Аллиумы

Ольга Раковецкая, 2021

«Аллиумы» – третий сборник малой прозы талантливого литератора Ольги Раковецкой. Герои эссе и рассказов – эстеты, сибариты и гурманы, молодые, красивые, образованные, не бедные; они живут в столицах, восторжены своей любовью и мучимы одиночеством в ней. Они, каждый по-своему, находят возможности для собственного развития в условиях изоляции из-за пандемии; они очевидно имеют вкус к жизни. Темой карантина в «Аллиумах» автор умело держит тональность декаданса и этим возвращает читателей к эстетике Серебряного века. Тонкие наблюдения за современниками и экспрессивный посыл привлекут к книге внимание новых читателей, а психологизм и узнаваемый стиль порадуют уже посвящённых в литературные опыты Ольги Раковецкой. Все герои являются вымышленными.

Балкон напротив

Длинный балкон, метров двадцать, и довольно широкий. Хозяева квартиры приводили в порядок зону отдыха целый год, с момента покупки жилья. Я редко обращала внимание на эту комнату, но когда всё стало приобретать законченный вид и даже интересный, я, каждый раз открывая окно на своём балконе, устремляла взгляд в сторону чужого оазиса, а то был настоящий оазис.

Проект по озеленению продвигался успешно, из недели в неделю комната встречала новые горшки с цветами, они, разного диаметра, стояли на полу, висели на оконных рамах, прятались в углу на самых высоких полках. Среди зелени прятались три шезлонга.

Летом балкон расцвёл окончательно. Его хозяева постоянно отдыхали, загорали, болтали о том о сём, мне не было слышно содержания. Обыкновенные жители России, средней комплекции, в растянутых трикотажных платьях, купленных в магазинах дешёвой белорусской одежды, штаны со старомодными лампасами в катышках, борцовки в пятнах, которые никак не хотят даваться стиральным машинам, животы, странные причёски и дети/внуки в разноцветных бриджах.

Те люди не пили на балконе, не ели, не читали книг и уж тем более не курили, они просто сидели. То втроём, то в одиночку, то человек семь за раз. Может быть, у них не было дачи в области и потому они решили устроить нечто наподобие террасы у себя в городской квартире, и у них получилось хорошо, ведь по внешнему виду я могла утверждать: им комфортно.

Я пила кофе с молоком даже в тридцатиградусную жару и не спеша поедала маленькие апельсиновые палки в тёмном шоколаде. Я вынесла стул из гостиной и поставила у себя на балконе. Только там дул ветер, и я могла нормально думать и вообще видеть всё вокруг, а то голова начинала плавиться. Люди в балконе напротив делали вид, что меня не замечают, и я им была за это благодарна.

Не так давно я сидела под закрытие в шикарном ресторане и наворачивала за обе щеки вареники с лососем. В тарелке было много сметаны — я смаковала традиционное русское блюдо, часто пользовалась салфеткой, особых манер не придерживалась, в отличие от компании, сидящей чуть поодаль.

Круглый стол среднего диаметра. За ним: пожилые мать и отец, три их дочери почти одного возраста, слегка за двадцать. Иностранцы — приехали из Италии. Гости только что закончили основной приём пищи и были готовы к десертам с наливками. Перед каждой девушкой оказалось по куску торта с обилием крема, главе семейства достался поднос с семью чашами, где таяло фруктовое мороженое. И отцу, и матери мороженое подали на огромных подносах, будто сейчас должна была начаться дегустация в Адриатике. Каждому члену семейства принесли по красивой рюмке, в которой ждала своей встречи с итальянскими губами наливка.

— Только осторожно, очень крепко, — предупредили гостей.

— А как называется этот напиток по-русски?

Официантка смутилась, очевидно, не поняла вопроса.

— Ладно, скажите краткое название, — с трудом выдавила из себя одна из гостей на русском.

Я удивилась. Кусок вареника упал в тарелку, и немного сметаны попало мне на платье, я замотала головой и вновь взялась за салфетку — зачем молодая итальянка вдруг заговорила на русском? Это было неоправданно. С самого начала следовало бы осведомить нас о своём знании. Что в таких случаях обычно происходит? Всем некоторое время не по себе, но в конце концов официантка сообразила бы и сказала что-нибудь «около», и семья этому поверила бы.

Боже, как я была голодна!

Я долго наблюдала за иностранцами. Они походили на персонажей разворота из журнала о стильных квартирах. Счастливая полная семья, отдыхающая за границей, вкушающая национальную кухню принимающей стороны и потихоньку запивающая её розовой пакостью.

Никто никого не перебивал. Когда говорил один член семейства, все остальные слушали его и понимающе кивали. Много от души смеялись, но не очень громко, и фотографировались на память с десертами, наливками или просто у красивого пианино.

Я же уплетала вкусные вареники и думала про себя: «Они мне не нравятся. Слишком хорошо, чтобы походить на правду, скучно, с этим нечего делать. Неужели так взаправду бывает, когда всё нормально? Когда вся семья счастлива, все здоровы, красивы, все держатся определённых манер и знают о мере? Либо вы искусные лжецы, либо я весной окончательно спятила».

Сегодня я попала к друзьям на летнюю террасу, и мы сидели в знакомом составе, похожем на тот, что случился месяц назад, когда я познакомилась с красивым Павлом и этой встречей закрепила понимание отдельных мужчин как настоящего типажа.

Паша сидел рядом, и они с другом уже собирались домой. Ничего особенного сегодня он не говорил, может, не в настроении был, а может, совсем наоборот, и просто отдыхал, не думал много. А я знала, что всё равно он меня не оставит просто так, не сможет, это ведь настоящий Характер, который я научилась понимать.

— Поехали на автобусе, — обратился Павел к другу.

— Почему?

— Так интереснее, я ведь обожаю разглядывать людей в автобусе, они, когда переступают порог, получаются самыми разными. Да, тот самый момент происходит, когда они именно входят в автобус, — он задумался.

Это было частью профессии Паши. Он не мог иначе, ему было важно наблюдать за прохожими, знакомиться с их образами, он занимался этим и некуда было деваться от собственной натуры, да и нужно ли?

Он сегодня поедет домой на автобусе и минут сорок будет молча знакомиться с жителями Петербурга, которые ничего не подозревая проделывают свой путь так или иначе.

Вот и я не могу по-другому. Мне интересны люди и я знакомлюсь с ними всё время, вызываю на диалог, потому что говорить с ними нужно. У меня есть своя норма, и для меня и моего типажа это абсолютная середина, от этого никуда не деться.

Чуть позже я встречу случайно Пашу возле Новой Голландии. Он будет один. Появится из подземного перехода, закурит, ни на кого не обратит внимания, меня не узнает и просто пойдёт навстречу Бутылке, где его, вполне возможно, ждёт новое открытие.

Потом всё выльется во вкусные образы для обложек.

Потом всё станет словом и эссе.

Мне нравился Паша, я видела в нём нормального, своего человека. Для остальных, может быть, неприкаянного, а для меня очень понятного и внятного в видении жизни.

Зачем он ходит туда? Почему одна/один? Что с ней?

Они, в потоке бодрящей свободы, обрекли себя на поиск нового, смогли овладеть этой волной. Не стоит называть их ненормальными, они тоже могут украсить свой балкон и сесть семьёй за стол, когда и если придёт время, но их середина почти всегда требует выйти из подземки навстречу парку и познакомиться с каждым, кому многое всё равно, кроме мороженого за границей и цветов на балконе.