Фаворит

Никита Савельев, 2023

Конец 50х годов прошлого века. Европа с трудом оправилась от последствий Второй мировой Войны. Теперь ожесточенные сражения идут на узких и смертельно опасных трассах за право именоваться быстрейшим гонщиком мира. Каждая страна жаждет получить своего победителя. Еще ни разу за более чем полвека существования автогонок ни британский пилот, ни британский автомобиль не становились лучшими. Восходящая звезда Невилл Рид полон решимости переломить ситуацию и взять титул чемпиона. Но автоспорт все еще остается смертельно опасным занятием, где проще сложить голову, чем получить на плечи лавровый венок.

Глава 3.Железное сердце.

— Жара страшная, ни малейшего дуновения ветерка. Зрителей на автодром пускают бесплатно, их никто не считает, может триста тысяч, может четыреста. Трибуны заполнены еще с утра, и толпа стекается на обочины. Редкие ограждения не спасают, немногочисленные служащие бессильны и вот люди сплошной стеной стоят по краям трассы. Мы понимали, чем это чревато, но на старт вышли. Иначе это неконтролируемое беснующееся море, лишившись зрелища, просто бы уничтожило нас. В гонке зрители развлекались, перебегая трассу прямо под носом летящих машин. Как внушить, что это смертельно опасно? Я думаю не о соперниках, а как бы никого не сбить. Безумный слалом, а не езда. Развязка не заставила себя долго ждать: машину Руджеро вынесло прямо в толпу на бешенной скорости. Представляешь? Как выстрел из гаубицы. Началась дикая давка, машины «скорой» могли добраться места аварии только по трассе, и до конца заезда никто не оказывал пострадавшим помощь. Официально погибло одиннадцать человек, но, говорят, реальное число жертв в несколько раз больше. Думаю, просто не стали травмировать заморских гостей. Я видел после гонки десятки окровавленных, шокированных людей в оборванной одежде, у некоторых были отвратительные открытые переломы. Видел, во что превратились тела — сплошной фарш из мяса и костей. Видел машину Руджеро. Думаешь, красное не видно на красном? Превосходно видно. Весь корпус в отвратительных бурых пятнах. Руджеро, как это ни странно, почти не покалечился. Зато погиб через пол года в пустяковой аварии.

— Ужас, — поежился Лесли, когда дослушал рассказ Невилла. — Но за последние четыре года в Южной Америке многое изменилось. Трассу оцепляют войсками, теперь там даже безопаснее, чем у нас. Говорят, гонка прошла спокойнее некуда.

— Да, я слышал, — рассеянно отозвался Невилл.

Хоть первенство и является мировым, подавляющее большинство этапов проходит исключительно на европейском континенте. Организаторы, правда, включили в зачет самую известную американскую гонку на овальной трассе, но это оказался формальный шаг — европейцы игнорировали заокеанские соревнования, и коллеги под звездно-полосатым штандартом отвечали им тем же. Уж слишком разная техника и подход к гонкам на двух континентах. И вскоре для реального подтверждения мирового статуса в календаре появился южноамериканский этап. Первый опыт, правда, завершился жуткой трагедией, но потом все наладилось.

Гонки — теплолюбивый вид спорта, а в Южном полушарии, как известно, лето начинается, как раз тогда, когда европейские города засыпает снег, поэтому теперь сезон стартовал необычайно рано — в январе. Сразу после нового года команды собирали скарб, грузились на трансатлантические лайнеры и отправлялись в длительное путешествие через океан. Парадокс еще и в том, что к зиме никто, естественно, не успевал подготовить новый болид, и команды стартовали на старой технике, но уже в обновленных составах.

Невилл терпеть не мог пропускать гонки, но в этот раз вынужден был признать правоту рационального мистера Каррагера. Чем тратиться на дорогостоящее путешествие без малейшей гарантии успеха, лучше пустить эти средства на развитие автомобиля. Как ни парадоксально, второй этап начнется лишь спустя пять месяцев — в мае, и тогда, по сути, сезон стартует заново.

— И с расписанием куча сложностей, — посетовал Лесли.

— Да уж, где Суэцкий канал, и где мы? — согласился Невилл. — Вот живем, гоняемся, и не задумываемся, а чтоб мы делали без нефти?

— Перебои с поставками, чтоб их. Некоторые автодромы уже отказались от гонок, — добавил Лесли.

— В страшном сне не представлял, что меня будут интересовать столь далекие от спорта вещи, — хмыкнул Невилл. — Наше дело — сесть за руль и мчать во весь опор.

