Попаданки убегают в полночь, или Академия кривых зеркал

Оливия Лейк, 2021

Проснуться среди ночи и узнать, что мир совсем не таков, каким кажется – есть! Удивленно хлопнуть ресницами, когда именно на тебя возложат миссию спасти Равновесие – пожалуйста! Светлые и Темные опять что-то не поделили? А как же бла-бла-бла, что свет и тьма идут рука об руку? Что у всего должно быть две стороны? Интриги и козни сильных мира сего, а разгребать кому? Мне?! Нет уж! И вообще, я не хочу никого убивать и умирать тоже не хочу, и тем более не хочу влюбляться! Особенно в Его Милость Темнейшего. Но кто ж меня спросит!

Глава 4. Будни обычной полукровки, или кого выберет чаша?

— Меня зовут мастер Иманила, — представилась женщина, с которой мы встречались на приветственной речи Темнейшего и ректора Кастроу. — Сейчас у нас лекция по истории Верховного мира.

Понятно, введение, так сказать. Я забежала в лекционный зал последней и упала рядом с Илу. Спасибо ей, что оставила для меня местечко рядом. Илан, кстати, подсел к Элли и тихо шептался с ней, за что получил не один грозный взгляд от мастера Иманилы. Удивительно, но чувствовала я себя комфортно — занятия в московском университете не сильно отличались. Нет, история у нас другая, но, по сути, лекция, как лекция. Правда, аудитории здесь фактурней.

Мы словно оказались в большой старинной библиотеке, стеллажи которой уходили высоко вверх. На столе Иманилы стояли любопытные вещицы, назначение которых мне было неведомо, а еще свитки. Древние, на пожелтевшей бумаге, с выгоревшими красными печатями. Прямо как в фильмах. Очень атмосферно!

А вот грызли гранит науки адепты за обычными столами, добротными, из мореного дерева, но никакой экзотики. Не на спинах драконов и слава богу! Хотя, судя по обилию изображений, к хвостатым ящерам здесь особая любовь. Надеюсь, они здесь представлены исключительно как абстракция.

— Как вы знаете, норны влияют на судьбы миров. Сильные — в большей степени, слабые — в меньшей. Темнейший и Светлейшая могут управлять тремя подвластными мирами. Какие миры вы знаете?

Кто-то даже усмехнулся в голос. Вроде как — легкотня.

— Лэндо? — мягко спросила Иманила.

— Мир под солнцем, мир под звездами и мир людей.

— Верно.

— Бертрис, как распределены силы относительно каждого из миров?

Иманила меня удивляла. У нас первое занятие, а она уже каждого адепта знает по имени! В МГУ к концу семестра преподаватели не всех знали. Но и студентов, которые появлялись аккурат под сессию, хватало. И как Иманиле это удавалось, тем более что мы были до жути одинаковыми! Шмотки, которые я обнаружила вчера в шкафу, оказались формой, и были едины для всех. Никаких гендерных различий. Но если парни и девушки равные, то почему живем мы в отдельных корпусах? Нет, я не напрашиваюсь, просто интересно.

— Лиса?

Я встрепенулась. А? Что? Кажется, я на мгновение выпала из реальности. На меня это не похоже, обычно. Так, они про что сейчас? Про местное население вроде бы.

— В мире под солнцем живут феи и эльфы. В мире под звездами — оборотни, вампиры, фейри. В мире людей — люди, соответственно.

— Верно, — улыбнулась Иманила и принялась рассказывать историю сотворения подвластных миров.

Мастер была симпатичной хрупкой брюнеткой и казалась доброй. Я на мгновение вспомнила ту девицу, с которой Темнейший уединился у себя в покоях. Среди адептов я ее не видела. Кто же она? Из преподавательского состава или из темных наставников? Нет, мне абсолютно все равно, с кем обжимается Лжедмитрий или Деон, просто любопытно. И это будет неплохим контраргументом в разговоре с Кассандрой. У великого Темнейшего есть пассия, и на меня он даже не смотрит. Увы и ах! Можно даже будет разочарованно всхлипнуть. Я ведь так хотела в пепел обратиться! Ага, конечно!

