Дом окнами к морю

Ольга Александровна Ковалевская, 2023

Что такое счастье? Для Анны, потерявшей единственного сына, это снова стать матерью. Для Макса – иметь собственный дом и крупную сумму на банковском счёте. Их судьбы пересеклись на острове в Средиземном море, им выпал шанс получить желаемое. Анне – ребёнка, Максу – дом. Смогут ли они воплотить в жизнь свой чудовищный план? Смогут ли после этого стать счастливыми?

Глава 9

Макс резко затормозил у ворот особняка и несколько минут смотрел на него из окна машины. Дом вызывал детский восторг. Желание здесь жить окрепло и требовало действий. Макс подошёл к двери и, не постучав, открыл её.

Анна стояла у окна и наблюдала, как солнечный диск скатывается за горизонт и, точно калейдоскоп, меняет цвет. Закатные лучи бликами играли в широком бокале тонкого стекла на длинной ножке, из которого она медленно отпивала вино. По её довольному лицу было заметно, что она смакует вкус и аромат одновременно. Макс впервые увидел, что пить вино можно так изысканно.

— Господи, да ты вывела алкоголизм на новый уровень! Браво! — Макс похлопал в ладоши. — Научи меня так же смаковать, а то как же я буду жить в шикарном доме, а пить как бездомный. — Он усмехнулся и сел в кресло.

Анна молча достала такой же бокал и наполнила его на треть. Покрутила содержимое по часовой стрелке пару секунд, а затем шумно вдохнула аромат.

— Теперь ты, — она передала бокал Максу. — Закрой глаза и вдыхай носом. Говори, что чувствуешь, на что это похоже?

Он сделал глубокий вдох, нотки винного аромата заиграли свою мелодию, но для Макса, выросшего в детском доме, где компот из сухофруктов считался самым вкусным напитком, расшифровать эту прекрасную музыку было непосильным делом.

— Пахнет вином… Дорогим, наверное… — заключил Макс, чем рассмешил Анну до слёз. Он резко поставил бокал на стол и обиженно отвернулся к окну. Анна с трудом перестала смеяться:

— Ничего, я тоже не сразу смогла понять, как вино может пахнуть вишней, малиной, клубникой, ванилью, табаком… И ещё много-много чем! Дело опыта… Чтобы в этом разобраться, нужно выпить не один десяток бутылок… — Анна продолжала крутить содержимое бокала по часовой стрелке. — А вот так вино насыщается кислородом и раскрывает свои самые глубокие ноты… Вместе с домом я оставлю вам винный погреб, так что учись плавать в этом сложном, но таком прекрасном море вин… — она сделала глоток и подошла к Максу.

— Не обижайся, я не над тобой смеялась. Просто вспомнила себя, такой же юной и неопытной… Присядем? Мне нужно сказать тебе что-то важное.

Макс постоял ещё немного у окна, чтобы успокоиться, он мог очень грубо ответить, но сейчас нужно было сдержаться.

— Ну, говори уже своё важное… — буркнул Макс, взял свой бокал и присел рядом с ней на диван.

— Знаешь, я подумала, что мой дом достоин того, чтобы здесь снова кипела жизнь. Ему не хватает детского смеха… — Анна пыталась не заплакать, но слёзы всё равно скатились по щекам.

— А, кстати, о детях… — Макс бесцеремонно перебил её, — давай выпьем за моего сына! Представляешь, у меня будет сын… Это бред какой-то… — Макс отхлебнул вина, затем чокнулся бокалом с Анной и сделал ещё один глоток. Сегодня ему захотелось напиться.

— Сын? Боже мой! Какое счастье! Поздравляю! — Анна обвила рукой его шею и поцеловала в щеку.

— Счастье? Да о чём ты говоришь! Счастье вот оно, у тебя — живешь себе одна в шикарном доме, винцо попиваешь! — язвительный смешок сорвался с губ Макса. — Я не хочу детей! Слышишь? Не хочу! Ни мальчика, ни девочку… Никого! Я ненавижу детей… Да, вот такая я сволочь… Я хочу жить один, собаку завести… Почему я должен делать то, чего не хочу? Я не люблю Неву… Папашу её убить готов, у меня с ним свои очень старые счёты… Какой из меня отец? Мне мои родители ничего не дали, вот и я ничего не могу дать… — он закрыл лицо руками.

Макс почувствовал, как Анна гладит его по спине, так по-матерински ласково, что он не решился её оттолкнуть. Не отрывая рук от лица, положил голову ей на колени, а ноги закинул на диван. Она продолжала гладить его. Сумерки потихоньку пробирались в открытые окна, тишину нарушала только размеренная музыка прибоя.

Анна допила вино, ей хотелось ещё, но Макс спал, положив голову на её колени, она не стала его будить. Сидя в темноте, Анна прислушивалась к спокойному дыханию Макса. На секунду ей показалось, что Роман вернулся. Она закрыла глаза. Представила, что наверху, в детской, обняв свою игрушку, мирно спит Ника. А она гладит спину мужа, так, как он любил. И всё опять идеально, как раньше.

Вдруг Анна резко потрясла Макса за плечо. Он тут же открыл глаза и сел.

