И боги горшки обжигают

Ольга Тишина, 2018

Создав Вселенную, Творец огляделся, и из Глаз Его брызнули Слезы Радости и Грусти. Эти Слёзы рассеялись по Вселенной. Они – самая большая драгоценность в зримом и незримом мирах. Слёзы Творца – есть часть Его. Эти слезы способны зажечь Звезду. Они побуждают к Жизни. Но они же, могут уничтожить, разрушить все Сущее и развеять в пыль. Соня выясняет, что в её жилах течёт кровь могущественных архонтов титанов, властвующих на Земле многие тысячелетия назад. Теперь она должна овладеть Силой, способной повелевать стихиями, чтобы найти величайшую драгоценность Вселенной – Слезу Творца.

Глава 5

Она — кровавая рана. Боль. Боль. Страшная, всепоглощающая боль, разрывающая на части. Кипяток, бегущий по сосудам, жжёт каждую клеточку. Пусть придет смерть! Она избавит от этой БОЛИ.

Тело горит, полыхает в обжигающем пламени. И нет конца немыслимому, нечеловеческому страданию. И вдруг… всё кончилось. Боль исчезла, а сознание скользнуло в пропасть спасительного небытия.

Свинцово — тяжелые веки, тысячетонным грузом, навалились на глаза, не давая им открыться. В горле саднило. Рот пересох.

— Пить, — прошептали непослушные губы. Рука попыталась подняться, но бессильно упала на белоснежную простынь. Кто-то приблизился. Размытое лицо, с черными провалами глаз, наклонилось. Откуда-то издалека, трубно донеслось:

— Кажется, она приходит в себя.

Потом, уже другой голос вторит ему:

— Та прагмата панэ кала!

«Странно, — подумала Соня, — он сказал «прогноз хороший», что это значит?».

Но думать над этим вопросом не было, ни сил, ни желания. Сознание вновь ускользнуло в бездну.

***

В одной из комнат, более напоминавшей стерильный больничный бокс, над микроскопом склонилась женщина. Эта была Триа. Она заметно нервничала, кусая губы, но вдруг, резко отстранилась от прибора. Выражение лица её изменилось, стало радостно-возбуждённым.

Златокудрая вскочила, заметалась по комнате, натыкаясь на столы и массивные приборы. Потом, вновь прильнула к окуляру прибора и долго смотрела в него. Наконец, откинулась на спинку стула и протерла уставшие от бессонной ночи глаза.

Все, что она делала, оказалось не напрасным! — взволнованно думала женщина. — Великий эксперимент удался! Капля Серумвит разбудила дремавшую, досель, в medulla spinalis девчонки, колонию микроскопических протоплазмоидов, первых коллективных разумных существ во вселенной. Процессы их жизнедеятельности, в виде атомарных частичек энергии, обнаружились в первых образцах крови землянки. Сейчас же, проснувшись, они должны занять свое законное место в центре каждой клетки организма. По-видимому, колония была крохотная, так как протоплазмоиды почковались, причем с невероятной быстротой. Когда завершится процесс слияния, не останется ни одной не оплодотворенной клетки! Опьяненная этим открытием, Триа бросилась прочь из комнаты.

***

Соне снился чудесный сон. Она летела над землей. Далеко внизу, медленно, проплывали поля и луга, леса и рощи, озера и реки. Душу её переполнял восторг полета, упоения свободой. Она кричала в экстазе о своем новом умении. Кричала громко и звучно, ничуть не удивляясь этой своей способности. Обуреваемая диким восторгом, она летела, раскинув руки, ощущая собственную всемогущесть и всесильность. Она владычица над этим Миром! Она Богиня!

— Очнись София! — позвал тихий далекий голос. Он становился всё настойчивее и требовательнее, заставил выскользнуть из спасительного Ничего в Реальность и увидеть широко распахнутые, с тревогой смотрящие, бирюзовые глаза.

— Эния! Прости, я, кажется, всё на свете проспала, — девушка резко поднялась с кровати. Голова закружилась, всё поплыло перед глазами. От падения ее удержали заботливые руки.

— Тебе нельзя так резко двигаться, дорогая! Ты ещё очень слаба.

— Что со мной? Я плохо помню, — София упала на подушки. Голова нестерпимо заболела. — Сон. Боль!

— Фтохо пайди…

— Почему?

— Что почему, дорогая.

— Почему я «бедное дитя»?

— Ты… поняла меня? — Эния удивилась.

— Да, ты сказала «бедное дитя».

Прекрасное лицо вытянулось в недоумении. Огромные глаза — распахнулись. Но вопрос в них быстро сменился пониманием происходящего.

— Ты сильно болела София, — она ласково погладила молодую женщину по волосам. — Не пугайся, когда посмотришь на себя в зеркало.

— Что со мной?

