Предначертание. Том I

Наталья Антарес, 2017

Первое серьезное чувство, отсутствие понимания со стороны родителей, отчаянная борьба за свое счастье и мучительная горечь неминуемой разлуки… На первый взгляд история шестнадцатилетней Ноябрины до боли напоминает банальную подростковую мелодраму, но в свою семнадцатую весну юной девушке предстоит не только окунуться в бушующий водоворот страстей и побывать на волосок от смерти, но и внезапно столкнуться с загадочными явлениями, далеко выходящими за рамки привычной реальности и заставляющими задуматься о существовании параллельной вселенной. А когда настанет день проститься с иллюзиями и резко повзрослеть, Рина вдруг четко осознает, что какой бы путь не был предначертан ей судьбой, она должна продолжать движение вперед, пусть даже скрепя вдребезги разбитое сердце и бесконечно терзаясь оставшимися без ответа вопросами.

ГЛАВА XV

— Давай сюда свою флешку, — я подняла крышку лэптопа и красноречиво протянула Игорю раскрытую ладонь, — что это за соревнования вообще?

— Рина, чем ты слушала? — удивился парень, — я же только что об этом рассказывал — чемпионат области по плаванию среди учащихся школ. Наша сборная взяла золото в общекомандном зачете, а стал вторым в индивидуальном заплыве брасом. В мае меня ждут на республиканском состязании, но я не поеду.

— Почему? — я вставила флешку в разъем, поставила видеофайл на копирование и с ногами забралась на кровать, — на твоем месте мне было бы жалко упускать такую хорошую возможность громко заявить о себе в масштабе всей страны.

— Рина, ты, что, лишь сейчас из параллельного измерения вернулась? — в недоумении спросил Игорь, присаживаясь рядом, — я тут перед тобой битый час за чаем распинался, что должен сосредоточиться на подготовке к вступительным экзаменам в вуз, а теперь вдруг выяснилось, что у тебя в одно ухо влетело, а из другого вылетело. Не очень, знаешь ли, вежливо с твоей стороны.

— Ну, извини, — опустила глаза я, — я и правда за тебя рада и от всего сердца желаю тебе новых рекордов, но, честно сказать, мне на самом деле совсем не до тебя, так что ты уж сильно не обижайся.

— Я понимаю, — кивнул парень и с многозначительной улыбкой добавил, — как я вижу, у тебя произошли грандиозные перемены в личной жизни. Мама говорила, что родители не одобряют твоего избранника.

— Если бы просто не одобряют, — скривилась я, — они ненавидят Эйнара лютой ненавистью, угрожают ему полицией и запрещают ко мне приближаться.

— Да уж, твоей ситуации не позавидуешь, — констатировал Игорь, и в совершенно дружеской манере похлопал меня по плечу, — родители часто считают, что лучше всех знают, как сделать своего ребенка счастливым и успешным, но при этом полностью игнорируют его собственные потребности. Пока мы находимся в зависимости от родителей, нам ничего не остается, кроме как соглашаться с их решениями, но я утешаю себя тем, что вечно это не продлится, и однажды мы обретем самостоятельность и будем сами отвечать за свои поступки.

— Ты рассуждаешь так, будто и сам столкнулся с чем-то подобным, — заметила я, с каждым мгновением испытывая всё большее изумление от странного поворота нашей беседы. Игорь вел себя, как старый приятель, всегда готовый подставить жилетку в минуты невзгод, хотя должен был если уж не сгорать от жгучей ревности к Эйнару, то по крайней мере ощущать болезненные уколы уязвленного самолюбия, но в его темно-карих глазах отражалось лишь искреннее сочувствие, откровенно не соответствующее закрепившейся за ним репутации моего преданного воздыхателя.

— К сожалению, так оно и есть, — подтвердил мои подозрения парень и неожиданно подался ко мне, — Рина, ты умеешь хранить секреты?

— Предположим, что умею, — несколько опешила я, — неужели ты собираешься открыть мне страшную тайну?

— Я хочу заключить с тобой нечто вроде сделки, — окончательно поверг меня в ступор Игорь, и его взгляд задумчиво скользнул по моему растерянному лицу, — видео с соревнований было только предлогом, чтобы остаться с тобой наедине после того, как ты отказалась идти со мной на прогулку.

