Усы в ангельской пудре

Наталья Никольская

«– А-а-а-чхи! – донеслось громко из соседней комнаты. И потом снова: – Ой, я больше не могу – а-а-а – пчхи! Апчхи! А еще через несколько секунд на пороге рабочего кабинета Игоря Костикова появилась Ирина с красными, слезящимися глазами и распухшим носом. – Это же просто какой-то кошмар! – воскликнула она гневно, что было на нее совершенно не похоже. – Я так больше не могу! Ужас! Это выше моих сил!»

ГЛАВА ВТОРАЯ

КОШКИНЫ СЛЕЗКИ

Буквально через несколько минут в кабинет Игоря кто-то осторожно постучал, и перед ним предстала очень полная, кудрявая женщина, которая держала на руках, словно младенца, рыжую кошку, а вслед за ней в дверь втиснулась Бабуся.

— Евдокия Тимофеевна, — сказал Игорь официальным тоном. — Разрешите мне сейчас наедине поговорить со своим клиентом.

— Да как это так — твоим? — даже всплеснула своими маленькими ручками от возмущения Бабуся. — Ведь это же я Фаину Борисовну сама к тебе веду, неужто ты все позабыл напрочь из-за своего курева?

— Дело не в этом… — начал было Игорь, но взглянул на Бабусю и благоразумно промолчал.

Нет, ему не хотелось начинать первое дело с привычной семейной склоки, а воинственный вид Бабуси красноречиво говорил о том, что добровольно живой она из кабинета все равно не уйдет.

— Хорошо, как знаете, — сухо ответил Игорь, и решил больше на пустяки не отвлекаться, а принялся внимательно рассматривать свою соседку, которую видел впервые в жизни.

На вид Фаине Борисовне было примерно пятьдесят с лишним лет, и эта женщина была, как говорится, еще в теле, и при чем очень даже не маленьком, с рыжими кудряшками на голове, и большими, рыхлыми щеками с красными прожилками.

Но между тем полное лицо Фаины Борисовны было сложено в какую-то прочную жалостливую гримасу, словно она собралась сейчас навсегда проститься с жизнью, но почему-то никто вокруг этого не хочет замечать, и вообще — никто ее, бедняжку, не любит и не жалеет.

— Может быть, вы все же отпустите животное на пол, Фаина Борисовна? — предложил ей Игорь, не понимая, зачем она притащила к нему кошку. — Успокойтесь, сядьте поудобнее…

— Нет-нет, ни за что, — испугалась соседка, и еще теснее прижала кошку к своей большой груди. — Я наоборот, сегодня везде хожу и даже сплю только со своей Мадонной. Она лечит мне сердце.

— Ну, хорошо, — согласился Игорь, скептически посмотрев на тощее, рыжее создание, которое заменяло женщине любые таблетки. — Но вы все равно присядьте, раз пришли в кабинет.

Фаина Борисовна с тяжелым вздохом великомученицы опустилась в специальное кресло для клиентов, так что теперь Игорю стало лучше видно ее кошку, которая уставилась на него подозрительным, немигающим глазом.

Вообще-то он ничего не понимал в кошачьем возрасте, но на вид Мадонне было примерно лет сто — от старости шерсть на ее морде сильно облезла, а в одном зеленом, подслеповатом кошачьем глазу виднелась неизбывная слеза.

Как назло, у Игоря с детства была на кошек легкая аллергия, и сейчас он тоже непроизвольно зачесался.

— Значит, у вас украли кошку? — наморщив лоб, начал допрос Игорь. — Насколько я понимаю, у вас было две кошки?

