Сокровища баронессы фон Шейн

Ольга Баскова, 2020

В своем доме найден мертвым Игорь Илларионов – краевед и борец за местный музей. Последние годы он общался только с соседом Зямой, и, по его словам, Игорь был одержим идеей отыскать какой-то клад. О том, где этот клад спрятан, якобы можно прочитать в дневнике его прабабки – известной мошенницы Ольги фон Шейн. Всю свою жизнь она обкрадывала влиятельных людей и складывала их драгоценности в большую деревянную шкатулку, которую незадолго до своей смерти где-то надежно спрятала…

Глава 12

Санкт-Петербург, 1889

Раховские оказались верны своему слову. Они дали Сегаловичам довольно крупную сумму, и Зельд, не хотевший сначала брать ни копейки, все же поддался уговорам жены и дочери. Нужно было подумать о судьбе семьи, и деньги сыграли в этом не последнюю роль. Сегалович стал совладельцем маленького ювелирного магазина, далеко не такого роскошного, какой имел когда-то. Марк продолжал учиться в гимназии. Самым страшным оказалось то, что Оленьке не удалось выйти из здания полиции совершенно очищенной от обвинений. Наверное, и тут постарались Раховские. Слухи о том, что она украла фамильные драгоценности матери своего жениха, распространялись по городу, как грибы после дождя. Все знакомые отвернулись от семьи, не кланялись девушке, хотя еще недавно восхищались ее умом и красотой. Разумеется, Мишель тоже не появлялся. По слухам, он уехал служить в другой город, кажется, в Москву, и, опять же по слухам, отыскал себе богатую невесту. Оленька, старавшаяся забыть все как страшный сон и начать жить заново, неожиданно для себя поняла, что есть вещи, которые вот так, просто, забыть невозможно. Да и как забыть, если она оказалась опозоренной на весь город? Вероятно, такая оценка своего положения и была несколько преувеличена, но несчастная сначала слегла с горячкой, а потом, немного оправившись, худая и бледная, с зловещим блеском в огромных черных глазах, заявила матери, что никогда не выйдет из своей комнаты. Ходить по улицам Петербурга, где каждый ребенок считает ее воровкой, — выше ее сил!

Родителям показалось странным такое состояние дочери, они решили, что девушка потеряла рассудок, и вызвали лучших психиатров. Те наперебой предлагали прогрессивные методы лечения, и лишь один, самый старый и заслуженный, посоветовал оставить Оленьку в покое. Девочка получила колоссальную психологическую травму, ей нужно время, чтобы все пережить. Пусть пока посидит в одиночестве у себя в комнате, а там, глядишь, и все пройдет, — и, нагнувшись к уху ювелира, добавил:

— У вашей дочери андрофобия. Если вы не знаете, как это переводится с греческого, подскажу: андрос — мужчина, фобос — страх. Мне удалось выяснить, что неприятное происшествие, к которому — я уверен — ваша дочь имеет лишь косвенное отношение, — этот страх и породило. Повторяю, нужно терпение и время, чтобы все встало на свои места.

Отец и мать покорились такому вердикту. Впрочем, что же им оставалось делать? Никто и подумать не мог, что хорошенькая, образованная, веселая Оленька заточит себя в комнате, как в монастыре, на восемь лет. Она мало ела, почти не спала, разговаривала нехотя, но перестала плакать и часто, садясь у окна, брала толстую тетрадку в клеточку и поверяла ей свои тайны.

«Глупое, милое счастье, — писала девушка круглым ученическим почерком, — много солнечного света, розы… Где оно сейчас? Ненавижу мужчин, ненавижу этих грязных похотливых животных. Когда-нибудь я выйду из этой комнаты и спрошу с них за каждую свою слезу. Они ответят за все, за все…»

Родители, украдкой наблюдая за дочерью, уже смирились с тем, что она никогда не выйдет из своей комнаты (и что светила психиатрии ошибаются), навсегда останется старой девой. Но ошибались они.