— Послушай, у меня есть предложение, только не перебивай меня! — она встала, налила в бокал вина. Полная луна, как прожектор на киноплощадке, освещала гостиную и Анну, превращая её в главную героиню мрачного нуарного фильма.

— Да говори ты уже! Не тяни резину…

— Я хочу подарить тебе дом… — Анна замолчала. Макс окончательно проснулся и резко встал с дивана.

— Что? Ты подаришь мне дом? Я правильно расслышал?

— Да. Подарю. В обмен на сына! — Анна залпом до дна выпила всё, что было в бокале.

— На какого сына? — Макс схватил её за запястье. — На какого сына? Ты рехнулась, что ли?

— На вашего с Невой. Ты украдёшь его, когда он родится, и отдашь мне, а я перепишу на тебя дом. Ты нас больше не увидишь! Я поняла теперь… Это знак — тебе не нужен ребёнок, это Ника хочет вернуться ко мне! Всё так, как говорила та старуха… Как тебе план? — Анна неожиданно развеселилась, алкоголь ударил в голову. — Убьешь двух зайцев сразу!

2012

В десятую годовщину гибели Ники Анна с самого утра пошла в церковь. Она не была набожной, не ставила свечек, не молилась, просто верила, что Кто-то есть там, наверху, и в этот день ей хотелось задать Ему вопрос — чем она перед Ним провинилась, что получила такое страшное наказание.

Воскресная служба только что закончилась, и на площадке возле церкви дети устроили футбольный матч. Смешные маленькие леди и джентельмены, наряженные в лучшие одёжки, гоняли мяч и не обращали внимания на то, что родители умоляли не пачкать кружевные платьица и наглаженные костюмчики. Детский смех наполнял свежий утренний воздух.

Анна вошла во двор церкви и присела на скамейку под огромным развесистым деревом с сиренево-розовыми цветами, она никак не могла запомнить, как оно называется. Вот и сейчас это сложное слово вылетело из головы.

Рядом на скамейку присела старуха, вся в чёрной одежде, со смуглым лицом, изрезанным глубокими морщинами. По её плечу перебирал лапками маленький разноцветный попугай. Анна залюбовалась старухой, захотелось взять фотоаппарат и запечатлеть этот странный образ.

Вдруг Анне в голову со всей силы ударил футбольный мяч, от неожиданности она чуть не расплакалась. Мальчик лет семи подбежал к ней, залепетал извинения и утешения, погладил Анну по руке, поднял мяч и снова бросился играть. А она замерла от мимолётного детского прикосновения.

— Сколько лет уже? — старуха с попугаем обратилась к Анне.

— Простите? Что? — Анна сносно говорила на местном языке, но сейчас не поняла вопроса.

— Сколько прошло лет с тех пор? — мутно-голубые глаза смотрели из-под седых нависших бровей, казалось, они видели саму душу. — С тех пор как его не стало…

Анна вся сжалась, ладони стали липкими, мелкая дрожь пробежала по телу:

— Десять. Сегодня ровно десять…

Старуха погладила попугая костлявым пальцем с длинным уродливым ногтем.

— А моей нет уже сорок… Она была бы такая, как ты сейчас… Но ты знай, девочка, если Он, — костлявый палец указал вверх, — так решил, значит, так и надо… Не спрашивай почему, так и надо…

У Анны задрожали губы.

— Кому надо? Ему? — она тоже указала пальцем вверх. — Зачем Ему это надо? Что плохого я сделала? Почему у других всё хорошо, их дети играют в мяч? Я хочу, чтобы Он вернул мне моего ребёнка! — Анна подняла глаза в небо и повысила голос. — Верни мне его!

— Он вернётся, ты жди, — старуха, кряхтя, поднялась со скамейки, попугай быстро замахал маленькими разноцветными крыльями и улетел ввысь. — Только ты должна понять знак… Я не сумела… Моя возвращалась, а я не поняла… — старуха обернулась, её мутные голубые глаза стали серыми и пустыми. Попугай, сделав несколько кругов, снова сел на плечо хозяйки. Старуха пошла прочь, подметая длинной чёрной юбкой церковный двор, Анна резко вскочила и догнала её:

— Как мне понять?

— Слушай своё сердце, оно подскажет… И не делай того, что сделала твоя бабушка… Это не спасёт твою душу! — старуха зашаркала ногами в старых сандалиях.

Анна стояла как вкопанная посреди двора, не слыша никаких звуков, детский смех и колокольный звон исчезли, их поглотилась вязкая тишина.

Вдруг звуки резко вернулись, Анна вздрогнула, стала оглядываться, искать взглядом старуху с попугаем, но её нигде не было.

Дома первым делом Анна схватила бутылку вина и пошла на лестницу, ведущую к пляжу. Она пила, вспоминала, как учила Нику считать, поднимаясь и спускаясь по этим ступенькам.

— Раз, два, три…

Слова старухи в чёрном проносились в голове: «Он вернётся… Жди… Будет знак… Не делай, как бабушка…»

Но Анна сорвала с себя платье и бросилась в море.

Тогда, в тот первый раз, дом спас её.