— Четыре, — с готовностью кивнула Фаина Борисовна — голос у нее тоже был плачущий, дребезжащий, тоже слегка со слезой. — Четыре их у меня, ненаглядных. Вот эта, Мадонна, лечит сердце, она у меня даже ночью всегда под боком или на груди спит, в зависимости от моего самочувствия. Чубайсик — это мальчик, ее рыжий сынок — он мне на голову особенно хорошо действует, от мигреней помогает. Еще одна моя кошечка, Глоба, так она сразу чует, если у меня какие-то внутренности заболевают, или сосуды — я ее то к животу, то к ногам прикладываю, ну а Моника Левински — сами знаете, от чего лучше всего помогает…

— От чего? — не понял Игорь, но услышав в углу хихиканье Бабуси, которая скромно притулилась на табуретке за книжным шкафом, тут же и сам догадался, что соседка имела в виду, и строго нахмурился.

— Так-так, понятно. Итак, какая же из этих кошек была ночью похищена грабителями. Наверное, Моника?

— Нет, пятая, — вздохнула Фаина Борисовна, и нежно погладила Мадонну по клочковатой шерсти. — Слава богу — мои лапоньки-царапоньки все целы, все на месте, потому что если бы это случилось с кем-нибудь из моих докторишек я бы такого точно не пережила. Моментально или сердце бы отказало, или ноги отнялись, тут даже и думать нечего.

— Так кто же пропал? — начал сбиваться с толку Игорь.

— Эта уродская Сюся, или Сусанна была вовсе не моей кошкой, а дочки, но теперь… я знаю…теперь, раз Анна мне ее доверила, а я не уберегла, она всех моих кошек тоже выгнать захочет, потому что уже не раз грозилась, и…что же я тогда буду делать? А?

И Фаина Борисовна теперь уже открыто захлюпала носом, прижимая лицо к худому телу Мадонны, и смачно целуя кошку в спину.

Вообще-то сам Игорь не любил кошек, и подобные нежности были ему совершенно непонятны и даже просто противны.

— Ну-ну, успокойтесь, — пробормотал он, — Так дело не пойдет. Может быть, вам надо валерьяночки накапать, у меня есть…Специально держу для нервных клиентов.

Игорь налил в стакан воды, но только успел отвинтить крышку на пузырьке с валериановой настойкой, как Мадонна сразу же очнулась от дремы, с молодецкой прытью сиганула на стол, мощным ударом заправского футболиста выбила из рук Игоря склянку, и мгновенно слизала языком пролившуюся жидкость.

— Она у меня такая умница, — улыбнулась сквозь слезы Фаина Борисовна. — Редкостная умница.

— Ишь, алкоголичка хвостатая, — негромко высказала свое мнение Бабуся. — Такие сроду не пропадают.

— Давайте все же перейдем ближе к той кошке, которая пропала, — начал раздражаться Игорь. — К пострадавшей.

— Давайте. И я вам сразу должна сказать, что у нашей Сюси был отвратительный, злобный характер, а на меня она так и вовсе бросалась. И этим она очень похожа на мою дочь, которая та еще мегера! Слава богу, Анна держала Сусанну в своей комнате, за закрытой дверью, якобы чтобы та не набиралась дурного от моих кисок, и особенно — чтобы не сошлась случайно близко с Чубайсиком, и не испортила себе потомство. Но три дня назад дочь уехала к своей подруге, к Юле, на дачу, и попросила меня свою выдру кормить. И я честно давала ей «Вискас», пока ее не украли.

— Как было дело? Все подробности… — Слышу сегодня

ночью — трах, бах, какой-то шум, я

заглядываю в комнату дочери, и мне тут же завязывают глаза.

В общем, нашу Сюсю утащили через балконную дверь, как принцессу персиянсую. Пока Анна не вернулась, я должна ее срочно найти, а то всем моим кошечкам — тоже не жить…

— Как я понял, пропавшая кошка имела определенную ценность? Я имею в виду — объективную ценность? Она была породистой?

— Даже не просто породистой, — поспешно закивала Фаина Борисовна, поглаживая пальцем свою Мадонну по белесому животу, которая теперь с довольным видом развалилась на рабочем столе Игоря, нарушая деловую обстановку. — А очень даже породистой, персидской, с какой-то там королевской родословной. У нее и медали имеются всякие, и дипломы, и котята ее стоят столько, что моя Анька зимой на них себе и сапоги, и новую куртку себе купила. Но я вот что скажу — здоровье не купишь. А Сюська ее все равно не ведь никого лечить не могла, не то что мои лапоньки-царапоньки…

Игорь мог бы поклясться, что теперь кошка Мадонна глядела на него с самодовольной, пьяной улыбочкой, как будто понимала каждое слово своей хозяйки.