Первая неделя пролетела незаметно и очень ровно. Одна теория и никакой самодеятельности. У нас образовался достаточно дружный квартет, и я была счастлива. Боялась, что меня, как полукровку, будут как минимум игнорировать, как максимум презирать. Но, во-первых, я такая не одна — нас было четверо, — во-вторых, адепты оказались не демонами, хоть и темные. Обычные ребята. Не злые. Ну как не злые — разные. Такие же, как везде: кто-то лучше, кто-то хуже. Были и заносчивые плохиши, и те, у кого, вероятно, родители при связях и «деньгах», вроде мажоров, и надменные мистеры Дарси, а еще выскочки, тихони, адекватные, вроде нашего квартета. Полный набор, в общем!

Темнейшего и его свиту высших мы больше не видели. Не знаю даже: они в академии еще, или уже убрались восвояси? По поводу испытаний тоже молчок. Я решила не спрашивать и, соответственно, не напрашиваться. Просто плыть по течению.

Через две недели обучения мы наконец перешли к практике. Нас собрали в лаборатории, весьма своеобразной, конечно, но по-другому назвать сложно, и объявили, что необходимо закрепить теорию «Норны и их отражения».

На полках не пылились котелки, веники сухих трав и корень мандрагоры, даже заячьих лапок и крыльев летучих мышей не было, а вот дымящихся колб, баночек с разноцветными жидкостями и пузырьков с порошками — в ассортименте! Лаборатория чокнутого профессора и магическая лавка в одном флаконе. Особенно привлекало и завораживало большое овальное зеркало в бронзовой массивной раме: оно светилось мягким голубоватым светом и словно клубилось сизым туманом. Оно вызывало смешанные чувства: манило, как наркотик, и вызывало оторопь, словно знало все твои секреты. И ведь знало, по крайней мере мои.

На лекциях нам объяснили, что в кривое зеркало нужно заглядывать с большой осторожностью. Нужно точно знать, что хочешь увидеть, и сконцентрировать на этом желании всю свою сущность. Иначе можно поплатиться нервами и поседеть. Именно поэтому зеркало называли кривым: оно капризно и может быть пугающим. Мастер Барехтар не стал в деталях описывать, какие фокусы оно выкидывало, если воля недостаточно сильна, но Илан просветил. Кривые зеркала, как я поняла, были доступны только высшим норнам. В общем-то, деление на касты не обошло даже Верховный мир: сильные темные или светлые имели все блага, власть и славу, а остальные им прислуживали или занимались мелкими делами на благо функционирования мира. А на подвластные миры могли навести разве что скуку. Прописывать важные судьбоносные решения им не дано: чем слабее норн, тем легче другой стороне изменить уготованную им судьбу.

— В кабинете отца есть кривое зеркало, — шептал Илан, — я как-то заглянул по молодости.

Я хмыкнула. Нашелся старик! На вид ему лет двадцать не больше! Я одернула себя, вмиг погрустнев: я не дома — здесь, время текло по-другому. Вон Деону от роду две тысячи лет, а выглядит как тридцатилетний мужчина максимум.

— Я тогда был еще не готов встретиться с отражением, — продолжал он. — Не хватало концентрации.

— Магических способностей тебе не хватало, — ехидно шепнула Илу.

Илан закатил глаза. Очевидно, что согласен, но никогда не признает этого.

— Так вот, я заглянул и увидел пропасть. У нее не было дна, но было много крови. Я не знаю, что это значит. Отец меня чуть не убил.

— Мы бессмертны, — вставила я.

— Но больно все равно может быть.

— Илан, — внезапно мастер Барехтар оказался рядом, — все вопросы ты можешь задать мне.