— Считаешь, чинуши договорятся?

— Не переживай. Найдут компромисс. Хотя календарь сезона очевидно покромсают.

— Лишь бы обошлось без войны, — вздохнул Лесли.

— Переквалифицируемся в пилотов истребителей, как наши предшественники. Что ты побледнел?

— Мистер Рид, Вас ищет шеф, — подбежал один из механиков.

— Не буду заставлять его ждать, — Невилл кивнул напарнику.

В то время как немногочисленные коллеги, что отважились на изнурительное путешествие, паковали вещички в липкой южноамериканской жаре, Невилл пребывал на базе команды в лондонском пригороде, в городке Илфорд. На улице промозгло и сыро, зато в прохладе работается легче. Невилл как никогда чувствовал необычайный прилив энергии и заряд на борьбу — он готов был торчать на заводе целые сутки и ждал с нетерпеньем первой пробы руля. Пускай техническими знаниями он обладал слабо, но верил, что его присутствие и гоночный опыт хоть хотя бы чуточку поспособствуют инженерам при создании болида.

Быстрые шаги Невилла отдавались гулким эхом в обширном цехе. По пути он с удовольствием вдыхал неповторимый аромат, какой бывает только на автомобильном заводе. Краска, солярка, топливо, лак, смазка, масло. Иные нежные носы бы презрительно поморщились, но для Невилла это значит — работа кипит. Сотрудники в аккуратных комбинезонах (Каррагер не терпел грязи и неряшливости) копошатся около стендов, басовито гудят станки, шипят сварочные аппараты, выбрасывая снопы трескучих искр. Любая, даже незначительная деталь должна быть доведена до совершенства. Каждый знает свой маневр, все работают, не покладая рук, с утра и до позднего вечера.

По соседству в аккуратных ангарах располагается куда более масштабное производство — основной бизнес мистера Каррагера по производству запасных частей для дорожных автомобилей. Там тоже царит деловитая суета. Ежедневно неустанный конвейер выплевывает десятки различных деталей, что разлетаются по европейским концернам, автозаводам, фабрикам, фирмам и даже крошечным мастерским. Сейчас же вся махина предприятия Каррагера подчинена интересам его небольшой гоночной команды. Все свободные деньги на нужды Карнолл. Поставлена донельзя амбициозная цель — навязать, наконец, борьбу набившим оскомину красным болидам.

Невилл тактично подождал, пока Каррагер что-то строго выговорит работнику у станка, и приблизился. За спиной шефа обнаружился незнакомый молодой мужчина, примерно возраста Невилла, высокий и худой, с решительным узким лицом и взлохмаченной шевелюрой.

— Знакомьтесь. Невилл Рид. Чарли Родвелл — наш новый главный конструктор, — представил их Каррагер. Сегодня шеф был особенно мрачен и напоминал угрюмого бульдога, помышлявшего, не куснуть ли кого-нибудь половчее.

— А где Филипп? — не удержался Невилл.

— Уволен, — бросил Каррагер. — Сам же заявлял, нам нужен свежий взгляд.

— Ну, да…

— Пожалуйста.

— А…

— Пойдем в мой кабинет. Голова разрывается от шума.

Невилл воздержался от лишних вопросов. По правде сказать, стиль работы осторожного и консервативного Филиппа его не впечатлил, но вот чтобы так сразу, с плеча? Будем надеяться, Каррагеру виднее.

— Рад, что буду работать с Вами, наслышан, — шепнул Чарли Невиллу.

Тот только поморщился, все о нем наслышаны, для всех он перспективный пилот. А где результаты? Первую гонку и ту проигнорировал. Умом понимаешь, Каррагер прав, а вот душой сложнее. Обычно ночью Невилл дрых без задних ног, а тут вскочил и не мог уснуть — как раз в это время на другом конце земного шара ребята принимали старт. Победу одержали, разумеется, итальянцы.

В кабинете Каррагер первым делом закурил сигару, Родвелл вытянул из кармана дешевые папиросы. Невилл воздержался, пусть гонщик и не стайер, но легкие лучше поберечь. И без того в жизни хватает вредных вещей.

— Я инженер по образованию, моя страсть — самолеты и машины, с подростковых лет без ума от всяческой техники, — азартно поведал Родвелл. — Сперва выбрал небо — даже служил одно время в королевской эскадрилье. Но в итоге вернулся на землю. Моя первая мастерская располагалась в сарае, а мое предприятие стартовало с капиталом всего в тридцать фунтов. Но теперь…

— О трудовом пути позже, — оборвал Каррагер. — Чарли — директор небольшой автомобильной фирмы, они производят технику для клубных соревнований и полулюбительских гонок. Крокус. Не мог не слышать.