— Ничего страшного! Успокойся. Просто немного похудела. А волосы — отрастут. Возможно, ты теперь и не это сможешь.

— Ты опять говоришь загадками, — проворчала София, ощупывая свою голову. От густой гривы волос остались жалкие остатки.

— Не переживай София, ты всё равно очень хорошенькая.

— Эфхаристо, Эния. Спасибо!

— Паракало, агапо, София.

***

В круглой башне дворца находились двое. Мужчина и женщина. Муж и жена. Ещё никогда Триа не видела своего супруга в таком подавленном состоянии. Она же, напротив, надела на свое прекрасное лицо маску удивительного спокойствия. Но это была лишь маска. В душе женщины бушевало пламя. Это было пламя надежды. Радость обуревала её естество. Оставалось лишь убедить мужа в своей правоте, в том, что проступок её был во благо. На это она возлагала большие надежды. Ведь у неё есть козырь. Очень большой козырь в рукаве.

— Что ты наделала Триа, — мужчина тяжело, с усилием поднял голову. Он встал, упираясь руками о поверхность массивного письменного стола, и подошел к широкому проёму в стене, выходящему на террасу. Взгляд его глаз, казалось, потонул в Океане.

— Не надо драматизировать Дио. Девчонка жива и… почти уже здорова. Она удивительно быстро восстанавливается. Капля Серумвит подействовала даже лучше, чем все мои ожидания. Её Сила просыпается. Ты понимаешь, что это значит Дио?

— Это значит, что скоро у нас появится новый архонт, причем настолько сильный, что мы все перед ним будем, как младенцы. Архонт, имеющий Ключ от Врат. Что изменилось теперь в нашей жизни Триа? Ты лишила нас последней надежды.

— Послушай Дио, — женщина подошла к мужу и робко дотронулась до его плеча. Голос её принял ласковые, льстивые нотки. — Я верю, что её силу можно использовать нам во благо. Зачем она ей. Это как дать ребёнку оружие. Её Сила должна стать твоей и только твоей! Ты самый могучий, самый мудрый из архонтов Геи. Получив Силу и Ключ, ты освободишь всех нас из этой тюрьмы.

— Оставь меня женщина, если я послушаю тебя, мы вновь совершим ошибку, и она приведет к катастрофе! — он сбросил ее руку с плеча.

— О, свет, что я вижу!? Страх? — златокудрая захохотала. — Ты боишься Дио? Где же тот всемогущий и отважный муж, которого я когда-то полюбила. Неужели, этот трус и есть могучий — Первый человек? — во взгляде женщины просквозило презрение. — Демиурги давно забыли о нас. Мы, букашки для них, грязь! Ведь они зажигают звезды! И кроме звезд, их ничего более не интересует.

— Неправда! — в глазах мужчины запылал огонь гнева. — Я знаю, Отец беспокоен за нас. Иначе он никогда не дал бы мне Каплю Серумвит. Эту драгоценность Вселенной. Он рискнул своим существом ради нас, в надежде, что мы доживем до его возвращения. А ты потратила её на земное дитя, непонятно каким образом оказавшееся здесь, на Глэз.

— Нет Дио, — Триа покачала головой. — Со временем ты поймешь, что я права и примешь тот Дар, что я тебе дам. Ты ещё будешь говорить мне спасибо, Дио. И еще, — она вдруг резко сменила тему их разговора. — Немедленно освободи нашего сына, он помогал мне из сыновнего долга.

— Ну, уж нет, — мужчина не собирался сдаваться. — Пусть пока посидит в темнице. Подумает, как идти против отца, даже ублажая прихоти и амбиции собственной матери.

***

Смутно вспоминая хитроумные переплетения коридоров Обители, Соня обнаружила знакомую дверь в зимний сад. Толкнув её, замерев, остановилась на пороге, в изумлении глядя на когда-то благоуханно цветущие растения, сейчас покрытые, янтарно-золотым, в свете сияния местной звезды, снегом. Крупные хлопья падали, ложась на кусты, цветы и деревья, придавая им причудливые формы.

— Сегодня у меня минорное настроение, — услышала она чей-то голос.

Соня вздрогнула от неожиданности и обернулась. К ней приближался мужчина, одетый в плащ, подбитый белым мехом. Непокрытая шевелюра слегка припорошена снегом. В руках мужчина что-то держал. Это оказалась меховое манто, густого рыжего, как его волосы, цвета.

— Надень. Здесь довольно прохладно, — протянул он Соне наряд. — Удивлена?

— Не то слово, — девушка с удовольствием завернулась в теплый мех. — Когда Эна приводила меня сюда, здесь было тепло и очень красиво.

— Но разве сейчас здесь не красиво? — совершенно искренне удивился он.

— Очень! — Соня огляделась. — Но как? Откуда взялась зима?