— Значит, ваша дочь держала очень дорогую, породистую кошку, и делала на ней бизнес?

— Вот-вот, она как только Сюську завела, вовсе всякую работу бросила, — подтвердила Фаина Борисовна. — Только ей одной и жила. Сходит куда-нибудь со своей кошкой — а потом месяц в ус не дует, одними банами питается. Поэтому она меня точно убьет, когда вернется и узнает о краже. Я вот вам уже и деньги принесла в задаток, чтобы вы хорошо постарались, и смогли Сюську побыстрее разыскать. Но Анна, когда вернется, за свою кошку вас прямо золотом осыплет, вы даже про это не сомневайтесь!

— Погоди-ка, соседка, это как же она кошкой одной жила? — вдруг подала голос из своего уголка за шкафом Бабуся, которая все это время сидела там неестественно тихо, словно боялась проронить из разговора хоть слово. — Хоть и говорят, что быстро только кошки родятся, но ведь тоже не каждый месяц, и даже не каждую неделю.

— Чего-чего? — оглянулась на нее Фаина Борисовна. —

Я говорю, что есть-то людям, небось, каждый божий

день хочется, да еще и не по одному только разу. Ты бы научила меня, старую: как твоя Анна сумела так свою кошку деньгами доить, что она полезней любой коровы сделалась?

— Ну, не знаю… Я же говорю — носила ее к кому-то. И потом, у моей Анны ничего спросить нельзя — только нагрубит, оборвет, да настроение матери испортит. Так что не знаю я ничего. — задумалась Фаина Борисовна. — Да, я только вот чего вспомнила: она свою Сюську еще все время к каким-то своим знакомым за деньги фотографироваться носит, вроде бы даже в какое-то агентство, как будто это кинозвезда какая-нибудь.

— К фотографам? В фотоателье или какое-нибудь рекламное агенство? — быстро спросил Игорь.

— Ну, не знаю. Сейчас же люди любят всякие календари с кошечками, и так далее. Я дочку сколько раз просила: ты хотя бы разок Мадонну мою, или хотя бы Глобушку сфотографировала на память, — они у меня ведь совсем уже по возрасту старушки, но она на это только всякие гадости говорила, и все. Говорила, что моих кошек даже для фильма ужасов, и то не возьмут. Я тогда правду сказала: отольются тебе, Анька, когда-нибудь мои и кошкины слезки!

— А вы случайно не можете вспомнить, с каким конкретно агентством сотрудничала ваша дочь?

— Да кто же его знает? Я же говорю — от моей дочери я имею только грубость и сплошные насмешки. Ни здрасьте, ни до свидания. Я даже удивилась, что она про дачу сообщила — но и только, чтобы я за кошкой ее драгоценной последила, а так бы я и этого ни за что не сказала.

— Но, может быть, у вас дома найдется какой-нибудь календарь, или фотография, где было бы изображение…пострада…пропавшей кошки? — спросил Игорь Костиков.

— Как же, есть — Анна мне нарочно, чтобы настроение испортить, дала журнал, где ее морда плоская во всю страницу виднеется.

— Вы…сейчас про кого говорите? Про дочь или про кошку? — осторожно поинтересовался Игорь.

— Про кошку, про кого же еще. — И у вас есть этот

журнал? Принесите! — коротко при-

казал Игорь. Не прошло и нескольких минут, как Фаина Борисовна спустилась к себе домой, и принесла местный журнал «Свободное время» — страница с изображением белоснежной, курносой кошки была заложена открыткой.

— Вот только в профиль фотокарточки пострадавшей у меня нет — ее всегда только спереди все снимали. Я даже подумала, может ее мне на стендах уличных повесить со словами «Разыскивается милицией»? Вдруг кто откликнется.

