Убийство по любви

Наталия Антонова, 2020

Стоит такая жара, что детективам хочется только лежать под яблоней, но никак не расследовать убийства. Но они не могут отказать парню из маленького городка, который ищет пропавшую подругу. Вскоре им удаётся узнать, что девушка убита в парке, где обычно назначают встречу влюблённые. По словам её подруги, у девушки был молодой человек, имя которого она тщательно скрывала от всех. Почему? Может быть, он был женат, а может, его обеспеченные родители не одобрили бы брак с простой девушкой? Детективам придётся выяснить, был ли молодой человек убийцей, или кому-то другому понадобилось избавиться от неё…

Глава 5

Добравшись до гостиницы, детективы окунулись в приятную прохладу. Мирослава, к радости Мориса, больше не пыталась распахнуть окно. Есть им не хотелось, поэтому они, не надеясь особо на положительный результат, заказали в номер чай и мороженое. И очень удивились, что такая услуга существует в провинциальном отеле.

Мирослава окунула ложку сначала в горячий чай, а потом в вазочку с мороженым.

— О! Вкусно! — выдохнула она с наслаждением.

Морис улыбнулся. Зная, что Волгина вообще-то мороженое не жалует, можно было догадаться, что оно действительно вкусное.

— Вы всерьез подозреваете в убийстве Паниной школьного учителя? — осторожно спросил он, проглотив кусочек таящего во рту орехового мороженого.

Она пожала плечами.

— В принципе, сам знаешь, что мы должны подозревать всех. Но, если честно, школьный учитель в моем списке подозреваемых располагается во втором десятке.

«Ого, — подумал Морис, — она уже наметила себе больше десяти подозреваемых, а я держу в уме всего одного». Но потом он решил, что шефиня, как он звал про себя Мирославу, явно преувеличивает.

— Кто же у вас в первом десятке? — поинтересовался он не особо настойчиво.

— Меня заинтересовал поселок богатеев, притулившийся к Лучанску. Им что здесь, медом намазано?

— Можно сказать и так, — отозвался Миндаугас.

— Что ты имеешь в виду?

— Тишину, экологию. Здесь вам и река, и заповедник рядом, и горы, и никакого столичного шума, гама, суеты.

— Откуда ты все это знаешь, милый гастарбайтер, — улыбнулась она.

— Спасибо за то, что хотя бы милый, — с иронией ответил он, — вообще-то у меня вид на жительство. А женюсь — и гражданство получу.

— Ты что, еще и жениться здесь собираешься? — приподняла она брови.

— Собираюсь, — не моргнув глазом, подтвердил он, а потом добавил серьезно: — В интернете посмотрел. И надо заметить, окрестности здесь потрясающие!

— Морис, ты просто сокровище.

— Кстати, — оживился Миндаугас, — по-моему, песня «Из-за острова на стрежень» написана где-то здесь.

— С чего ты это взял? — прищурилась она, с удовольствием проглатывая очередную ложечку мороженого.

— Потому что ландшафт местности подходит.

— Это не доказательство!

Морис улыбнулся.

— И чему ты радуешься? — напустила она на себя сердитый вид. — Место он удобное нашел! — И сбавила тон: — А бабу жалко.

— Какую бабу? — не сразу понял Миндаугас.

— Княжну персидскую.

— Разве она баба?

— А что мужик?

— Нет, но…

— Короче, его самого надо было в Волгу спихнуть! Кат, он и есть кат, — подытожила Мирослава.

— Кат — это кто? — решил уточнить Морис.

— Стенька.

— Нет, я это понял. Я не знаю, что значит слово «кат».

— А, это. На Руси так называли заплечных дел мастеров, короче палачей и бандитов.

— Надо же. А я читал, что кат — это вечнозеленый кустарник из семейства бересклетовых.

— Про кустарник я ничего не знаю, — заявила Мирослава.

— Тогда будем считать, что мы расширили кругозор друг друга, — подмигнул ей Морис.

— Считай, что хочешь, — отозвалась она и вздохнула.

— Вы чем-то огорчены?

— И да, и нет.

— А нельзя ли поподробнее?

— Можно. Я вспомнила, тетя говорила, что в юности она думала, что нет ничего ужаснее партийной номенклатуры.

— Но потом тетя переменили свое мнение? — улыбнулся Морис.

— Нет, к большинству партийных боссов она и сейчас относится очень плохо. Но теперь появились, как грибы после дождя, всевозможные нувориши, мнящие себя элитой.

— Это потому, что дождь был токсичный, — невинно заметил Миндаугас.

— Нахватался бог весть каких словечек у… — она щелкнула пальцами, подбирая выражение поприличнее.

