Смерть под золотым дождем

Наталия Антонова, 2020

Гордей Трифонов – преуспевающий бизнесмен и очень влюбчивый человек. Он много лет жил с женой, но вдруг встретил молодую красавицу Аниту и не смог устоять. Гордей женился второй раз, а потом встретил другую девушку и захотел снова поменять супругу. Да вот только не успел – труп Гордея был найден на участке у его собственного дома под цветущим бобовником. Хозяйка детективного агентства «Мирослава» расследует это убийство и постепенно узнает, какие тайны скрывались за сердечными делами ловеласа… «Смерть под золотым дождем» – новый детектив Наталии Антоновой из серии «Уютный детектив». Любимая героиня Мирослава Волгина расследует новое дело, и помогают ей, как всегда, Морис, Наполеонов и кот Дон.

Глава 5

Трифонов похвалил себя за то, что решение жениться на Люции не было спонтанным, как в своё время с Анитой. Теперь же, несмотря на любовь, пылающую в его сердце, он выждал продолжительное время. С Люцией судьба столкнула его, вернее, бросила под колёса его автомобиля в конце августа. Он тогда как раз возвращался со свидания с Мариной, которой ясно дал понять, что собирается вернуться к ней. Большинство решат, что он обманул Марину. Но это не совсем так. Ведь Гордей тогда был с ней искренним, он на самом деле собирался вернуться в старую семью. Но, наверное, правильно говорят в народе: разбитую тарелку не склеить. И в то же время, если бы в его жизни не появилась Люция, он бы вернулся к Марине. И его жизнь потекла бы ровно и гладко по проторённой колее. «Какая тоска», — подумал Гордей, оглядываясь на своё прошлое.

Гордей напряг память и вспомнил, что с Люцией они встретились двадцать первого августа, то есть лето уже было на исходе, и его последние дни отпылали, как цыганский костёр в ночи. Неслышно подкралась рыжая тёплая кошка-осень и убаюкала своим обманчивым теплом. А потом пришла мягкая зима. Никаких тебе морозов, только лёгкий пушистый снежок. Нежданно холодным оказался март. Гордей Тимофеевич невольно вспомнил любимую присказку бывшей тёщи: «Марток, надень семь порток». Но всё проходит, как всё-таки был прав мудрый царь Соломон, и холодный март тоже прошёл. Апрель этого года оказался плаксой, почти каждый день лили дожди, притом медленные и унылые. Они стекали по оконным стёклам, как слёзы по щекам. Но были они тёплыми и довольно скоро растопили остатки снега. На обочинах дорог появились цветки мать-и-мачехи. «Как всё-таки странно устроен человек, — думал Гордей, — цивилизация, казалось бы, приложила массу усилий, чтобы уничтожить всё живое, естественное вокруг него и заставить человека жить в виртуальном мире. Так нет же! Мало у кого не дрогнет сердце от умиления, глядя на эти беззащитные цветки, бесстрашно поднимающие жёлтые солнышки своих головок чуть ли не впритык к колёсам проносящихся мимо автомобилей». Но больше всего Гордей любил май с его переменчивым теплом, лёгкой прохладой, кистями черёмухи и сирени. Только май в этом году выдался жарким, никакого тебе похолодания во время цветения черёмухи и распускания листьев дуба.

В воскресенье Гордей пригласил Люцию в кафе на набережной. Это было одно из его любимых мест для отдыха. Когда-то давным-давно он водил сюда в выходные детей. Заказывал им раковые хвостики. Их очищенными подавали в серебристых вазочках. Потом всей семьёй ели мороженое. «Неужели всё это было?» — удивлялся сам себе Гордей. Неожиданно он спросил Люцию:

— Ты хочешь иметь детей?

— Хочу, — не раздумывая ни минуты, — ответила она, — мальчика и девочку.

— Я тоже хочу, — улыбнулся он и ласково сжал её руку.

Они сидели на террасе кафе, и ветер, дующий с Волги, обдувал их лица, не давая задохнуться от жары. «Интересно, каким будет лето?» — думал он, планируя увезти Люцию на Средиземное море. Он уже приглядел для неё эксклюзивный купальник. И с удовольствием представлял, как будут пялиться на неё всякие там мачо и ронять слюни до пупа. «Виноград зелен», — злорадно подумал он.

— Гордей, ты о чём задумался? — окликнула его Люция, но так как он отозвался не сразу, тряхнула его за плечо.

— Извини, — очнулся он.

— Интересно, о чём ты думал? — поинтересовалась она с лукавой улыбкой. — Вид у тебя был такой же довольный, как у кота, съевшего целую крынку сметаны.

— Я думал о нас, — улыбнулся он в ответ и коснулся её светлых шелковистых волос.

— То есть ты думаешь о нас, а меня в свои думы не посвящаешь, — изогнула она кокетливо и одновременно обиженно бровь.

— Я как раз собирался объявить тебе о своём решении, — проговорил Гордей.

— О каком таком решении?

— Вернее, о предложении.

Она посмотрела на него вопросительно.

— Я предлагаю тебе стать моей женой!

— Но у тебя уже есть жена, — напомнила она, и глаза её наполнились грустью.

— Да какая она мне жена?! — вырвалось у Гордея. — Гадюка!