— О, это просто объяснить, — Дэк улыбнулся. — Погодой управляет машина. Позволь? — он аккуратно взял молодую женщину под локоть. — Прогулка на свежем отдыхе еще никому не вредила. Говорю тебе, как знаток человеческого организма.

— Ты анатом?

— Нет, — его губы вновь тронула загадочная улыбка.

— Значит, доктор? — попыталась угадать девушка.

— Милая София, кем я только не был в этой жизни, — засмеялся Дэк. — Врачом и воином, политиком и художником, архитектором и каменщиком, землепашцем и горшечником, принцем и нищим, великим и… никем.

— Неужели, лепил горшки?

— Еще какие!

— Так не бывает, — Соня не верила.

Он долго и пронзительно посмотрел, отчего ее сердце сладко заныло.

— Давай присядем, — рука в перчатке указала в сторону мраморной беседки располагавшейся на берегу небольшого пруда.

В некотором молчании они смотрели на неподвижную водную гладь, покрытую тончайшим, прозрачным, словно горный хрусталь льдом. Из глубины озера, к поверхности, поднимались рыбки. Они «целовали» крупными ртами лёд, снова и снова пытаясь прорвать тонкую, но прочную для них преграду.

— А, долго ли будет длиться твоё грустное настроение? — осмелилась спросить девушка.

— Признайся, тебе стало жаль этих несчастных созданий в пруду? — его слова, бросили Соню в краску. Конечно же, причиной был не этот вопрос-утверждение, кстати, совершенно недалекий от истины, а тот факт, что Дэк тайком наблюдал за ней.

Он понял ее смущение.

— Хочешь, я покажу тебе рождение весны? — мужчина прервал затянувшееся молчание. Не дожидаясь ответа, он достал из складок плаща небольшой плоский предмет и положил его на каменный столик. Над поверхностью стола, тот час развернулся голографический экран усыпанный неизвестными символами. Дэк уверенно пробежался по виртуальным клавишам. Экран погас.

Долго ждать перемен не пришлось. Температура воздуха заметно повысилась. Снег перестал падать. С крыши беседки весело запела капель. Подул теплый ветерок, напоённый влагой и запахом тающего снега. Всё преобразилось. Прилетели и запорхали, вокруг распустившихся цветов, крупные, пёстрые бабочки, весело защебетали невидимые в густой листве птицы. Лёд на пруду растаял. Его обитатели, цветные, причудливые рыбы, показывали свои искрящиеся самоцветами спинки, поднимали плавники, шлепали по воде широкими хвостами и уплывали вновь в своё подводное царство.

— Как же чудесно, — Соня, закрыла глаза и вдохнула полной грудью упоительный запах весны.

Дэк улыбался. Но вдруг лицо его изменилось, стало отрешенным. Он словно ушел в себя.

— Что с тобой!? — испугалась девушка.

Мужчина очнулся. В глазах появилась осмысленность.

— София, скажи, ты не чувствуешь никаких перемен в себе после болезни? — задал он странный вопрос.

— Перемен…, — она задумалась, прислушалась к себе, напряглась, перебирая в памяти воспоминания последних дней. Из глубин всплывали какие-то образы. Они складывались в размытые картины, но сейчас же рассыпались, словно карточный домик от неловкого прикосновения. В висках заломило, к горлу подступила тошнота.

— Ты вся дрожишь! — и он подхватил ее на руки, уже почти теряющую сознание.

***

С самой высокой точки дворца — круглой, узорчатой башни, открывался великолепный вид на бескрайний океан. Куда бы ни устремлялся взор, он упирался в золотисто-янтарный горизонт, сливавшийся с бескрайними, цвета расплавленного красного золота водами.

Тёплый, насыщенный влагой ветер трепал короткие, чуть отросшие после болезни, волосы молодой женщины. Она с наслаждением подставляла ветру лицо, вздыхая полной грудью морской воздух и закрыв глаза, в полной мере отдалась ощущению свободы.

Ветер обвивал её тело, пытался оторвать от поверхности. Она вдруг представила, что он в её власти. Тёплые струи свитые в энергетические жгуты повинуются её слову, её жесту, её мысли. Мгновение ей казалось, что тело утратило вес, а ноги потеряли опору. Восхитительные секунды невесомости сменились страхом. Сердце бешено забилось в груди, голова закружилась. Она распахнула глаза, но, не сумев справиться с ориентацией, упала на каменные плиты.

С другого края площадки к ней бросился мужчина. В это время он занимался крупным крылатым существом. Тщательно затягивая подпруги, держащие вместительное седло на чёрно-угольной спине животного, более похожего на льва с головой орла, мужчина наблюдал за молодой женщиной, и от него не ускользнул момент, когда Соня, разведя руки в стороны, чуть приподнялась над плитами пола. Зависнув на несколько мгновений в воздухе, она вдруг забилась, как подстреленная птица и рухнула на камни. Бросив животное, Дэк подбежал к ней, но она уже поднялась сама.

