ключевский придавал великому княжению Ивана III и Василия III. Произошедшую в этот период качественную перемену в государственном строе русских земель Ключевский определял как «основной факт, от которого пошли остальные явления, наполняющие нашу историю XV и XVI вв.»²². Специально изучавший историю Боярской Думы Ключевский считал роль бояр в Московском государстве весьма значительной, а борьбу с ними Грозного бессмысленной, поскольку ни царь, ни бояре не могли обойтись друг без друга. Опричнина была политикой испуганного человека, который, закрыв глаза, начал бить направо и налево, не разбирая друзей и врагов. По мнению Ключевского, Грозного «можно было сравнить с тем ветхозаветным слепым богатырем, который, чтобы погубить своих врагов, на самого себя повалил здание, на крыше коего эти враги сидели»²³.

Роль социальных слоев («классов московского общества») в государственном развитии отмечена Ключевским в эпоху смутного времени начала XVII века. Несмотря на то, что смуту вызвали внешние причины (пресечение династии, самозванчество, иноземное вмешательство), ее широкое и разрушительное развитие было вызвано внутренними условиями страны, социальным конфликтом. По сути дела Ключевский впервые в русском государствоведении указал на проблему социальной ответственности власти. Более того, он поставил национальные и религиозные связи выше классовых и политических. В результате Смуты, считал Ключевский, «общество не распалось; расшатался только государственный порядок. По разрушении связей политических оставались еще крепкие связи национальные и религиозные; они и спасли общество»²⁴.

Смута была величайшим испытанием русской государственности. Она стала своеобразным «моментом истины», обнажившим самые основы государственного порядка как взаимодействия власти и общества. Наиболее фундаментальное исследование этой эпохи принадлежит выдающемуся русскому историку ХХ столетия, академику С.Ф.Платонову²⁵. Размышляя над последствиями Смуты, он заметил, что «события смутной поры, необычайные по своей новизне для русских людей и тяжелые по своим последствиям, заставляли наших предков болеть не одними личными печалями и размышлять не об одном личном спасении и успокоении. Видя страдания и гибель всей земли, наблюдая быструю смену старых политических порядков под рукой и своих и чужих распорядителей, привыкая к самостоятельности местных миров и всей земщины, лишенный руководства из центра государства русский человек усвоил себе новые чувства и понятия: в обществе крепло чувство национального и религиозного единства, слагалось более отчетливое представление о государстве. В XVI в. оно еще не мыслилось как форма народного общежития, оно казалось вотчиной государевой, а в XVII в., по представлению московских людей, — это уже «земля», т.е. государство.…Со своей стороны, «новая, «землею» установленная власть Михаила Федоровича вполне усваивает себе это понятие общей земской пользы и является властью вполне государственного характера»²⁶.

Советский период исторического государствоведения отмечен рядом крупных исследований. Авторы работ по истории допетровской России были относительно свободны от того мощного идеологического пресса, под которым находились специалисты по более поздним эпохам развития русской государственности. Можно отметить, пожалуй, заметный крен в сторону социально-экономической проблематики, а также истории народных движений, что само по себе, конечно, не является недостатком. Кроме того, следует признать, что, несмотря на марксистскую идеологизацию историографии, традиции исторической школы Соловьева и Ключевского сохранились. Поэтому труды советских историков имеют несомненное научное значение. История государственного управления домонгольской Руси получила освещение в трудах Б.Д.Грекова, Б.А.Рыбакова, В.В.Мавродина, П.П.Толочко, И.Я.Фроянова, В.Т.Пашуто, А.П.Новосельцева²⁷. Отдельные аспекты развития древнерусской государственности разработаны М.Б.Свердловым, А.Н.Сахаровым, А.А.Горским, Н.С.Борисовым, О.М.Раповым, Я.Н.Щаповым²⁸.

Истоки становления новой государственности на северо-востоке Руси проанализированы в монографии Ю.А.Лимонова²⁹. Наиболее крупные работы по истории Московского государства принадлежат перу Л.В.Черепнина, М.Н.Тихомирова, А.М.Сахарова, А.А.Зимина, Ю.Г.Алексеева³⁰.

Особняком стоит целый комплекс работ, посвященных времени царствования Иоанна Грозного и его опричной политики, которая вызвала неоднозначные оценки исследователей. Этой теме посвящены работы Р.Г.Скрынникова, А.А.Зимина, С.Б.Веселовского, В.Б.Кобрина, Д.Н.Альшица, С.О.Шмидта³¹. Анализировались сословно-представительные учреждения и органы центрального государственного управления XVI столетия и даже жизнь и карьера отдельных государственных деятелей той эпохи³².

Большой интерес советских историков вызвала эпоха Смутного времени начала XVII века. Центральным событием при этом считалось движение Ивана Болотникова, которое определялось как первая крестьянская война в России в ряду движений Степана Разина и Емельяна Пугачева. Отдавалось должное и народному ополчению под предводительством Козьмы Минина и Дмитрия Пожарского. Вопросы власти и управления рассматривались лишь в связи с народными движениями. В этом смысле советская историография выглядит значительно беднее старой русской исторической школы. Из наиболее заметных работ по этой проблематике можно назвать книги А.А.Зимина, Р.Г.Скрынникова, А.П.Павлова, А.Л.Станиславского³³.

Государственное управление в XVII столетии рассматривается в рамках концепции формирования абсолютизма³⁴. Центральным событием государственной жизни выступает знаменитое Соборное Уложение 1649 года — самый значительный сборник русского государственного права допетровской России³⁵.

Как видим, история государственного управления является центральной темой российской историографии, что вполне соответствует той главной роли, которую играет государственность в истории нашего народа.