— Мастер, а скажите, что мы видим в зеркале, если не получается вызвать отражение?

Мастер отошел к узкой стойке с порошками, осмотрел их, потом поднял глаза на нас, обводя тяжелым взглядом.

— Кривое зеркало показывает ваши отражения. Если вы ментально не готовы взглянуть на них, то не смотрите.

— Вы не ответили, мастер, — настаивал Илан.

— Зеркало покажет ваше падение.

Получите — распишитесь. Я ободряюще сжала его руку. Илан отмахнулся от сообщения, как от навязчивой мухи. Наверное, это правильно. Зачем жить ожиданием своего конца? Можно быть бессмертным, но это не равно жизнь. Лиса тому подтверждение.

— Есть среди вас смелые? — услышала твердый голос мастера Барехтара.

Вперед вышел Лэндо. Кто бы сомневался!

Он смело подошел к зеркалу. Голубой туман заклубился, но никто из адептов не рискнул заглянуть за спину первому вызвавшемуся. Прошло секунд десять не больше, и губы Лэндо изогнулись в улыбке превосходства. Что же, это был его взлет, а не падение. И с этим темным мне придется сражаться за наставника. М-да…

— Отлично, Лэндо, — скупо похвалил мастер Барехтар. Он вообще был немногословен, но ни одного из преподавателей — темных норнов! — я не посмела бы назвать злым. Не в прямом смысле, а в том, что нас не учили, как сделать жизнь подвластных миров невыносимой, как похоронить их под пеплом пороков и низменных страстей, но нам объясняли, что за тьмой всегда есть свет. Что баланс и равновесие — основа всего. Если кто-то и стремился пошатнуть чашу весов, то явно академия здесь не при чем.

— Даже не надейся, полукровка, — презрительно бросил Лэндо, проходя мимо меня.

— Есть еще желающие?

Я молчала. Никто не торопился повторить подвиг надменного поганца. Если я сама отражение, что же я увижу? Свой конец? Смерть? Падение? Но само мое пребывание в этих стенах, мое нахождение в этом мире, сама моя жизнь противоречили всем законам во всех мирах. Так почему бы не испытать судьбу? Моя жизнь, в отличие от жизни бессмертных, конечна. Так чего мне бояться? Я ведь всегда предпочитала знать.

— Мастер Барехтар, я хочу попробовать.

Он посмотрел на меня строго, но совсем не удивленно, да и беспокойства тоже не выказал, но и не поощрил моего безрассудства. Полукровка решила кому-то что-то доказать — в меня не особо верили. А может, в принципе не верили в полукровок? Нас не притесняли и не унижали (за редким исключением и полные придурки), но от нас не ждали многого. Очередная прислуга, для которой уже шили реби…

Я подошла к зеркалу. Туман заклубился, голубыми каплями оседая на моей коже. Он был прохладен. Реально ли это? Я сконцентрировалась на внутреннем стремлении победить, на стержне, который взращивала в себе, на той силе, которая помогала пережить самые тяжелые моменты. Я думала о свете и совсем не боялась. Ничего страшнее, чем я уже пережила, со мной не произойдет.

Туман рассеялся внезапно, а голубоватое сияние сменилось темной ночью. Передо мной была полная луна, близкая и далекая, огромная, с темными пятнами на желтом диске. Я слышала волчий вой и чувствовала запах мускуса. Животные. Волки. Я часто, глубоко дышала и смотрела на луну. Грядет перемена. Перед луной мы не властны. Девушка стояла спиной. Золотистые волосы заплетены в тугую косу, кожаные штаны плотно обтянули бедра, а короткий топ ремнями опоясывал плечи и грудь. Она обернулась, мы встретились глазами. Я чувствовала, что плыву в синеве ее существа. Потом я — или мы — упала на землю. Мышцы и кости заходили под кожей. Оболочка лопнула, взорвалась слизью и плотью. Крупная волчица размером с небольшого пони, белоснежная и синеглазая, протяжно завыла, обращаясь к луне, и ринулась в лес. Ее манила ночь и добыча…

Я вынырнула из видения — или что это было? — и огляделась. Я что, смогла?! У меня получилось! Невероятно! Восхищенный вздох вырвался из груди! Просто с ума сойти!