— Я думаю, что пока не стоит привлекать лишнего внимания, — покачал головой Игорь, убирая изображение кошки в пустую папку, на которой еще не было даже номера. — А сейчас вы должны мне как можно подробнее рассказать про ваших ночных гостей.

— Хороши гости! — возмутилась Фаина Борисовна, не оценив тонкого, английского юмора. — Ворюги! Домушники! Залезли по водопроводной трубе на балкон в комнате дочери — а у меня сейчас, пока стоит жара, везде открыто! — вырезали сетку. Я бы и не услышала, может быть, ничего, но Сусанна, как я уже сказала, кошка с характером, и она одному бандиту всю руку раскровила, никак не хотела даваться — так он от боли даже закричал громко.

— Преступников было вдое? — Вроде бы. И я среди ночи

слышу — кто-то чужой сто-

нет, и кошка вопит, как бешеная. Захожу, а там за ней двое

мужиков гоняются, в черных масках, и один из них мне сразу

же кляп в рот засунул, и глаза чем-то завязал, да я от страха и сама уже все равно почти что чувств лишилась и все равно ничего не видела. А когда очнулась — никого нет, и кошки Анькиной комнате тоже, и времени на часах как раз полночь, так что я даже перекрестилась. Да вы сами-то, случаем, ничего не слышали? У вас же кабинет как раз над той самой комнатой расположен, где ночью весь кильдим был?

— Я здесь только работаю, но не ночую, — сказал Игорь, вспоминая, что как раз в это самое время, о котором говорила соседка, они с Ириной занимались любовью. — Там окна и балкон выходят совсем на другую сторону.

— Жалко, — вздохнула Фаина Борисовна. — А то они ведь прямо под вами ходили, эти самые преступники. Ведь у вас, раз вы агент, или частный сыщик, наверное, и оружие имеется? Могли бы сразу и пальнуть, в случае чего.

— У меня все имеется, — кивнул Игорь, и слегка почесал себе руку. — Но теперь я должен подумать, браться ли мне а ваше дело. Как-то оно мне немного…не по профилю.

— Голубчик! — умоляюще воскликнула Фаина Борисовна, которая снова уже держала безвольное тело Мадонны на руках, прижимая его к самому сердцу. — Да как же я тогда? Где я еще агента искать буду? Да неужели же вы мне по-соседски не поможете?

— Хорошо. Только дайте мне какое-то время подумать, с чего начать поиски. Встретимся вечером — к этому времени у меня наверняка появятся к вам новые вопросы.

— Не пойму, и ты чего это, Горяшка, вдруг заерепенился? — поинтересовалась Бабуся, когда первая клиентка в обнимку с молчаливым свидетелем ночного преступления вышли за дверь. — То — буду, то, понимаешь ли, не хочу, как прямо девка на сеновале.

— Терпеть не могу кошек, — пробормотал Игорь. — Вот собак люблю, и рыбки аквариумные у меня в детстве были, а к кошкам я как-то, мягко говоря,… равнодушен. А тут — как назло.

— Да разве тут дело в кошке, смешная твоя голова? — возразила Бабуся. — Нам нужно искать тех, кто в черных масках по квартирам шныряет, вот в них-то вся и есть незадача…

— Нам?!! — уставился на нее Игорь. — Позвольте, Бабдуся, но вы тут при чем?

— А при том, что один ум — хорошо, а два всегда лучше. — Нет, про это вы лучше сразу забудьте, — возмущенно

воскликнул Игорь, и даже вскочил со стула, сжав кулаки. — Что за новости? Какое право вам кто-то дал лезть теперь еще и в мою работу, а? Может быть, вы у нас закончили юридический институт? Или занимаетесь судебной криминалистикой? Или у вас есть лицензия, что вы являетесь частным сыщиком? А? Так покажите мне их, живо! И вообще, женщина — ни молодая, ни в возрвсте, не должна лезть в дела, которые требуют чисто мужской логики…

— Чего это ты так взбеленился? — удивилась Бабуся. — А то! Я вас очень попросил бы вмешиваться в мои дела!