Глядя в его испуганные глаза и потирая ушибленный локоть, она неожиданно рассмеялась.

— Почему ты смеёшься, разве тебе не больно? — удивился Дэк. — Посмотри, у тебя ссадина!

— Я смеюсь над собой, — призналась Соня. — Ты наверно считаешь меня неуклюжей. Ведь я умудрилась упасть на ровном месте, да еще и напугала тебя!

— Да, признаться, ты меня напугала, — он внимательно посмотрел на неё.

— Ты считаешь меня глупой дурочкой, которая все время падает, то в обморок, то… на ровном месте, — девушка не скрывала досады.

— Нет-нет, не придумывай, — поторопился он ее успокоить. — Но прогулку на грифоне придется отложить.

— Ни за что! — воскликнула Соня, ведь она так мечтала об этом полете. — Я в полном порядке.

— Ну, раз так, — Дэк восхитился ее мужественности. — Мы можем отправляться.

***

Полет на грифоне вызвал массу эмоций. Соня увидела остров и Обитель с высоты птичьего полета.

Дворец оказался настоящим произведением искусства. Это было причудливое, но очень гармоничное смешение разных архитектурных стилей, какие Соня могла видеть на Земле. Элементы древнегреческого, египетского, средневекового и даже… китайского, уживались рядом, составляя единое, нерушимое целое. Дворец стоял у подножия огромного вулкана, поросшего по склонам густой растительностью.

— Этот монстр еще дышит, — перекрикивая свистящий в ушах ветер, Дэк указал рукой на вулкан. — Мы пользуемся его энергией.

Из жерла вулкана поднималась конструкция похожая на барабан. Она медленно вращалась вокруг оси.

— А это энергостанция, — пояснил мужчина. — Помогает нам здесь выживать в довольно комфортных условиях.

***

Они приземлились на берегу океана, откуда не было видно Обитель. Место было великолепным. Оно пьянило своей первозданностью, ощущением единения с природой, вызывая в душе непередаваемое чувство комфорта и счастья. Так бывает, когда вдруг вырываешься из шумного, суетного мегаполиса на лоно природы. Тогда всё кажется другим, более чётким, объёмным, волнительным. Каждый цветок и травинка, небо и облака, свитая в укромном месте, блестящая утренней росой паутина и маленький её хозяин — паучок, стрёкот невидимых кузнечиков и пение разноголосых птиц, мелодичное журчание ручья и плеск рыбы, утренняя заря, окрашивающая золотом горизонт и звёздное, ночное небо.

А еще так бывает, когда в душе рождается прекрасное чувство. И ты счастлив, просто потому, что с тобой рядом тот, кто вызывает этот трепет сердца.

Дэк и София сидели под кроной старого дерева, когда пронзительный сигнал прервал их идиллию. Он исходил от браслета на руке мужчины.

— Это Эния! Что-то срочное, — он дотронулся до синего камня, казавшегося на первый взгляд лишь украшением, и над его рукой развернулся небольшой, объёмный экран. Они увидели взволнованное лицо сестры Дэка.

— Послушай брат, — Эния обернулась, будто за ней кто-то гнался. — Триа всё же уговорила Дио на дальнейшие эксперименты! София станет Маткой, производящей протоплазмоидов. Предупреждаю, они ищут её, — она опять затравленно посмотрела назад. — Больше не могу говорить. Для мысленной связи, ты слишком далеко, у меня не хватает энергии!

Экран погас.

— О чем она? Какие эксперименты? — Соня смотрела в лицо мужчины, пытаясь поймать его взгляд. Но он почему-то отводил его, а потом вдруг резко поднялся и протянул девушке руку:

— Пойдем, нам надо спешить.

***

Скала, с удивительно гладкой, словно отшлифованной поверхностью стояла на своём прежнем месте и чёрный проём — портал, всё так же зиял космической пустотой.

— Послушай, София! Ты должна сейчас же вернуться на Гею, — мужчина возбужден и взволнован, голос его дрожит. — Торопись. Активируй Врата.

— Но как? — Соня не понимала, что случилось, лишь догадывалась, что ей угрожает какая-то опасность.

— Дотронься сознанием до Врат, — объяснил Дэк. — Представь, что ты в них стучишься.

Она, закрыла глаза и…

— Идентификация объекта, — голос системы портала прозвучал неожиданно резко. — Объект София назовите координаты точки выхода.

Соня затараторила:

— Точка выхода 1405. Рукав Ориона. Система — желтый карлик. Третья планета. Общепринятое название планета Гея.

— Достаточно информации. Активация портала, — и словно алмазы в короне Галактики в чернильной тьме засверкали мириады звезд.

— Прощай, София!

— Прощай, Дэк!