— Разумеется, — уважительно кивнул Невилл. — В молодежных сериях полно Ваших машин, они небольшие, юркие и отличаются отличной управляемостью.

— Благодарю, — склонил голову Родвелл. — А сейчас мы работаем над созданием дорожного автомобиля, чтобы сочетал в себе и скорость, и комфорт. Подходил любителям быстрой езды, и позволил при этом насладиться дорогой, а не потеть от напряжения, терзая рычаг передач.

— Любопытно, — согласился Невилл.

— Куда любопытнее поскорее приступить к совершенствованию нашей машины — добавил Каррагер.

— Как скажете, — смутился Родвелл. — Готов озвучить первые мысли. Наброски на полях, так сказать.

Чарли какое-то время нервно рылся в глубоких карманах своего пиджака и, наконец, извлек клочок изрисованный бумаги, в котором Невилл признал обычную салфетку.

— Это силуэт Карнолл. Узнаете? — Чарли схватил карандаш со стола и принялся водить им по изображению. — Вот что это такое? На носу?

— Облицовка радиатора, — пожал плечами Невилл.

— А почему огромная точно зев кита? Сузим нос — уменьшим сопротивление воздуха.

— Предположим, — протянул Каррагер.

— Теперь… К чему нам эти лючки, заклепочки, вот этот безобразный стык панелей?

Невилл и Каррагер, чуть не столкнувшись лбами, уставились на импровизированный чертеж.

— Все долой! Чем меньше малофункциональных деталей на корпусе, тем лучше. Сделаем его гладким словно кожу юной барышни, — распалялся Чарли. — Воздух будет обтекать нашу красотку ласково и нежно, а не цепляясь за кучу препятствий.

— Хочешь компенсировать недостаток лошадей за счет снижения сопротивления воздуха? — догадался Невилл. — Но не лучше ли заняться непосредственно двигателем.

— И до него доберемся, — отмахнулся Родвелл. — Но Вы не недооцениваете силу аэродинамики.

— Сколько мы выиграем, убрав лишний лючок? Десятую с круга? Смешно, — отметил Каррагер.

— Зря Вы так, — обиделся Родвелл.

— Форма болида слабо влияет на его скорость — это давно известно. Мощный мотор — вот гарантия успеха

— Лично я считаю, что машина должна уподобиться самолету. Посмотрите на их носы и на наши. А фюзеляж? У авиастроителей есть чему поучиться.

— Занятно, — бросил Каррагер. — Но с инженеров, что бьются над двигателем, я не слезу.

— Конечно-конечно, — произнес Родвелл. — Мотор — сердце любой машины. Просто не надо уповать исключительно на его силу, как это делали десятилетиями. Автомобиль — сложнейший механизм. Велика ли техническая мысль — воткнуть агрегат помощнее и вдавить педаль газа в пол. Не стоит упрощать и не надо бояться экспериментировать. Например, как мы создаем раму? Свариваем между собой каркас из стальных труб, а потом обшиваем его металлическими листами. Верно? И так поступаем годами, а не тупик ли это? Может использовать алюминий, сделаем корпус проще, жестче и компактнее.

— Алюминий? — недоверчиво переспросил Невилл.

— Именно, — отозвался Родвелл.

— Но сталь обеспечивает защиту гонщика и выдерживает высокие нагрузки, не слишком ли хлипок алюминий? — удивился Невилл.

— Согласен, идея сыровата, — кивнул Родвел. — Тут надо хорошенько обмозговать.

— Это, само собой, занимательно, но хотелось бы мыслить более приземлено, — встрял Каррагер. — К радикальным изменениям корпуса я пока не готов, но твои предложения выслушаю, сходи — осмотри кузов самолично. А я выйду — прогуляюсь. Жарковато тут.

Каррагер скомкал разговор, оттянул воротник рубашки и первым поднялся с места. Невилл вышел следом за шефом в прохладный зимний воздух. Продышаться после душного прокуренного кабинета и в самом деле не помешает. На улице в лицо сразу же пахнуло свежестью и благоуханием озона, как бывает после недавнего дождя.

— Все в порядке? — заботливо спросил Невилл. — Вы даже побелели.

— Ты эскулап что ли? — огрызнулся Каррагер. И Невилл взял почтительную паузу.