— Даже так? — я уже толком и не знала, чего ждать от предстоящего разговора по душам, и лишь озадаченно вскинула брови в немом вопросе.

— Именно так, — заговорщически улыбнулся парень, но его глаза продолжали хранить серьезное выражение, — наши матери спят и видят, чтобы мы стали парой, но ни тебе, ни мне это не нужно, я ведь прав?

— Да, конечно, — машинально кивнула я и с некоторым смущением добавила, — просто я думала, что ты…ну…

— Что я давно и безнадежно в тебя влюблен, и вечное нахождение во френдзоне причиняет мне невыносимые моральные страдания, — в точности воспроизвел дальнейший ход моих мыслей Игорь, — я даже допускаю, что тебя периодически мучили угрызения совести за то, что ты абсолютно не щадишь мои чувства и заводишь новые романы буквально у меня на глазах, но поверь, твои увлечения меня не никогда не задевали и не задевают до сих пор. Ты — милая девушка и очень мне нравишься, но только как человек, и я знаю, что ты тоже не питаешь ко мне отвращения, хотя и не воспринимаешь в качестве бойфренда.

— Ты — нормальный парень, — заверила Маркелова я, — но мне все равно не понятно, к чему ты клонишь…

— Родители, друзья, учителя, товарищи по спортивной команде тоже считают меня нормальным парнем, и мне уже много лет удается водить всех за нос, — наклонился почти к самому моему уху Игорь, и я отчетливо почувствовала исходящий от него аромат дорогого французского парфюма — легкие и ненавязчивые нотки свежего морского бриза, беззаботно резвящегося над песчаным побережьем. Эйнар тоже пользовался одеколоном, но в его случае это был резкий, чрезмерно насыщенный запах, намертво впитывающийся в волосы и одежду. Парфюмерные композиции такого сорта мама презрительно называла «слесарно–механическими», и приложила немало усилий, дабы отучить отца обильно поливаться из дешевых флаконов, принудительно заменив его любимый «Тройной» на французскую новинку. В отличии от не соблюдающего меры отца, Эйнар с количеством одеколона не перебарщивал, и постепенно я привыкла, что после свидания меня еще долго сопровождает ассоциирующийся с парнем аромат. А вот мама всякий раз брезгливо морщилась и настоятельно рекомендовала мне вывесить верхнюю одежду на балкон, пока запах не успел распространиться по всей квартире.

— Ты о чем? — еще больше запуталась я, — хочешь сказать, что ты тоже тайно встречаешься с девушкой не из своего круга?

— Нет, что ты, куда мне до тебя! — рассмеялся парень, но смех у него вышел каким-то сухим и неестественным, — обещай мне, что наш сегодняшний разговор останется между нами!

— Да обещаю, обещаю, — нетерпеливо тряхнула головой я, — я буду нема, как рыба.

— Надеюсь, мне не придется раскаяться в том, что я тебе открылся, — неожиданно взял меня за руку Игорь. Ладонь у него была влажная и липкая от волнения, и меня охватило явное замешательство: если парень не планировал объясняться мне в любви, то почему тогда он непрерывно кусал нижнюю губу и нервно постукивал ногой по полу?

— Слушай, не хочешь, не говори, — устала от игры в молчанку я и предприняла попытку высвободить руку, но парень внезапно не позволил мне отстраниться.

— Рина, — свистящим шепотом произнес он, — я — гей.

— В смысле? — захлопала ресницами я, запоздало осознавая, насколько глупо прозвучал спонтанно вырвавшийся у меня вопрос, — то есть прости, я имела в виду, ты это серьезно?

— Более чем, — наконец-то отпустил мою руку Игорь, — спрашивай всё, что тебе интересует, между нами не должно быть недосказанностей.

— А что тут спрашивать? — немного оправилась от шока я, — и давно ты сменил сексуальную ориентацию?

