Таусерт – цветок лотоса в царской короне

Отто Клидерман

Египетская царица, правившая на троне несколько лет (предположительно семь). Женщина, которой завершалось правление девятнадцатой династии. Она не была настолько известна, как её предшественница Хатшепсут из восемнадцатой династии, но по странным стечениям обстоятельств царица во многом повторяла её судьбу, даже если Таусерт не была из царского дома.

Глава четырнадцатая

Таусерт проснулась рано утром. Вчерашнее события со дрогнули двор и всполошили каждого в неё обитающего. Казалось, не было ни одной живой души, которая не обсуждала подобное. Никто не оставался равнодушным к происшедшему кроме одной — маленькой богини Хатхор.

После трагедии в храме — двор спешно погрузился в ладью, а жена фараона тут же была приглашена на ладью своего царственного супруга, чему была неимоверно счастлива.

Ирсу вынужден был пойти с остальными, дабы успокоить расстроившуюся от увиденного сестру.

Таусерт не была из их числа. Она осталась с небольшой горсткой слуг и была свидетелем, как вынесли окровавленное тело Хионы из храма, вытащив уже из её плоти шпиль. У неё не отобрали глаза богини Хатхор. Фараон приказал избавиться от неё самым необычным способом. Её поместили в маленькую лодку и пустили по реке одной, а когда она отплыла бросили в лодку несколько факелов.

Принцесса только презрительно бросила последний взгляд в сторону создавшегося столба пламени и отвернувшись приказала подготовить для неё судно. Всю дорогу она молчала, сидя, заломив руки, вогнув голову в плечи и только когда в дали показались очертания храма Хатшепуст — она приказала остановить лотку и долго смотрела в даль…..никто даже не мог предположить, что каждая кража была подстроена и прямо указывала на причастие Хионы.

На это требовались два месяца и пока Мескренет нервничала из за присутствия соперницы — главному советнику ложили на стол папирус за папирусом со свидетельствами очевидцев, что то это или иное украшение находили во владении возлюбленной фараона и он с ужасом собирал один за другим донесение….а тем временем другой министр ненавязчиво, но довольно часто убеждал о легенде глаз богини Хатхор и о вечной власти……….

Всё это в результате принесло свои плоды…….

Таусерт знала слишком хорошо о ловушках, созданием которых гордился Ирсу. Главный архитектор восхищался юным талантом. Оставалось дело за малым — соединить это всё в одно. Теперь всё это превратилось в одну единственную горсть пепла.

Об этом не догадывался Ирсу, однако принцесса хорошо знала, что именно он был виновником того, что Хиона стала фавориткой их отца. Она хорошо понимала, что он мстит за мать, однако она не могла допустить, чтобы страдала Мескернет. За неё она готова была пожертвовать многим, поэтому Ирсу и стал виновником её гибели, даже если и косвенно.

Маленькая богиня Хатхор с умилением любовалась тем, что создала сильная женщина. Она завидовала её мудрости и железной хватке, но более всего ей хотелось не стать ею, а превзойти её, чего бы это ей не стоило………..

С такими размышлениями она лежала в постели и не спешила подниматься. Сети не было во дворце. Он вынужден был сопровождать одного из министров на расследование конфликта среди рабочих, которые были задействованы на строительстве небольшого канала, чему он был не очень рад, но у него не оставалось никакого выбора, поэтому в момент произошедшей трагедии его не было.

Поток нескончаемых мыслей прервал приход служанки

Она поклонилась и тут же подала ей свиток.

— Возлюбленная жена царя прислала это для своей возлюбленной дочери — пролепетала девушка.

Подобный титул мог говорить лишь о том, что всё возвратилось на свои места, чему Таусерт очень обрадовалась.

Принцесса тут же отказалась от завтрака и отпустила служанку на целый день.

