О чем молчат бирюзовые реки. Книга вторая

Нина Ивашинникова

Это вторая книга после «Золотое озеро детства» о девочке Нинке, о её непростой жизни, о сибирском характере, любви к великому слову ЖИЗНЬ и о прекрасном и дивном Алтайском крае.

Гимнаст

На первой же дискотеке я заметила мальчика. Он был одним из гимнастов, хорошо сложен, загорелый, с причёской паж и небесно-голубыми глазами.

— Людка, посмотри на них, — косила я в сторону ребят. — Вон тот, волосатый, в спортивном костюме!

— Они все волосатые и в костюмах, — ответила Людка, рассматривая каждого из них.

— Да не смотри ты так, заметно же! — одёрнула я подругу.

— А чего мне бояться? Может, я влюбилась! — Людка громко рассмеялась.

Мальчишки обернулись в нашу сторону. Конечно, не обратить внимания на неё было нельзя — кареглазая красавица с чёрными блестящими волосами до пояса, в белом сарафане и белых сандалиях, рядом со мной она смотрелась королевой.

— Нинка, давай танцевать! — тряхнув своими локонами, позвала Людка, и начала весело дёргаться под песню Арабески.

Я робко переступала с ноги на ногу и всё разглядывала мальчика, который вместе с другими ребятами танцевал на летней площадке.

Теперь я каждый день с волнением ждала дискотеку. В столовой я то и дело рассматривала толпу ребят в надежде его увидеть. Я старалась громче всех смеяться, топать, прыгать под музыку, чтобы на меня обратили внимание, но из этого ничего не получалось. Людке я рассказывала о своих переживаниях, и та, недолго думая, разработала познакомства.

— Не переживай, Нинка, что-нибудь придумаем. Я тебе обещаю, что сделаю всё, чтобы ты с подружилась с эти мальчиком.

Легко ей было рассуждать! За ней бегали почти все мальчишки из нашего отряда, да и другим ребятам она нравилась не меньше. На дискотеке её всегда приглашали на медленный танец, Людка нехотя соглашалась, складывала красивые тонкие руки на плечи партнёру, и они медленно перекачивались из стороны в сторону. Я же всегда с грустью стояла у стенки, заведя руки за спину и рассматривая танцующие пары.

По утрам, проносясь на тренировку мимо гимнастического корпуса, мы с Людкой бежали как можно ближе к нему, стараясь рассмотреть каждого из спортсменов. Те то и дело висели на турнике, делали перевороты или сальто на брусьях.

— Как обезьяны, — смеялась подружка, — им бы ещё бананы дать! Вот умора! Интересно им так целый день висеть? То ли дело мы. И бегаем, и прыгаем, и плаваем.

— Так, пехота, — сказал как-то вечером Юрий Иванович, — завтра долгожданный выходной. После завтрака снова пойдём купаться на Катунь. Ну что, ребята, вы довольны? Не слышу криков радости!

— Ура! — закричали мы и уже с вечера стали складывать купальники и полотенца в мешки.

У меня был новенький полосатый раздельный купальник, мама купила его перед самым лагерем.

— Девочки, ну как я вам? — хвасталась я перед подружками и рассматривала себя в большое зеркало на стене. — Завтра в нём и пойду купаться. Правда, Людочка?

— Что-то в этом купальнике ты мне зебру напоминаешь, — смеялась та, — только слегка откормленную!

На следующий день мы всем отрядом выстроились перед корпусом и с весёлыми разговорами направились к реке.

— Давай снова поближе к их корпусу пройдём, — предложила я, — может, тот мальчик увидит меня в купальнике и влюбится!

Мы шли последней парой и около гимнастов чуть приотстали от отряда. Свернув правее по тропинке, скоро очутились совсем рядом с их корпусом. Спортсмены как всегда занимались упражнениями: выполняли подъёмы, перевороты, горизонтальные упоры, перелёты с одной жерди на другую. Мы остановились, с восторгом наблюдая за красотой их движений, но через минуту опомнились и быстро зашагали мимо них. Неожиданно внизу что-то треснуло, и мои трусы стали сползать вниз. Я с ужасом схватилась за резинку и поняла, что резинки больше нет.