— Поздравляю, Лиса, — мастер Барехтар коротко улыбнулся. Да это успех!

— Молодчина! — Илу обняла меня, радостно повизгивая.

Лэндо высокомерно и громко фыркнул, не скрывая свое отношение ко мне и моим успехам. Я не удержалась и выразительно со смаком показала ему средний палец. Фак ю, засранец! Еще посмотрим, кто кого!

Весь день я ходила под впечатлением: я смогла увидеть свое отражение, точнее, отражение Лисы. Но сейчас это уже не казалось таким уж важным или критичным. Мы все часть одной сущности. Можно, конечно, поразглагольствовать на философские темы: житие и бытие, но мне не хотелось. Я волчица! Оборотень! Я красивая и сильная. Это было потрясающее чувство! Единение с природой, со своей второй ипостасью, с жизнью и смертью. Во мне были и свет, и тьма.

В уединенном алькове я заметила черную шевелюру Илана, и скользнула за ним. У меня были вопросы, ответы на которые я не нашла в книгах, а спрашивать у мастеров не решалась, возможно, чистокровный темный что-то слышал о способностях самого отражения. Могла ли магия Лисы, которой та не владела, достаться мне, то есть отражению? Но спрашивать надо осторожно — карты даже перед товарищами раскрывать нельзя. Я, как бы они ко мне ни относились, не ровня норнам, и вообще, казачок засланный.

— Илан? — ноль эмоций. — Илан!

Я уже хотела положить руку на плечо, привлечь внимание, как заметила в ухе наушник. Это что, наушники-вкладыши? Черт, да у меня такие же, только голубые! Я ловко вытащила один из уха.

— Дестра! — выругался Илан, резко вскакивая с мраморной оконной ниши.

— Спокойно, — примирительно подняла руки я. Если помянули «дестра», то, видимо, я появилась не вовремя. За время обучения я привыкла к этому междометию: что-то вроде нашего «черт» или «фак», в общем, степень крайнего неудовольствия.

— Лиса, — он растянул губы в улыбке, пристраиваясь обратно. — Я уже испугался.

— А это? — Я даже удивилась для виду.

— Наушники, — он вставил одно мне в ухо, и я услышала Басту. Басту?! Серьезно?!

— Но откуда? — изумилась я.

— Я в мир людей иногда мотаюсь. Так, по-быстрому: музыки накачать, в чате каком-нибудь посидеть, аккумуляторы зарядить.

— А разве можно?

— Нет, конечно! — шикнул Илан. — Но пока инициация не прошла, на Равновесие мы повлиять не можем. Тем более я быстро, даже энергетический след не успевает остаться.

— Ничего себе! — только и сказала я.

— А ты была когда-нибудь в подвластных мирах? — заговорщически поинтересовался Илан.

— Нет. — Да, я немного лукавила, но кроме Москвы и Турции, действительно нигде не была. Что уж говорить про другие миры! — Ты можешь призывать вихрь?!

Илан самодовольно улыбнулся.

— Да.

— А что еще?

Улыбка немного померкла.

— Пока больше ничего.

— Я вообще ничего не умею.

— Ты полукровка. — Я сложила руки на груди. И этот туда же! — Лиса, я не в том смысле. Но у полукровок правда магия слабая. Но ты, — он поднялся и взял меня за плечи, — смогла увидеть свое отражение. Ты определенно необыкновенная полукровка.

Я позволила ему увлечь меня в объятия, по-дружески, естественно, а когда его рука скользнула по спине, путаясь в волосах — я отстранилась. Илан даже бровью не повел.