Едва последняя покинула покои царевны, как он тут же развернула папирус и с изумлением прочитала, что отныне дворец, который они вчера посещали принадлежал ей. Мескернет была рассудительной женщиной и сразу же поняла, кто без проявления излишнего сочувствия тут же взялся за дело и настойчиво шёл к поставленной цели, пока не достиг её.

Таусерт испытала момент шока, а потом неописуемой радости….первым делом она тут же хотела броситься к матери и крепко её обнять, однако она не могла бы себе позволить идти в подобном виде, а служанка была уже отпущена… в любом случае она понимала, что царице сейчас не до неё. Девушка быстро поднялась из кровати и пошла в сад, где её ждал бассейн с прохладной водой, в который она тут же хотела окунуться.

Она выбежала в сад и тут же её рука застыла на полу-жесте, когда пыталась снять одежду………вокруг стояли несколько слуг с большими корзинами, которые тут же стали опустошать их каждым пригоршням подбрасывая красные лепестки роз.

На девушку летели мириады ярко красочных кусочков, оставаясь не её волосах, одежде и у ног. В один момент они уже покрыли полностью и воду в бассейне и вокруг каждый клочок земли………

Сделав свою работы они низко поклонились принцессе и молча покинули её покои……………

Таусерт с изумлением хлопала глазами и не могла никак прийти в себя от происшедшего.

Она прохаживалась по саду, загребая ногами всю эту роскошь и не зная, что со всем этим делать.

— Я не знал, как мне выразить мой интерес к вам, моя дорогая, как человеку, проводящему больше времени в походах, я не обладаю всеми теми утончёнными манерами, которыми может зачастую обладать человек, проживший всю свою жизнь при дворе, поэтому я посоветовался и мне подсказали осыпать каждый след любимой — розами.

Таусерт с кривой улыбкой оглянулась на весь создавшийся романтический беспорядок и пытливо уставилась на непрошенного гостья.

— И что же мне со всем этим делать? Прыгать от радости? — хмыкнула она.

Аменмес потупил взор от неожиданной негативной реакции.

— Откровенно говоря, мне проще проявить свою храбрость на поле сражения, чем слыть влюблённым воином. Это отбирает у тебя всё мужество и делает тебя побеждённым, ты пренебрегаешь оружием и падаешь на колени перед тем, кто заступил тебе солнце в пустыне.

Брови Таусерт взлетели вверх от подобных слов.

— И у кого вы позаимствовали эти слова? Уверенна, это сказало не ваше сердце, — Она важно заломила руки, беззаботно разгребая ногой ворох из романтики

— Увы, но если бы я умел, то обязательно сказал именно так. — Пожал он плечами.

— Вы пришли ко мне с чужими мыслями, с чужими подсказками. — Парировала с сарказмом царевна.

— А в сущности я грубый человек, привыкший к тягостям военной жизни. Фараон позвал меня к себе и я столкнулся опять с этикетом придворной жизни, что так редко выпадало мне за всю мою жизнь и встретил……маленькую богиню Хатхор. — Он отвёл в сторону глаза.

Таусерт пытливо смотрела на него в упор, даже не пытаясь отвести от него глаза. Он был тем, о чём и сказал за себя. Не было у него ни капли ничего утончённого, а теперь и вправду вёл себя глупо, в сущности продолжая быть в душе таким же неотёсанным мужланом. Никаких манер, каких она привыкла видеть вокруг.

— Вы можете стать моей женой. Вы откроете для меня тот мир, у которого у меня не было, ибо в тот самый момент я проводил мою жизнь в военных походах и приносил новые победи к ногам моего царственного отца. Мой кулак стиснут и в нём я удерживаю спокойствие и нерушимость границ нашего царства. Я беспощаден к врагам, но мне чужда война при дворе мы бы могли править вместе. Вы — при дворе, а я бы не позволил ни одному врагу ступить на наши земли.

— Вы так уверенны, что станете следующим фараоном? Любопытно. Почему вы так думаете? — Таусерт облокотилась на кушетку, и стала бездумно собирать лепестки роз с пола и выпускать их из ладони.