— У загнивающего Запада, — любезно подсказал он.

— Ох, Морис, и доведешь ты меня до греха своими подколами, — погрозила она.

— И вы меня уволите?

— Не сразу…

— Сначала поставите на вид или объявите выговор?

— Я пошлю тебя в эротическое путешествие в русском стиле.

— Все! — поднял он руки. — Я умолкаю.

— Очень разумное решение с твоей стороны.

— И какие у нас на сегодня планы?

— Посетить еще раз парк, точнее то место… — она не договорила.

— Когда?

— Прямо сейчас.

— Но сейчас на улице очень жарко, — напомнил он.

— В машине у нас кондиционер, а в парке, наверное, жара чувствуется не слишком сильно.

— Наверное, — согласился он неуверенно и спросил: — А нельзя перенести поездку на вечер?

— Нельзя! — отрезала она и пояснила: — Вечером там могут появиться влюбленные парочки. И их присутствие может нас стеснить.

Морис не стал спрашивать, как присутствие влюбленных может стеснить их. Логически рассуждая, можно прийти к заключению, что это они могут помешать парочкам. Но Мирослава всегда приспосабливала логику к своей интуиции, и переубеждать ее было бесполезно.

— Ну что ж, — сказал Морис, оторвавшись от своих мыслей, — раз вам приспичило ехать именно сейчас, поехали. Я человек подневольный.

— Бедненький ты мой, — поставив пустую вазочку на столик, сказала она и, подойдя к креслу, в котором сидел Морис, села на подлокотник.

Он опасливо покосился на нее. А потом спросил:

— Вы хотите еще мороженого?

Она покачала головой.

— Нет. Просто я думаю о тетушках…

— О каких тетушках?!

— Успокойся! Не о своих. Помнишь, Шатрова сказала, что возлюбленный Зоси Паниной вроде бы ожидал наследство от престарелой тетушки.

— Помню, но почему именно от престарелой?

— Потому что если от здоровой и цветущей, то ждать ему придется долго.

— Однако тетя может быть молодой, но не очень здоровой…

— Сейчас медицина будь здоров! — оптимистично заявила она. — Особенно если у болящего есть деньги.

— Допустим, — ответил он слегка охрипшим голосом. Ощущение ее близости даже в охлажденном кондиционированном воздухе бросало его в жар.

Мирослава едва заметно улыбнулась и, решив не изводить собственного сотрудника, вернулась в свое кресло. Морис облегченно перевел дыхание.

— Так вот опять же о тетушках, — вернулась она к теме разговора, — неплохо было бы узнать, сколько всего одиноких богатых дам проживает в элитном поселке и у кого из них имеется молодой племянник.

— Можно уточнение?

— Конечно!

— Тетушка не обязательно одинокая.

— Но если у нее есть дети, то она не оставит деньги племяннику.

— У нее может быть муж.

— Навряд ли… Если есть супруг, то у него могут иметься собственные родственники.

— Да, но ведь она могла сама получить наследство от первого мужа. В таком случае она может не считать себя обязанной брать в расчет родственников второго мужа.

— Ты прав, — согласилась она, — но давай сначала прошерстим одиноких теток.

— Давайте, — решил не спорить он. — Но где вы собираетесь взять список этих богатых дам?

— Есть у меня несколько вариантов…

Каких именно она не объяснила, а он не стал спрашивать, зная, что имена информаторов всегда держатся в тайне.

— Я подожду вас у себя, — сказал он и отправился к себе в номер.

Едва за Морисом закрылась дверь, Мирослава набрала номер сотового. Сначала она позвонила одному человеку, интересуясь, может ли он составить для нее список одиноких богатых женщин, живущих в элитном поселке возле Лучанска. Дамам должно быть за шестьдесят. Собеседник пообещал выполнить ее просьбу, но Мирославу не устроили сроки.

— Ладно, — сказала она, — не бери в голову, — и отключилась.

Второй набранный ею абонент заметно обрадовался ее звонку и обещал скинуть списки ей на электронную почту в ближайшее время.

Она поблагодарила его и для приличия спросила:

— Как жена, как дети?

— Все хорошо, — рассмеялся он, — стесняюсь спросить, как поживает ваш кот?

— Отлично поживает, — рассмеялась в ответ Мирослава и отключилась.

Идти и стучать в дверь Мориса ей было лень, поэтому она позвонила ему: «Едем!»

Через десять минут они уже выруливали со стоянки. Мирослава проинформировала Мориса, что списки одиноких богатых женщин из поселка возле Лучанска ей обещали скоро прислать. В ответ он только кивнул. Но когда они проехали уже почти половину пути, решился спросить:

— А вдруг богатая тетушка живет не в поселке, а в самом Лучанске?