— Хочешь, дам на денек? Музыку послушаешь.

— Хочу!

— Только смотри, никому.

Илан деловито объяснил, как пользоваться смартфоном. Я поудивлялась современным человеческим технологиям и отправилась к себе. Занятий на сегодня больше не было — личное время.

Я мурлыкала про себя «Зажигать» Басты.

Давай тут зажигать, будто мы не доживём до утра

Огонь до неба, и мы в нём дрова

Я не хочу слышать правду, просто играй для меня

Я не хочу слышать правду, ведь я тебе тоже врал

Ты же видишь сам, я сгораю в твоих руках

Сгорай в этом пламени, танцуй для меня

Весь этот мир горит в твоих руках

Fire, fire, fire, fire…

Резко повернула, сбежав по лестнице, и с размаху налетела на кого-то, падая на четвереньки.

— Если собралась целовать мне ноги, полукровка, то это лишнее.

— Размечтался! — я уставилась в начищенные черные ботинки — Лэндо, придурок! — когда услышала угрожающее:

— Что ты сказала?

Я подняла голову — Темнейший, и не один.

— Ваша Милость, — пискнула я. Но он уже не смотрел на меня. Деон склонился, и я грешным делом подумала, что он собирается помочь мне подняться. Нет, не собирался.

— Откуда это у тебя? — Он взял двумя пальцами телефон, вывалившийся из кармана.

— Я…

— Ты была в человеческом мире?

— Нет, я…

— Тебе кто-то дал это? — Темнейший остро посмотрел на меня, мерцая изумрудными глазами.

— Нет, — выдохнула я и тверже добавила: — Нет. — Я не могла выдать Илана. Тем более сама виновата, что попалась.

Деон взмахнул рукой — я резко поднялась, словно веревочная марионетка, а он скомандовал:

— За мной.

Мы прошли через широкую галерею, поднялись вверх — так, этой дорожкой я уже ходила — и оказались у тяжелых резных деверей. Гостиная Темнейшего осталась такой же, какой я ее запомнила: камин трещал и отбрасывал магические тени на стены, интимный полумрак и запах сандала. Деон нетерпеливо прошел в другую комнату. Я последовала за ним с осторожностью: не в спальню же он меня ведет? Нет, в кабинет.

— Ты слышала про запрет, полукровка? — поинтересовался он, устраиваясь на краю стола.

Моим именем он не интересовался. Но мне в принципе было все равно.

— Да, Темнейший.

— То есть знаешь, что ни Темные, ни Светлые, ни даже полукровки не могут посещать подвластные миры без санкции высших норнов. Равновесие.

— Но у нас еще не раскрылся дар: мы не влияем на баланс света и тьмы! — И кто меня за язык тянул!

— Пренебрежение к правилам? — хмыкнул Деон. — Одобряю.

Фух!

— Знаешь, что ждет адепта, нарушившего запрет?

Черт, кажется, не пронесло.

— Отчисление.

Деон спокойно кивнул, а у меня рот наполнился вязкой слюной. Вот и закончилось мое обучение. Я не стремилась попасть в Академию темных, я вообще быть здесь не должна. Я не хотела всего этого и тем не менее уходить вот так — было горько. Я самой себе казалась жалкой.

— Ты можешь сказать, кто дал тебе это, — он кивнул на телефон, — и мы забудем об этом разговоре.

— Он мой. — Я была тверда в своем желании пойти ко дну с этим кораблем, и пойти достойно.

— Похвально, но не спасет тебя. — Деон скинул что-то на подобии редингота, оставаясь в рубашке и безрукавке. — Что же мне делать с тобой?

— Отпустить с миром? — предложила я. А что, вдруг прокатит?

— Ты любишь оказываться не в том месте и не в то время, — заметил Деон и опустился в кресло, точнее, вольготно развалился.