— Людка! Резинка лопнула! — в ужасе заорала я.

Ребята повернулись в нашу сторону и дружно засмеялись.

— Полотенцем обматывайся живее, а то вовсе слетят! — скомандовала та и вытащила полотенце из мешка.

— Сама обмотай! Видишь, я трусы держу! — я чуть не плакала от досады.

В неудобном длинном полотенце, в сланцах мы пулей пронеслись мимо ребят.

— И вздумалось же нам рядом пройти! Ещё и обсмеяли, — сокрушалась Людка. — Да не ной ты! Сама виновата — в купальнике ей, видите ли, захотелось продефилировать! Чуть с голой задницей не осталась!

В единственный выходной купаться мне не пришлось, я просидела на берегу Катуни в полотенце, выстраивая песчаные башни и ругая себя за беспечность. Ребята же плескались в реке и грелись на горячем песке. Весь день я думала про оказию в надежде, что все о ней забудут. Вечером Людка заявила:

— Сегодня познакомимся. Сама лично подойду к ним и спрошу, как твоего мальчика звать.

После танцев Людка смелым шагом подошла к гимнастам, а я в страхе спряталась за сцену.

— Эй, мальчик! — поманила его пальчиком подружка. — Подойди-ка сюда!

— Я? — удивился мой избранник.

— Ты, ты! Тебя как зовут?

— Максим. А тебя?

— Не важно. С тобой хочет одна девочка познакомиться, её Нинка звать.

И, обернувшись в мою сторону, крикнула:

— Нинка! Выходи!

Я робко выглянула из-за эстрады. Максим кивнул головой, повернулся и пошёл с ребятами в другую сторону.

— Всё, теперь вы знакомы! — обрадовалась Людка. — Вот увидишь, он ещё сам за тобой бегать будет.

Прошла неделя с момента заезда в лагерь, но Максим, вопреки предположению Людки, так и не начал за мной бегать. Однажды старший пионервожатый лагеря объявил:

— Ребята! Через два дня мы хотим провести конкурс патриотической песни. Выступать будут все отряды, в том числе и спортивные. У вас есть время подготовиться к конкурсу, и большая возможность показать себя ещё и как талантливых певцов. Победители будут награждены!

Мы долго обсуждали, какую же песню выбрать на наше выступление. Мальчишки сразу отказались петь, заявив, что они сюда приехали не горло рвать, а готовиться к зимним соревнованиям. Вся ответственность за конкурс легла на наши плечи. Девчонки перебирали одну песню за другой, но ничего из этого не выходило.

— Я знаю одну песню! — вдруг вспомнила я. — Но она никому не известна, наверное. И я запела:

Я речь свою веду о том,

Что вся земля наш общий дом,

Наш добрый дом, просторный дом,

Мы все с рожденья в нём живем.

Ещё о том веду я речь,

Что этот дом хотят поджечь,

Хотят, чтоб к нам пришла беда,

И жизнь исчезла навсегда.

Припев я уже орала:

Земля не спит, и каждый день

Глядит в глаза своих детей.

Тебе и мне глядит в глаза,

И нам с тобой молчать нельзя.

— Здорово, Нинка! — закричали все хором. — Вот ты и будешь петь.

— Как — я? Может, с кем-нибудь вместе споём?

— Нет, обязательно ты! Мы попросим баяниста, чтобы он подыграл, и ты споёшь за весь четвёртый отряд.

— Нинка, это шанс, понимаешь? — убеждала меня Людка. — Он точно тебя заметит, я гарантирую!

Настал вечер перед выступлением. Я мысленно напевала свою песню и всё думала, как пройдёт конкурс. Мне очень хотелось выделиться, чтобы Максим всё-таки обратил на меня внимание. Я долго перебирала свой скудный гардероб и решила на выступление пойти в голубых трико, белой футболке и спортивных туфлях на каблуках, чтобы казаться чуть выше.