Пусть его босс и явно сегодня не в духе, но в деловой хватке ему не откажешь. Невилл уже давно не тот романтичный юнец, что почти десять лет назад уселся за руль. Даже самый талантливый пилот бессилен без быстрого гоночного автомобиля. А если его нельзя создать, кроме как упорным трудом и порой жесткими решениями, то ничего не поделать. Пойдем по этому пути.

— Думаешь, этот лохматый синтезатор идей справится? — прервал тишину Каррагер.

— Мне кажется, надо его вовремя притормаживать, чтоб не слишком фонтанировал, — высказался Невилл. — А так, он выглядит дельным малым.

— Мне рекомендовали его понимающие люди.

— Вдруг и в самом деле пора менять традиционные методы?

— Понятия не имею! Но нам нужен нестандартный ход, чтобы опередить клятых итальянцев. И я его сделал. А прав ли я был, покажет время, — произнес Каррагер. — В любом случае это будет не первая моя ошибка, да, и не последняя.

И гонщик, и директор вновь замолчали, каждый думал, о чем-то своем. Обширная площадка перед заводскими корпусами, казалась, безлюдной. Обед завершился, до ужина далеко, а лодырей тут не жалуют. Даже перекурить лишний раз опасаются.

Неожиданно раздался звук мотора. Нечто маломощное — тренированным слухом определил Невилл. И оказался прав, разумеется. К ним подкатило новенькое крошечное двухдверное купе. Игрушка, конечно, но для жизни в современном городе такие и требуются — компактные и практичные, самое то втискиваться в узкие промежутки и совершать маневры на заполненных улицах.

Ярко-синий автомобильчик, небрежно паркуясь, разминулся в сантиметрах с чугунным фонарем. Невилл углядел уродливую царапину на правом борту — видимо, глазомер не входил в число достоинств неведомого водителя. А еще Невилл отметил страдальческую мину на лице шефа.

Впрочем, загадка тут же разрешилась, миниатюрная дверца распахнулась во всю ширь и оттуда выпорхнула Иви. Жизнерадостная и цветущая, в премилом светло-голубом плащике и модной шляпке.

— Привет, папочка, — преувеличенно радостно бросилась на шею родителю Иви.

— Даже без звонка, — смущенно подставил щеку для поцелуя Каррагер.

— Невилл, Вы что забыли в этом захолустье? — Иви не стала затягивать объятия и повернулась к гонщику.

— Добрый день, — кивнул Невилл.

— Приехала отвлекать старика? — заворчал Каррагер.

— Даже не надейся, — проворковала Иви. — Что тут делать? Твои рабочие точно замороженные, даже поболтать не с кем. Я банально за деньгами. Хотим с друзьями прокатиться в Париж на выходные.

— Опять? — возмутился Каррагер.

— Ты отстал от жизни, папочка, знаешь, сколько стоит приличная косметика?

— И знать не желаю…

— Между прочим, я еще не простила, что ты не разрешил мне на Новый год махнуть в штаты, — надула губки Иви.

— Еще чего?! Сказано же — забудь. Особенно после того, как Рождество ты провела неведомо где.

— Отпустил бы меня заранее, и я вела бы себя как самая что ни на есть пристойная девочка, а так — пожинай плоды.

Невилл потихоньку пятился в сторону, не желая встревать в семейные дрязги.

— Представляете, Невилл, папенька заявил, что все лишние средства теперь вкладывает в гоночную команду, — окликнула его Иви. — Сколько б там обошлась моя поездка? В целых два колеса? Или три.

Невилл вымученно улыбнулся, рассчитывая юркнуть в приоткрытую дверь ангара.

— Не говори глупостей, Иви, — сказал Каррагер, оглядываясь в поисках Невилла.

Иви за спиной отца показала Невиллу язык и выпалила:

— Пускай Вы перекрасили Ваш драндулет в изумрудный, но до настоящей драгоценности ему ой как далеко. А бедной девушке была б радость — Америку посмотреть. Невилл, Вам меня ничуть не жаль? Вы такой же черствый как и папа?

Но Невилл уже проскользнул в спасительный проем и избавился от необходимости отвечать излишне острой на язык дочурке босса. Деньги им и впрямь сейчас нужны как воздух. А в Америке, конечно, побывать и он бы не отказался. В каких только гонках он не пробовал силы: в открытых болидах и в «кузовах», в автомобильных и мотоциклетных, в кольцевых и в ралли, в марафонах и горных. А вот овалы пока не покорял. Четыре поворота — совсем не сложно, но вот расположены они под серьезным углом и скорости там, говорят, нешуточные. Ничего, дайте время и туда доберемся.