Памятник впрок

Наталья Николаевна Резникова (2025)

Сборник современных рассказов.В него вошли веселые и грустные истории, рассказы о животных. Почти все истории реальные, случились с автором или его знакомыми. Вы познакомитесь в попугаем Кешей, собаками Чернышем и Бусей, узнаете, что такое прыгнуть с парашютом и какие подарки принесет Дед Мороз. Узнаете, что чувствуют дети и что они хотят.

Без электричества

Загородный жаркий летний день. Все застыло в ожидании вечерней свежести. Воздух неподвижный, даже птицы примолкли. На соседнем участке слышится разговор. Там за густыми кустами смородины, стоит лавочка.

— Дорогуша! — разглагольствует мужчина с бархатистым голосом, — в наш век, век новейших технологий, смешно рассуждать о первобытных навыках. Они останутся именно, как хобби, как экзотика. Прогресс необратим…

В этот момент погас свет в коридоре дома. Там постоянно горела лампочка, почему-то её забывали выключать. Никто не обратил внимания, была середина яркого летнего дня.

Заметила только приходящая уборщица. Она как раз начала чистить ковер, пылесос утробно взвыл и замолчал. Ворча и чертыхаясь, женщина вперевалку направилась к розетке. Частенько вилка выскакивала, когда она резко дергала за шланг пылесоса. Света не было.

Минуты через три, дом, казавшийся пустым, наполнился возмущенными голосами. Из комнаты выскочил один из сыновей, он целый день торчал у компа.

— Свет отключили! — возмущенно орал младшенький, — а я не сохранился!

Он подскочил и толкнул в плечо брата, сидевшего на диване.

— Отвянь, — бросил старший, быстро тыкая в экран мобильного телефона.

Электричество его не интересовало. Он уже был на пятом уровне и практически не реагировал на внешние раздражители.

— Сейчас починят, — философски ответила мать, выглянувшая из кухни. В руках она держала охапку желтоватых зонтиков укропа и лопушистых листьев хрена. Младший покрутился по комнате и юркнул в кухню.

— Мам, есть хочу!

— Котлеты будешь? Сейчас разогрею. Еще щавелевый суп остался.

Защелкал выключатель плиты. Прошло пара минут. Котлеты оставались такими же холодными. Электроплита не работала.

— Ах, да! Света же нет!

— Ну, скоро? — торопил непоседа, прыгая на одной ножке по квадратным плиткам пола.

— Холодные будешь? Плита не работает.

— Ненавижу холодные котлеты! — заорал капризун.

Мягко чавкнула дверь рефрижератора.

— Ничего не видно, — сообщил ребенок, шаря по темным полкам холодильника в попытке найти съестное. Послышался звон: на пол упала банка со свекольником, задетая неловким отпрыском. Раздался крик:

— Глеб!

Но Глеба уже и след простыл. Хозяйка схватила тряпку и начала возить по ярко-бордовой лужице, выжимая свекольную жидкость в ведро.

— Катя! Принеси воды! Промыть надо, — позвала она домработницу.

— Воды нет, насос не работает, — буркнула Катя, в душе очень довольная происходящим. И убираться не нужно, и день оплачен. Она тяжело плюхнулась на стул и вытащила из кармана фартука телефон.

— Мам, — из туалета выскочил Глеб, — я на улицу!

— Но если насос не работает, то и в туалете нет воды? — задала очевидный вопрос хозяйка. — Ничего, скоро починят, не первый раз, — успокоила она сама себя.

— Не, нескоро, — Катя отложила телефон и с хрустом потянулась, — во всем поселке света нет. Я соседу Витьке позвонила. Кабель перебили где-то.

На белом полу кухни розовело подсохшее пятно свекольника. Чайник не работал, вода из крана не текла. По «маленькому» бегали в кусты сирени.

Часа через два вынырнул из виртуальной реальности старший сын. Заряд телефона упал до критического уровня. Оставив бесполезный гаджет на столике, он тоже потребовал обед. Холодные котлеты его устроили.

Стемнело, а электричества все еще не было. Соответственно, не было воды, телевизора и прочих радостей в век прогрессивных технологий. В мойке оставалась гора немытой посуды. К холодильнику прикасаться было запрещено «чтобы сохранить холод». Телефоны медленно угасали. На улице было слышно, как заводили машины для подзарядки мобильников.

Домработница уехала домой, от двери прокричав, что будет, как всегда, через неделю. Шланг от пылесоса она аккуратно свернула и убрала в кладовку.

— Аркадий! Съезди утром за водой. На сегодня нам питьевой хватит. Купи пятилитровую бутыль, вдруг не включат. Нет, купи лучше две или даже три. Володя, сходи к соседям, попроси пару ведер из бассейна для туалета, — распоряжалась хозяйка. Как любая женщина, она адаптировалась быстрее к новым условиям.

— У дядь Миши генератор пашет! — прокричал Вовка, прибежав с полупустым ведром с соседского участка. Половину он расплескал себе на ноги по дороге, — везет же некоторым! Я у них побуду!

Хозяйка укоризненно посмотрела на мужа.

— Что? Что? — загорячился он, — я как раз планировал купить!

Аркадий громко хлопнул калиткой и вышел на улицу. Там уже подтягивались соседи. Над головами мужчин вилось сизое табачное облачко. Обсуждали новости. Вокруг бегали дети и собаки. У кого-то со двора потянуло дымком — ставили самовар. Кто-то жарил шашлык на мангале.

Утром свет не дали. Не было его и на следующий день. За кустом смородины опять разговаривали.

— Ну и как вам в век новейших технологий? — донесся язвительный вопрос.

В ответ раздалось смущенное фырканье.

***

На другом конце поселка, где еще остались дома деревенских, баба Нюра возилась в подполе. Под потолком мигнула одинокая лампочка, висящая на скрученном грязно-белом проводе, и погасла. Нащупывая ногой знакомые ступеньки старой деревянной лесенки, пожилая женщина вылезла наверх. Задвинула крышку люка.

Вышла во двор. Ополоснула руки в бочке, стоящей под водостоком. Вода за день нагрелась. На поверхности скользили водомерки и плавали березовые семена. От опущенных в воду рук шарахнулись во все стороны личинки мотыля и, виляя красными тельцами, ринулись на глубину.

Старый колодец, вырытый еще ее отцом, слава богу, сохранился. Медленно крутя скрипучий ворот, женщина достала ведро ледяной воды. Не пропадем. Да и речка неподалеку. С полкилометра всего-то.

В летней кухне Баба Нюра пошарила на полке, висящей у плиты, достала коробок спичек. Чиркнула и зажгла газ под конфоркой. Водрузила эмалированный чайник.

Стемнело. Из глубины кухонного шкафчика достала пучок свечей, поправила фитильки и зажгла парочку. Села на крылечке. Вздохнула. Проживем.

В кладовочке стояли мешок сахара, с десяток пачек соли, разные крупы в стеклянных банках, консервы и тюк старых газет, перетянутых бечевкой. Запас на всякий случай. Мало ли что.

Забренчала гитара, раздался девичий смех. Жизнь налаживалась.