— У меня все шансы и в моих руках вся армия. Не стоит пренебрегать подобным фактом.

Царевна бросила на него взгляд, полный пренебрежения.

— Вы что же собрались сделать переворот при вашем живом отце?

— Боги свидетели, никогда, хотя это было возможно всегда.

Подобная наивность и простота просто поражала. Принцесса продолжала бездумно перебирать валяющиеся лепестки.

— Вы только что сами сказали. Вам чужда война при дворе.

— Но вам же это очень знакомо. К тому же я бы никогда не вмешивался в это. Я бы боролся с врагом извне, пока вы бы воевали здесь.

— Это похоже скорее на мирный договор между соседствующими странами, чем на соглашение между людьми, один из которых пытается завоевать благосклонность другого. Вы потратили много усилий на проявление симпатии ко мне, если вам в сущности нужен всего лишь союзник.

— Это не было лишней тратой усилий. — Тут же запротестовал он. — Только большой радостью для меня очаровать вас, но вижу, что не могу сделать это моим присутствием.

Он подошёл к ней, и подал золотой кулон на тоненькой цепочке.

— Это было подарено моим отцом, который получил в своё время от великой жены Нефертари. Вы ведь слышали о ней?

Таусерт взяла драгоценность в руки — фигурка Исиды, крылья которой раскрашены в красный цвет и инкрустированные мелкими бриллиантами.

— Очень красиво. — сухо заключила девушка.

— Это ваше. Мой отец рассказывал о ней. Она была единственной любовью из 48 жён. Ради неё фараон строил величественные храмы и возвысил до своего величия. Он боготворил её, а когда она умерла — её гробница была самой роскошной и полной великолепия. Рамзес 2 оплакивал её всю свою жизнь. Вы могли стать такой как она.

Маленькая богиня Хатхор перевела взгляд от стоящего Аменмеса на драгоценность.

— Она была женой фараона, но не царицей, восседающей на троне единолично. Она зависела от милости своего мужа и боролась со своими соперницами. Она смирялась, что её муж не с ней проводил некоторые ночи, а с другими. Она не была свободна. — В голосе юной принцессы была сталь. — Её звали Хатшепсут и она не зависела от воли мужчин.

Непрошенный гость не нашёлся что сказать. Боги свидетели, он был убеждён, что эта девчонка затрепещет от оказанной ей чести, а она не просто мечтала быть царицей, она мечтала быть на месте самого фараона.

Таусерт подала кулон Аменмесу.

— Нет, нет. Оставьте его себе, не многие достойны иметь украшение великой царицы. — Тут же запротестовал он

— Если я его оставлю — я дам вам надежду.

— Вы даже не попытались узнать обо мне, и тут же поспешили отвергнуть будущего фараона. А ведь в моих силах смести весь двор и никто не устоит под моей силой. — В голосе зазвучали ничем неприкрытые нотки злобы.

— Безусловно можете, но вы проиграете здесь, вами будут манипулировать и в конечном итоге вы падёте жертвой интриг от чьей-то виртуозной игры. Вы никогда не видите врага, подобно на поле боя, а он за вами следит, пока не уничтожит.

— Я не обладаю вашим умом, но тут его и не нужно так много, чтобы понять почему вы отвергаете меня — вы не верите, что я взойду на трон, поэтому не я ваша цель. Но стоит помнить, что победитель получает все трофеи побеждённого, вы не боитесь, что станете моей добычей?

— Нет, потому, что моя цель не кто-то, а я сама.

— Это решат только боги.

— А я и есть богиня Хатхор.

— Тогда всё-таки оставьте кулон у себя. Заключим пари, либо я увижу его на вас на моём ложе — либо я увижу его на вашей груди, когда преклоню колени перед троном, на котором будите восседать вы.

Он резко повернулся и спешно покинул покои девушки, в обычное существование которой усомнился.