Он без капельки стеснения принялся разглядывать меня. Но в этом взгляде не было мужского интереса, только прикладной. Словно я вещь, механизм функционирования которой Темнейший изучал в данный конкретный момент. Я тоже не прятала глаза: если мы в последний раз видимся, можно и посмотреть. Сейчас вот еще свой курносый нос вздерну! Зеленые глаза Темнейшего вспыхнули, а по губам скользнула тень улыбки. Сейчас с Дмитрием Максимовичем они были очень похожи. Я вздохнула. И в том мире, и в этом они оба меня недолюбливали.

— Хорошо, — вдруг произнес Деон. — Мы забудем этот проступок, но запомни, если мне понадобится от тебя услуга, или я дам поручение, ты должна будешь исполнить его беспрекословно.

Что?! Моему возмущению не было предела, но оно бурлило исключительно внутри. Вслух я лишь выдохнула:

— Но как же?..

— Если ты — это лишь страх и сомнения, можешь уже сейчас собирать вещи.

Деон осмотрел меня с презрением и открыл какую-то книгу. Он словно забыл обо мне.

— Хорошо, — скрепя сердце, согласилась я.

— Можешь идти, полукровка, — он не удостоил меня и взглядом.

Следующие две недели я жила в ожидании, что вот сейчас мне придется выполнять прихоти Темнейшего. Он ведь заметил меня. Вот сейчас точно заметил. А ведь по моему собственному плану я не должна была выделяться. Или я выделилась уже тогда, когда прервала его утехи с той соблазнительной брюнеткой? Темнейший очень странно отреагировал на мою внешность. Интересно, почему? Только у кого спросить. Не у него же!

Долго рефлексировать, бояться и переживать я не умела. Я привыкла бороться и смотреть в будущее с оптимизмом. Если бы это было не так, то последние два года жизни доконали бы негативом и перманентным страхом. Я отпустила ситуацию. Все равно не могла на нее повлиять, так чего переживать?! Нервные клетки не восстанавливаются, да и нервные седины не хотелось бы заработать. Или я теперь вечно молодая? Кукушка, кукушка, сколько мне жить осталось?

— Трансгрессируйте в Сумрачный лес, — приказал мастер Смоук, строго осмотрев нас черными глазами. — Те, кто не могут, в портал. — Он взмахнул рукой, начертив в воздухе круг — образовался небольшой вихрь. Не тот, стихийный, который переносил через миры и пространства, а более спокойный, ласковый, что ли.

Я никогда не видела трансгрессию.

— Алерно! — тихо произнес Илан и просто исчез. За ним повторили все, кроме нас, полукровок. Трансгрессия не считалась уникальной способностью, это врожденное, то, что было в каждом чистокровном норне. Вот создать вихрь, переместиться в подвластный мир или даже попасть на другую сторону — к Светлым или в Равновесие — это сложно. Этому долго учились. Если ты смог, значит, стал высшим. Или это могло быть уникальной способностью, силой и магией, как у Илана. Он умел создавать порталы разной мощи, а со временем, вероятно, проявится что-то еще.

Мы с Элли взялись за руки и подошли к вихрю. Мастер Смоук хмуро на нас глянул и сделал знак рукой, словно пинка волшебного отвесил. А выглядел, как респектабельный, уравновешенный педагог, слишком бледный на мой вкус, но не урод определенно. Нас затянуло, и через мгновение выплюнуло в густом тропическом лесу. И почему его назвали Сумрачным?

Вокруг все было насыщенно-зеленым с яркими вкраплениями удивительных цветов и растений. Гибкие гладкие стволы деревьев уходили высоко вверх, пушась на верхушках, а мощные корни вздыбливали землю, как гигантские змеи. Листья папоротников плотные, кожистые, сверкали глянцем, а крупные головки невиданных ранее цветов пестрели всеми цветами радуги. Воздух был влажным, насыщенным, сладковатым. Мы что, в тропическом лесу?!

