Спасательные экспедиции. Книга четвёртая

Наталия Юрьевна Осядовская

В спасении нуждаются не только путешественники во времени. Непростая задача, но выполнимая – Машина Времени может спасти даже от смерти!

Автор осуждает употребление наркотиков.

© Наталия Осядовская, 2017

ISBN 978-5-4483-7412-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Пока мы летели над Атлантикой, я засыпал и просыпался несколько раз. Все мои цветные сны были из Новейшей Эры — сначала мы с Мартином ночью почему-то в пещере и у костра. Подивившись такому сюжету, я закрыл глаза и увидел Филиппа, производящего искусственное дыхание какому-то человеку. Добило меня страстное танго, исполненное Сандро в паре с Рут. Тут я окончательно проснулся и стал размышлять о том, что реально было несколько часов назад.

Итак, вылетали мы из ДФК. Согласно билетам, сначала я — в Питер, потом, через полтора часа Эни с Надеждой в Вегас. Уже из аэропорта я позвонил Олесе и сообщил ей, что улетаю домой. Просто хотел узнать, как у неё дела и сказать «до свидания» своей подружке. Она мне очень обрадовалась и, узнав время моего рейса, пожелала приехать в аэропорт, чтобы увидеться перед тем, как я улечу. Мои осторожные намёки, что меня уже провожают две дамы, не произвели на Олеську никакого впечатления.

— Заодно и познакомимся, — хихикнула она и отключилась.

Тут диктор злорадно, как мне показалось, объявил задержку моего рейса на три часа. Теперь получалось, что Эни с Надеждой улетают раньше. Мы удобно устроились в общем зале — уже не хотелось ни есть, ни пить. Всё было переговорено. Я и Эни держались за руки и молчали. Произнесено этого не было, но она, как бы, отпускала меня во взрослую жизнь. «Выпускала в свободное плавание». Так у них (или у нас?) в Новейшей Эре это звучит. Вооружив меня ещё и материальным достатком. И знанием двух языков. И бесценным жизненным опытом, который я приобрёл за последние несколько месяцев.

— Ну, когда увидимся и, главное, по какому поводу? — Мой вопрос прозвучал в пустоту. Ни у меня, ни у неё не было по этому поводу никаких мыслей.

Олеся нарисовалась как раз в тот момент, когда нам пора было прощаться. Может это и хорошо. Эни немного отвлеклась и как-то взбодрилась. Я сказал — «моя мама». И она протянула руку — Энн. Олеся выглядела прекрасно. Я же о ней ничего не рассказывал. Эни знала только про Анюту. Может быть, эта встреча под занавес даже даст толчок её надеждам, что всё будет у меня хорошо и будут когда-нибудь и красивые внуки тоже. Почему не помечтать?

Мы проводили их до специального выхода и вернулись в зал. Я получил от Олеськи недавно вышедший буклет: на обложке — я темноволосый и с хвостиком несу её на руках. Она тут же заметила, что я вернулся к своему цвету, а когда поняла, что и к своей длине — удивлению её не было границ.

— Ты их наращивал? Зачем? — Я быстренько объяснил что-то про пересъёмку в одном из своих проектов. Но Олеська не унималась:

— Твоя мама с подругой летят в Вегас как туристки, да? Зачем же тогда тебе так срочно в Питер?

Пришлось напустить туману. С большим трудом мне удалось перевести стрелки на события её жизни. Хотя обычно и женщины, и мужчины любят рассказывать о себе.

Олеся сообщила мне, что они с Джимом уже зарегистрировались как раз в Лас Вегасе. Потом она сообщила — когда. В результате выяснилось, что я тоже был там именно в это время. А в тот вечер, когда мы с Эни были на шоу, посвящённом Биттлз, у них и состоялось бракосочетание и был банкет по этому поводу. Посмотрев фотографии — на них она выглядела как принцесса, выходящая замуж за свинопаса, я поздравил подругу. И услышал в ответ, что этот брак, конечно, по расчёту. И только время покажет, был ли этот расчёт верным.

Подарка для неё у меня уже не было — шляпка, купленная в бутике Шанель, пополнила коллекцию Эни. Эх, если бы можно было рассказать Олесе о знакомстве с ней и Полем Пуаре! Я спросил её, что она думает об этом модельере начала века. Представление о нём у Олеси было в основном как о конкуренте Шанель, которого она «победила». И освобождение от корсетов, считала девушка, — тоже заслуга Шанель. Мы с ней поспорили немножко и тут объявили мой рейс. Она как-то сразу погрустнела.

— Надеюсь, что не пройдёт и месяца, как ты приедешь опять работать сюда. Основные заработки моделей всё же здесь. А пока… звони хоть иногда. — Вздохнула Олеся.

— Ты теперь замужняя дама. Дружить с тобой — можно, но очень осторожно. — Пошутил я. Олеська обняла меня за шею. Локти её свободно лежали на моих плечах. Вот это рост!

— Дорогая моя баскетболистка! — Поцеловал я её в щёчку. — Я обязательно буду тебе звонить. А как только буду снова в Нью-Йорке, мы встретимся.

И я ушёл на посадку.

Теперь в воздухе, вспоминая эти разговоры, я понимал — чтобы не прослыть бароном Мюнхгаузеном, мне надо чётко отработать свою легенду. А то даже Олеся моментально заметила, что волосы за две недели отросли совершенно неправдоподобно.

Что же, родители знают главную правду. И, надеюсь, будут только рады, что я теперь (и они со мной) при деньгах. А про перемещения во времени я пока помолчу.

Проснулся я, когда мы подлетали к Питеру. Ещё чуть-чуть и я буду дома. Как же я соскучился!