И теперь в очередной раз убедился — стоит один раз пойти вам навстречу, проявить сходительность, так вы уже вовсе на голову садитесь! Но теперь я вот что хочу сказать — если вы еще раз без разрешения переступите порог моего рабочего кабинета, то я, то я…То я не знаю, что с вами сделаю.

— Господи, что случилось, дорогой? Ты чего так ужасно кричишь? — прибежала на крик взволнованная Ирина. — А вы куда так сразу заторопились, Евдокия Тимофеевна?

— Мне и у себя хорошо, — пробормотала Бабуся, пулей выскакивая за дверь, но на ходу все же выпалила: — Лучше бы ты, Горяшка, сам валерьянки малость полизал, чем все кошке драной задарма скармливать.

— Да, кажется, я все же чересчур с ней погорячился, — растерянно сказал Игорь, потирая лоб, когда они с Ириной остались в офисе детективного агентства «ИКС» одни. — Наверное, это проявление аллергии на кошек.

— Ничего, бывает, — ободряюще улыбнулась Ирина, которая уже успела забыть свою обиду.

— Надо же, какой я человек — то спокойный, а то вдруг психоз нападает, ни с того, ни с сего. Потом себя ругаю, но в этот момент ничего не могу с собой поделать.

— Я же говорила: нужно было нам с тобой проветриться, погулять…

— Может быть, и придется. Пожалуй, я первым делом все же попытаюсь найти дочь Фаины Борисовны — без нее мы ничего быстро не сможем узнать. Вот, я взял у соседки телефон подруги, к которой Анна поехала на дачу, с этого нужно и начать…

— Какая дочь? Какая дача? — нахмурилась Ирина. — А она молодая, да? И что, ты собрался туда сейчас к ним ехать? Один, без меня?

— Дорогая, твои вопросы неуместны, — приобнял Игорь свою без пяти минут жену. — Я занялся расследованием, и тут уже не имеет никакого значения, кто молод, а кто стар, с мужчиной мне придется встречаться в интересах дела, или с молодой, интересной девушкой.

— Нет уж, лучше все-таки не с девушкой, — насупилась Ирина. — Знаю я такие дела. А потом ты скажешь, что в интересах дела тебе пришлось с ней переспать, чтобы выведать ценную информацию, а дальше объявишь, что должен на ней теперь, как честный человек жениться, потому что она от тебя забеременела, и так далее…

— Ну что ты несешь? — воскликнул Игорь. — Что это вы сегодня все как будто нарочно взялись меня доводить? Ведь это же так просто: я звоню по этому телефону, узнаю, по какому адресу можно найти…

— А можно я сама позвоню? — неожиданно попросила Ирина. — Ведь это же даже лучше, женский голос не так привлечет внимание.

— А, делай что хочешь, — махнул рукой Игорь, и принялся снова набивать табаком свою трубку. — Вы обе совершенно выбили меня из колеи. Звони, пожалуйста. А мне пока надо элементарно прийти в себя.

И он закурил, с недовольным видом вертя перед глазами папку, где пока лежал только один журнал с фотографией кошки.

— Алло, у меня возникла небольшая проблема… — тем временем уже разговаривала с кем-то по телефону Ирина.

Игорь рассеянно отметил, что у нее была очень приятная, ненавязчивая манера разговаривать по телефону, и вообще беседовать с незнакомыми людьми — наверное, неплохо натренировалась на посетителях своей библиотеки.

— Дело в том, что к Анне, которая в настоящий момент гостит у вас на даче, совершенно неожиданно приехала подруга из другого города…да, это я, вы угадали, и мне хотелось бы срочно ее разыскать, потому что у меня совсем мало времени, я нахожусь в Тарасове проездом. Но я могла бы подъехать прямо на дачу, это даже еще лучше. Да? Что? Очень странно, очень, ну, тогда извините. Нет, дома ее точно нет. Вы уверены? Погодите, не стоит так сильно волноваться…

— Что случилось? — спросил Игорь, но Ирина лишь качнула головой, вслушиваясь в чей-то голос в трубке, и глаза ее тем временем от удивления становились все больше и больше.