— Я это учла и попросила, чтобы этих дам, если они имеются, тоже внесли в список.

Теперь Морис был удовлетворен.

Несмотря на то, что парк утопал в зелени, на аллее было очень жарко, и детективы поторопились преодолеть ее и достичь зеленого холма. Однако и нахождение там не принесло им желаемой прохлады. Скорее наоборот, детективам казалось, что солнце буквально зависло над центром возвышенности.

— Трава густая, но в нее все равно не спрячешься, — проговорила Мирослава, плюхаясь на землю.

— Осторожно! — воскликнул Морис. — Здесь же может быть в любом месте камень.

— Я не подумала об этом, — призналась она с виноватой улыбкой, — но фортуна уберегла мой зад.

Морис фыркнул и сказал:

— Поглядите, вокруг ни одной живой души, как вы и хотели.

— Угу. Тут сейчас шашлыки хорошо жарить без всякого костра.

— А что будем делать здесь мы?

— Думать!

— У меня такое впечатление, — пожаловался Морис, — что мои мозги уже запеклись.

— Ничего подобного, — утешила его она.

И вдруг, хотя еще мгновение назад на небе не было ни одного облачка, пошел дождь. Крупные капли, не обращая внимания на солнце, падали на траву и медленно сползали по листьям. Мирослава сначала смотрела зачарованно на этих серебряных улиток, но когда дождь усилился, скомандовала:

— Бежим!

— Куда?

— Вниз.

Они спустились, вернее, почти скатились с холма, и Мирослава, схватив Миндаугаса за руку, потащила его под сень деревьев.

— Во время дождя нельзя прятаться под деревьями, — предостерег он.

— Так молнии же нет, — беззаботно отозвалась она. И он, вздохнув, подчинился.

Деревья над их головами образовывали ветвями настолько плотный полог, что на детективов не упала ни одна капля.

— Как тут хорошо, правда? — тихо спросила она. И он кивнул.

Редкий дождь при ярко светившем солнце лениво падал на землю. И тенистый зеленый парк под золотистой сеткой солнца и дождя был похож на даму под вуалью.

«Романтика», — подумала Мирослава и покосилась на Мориса. На лице ее помощника лежала печать задумчивости и тихого восторга. «Умеет человек наслаждаться прекрасными моментами», — улыбнулась про себя Волгина.

Миндаугас то ли от того, что догадался о ее мыслях, то ли от переизбытка чувств, лаково потерся щекой о ее висок. Она тихо вздохнула. Ей было очень жаль разрушать идиллию, окутавшую их. Но дело есть дело, и она спросила:

— Морис, как ты думаешь, Яна пришла сюда на встречу со своим возлюбленным или с кем-то другим?

— Я не думаю, что девушка пришла сюда на деловую встречу. Даже если это случилось утром, — ответил он.

— Да, пожалуй…

— Только не говорите мне, что встречу здесь ей назначила старушка, пообещав свое благословение, а потом пристукнула бедную девушку камнем.

— Это был бы лихо закрученный сюжет. Но, думаю, ты прав, старушка тут ни при чем. В то же время, зачем парню убивать свою девушку, если она не беременна?

— Разве убивают только беременных? — удивился Морис.

— Будучи беременной, она могла его шантажировать.

— Как?

— Да очень просто! Например, пригрозить, что все расскажет его тетке.

— Но в этом случае деньги потерял бы не только парень, но и она сама.

— Тоже верно…

Однако через минуту она выдала новое предположение.

— Парень мог переметнуться к другой.

— Да, но Яна сказала, что в таком случае Зося бы отпустила любимого человека.

— Мало ли что сказала Яна.

— Но Шатрова взяла это не с потолка. Ясно же, что об этом ей сказала сама Панина.

— Морис! Никогда не нужно верить тому, что говорит девушка под наплывом чувств.

— А вам можно верить? — неожиданно спросил он.

— Смотря в чем, — честно ответила она.

— И в чем же можно?

— В работе и в дружбе.

— А в любви?

— Миндаугас! И откуда ты такой дотошный свалился на мою голову?!

— Не увиливайте, — твердо произнес он.

— Насколько мне известно, в античные времена клятвы, произнесенные на ложе любви, не принимались в расчет.

— Мы с вами не в античном мире, а в современном.

— Отстань!