Начался конкурс. Я сидела в корпусе в ожидании своего выступления. Людка то и дело прибегала и кричала громко:

— Нинка! Седьмой отряд выступает! Готовься!

Я молча сидела на кровати. Сердце стучало от волнения. Снова большая сцена, надо спеть без помарки, не забыть ни одного слова. Помазав губы гигиенической помадой, стала натягивать туфли.

— Нинка! Выходи же скорее! Уже пятый выступает! Нинка! Ты где там застряла?

— Да иду я, иду! — крикнула я, открыв дверь веранды.

В секунду какая-то мошка залетела мне в глаз. Я заморгала и побежала к умывальникам. Ледяной водой промыла воспалённое веко, но легче не становилось. Я забежала в корпус, посмотрела в зеркало и ужаснулась: глаз моментально начал заплывать, веки покраснели и почти сомкнулись. От безысходности я заревела. Помадой стала мазать место укуса, прикладывать ватку с одеколоном, но от этого становилось только больнее.

«Будь, что будет», — подумала я и понеслась к эстраде.

— Выступает четвёртый отряд с песней «Земля — наш дом»! — объявил старший вожатый.

Я медленно поднялась по ступенькам на сцену. Такого ужаса я не испытывала за всю свою жизнь. Сердце выпрыгивало из футболки, во рту пересохло, я сильно сжала кулаки и одним глазом я окинула всю площадку. Огромная толпа зрителей, сидя на скамейках, уставилась на меня.

— Баян, пожалуйста! — громко сказала я.

— Какой баян? Вы заявлены без аккомпанемента! — ответил ведущий конкурса.

— Как — без аккомпанемента? Я с баянистом петь буду…

— Нинка! Пой так! — закричали ребята нашего отряда, — тебе не нужен баянист!

Я растерянно стояла посередине сцены. Вдруг кто-то крикнул:

— Моськина, а что у тебя с глазом?

По скамейкам пронёсся лёгкий смех.

Но я уже плохо слышала и затянула во всё горло:

Я речь свою веду о том,

Что вся земля наш общий дом…

На припеве все зрители хлопали в ладоши, стараясь меня поддержать. Когда я закончила песню, все стоя аплодировали и громко смеялись. Я бегом слетела со ступеней сцены и со всех ног понеслась в корпус. Забежав, упала на кровать и заплакала от досады. Конечно, меня заметили, но влюбиться в некрасивую коротко стриженную девочку, в трико, да ещё и с опухшим глазом было просто невозможно.

— Ну Моськина, ну молодчина! — восхищались подружки, обсуждая конкурс. — Мы бы так всем отрядом не смогли! Да ещё и без баяна. Юрий Иваныч тебе даже «Браво!» кричал!

— Ладно вам смеяться, сами бы попробовали! — защищали ребята.

— А мы не смеёмся вовсе! Если Нинка и вправду хорошо выступила. Даже с одним глазом…

Мне было всё равно. Ни о какой дружбе я уже не мечтала, такой позор пережить, казалось, я не смогу. «Вот так позор — на всю оставшуюся жизнь… Скорее бы закончился этот дурацкий лагерь, — думала я, всхлипывая, — скорее бы все забыли обо мне и об этом конкурсе. Вечно лезу на рожон со своими показательными выступлениями!»

Все оставшиеся дни смены я больше не показывалась своему избраннику, лишь искоса наблюдая за ним и прячась за ребят. Как и прошлые смены, закончилась и эта. Прошла наша первая спортивная лагерная смена, с длинными изматывающими тренировками и вечерними дискотеками, с влюблённостью и разочарованием. То неудачное выступление уроком мне так и не стало. Я пела, исполняла юмористические номера, танцевала ещё много-много раз. Спустя годы, могу с уверенностью сказать, что тот скромный гимнаст просто проворонил своё счастье в лице певицы, спортсменки, активистки Нинки Моськиной. Что ж, в этой жизни везёт далеко не всем!