— Понимаешь, эта девушка, Юля, уверяет, что дочь нашей соседки куда-то пропала, — растерянно проговорила она, наконец-то кладя трубку на рычаг. — Три дня назад они действительно должны были вместе поехать на дачу к общим знакомым, железно обо всем договорились. Анна должна была хотя бы ее предупредить — такие исчезновения вовсе не в ее правилах.

— Получается, что пропала не только кошка, но и девушка? — удивленно спросил Игорь. — Впрочем, это еще надо доказать. Хотя становится уже интересно, очень интересно…

— Что тут интересного? У людей случилось несчастье, а ты радуешься, что ли?

— Погоди, Иришка, не суетись. Скоро мы с тобой все узнаем. Как ты думаешь, можно ли в субботу в редакции журнала «Свободное время» застать кто-нибудь из сотрудников?

— Конечно, как я слышала, у журналистов никогда не бывает свободного времени.

— Отлично, — сказал Игорь Костиков. — Собирайся, мы с тобой сегодня все же сходим погулять. Только на всякий случай позвони в редакцию — на последней странице журнала есть телефон, и уточни, есть ли там хоть одна живая душа…

День выдался на редкость жарким — в каждом уличном кафе было полном-полно народа, где тарасовские праздные граждане пили пиво или какую-нибудь газировку.

Но сегодня Игорь Костиков был настолько поглощен своим делом, что не ощущал во рту даже вкуса «Кока — Колы», и не вспомнил, что на самом деле это вкус победы.

Только что они с Ириной под ручку, как образцово-показательные молодожены, вышли из редакции журнала «Свободное время», где им подсказали координаты рекламного фотоагентства, которое снабжает местные печатные издания рекламными снимками — по крайней мере, Игорь выяснил, что именно там была запечатлена томная персиянка Сусанна, развалившаяся на атласных голубых подушках с расписным ошейником на шее и бантом на хвосте.

— Послушай, котенок, — сказал Игорь, с нежностью глядя на Ирину, к которой только что совершенно открыто клеился наглый, длинноносый журналист — ничего не скажешь, ведь она у него была очень хорошенькой! — Я вот что подумал: если ты действительно хочешь мне помочь, то нам лучше сейчас разделиться. Я пойду в фотоагентство, а ты навестишь подругу Анны, эту Юлию, раз уж назвалась приезжей подружкой, и постараешься выведать у нее как можно больше сведений об этой кошачьей бизнес-вуман. Все, что только возможно. Договорились?

— Хорошо. Ради тебя, милый, я на все готова, — кротко ответила Ирина, тут же вставая с места и глядя на часы.

Игорь невольно на нее залюбовался: какая тихая женская грация, и одновременно решительность!

Вообще-то у Ирины была не слишком броская на первый взгляд, но весьма оригинальная внешность: темные, прямые волосы, и светлые серые глаза, глядящие из-под челки с каким-то ясным, детским выражением. Плюс хрупкая, немного мальчишеская фигурка, красивая грудь…

Игорь близко знал Ирину уже несколько лет, а всякий раз никак не мог привыкнуть к тому, что она в разные минуты жизни могла становиться совершенно разной — то сильной, то беззащитной, то веселой, то печальной, то на редкость умной, то… И в этом всегда было что-то волнующее, до конца непостижимое. Порой это его несколько раздражало, потому Ира упорно не хотела вписываться в раз и навсегда определенные рамки, но при этом она никогда не давала Игорю успокоиться, и тем более всерьез увлечься кем-то еще.

Вот и сейчас Игорь задумался: почему-то когда живешь с женщиной вместе под одной крышей, перестаешь обращать внимания на многие вещи, но после того, как какой-то вертлявый урод, не обращая ни на кого внимания, начинает открытым текстом приглашать твою личную жену в ресторан…Точнее, твою будущую жену в ресторан, тут есть о чем подумать.