— Пойдем, — потянула Элли, завидев мастера и адептов.

Мы вышли на расчищенную поляну. Я замерла, сжав руку подруги. Так, ну-ка выпустите меня из этого зоопарка!

Перед нашей группой, сложив хвост кольцами, плавно покачивалось змееподобное существо. Я боюсь, очень боюсь змей! И, как назло, ветка под ногами хрустнула, змей обернулся, уставившись на нас человеческими глазами, странно смотревшимися на лице гада. Огромная розовая жемчужина во лбу тоже сбивала с толку. Это что вообще такое?!

— Наги, как вы, наверняка, знаете, — мастер Смоук пригвоздил нас взглядом, вроде как спрашивая: вы же знаете, бездари недостойные? — существа бессмертные. Ареал обитания — леса с мягким тропическим климатом. Наги самые мудрые существа Верховного мира. Сам Архонт просит их совета в спорных и критических ситуациях.

Я немного расслабилась, прячась за спины друзей, и с возросшим любопытством посмотрела на змея. Неужели он мудрее самого владыки Равновесия?

— Магические животные и существа не рождаются темными или светлыми. Они не выбирают сторону, они выбирают норна. Вы можете понравиться им или нет вне зависимости от стороны и статуса. Кардо, мы бессмертны, но если ты будешь дергать змею за хвост, будет больно. Наги мудрые, но не безобидные, особенно в отношении неучей и бездарей.

Раздвоенный язык змея красной лентой пощекотал воздух, и показались огромные ядовитые резцы. Да, далеко не домашний питомец.

— Извините, мастер. — Кардо поклонился нагу и скрылся от пристального знающего взгляда магического создания.

Все рассмеялись. Откуда-то даже послушалось «ссыкун». Как я и говорила, очень по-человечески и по-студенчески!

— Только драконы никогда не протянут крыло Светлому, — продолжил рассказывать мастер Смоук. — Но о них еще рано.

Так, на этом месте поподробнее. Что, реальные огнедышащие драконы? Как в «Игре престолов»? Я тайком огляделась: кроме меня, похоже, драконы никого не беспокоили. Ладно, тогда и я не буду нервничать. Драконы — подумаешь, пустяк какой.

— Илу, я бы не советовал подходить к тем цветам, — бросил мастер Смоук, заметив очередную отлучку от группы. — Они ядовитые. — Он махнул всем нам и показал на соседний куст с ярко-красными цветами. — А пыльца этих — приворотная. Действует недолго, но эффективно.

— Сколько? — спросила Илу.

— А как избавиться от действия? — крикнул Лэндо и осмотрел нас с таким видом, будто бы мы уже бросились собирать пыльцу, чтобы его охмурить! Позер!

— Противоядие сделать несложно, но оно настаивается три ночи, легче в ледяном озере искупаться. Вся дурь выйдет, — ответил мастер.

— Тебе не мешало бы, — усмехнулся Лэндо, толкнув Илана в плечо.

— Иди Светлейшей в трещину! — огрызнулся тот в ответ.

Я не выдержала и звонко рассмеялась. Если бы только это услышала Кассандра! Я даже мысленно представила, как она надменно поджимает губы на такое ругательство.

— Все? Достаточно повеселились, можем продолжать? — сухо поинтересовался мастер Смоук. Ребята подняли руки вверх, а я закрыла рот на воображаемый замок и выкинула от него ключ. Очень не хотелось срывать занятия по «Магической флоре и фауне», да и мастер Смоук мне лично был ближе других преподавателей. Он умел шутить и иронизировать с каменным лицом — такое дорогого стоит! А еще он был справедлив: он песочил одинаково усердно и полукровок, и чистокровных темных.

— Есть желающие испытать на себе ядовитую пыльцу? — мастер спросил спокойно и деловито. Таким же голосом обычно спрашивают на улице который час. Я выдала нервный смешок.