Примечания

3

См.: Конев В. А. Социальная философия. — Самара: «Самарский университет», 2006. — С. 59—61.

4

Здесь Родос, здесь прыгай! (лат.).

5

Марк Блок. Апология истории или ремесло историка. — М.: Наука, 1986. — С. 18.

6

Люсьен Февр. Бои за историю. — М.: Наука, 1991. — С. 19.

7

События, деяния (лат.).

8

Коллингвуд Р. Дж. Идея истории. Автобиография. — М.: Наука, 1980. — С. 13.

9

История — наставница жизни (лат.).

10

Лев Диакон. История. — М.: Наука, 1988. — С. 7.

11

Пушкин А. С. Соч. Т. V. М., 1954. С. 37.

12

Карамзин Н. М. Записка о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях. М.: Наука, 1991. С. 22.

13

Там же. С. 105.

14

Карамзин Н. М. История Государства Российского. Т. 6. с. 222—223.

15

Соловьев С. М. Сочинения. Кн. III. М.: Мысль, 1989. С. 7.

16

Соловьев С. М. Соч. Кн. I. М.: Мысль, 1988. С.73.

17

Соловьев С. М. Публичные чтения о Петре Великом. М.: Наука, 1984. С. 17—18.

18

Владимирский-Буданов М. Ф., проф. Обзор истории русского права. Ростов н/Д, 1995.

19

Ключевский В. О. Курс русской истории. Части I — V // Сочинения в девяти томах. — М.: Мысль, 1987 — 1990.

20

Ключевский В. О. Боярская дума древней Руси. Изд. 5. Пг.: 1919.

21

Ключевский В. О. Соч. Т. 2. С. 41.

22

Ключевский В. О. Соч. Т. 2. С. 107.

23

Там же. С. 187.

24

Ключевский В. О. Краткое пособие по русской истории. М.: Рассвет, 1992. С. 101.

25

Платонов С. Ф. Очерки по истории смуты в Московском государстве XVI — XVII вв. Опыт изучения общественного строя и сословных отношений в Смутное время. 5-е изд. — М., 1995.

26

Платонов С. Ф. Лекции по русской истории. М.: Высшая школа, 1993. С. 333.

27

Греков Б. Д. Киевская Русь. М., 1953; Рыбаков Б. А. Киевская Русь и русские княжества XII — XIII вв. М., 1982; Мавродин В. В. Образование древнерусского государства и формирование древнерусской народности. М., 1971; Новосельцев А. П. и др. Древнерусское государство и его международное значение. М.; Л., 1965; Фроянов И. Я. Киевская Русь: Очерки социально-политической истории. Л., 1980; Фроянов И. Я. Древняя Русь. М.; СПб., 1995; Толочко П. П. Древняя Русь. Очерки социально-политической истории. Киев, 1987.

28

Свердлов М. Б. От Закона Русского к Русской Правде. М., 1988; Сахаров А. Н. Дипломатия Древней Руси: IX — первая половина Х века. М., 1980; Дипломатия Святослава. М., 1982; Горский А. А. Древнерусская дружина. М., 1989; Борисов Н. С. Церковные деятели средневековой Руси XIII — XVII вв. М., 1988; Рапов О. М. Княжеские владения на Руси в Х — первой половине XIII в. М., 1977; Щапов Я. Н. Византийское и южнославянское наследие на Руси в XI — XIII вв. М., 1978.

29

Лимонов Ю. А. Владимиро-Суздальская Русь. Очерки социально-политической истории. Л., 1987.

30

Черепнин Л. В. Образование Русского централизованного государства. М., 1960; Тихомиров М. Н. Российское государство XV — XVII вв. М., 1973; Зимин А. А. Россия на рубеже XV — XVI столетий: Очерки социально-политической истории. М., 1982; Сахаров А. М. Образование и развитие Российского государства в XIV — XVII вв. М., 1969; Алексеев Ю. Г. Государь всея Руси. Новосибирск, 1991.

31

Скрынников Р. Г. Иван Грозный. М.,1980; Зимин А. А. Реформы Ивана Грозного. М., 1960; Опричнина Ивана Грозного. М., 1964; Веселовский С. Б. Исследования по истории опричнины. М., 1963; Кобрин В. Б. Власть и собственность в средневековой России (XV — XVI). М., 1985; Альшиц Д. Н. Начало самодержавия в России. Л., 1988; Шмидт С. О. У истоков российского абсолютизма. М., 1996.

32

Черепнин Л. В. Земские соборы Русского государства в XVI — XVII вв. М., 1978; Носов Н. Е. Становление сословно-представительных учреждений в России. Л., 1969; Леонтьев А. К. Образование приказной системы управления в Русском государстве. М., 1961; Граля Иероним. Иван Михайлов Висковатый. Карьера государственного деятеля России XVI в. М., 1994.

33

Зимин А. А. В канун грозных потрясений: Предпосылки первой крестьянской войны в России. М., 1986; Скрынников Р. Г. Россия накануне «смутного времени». М., 1985; Россия в начале XVII в.: Смута. М., 1988; Самозванцы в России в начале XVII в. Григорий Отрепьев. Новосибирск, 1987; Смута в России в начале XVII в. Иван Болотников. Л., 1988; Павлов А. П. Государев двор и политическая борьба при Борисе Годунове (1584—1605 гг.). СПб., 1992; Станиславский А. Л. Гражданская война в России XVII. Казачество на переломе истории. М., 1990.

34

Леонтьев А. К. Государственный строй//Очерки русской культуры XVII века. М., 1979. Ч. I. С. 297—322; Демидова Н. Ф. Служилая бюрократия в России XVII в. и ее роль в формировании абсолютизма. М., 1987.

35

Маньков А. Г. Уложение 1649 года — кодекс феодального права России. М., 1980.