Дождь закончился так же неожиданно, как и начался. Мирослава вышла из-под крон укрывавших их деревьев и направилась в сторону аллеи, ведущей к выходу. Морис двинулся следом за ней. Он чувствовал легкую досаду и в то же время понимал, что не стоило говорить с ней на эту тему…

В гостиницу они вернулись не слишком довольные друг другом и самими собой. Разошлись, не сговариваясь, по своим номерам. Вечером Миндаугас тихо постучал в ее дверь.

— Да-да, — откликнулась она.

— Мы пойдем ужинать? — спросил он, едва приоткрыв дверь.

— Пойдем, но попозже. Зайди на минутку.

Он вошел и, сев в кресло напротив Мирославы, обратил на нее вопросительный взгляд. Она протянула ему свой телефон.

— Посмотри, мне прислали списки.

— Хорошо бы их распечатать, — пробормотал Миндаугас.

— Скинем на флешку и распечатаем. А пока так посмотри.

— Угу. Оказывается, богатых тетушек не так уж мало, — задумчиво обронил он. — Хорошо еще, что город маленький.

— Не так страшен черт, как его малютка, — пошутила она.

— Что? — не понял он.

— Это такая шутка. В оригинале — не так, как его малюют.

Он догадался.

— Вы уже отыскали, кого можно выбросить из списка?

— Да. У некоторых тетушек вместо племянников племянницы, есть те, у кого и племянник, и племянница или два племянника. Всех этих дам можно выбросить.

— Я бы не стал выбрасывать тех, у кого два племянника, — не согласился он.

— Хорошо, их пока оставим, но проверять будем во вторую очередь.

— Итак, — подвела она итог, — если мы вычеркнем тех, у кого племянницы, и отложим на потом тех, у кого несколько племянников, то останутся пятеро. Двое из них замужем, одна обручена, двое полностью свободны. Вот этой пятеркой и займемся.

Морис покачал головой.

— Ну чем ты опять недоволен?!

— Тем, что вы предлагаете вычеркнуть тетушек, у которых есть и племянник и племянница.

— Морис!

— Ну что Морис? Разве не могут претендовать на наследство и парень, и девушка?

— Могут. Но Панина в разговоре с Яной не говорила, что у ее возлюбленного есть соперники в вопросе наследования.

— Он мог вовсе не считать их соперниками, если они являются его сестрами или братьями.

— Тебе никто не говорил, что ты зануда?

— Нет, — улыбнулся он.

— В таком случае, тетушек, имеющих племянника и племянницу, будем отрабатывать в третью очередь.

— В третью, так в третью, — не стал спорить он и спросил: — Мы идем ужинать?

— Идем. Кстати, — она толкнула его в бок, — сегодня, кажется, дежурит твой обожатель.

— В таком случае в кафе нас накормит ваш обожатель, — не остался он в долгу.

Детективы переглянулись и рассмеялись. Они не ошиблись. Портье, выпросивший автограф, ослепил Мориса улыбкой сразу, как только увидел. А официант, увидев входящих в зал детективов, понесся им навстречу на всех парах и, преданно глядя в лицо Мирославы, предложил удобно расположенный столик и обслужил их в первую очередь.

— Все-таки блат — великое дело, — проговорила Мирослава, сохраняя серьезное лицо.

А Морис не выдержал и, покачав укоризненно головой, улыбнулся.

— Вы живете пережитками прошлого.

— Прошлым — не прошлым, — возразила она, — а ужин мы едим в настоящем.

После ужина, несмотря на неспавшую жару, они решили немного прогуляться. Заодно распечатали списки. А потом нашли небольшой, но уютный сквер с фонтаном и уселись возле него.

— Днем здесь, наверное, полно голубей, — сказала Мирослава.

— Наверное. А вы не заметили, что голуби, живущие в парках и скверах, отличаются от тех, что живут во дворах?

— Конечно, заметила! Они, как бы это точнее выразиться, более подтянутые. А дворовые мне напоминают неухоженных обленившихся коров.

— А вы не боитесь обидеть этим сравнением коров? — улыбнулся Миндаугас.

— Я об этом как-то не подумала, — призналась Мирослава. — Но мне их жаль. Они же не виноваты, что родились на чердаках «хрущевок» и вынуждены питаться отходами из контейнеров. А парковые голуби едят червячков всяких, семена злаков.

— А что мешает дворовым голубям поискать червячков на газонах?

— Лень, наверное, — вздохнула Мирослава.

— Вот-вот. Поднимайтесь, пройдемся по аллее и вернемся в гостиницу.

Вернувшись, они уединились в номере Мирославы и разделили полученные фамилии и адреса женщин на три списка. Только после этого Морис ушел к себе. А Мирослава, не открывая на этот раз окна, улеглась спать.