— Нет, спасибо, — ответил Илан. — Пробовали — знаем, и больше не хочется маяться с животом.

— Илан, тебя, очевидно, родители так сильно любят, что решили противоядие дать попозже. Я со своими адептами не так жесток.

Мы не успели отсмеяться, когда мастер Смоук свел темные брови на переносице и, взглянув на правую ладонь, достал из-за пояса аккуратное зеркало.

Голос мастера Иманилы я узнала сразу, и слова ее взбудоражили всех. Чаша выбора созрела. Всех адептов велено собрать в торжественной зале.

Я, конечно, оповестила новых друзей, что решилась на участие в испытаниях за право стать личным адептом Темнейшего. Илан просто покрутил пальцем у виска. Элли пристально на меня посмотрела, гипнотизируя желтоватыми глазами, — у людей я таких никогда не видела — и, сжав мои ладони, пожелала удачи. Только Илу была со мной и честна, и откровенна.

— Чаша выбирает из всех имен тех, у кого есть потенциал дойти до конца. Ни одной полукровки она еще ни разу не назвала.

Ну что же, я хотя бы постаралась. Если чаша меня не выберет, так и сообщу Кассандре. Надеюсь, у нее не припасено еще вариантов, как мне сблизиться с Темнейшим Деоном.

На возвышении, где в прошлый раз стоял ректор Кастроу, было три кресла. В середине удобно устроился Его Милость повелитель Темной стороны, два других кресла заняли ректор и высший норн, правая рука Деона. Если бы мой взгляд не был прикован к парящей над каменным постаментом чаше с синими всполохами пламени, то я бы не сдержалась и начала ставить оценки на несанкционированном конкурсе красоты. Мистер Красавчик Верховного мира. Но все внимание занял древний артефакт, а вот адептки, которые, вероятно, не надеялись услышать свое имя, шушукались и бросали томные взгляды. Интересно, если Темная сторона заведует всякого рода пороками, то как они сами относятся к беспорядочным связям «на работе», скажем так? Судя по той брюнетке, положительно. Если, конечно, это не постоянная фаворитка Темнейшего, которая повсюду следует за своим господином.

— Чаша готова сделать выбор, — торжественно произнес ректор Кастроу.

Я видела, что Деон неотрывно смотрел на пламя, и оно из голубого перелилось в алый с темными искрами, а черный узор сложился в имя:

— Лэндо! — громко назвал его ректор. Все зааплодировали. Засранец задрал свой прямой чистокровный нос еще выше. Он с самого начала не сомневался в своих силах. А чаша тем временем, как тот горшочек из мультфильма, продолжала «варить»:

— Каранжа!

На этот раз выбор пал на девушку. Правильно, здесь полное равноправие полов, силы, правда, физической в мужчинах больше, но это ведь такие мелочи…

— Дора!

И снова девушка. Я уже начинаю думать, что чаша — феминистка и митушница.

— Аури!

Так, пятьдесят на пятьдесят. Последнее имя. Внутри у меня все переворачивалось, а сердце вытворяло такие кульбиты! Я мечтала и боялась, что чаша выберет меня. Вот такая я непоследовательная барышня. Никакой логики, только настроение.

— Лиса!

Я застыла. Совсем перестала дышать. Полукровок чаша не выбирала раньше, отражение тем более, но мое имя черными ажурными рунами горела в алом огне.

Илан поднял меня за бедра и закружил. Илу поцеловала в щеку, а Элли смотрела так, словно не сомневалась, что это случится. Когда меня поставили на ноги, я, не сдержавшись, взглянула на Деона, равнодушно взиравшего на общее ликование. Наши взгляды на мгновение пересеклись. Я попыталась сказать глазами, что, возможно, Ваша Милость ошибается, и я не такая уж и никчемная. Взгляд Деона стал еще надменней. Мне кажется, если я все же смогу выиграть в этом состязании, то вместо приветствия мне скажут «добро пожаловать в рабство»…