Тепло твоих рук

Наташа Айверс (2024)

Можно ли начать с нуля, если прошлое не отпускает? Тайны, оставляющие шрамы, страхи, которые парализуют, и чувства, от которых не спрятаться, — всё это переплетается в истории, где любовь сталкивается с болью, а выбор становится испытанием. «Тепло твоих рук» — это книга о второй попытке, о силе, рождённой из слабости, и о прикосновениях, которые способны изменить жизнь.

Глава 17

Заканчивалась ещё одна напряжённая неделя. Тендер, на который ушли месяцы труда, приближался к финальному этапу. Весь объём подготовленных документов проходил через юридический отдел. Сотрудники устраняли любые несоответствия требованиям заказчика. Михаил лично проверил итоговые файлы, чтобы быть уверенным в их точности. Атмосфера в офисе кипела: кто-то метался между отделами с кипами документов, кто-то обсуждал спорные моменты с юристами, а Михаил и Марина работали практически без остановки, поглощённые совместной задачей. На столе перед ними громоздились ноутбуки, чертежи и распечатки финансовых расчётов. Время будто сжималось, требуя от каждого полной самоотдачи.

Для Михаила и Марины этот тендер стал хорошей проверкой на прочность. Уже на протяжении нескольких месяцев они вместе просчитывали каждую деталь, подбирали точные формулировки и пытались предусмотреть возможные слабости в стратегии.

Их взаимодействие стало образцом командной работы: быстрые взгляды, короткие реплики, чёткое распределение задач. Михаил иногда касался её руки чуть дольше, чем требовалось, и его взгляд задерживался на её лице, когда она сосредоточенно вчитывалась в очередную смету. Он замечал, как она слегка сдвигала брови, прикусывала губу или нервно стучала ручкой по столу — и ему нравилось каждое из этих движений.

А она всё чаще ловила себя на том, что ждёт, когда он обернётся, поймает её взгляд и улыбнётся так, будто весь хаос вокруг не имеет значения.

Порой работа растягивалась до поздней ночи, и Михаил всегда первым говорил: — Всё, хватит. Ты устала, Мариша. Отложим на утро.

Он брал её куртку и ждал у выхода, пока она собирала свои вещи. Её привычное"ещё пять минут"неизменно вызывало его полусерьёзное:

— Ужин на мне, — бросал он, поворачиваясь к ней. — Но только если ты прямо сейчас встанешь и мы пойдем.

И действительно — каждый вечер он находил способ сделать их возвращение домой особенным. Порой заезжал в уютное семейное кафе, где ей нравились пельмени с белыми грибами, иногда готовил сам. Его фирменная паста с морепродуктами, украшенная свежей зеленью, становилась спасением после утомительных будней в офисе.

Но их связь давно вышла за пределы офиса. После той первой ночи, когда Михаил остался у неё, всё изменилось. Не было разговоров, договорённостей или обещаний — он просто остался. Теперь у него был дубликат её ключей, его зубная щётка стояла рядом с её в ванной, а рубашки сушились на балконе. Вместе уходили на работу, возвращались вечером, ужинали, обсуждая события дня. Михаил часто брал инициативу в свои руки, приносил из любимого ресторана что-то новое: то паэлью, то каре ягнёнка, то сырное фондю. Он уже знал, какие блюда она предпочитает, и каждый раз смотрел на неё с едва скрытым ожиданием, когда она делала первый глоток или пробовала очередной соус.

— Ты слишком балуешь меня, — однажды заметила она, прищурившись.

— Ты этого заслуживаешь, — ответил он, наклоняясь и оставляя быстрый поцелуй на её щеке.

После ужина они усаживались на диване и разговаривали. Иногда Михаил массировал ей плечи, чувствуя, как она расслабляется под его руками, иногда они спорили о том, как лучше закрыть спорный пункт в тендере.

Марина впервые в жизни почувствовала себя так... естественно. Она всегда была сильной, самостоятельной. Казалось бы, почему она, привыкшая справляться одна, вдруг так легко позволила ему войти в её жизнь?

Михаил тоже не стремился это анализировать. Ему нравилось быть рядом с ней, наблюдать, как она управляется на кухне, иногда улыбаясь своим мыслям. Или как она сосредоточенно печатает что-то на ноутбуке, сдвинув брови. Ему казалось, что он наконец нашёл ту гармонию, которая всегда ускользала.

По утрам Михаил неизменно варил ей кофе, зная, что без него она не проснётся. Он входил в спальню, держа чашку, и садился на край кровати. Его взгляд скользил по её ещё сонному лицу, по приподнятым уголкам губ, будто она что-то видела во сне.

— Ну, просыпайся, Мариша, — сегодня утром его голос был мягким, с лёгкой хрипотцой, которая заставляла её сердце биться чуть быстрее. — Мир сам себя не завоюет.

Марина сонно приоткрыла глаза, лениво потянулась, и простыня чуть соскользнула, обнажая её плечо. Михаил медленно наклонился, чтобы протянуть чашку, но вместо этого задержался, скользнув взглядом по её обнажённой коже.

— Ты же знаешь, — прошептала она, всё ещё закрыв глаза, — кофе с утра становится только лучше, когда ты его приносишь.

Он усмехнулся, отставив чашку на прикроватную тумбочку. Его рука невольно коснулась её плеча, затем скользнула выше, по линии ключицы.

— Ты уверена, что кофе — это то, чего ты хочешь прямо сейчас?

Её глаза открылись полностью, и в них мелькнула смесь вызова и желания. Она чуть приподнялась, обвив его шею руками, подтягивая к себе.

— Покажи мне что-то лучше, чем кофе.

И он показал. Его губы накрыли её, мягко, но требовательно, а пальцы впивались в её тёплую кожу, пробуждая её окончательно. Пространство между сном и реальностью растворилось, оставляя лишь их двоих — полностью поглощённых теплом друг друга и непреодолимыми желаниями.

— Как ты это сделал?Однажды ночью, когда они уже лежали в постели, Марина прошептала:

— Что именно?Он повернулся к ней, слегка нахмурившись:

— Как ты так легко стал частью моей жизни? — её голос был почти неслышным.

— Я просто рядом. И я никуда не уйду.Михаил улыбнулся, наклоняясь ближе и касаясь её губ.

Она подняла на него взгляд, губы дрожали от эмоций, которые захлестнули её. Михаил, будто чувствуя, что ей нужно больше, накрыл её губы своими. Поцелуй был медленным, глубоким, но в нём было столько нежности, что у неё сжалось сердце.

Когда он отстранился, их дыхание перемешалось, а пальцы Михаила всё ещё легко скользили по её талии, словно он не хотел отпускать её даже на миг.

— Ты мой, — прошептала она, немного смущённо, будто осознавая, что эти слова слетели с её губ раньше, чем она успела подумать.

Михаил тихо засмеялся, его рука мягко скользнула по её волосам, словно стремясь запечатлеть этот момент.

— А ты моя, Мариша. И с этим ничего не поделаешь.

Ещё мгновение, и Марина поняла, что теперь она не только не хочет, но и не может представить свою жизнь без него.