— Я ее не менял, — спокойно поведал парень, — я таким родился. Меня никогда не интересовали девушки, но я вынужден был это скрывать, чтобы родители от меня не отвернулись, они у меня очень консервативные, гомосексуализм для них — это даже не извращение, а скорее нарушение психики, если бы я совершил каминг-аут, меня бы сначала по психологам затаскали, а потом еще бы и в психдиспансер анонимно положили, чтобы мне там мозги вправили. Меня бы затравили в школе, с позором выгнали из сборной, да и не факт, что мать бы меня в столицу одного отпустила. Я обязательно признаюсь родителям, но гораздо позже, когда у меня появится свое жилье и работа, а сейчас я не хочу ломать себе всю жизнь и подставлять близких мне людей. Наше общество слишком нетерпимо к меньшинствам, а я надеюсь поступить в институт, найти себе хорошую работу и продолжить заниматься плаванием. Можешь осуждать меня за трусость, но я чувствую, что время для каминг-аута еще не настало. Ну, что скажешь?

— У меня слова нет, — честно сообщила я, будучи не в состоянии до конца переварить услышанное, — у тебя же, наверное, от девчонок отбоя нет? И подружка у тебя вроде была, и ни одна, по-моему. Или ты не чистый гей, а, как это называется, би?

— Нет, Рина, я не бисексуал, влечение к женскому полу у меня полностью отсутствует, — ответил Игорь, по всем признакам, успешно справившийся с первоначальной неловкостью, — да, я заводил отношения с девушками, чтобы у друзей и родственников не возникало никаких домыслов, но ты же понимаешь, что я каждый раз переступал через себя. Мне было выгодно, что все думают, будто я по-настоящему влюблен в тебя и не могу ни с кем построить прочных отношений именно по этой причине. Потому тебе и казалось, что у меня нет гордости, раз я годами довольствуюсь твоей френдзоной.

— Игорь, спасибо тебе за доверие, я никому не выдам твоей тайны, но мне неясно, зачем ты мне все это рассказал, — пожала плечами я, — и что за соглашение ты мне предлагал?

— Нам обоим необходимо прикрытие, Рина, — заглянул мне в глаза парень, — фасад, за которым мы могли бы спрятать другую сторону своей жизни. Я мог бы привести домой любую другую девушку и познакомить ее с родителями, но это наложило бы на меня массу обязательств — гулять с ней, ходить в кафе, целоваться и, рано или поздно даже заниматься с ней любовью, что претит мне до глубины души. Я обеспечу тебе ширму для встреч с Эйнаром, а ты официально станешь моей девушкой, и все будут думать, что мы счастливы вместе.

— У тебя тоже кто-то есть? — догадалась я, всё еще пребывая в определенных сомнениях, — и ты боишься, что родители вас вычислят, да?

— Мой любимый человек такой же заложник обстоятельств, как и я сам, — помрачнел Игорь, — даже после отъезда в столицу нам какое-то время придется не афишировать свои отношения. В столице за мной будет присматривать старшая сестра отца, а ее семья еще более традиционна, чем мои родители. Но если все будет знать, что в родном городе у меня осталась девушка, которая на следующий год тоже переедет в столицу, никто не станет беспокоиться, почему у меня до сих пор не появилось подружки. Посуди сама, тебе наш фиктивный роман тоже сулит немало преимуществ: тетя Люда с дядей Витей меня обожают, и отпустят тебя со мной хоть на край света, а моя мать примет тебя с распростертыми объятиями. Чем убедительнее мы изобразим влюбленную пару, тем быстрее твои родители ослабят контроль. Мы будем уходить и возвращаться вместе, я буду ждать тебе около школы, а ты — делать вид, что безумно рада меня видеть. Ничего сложного, не так ли, зато сколько плюсов для нас обоих!

— Боюсь, мои родители не поверят, что я так быстро забыла Эйнара и начала гулять с другим, — скептически хмыкнула я, — мама сразу поймет, что мы затеяли какую-то игру, слишком уж стремительно все развивается.

— Надо действовать аккуратно и последовательно, вот тогда комар носа не подточит, — с назидательными интонациями опытного стратега озвучил свою позицию Игорь, но я чувствовала, что он уже предвкушает долгожданную свободу, — сделаем первый маленький шажок уже сегодня, а дальше всё пойдет само собой. Покажи тете Люде, что я тебе не противен, и ты готова провести со мной немного времени. Будем считать, что я всё же уговорил тебя на короткую прогулку, окей? Рина, нам нужно с чего-то начинать, сегодня мы два раза обойдем вокруг дома, завтра уйдем уже на час, а послезавтра я приглашу тебя на вечерний сеанс в кино и даже лично провожу на встречу с Эйнаром. Решайся, для нас это единственный шанс делать то, чего хотим мы, а не наши родители.