А с какой радостью Ирина вызвалась помогать в новом деле, и ведь действительно уже вовсю помогает!

— Встретимся через пару часов дома, котенок, — тихо сказал Игорь. — Я тебя…хочу. Хочу там видеть.

Ирина слегка покраснела, растерянно кивнула от неожиданности, и пошла на автобусную остановку, но звук ее тонких каблучков сегодня Игорю показался особенно музыкальным, а походка — на редкость грациозной, и даже немного излишне сексуальной.

Как бы не привязался кто-нибудь к такой девушке по дороге! А сам Игорь бодрым шагом направился совсем в другую сторону — в

фотоагентство «Ньюанс», адрес которого аккуратным, каллиграфическим почерком профессионального юриста был записан теперь в его телефонной книжке, тем более находилось оно совсем недалеко от редакции — примерно в десяти минутах ходьбы.

Как выяснилось уже на месте, фотоагентство располагалось в старой «сталинке», прямо в одной из частных квартир, о чем свидетельствовала приклеенная в углу массивной двери, оббитой дермантином, желтая бумажка с кратким текстом: «Ньюанс. Юра. Фото.»

Игорь позвонил в дверь, и через некоторое время ее открыл высокий, худой юноша с волосами, забранными в хвостик, у которого было на редкость недовольное, озабоченное лицо.

— Черт, в самый неподходящий момент, — пробормотал он, мельком взглянув на Игоря. — Ты от Николая? Он звонил. Почему один? Второй подойдет? За картами, что ли?

Игорь с серьезным видом кивнул. Он знал, что его внешность почему-то с первого взгляда

вызывает у людей доверие — такое у нее имелось загадочное свойство. Вот и в юридической консультации самая полуграмотная бабулька,

если у нее появлялась возможность выбора, говорила, что"я

уж лучше к тому пойду, с черненькой бородкой".

— Ладно, тогда лучше пока не буду запираться, — сказал парень, лишь слегка прикрывая за Игорем дверь. — А то я и так сегодня как швейцар, постоянно кто-то дергает, работать совершенно некогда.

Игорь вошел в странное помещение, стены и потолок в котором были совершенно черными, и окна оказались занавешены темной тканью. На потолке висели какие-то лампы, софиты, в одном углу слабо светился большой экран.

«Ясно, студия», — догадался Игорь, хотя был в подобном странном месте впервые.

Но все же он был не очень готов к тому, что на фоне черной стены вдруг откуда-то появится совершенно голая блондинка с огромными, шарообразными грудями, и ярко накрашенными губами.

— Юрик, я устала, давай сделаем перерыв, — захныкала она, не обращая на Игоря ни малейшего внимания. — Вот и человек как раз пришел. Давай хоть немного винца попьем, или хотя бы водички…

— Иди на место, — скомандовал Юра, недовольно зыркнув на красотку. — Только что-то начало получаться, а ты — опять пить, да жрать.

— Да хоть пивом бы тогда горло промочить… — снова законючила девушка.

— Как тебе? — спросил Юра, обращаясь к Игорю, и пробуя рукой на вес одну из грудей девушки с таким безучастным видом, как будто он демонстрировал на базаре мясную вырезку. — Нормально? Ведь и не подумаешь, что сплошной силикон. И на заднице тоже. Жуть! Но на снимке работает.

— Нормально, — пробормотал Игорь, которому никогда раньше не приходилось видеть голых силиконовых красавиц так близко.

Он невольно обратил внимание, что тело и особенно груди девушки был посыпаны какими-то блестками, а на чисто выбритом месте ниже живота, где должны быть волосы, какой-то неведомый затейник изобразил что-то вроде распускающегося тюльпана.

Игоря несколько удивило, что девушка совершенно не стеснялась присутствия незнакомого мужчины, который сейчас в упор ее рассматривал, а наоборот поворачивалась перед ним и так, и сяк — но, в конце-концов, ведь она же была не обыкновенной женщина, а фотомоделью!

Конец ознакомительного фрагмента.