Реакция девушки на его слова была неожиданной.

— Ты не должен так говорить о женщине, с которой живёшь! — расстроенно воскликнула Люция.

— Я тебе сто раз говорил, что не живу я с ней!

— Так говорят все женатые мужчины. — Она поджала губы и отвернулась от него.

— Я не все! — рявкнул он и, смягчившись, спросил: — Ты согласна выйти за меня замуж?

— Что ты, — воскликнула она испуганно, — я не хочу разбивать твою семью.

— Она уже давно разбита! Когда до тебя это дойдёт? — начал раздражаться Гордей.

— Нет, на чужом несчастье счастья не построишь, — вздохнула Люция печально и добавила: — Ты можешь ещё помириться с женой.

— Не говори глупостей! Тем более что мы с тобой любим друг друга.

Люция неожиданно заплакала. Гордей собрался утешить девушку. Но тут точно вихрь ворвался на террасу. Ещё никто ничего не успел сообразить, как Анита, пролетев мимо нескольких столиков, оказалась возле Люции, впилась в её густые волосы и с криком:

— Потаскушка! Я научу тебя, как чужих мужиков уводить, — стащила девушку со стула. После чего женщины стали кататься по полу.

Трифонов сначала остолбенел, а потом бросился разнимать их. Но ему никак не удавалось оттащить одну от другой. На помощь ему бросились охранник, а потом и официант. Женщин с трудом растащили в разные стороны. Анита вырвала у Люции клок волос и разорвала верх платья, оцарапала щёку, она же расцарапала лицо охраннику, официант пострадал меньше, у него всего лишь отлетела пара пуговиц.

Люция тоже нанесла урон Аните, защищаясь, она оставила на её лице длинную царапину, которая начиналась под глазом, шла через всю щёку и заканчивалась на подбородке.

Трифонову еле удалось замять скандал. Он вовсе не хотел, чтобы красочные фото его жены и любовницы появились в местных СМИ. Да и сам он не хотел становиться героем жёлтых страниц. Однако чаша сия, несмотря на заплаченные деньги, его не миновала. Вероятно, кто-то успел заснять драку на сотовый. Снимки хоть и были сделаны наспех, позволяли всем желающим полюбоваться на драку, устроенную Анитой. Все, кто знал Трифонова, Анну и Люцию, легко могли их узнать. Да и заголовки бросались в глаза: «Уважаемый бизнесмен Гордей Тимофеевич Трифонов устраивает поединки между женой и любовницей! Дамы и господа, делайте ставки!»

— Тьфу ты, дьявол! — плевался от злости Гордей Тимофеевич, но поделать ничего не мог. Время у нас такое! Ничего нельзя скрыть от любителей рыться в грязном белье.

К тому же позвонила дочь и процедила ядовито:

— До чего же ты, папочка, докатился. Мне стыдно перед знакомыми за такого папашку.

Сын не снизошёл даже до выговора, он со своей семьёй уже давно игнорировал всё, что писалось и говорилось об отце. Трифонов перестал для него существовать.

Весь день Гордей звонил Люции, но её телефон не отвечал. Двери квартиры она ему не открывала. А собачник Пётр Степанович Летунов, вечно торчащий на улице со своим мопсом, доверительно сообщил, что девушка дома не появлялась.

— Откуда вы знаете?! — завопил Гордей.

— Когда она дома, — терпеливо объяснил собачник — у неё всегда окно на кухне открыто. Разве вы сами этого не замечали?

После того как сосед напомнил о привычке Люции и днём и ночью в тёплое время года держать окно на кухне открытым, Гордей понял, что девушки на самом деле нет дома. Закрывала окно она, только когда уходила из дома.

Выходит, что Люция и вправду отсутствовала. Но куда она могла пойти? Куда? — задавал он себе один и тот же вопрос. Утром он кинулся к бутику и узнал, что она не вышла на работу. Ольга рассказала Трифонову, что Люция звонила хозяйке и сказала, что заболела.

— Вы бы, Гордей Тимофеевич, съездили к ней домой, — посоветовала девушка, с нескрываемым сочувствием глядя на потерянного Трифонова. «Вот попал мужик», — думала она. Как и большинство жителей города, она уже узнала из газет о произошедшем скандале между Люцией и женой Трифонова.

— Был я уже у неё дома, — вздохнул Гордей, — нет её там.

— Тогда даже и не знаю, чем вам помочь, — проговорила девушка. Гордей Тимофеевич был симпатичен Ольге, и она считала, что Люции повезло. И даже где-то чуточку завидовала ей. «Будь я на месте Люции, — думала Ольга, — то не стала бы кочевряжиться, а развела его с женой и женила на себе».

Трифонов решил дать Люции успокоиться и съездить к ней домой ещё раз, только вечером. На этот раз окно было открыто, но она не открыла ему, хотя звонил он долго и упорно. Пришлось уйти. Не ломать же дверь. Чтобы не терять время даром, Трифонов стал посылать ей корзины цветов, которые курьерам было велено оставлять возле квартиры.

Когда корзины заполнили лестничную площадку и соседи стали ломиться в дверь, Люция открыла и позволила перетаскать все корзины в квартиру. Правда, тут же попросила соседей забрать хотя бы часть из них своим жёнам и подругам. Большинство из них не заставили себя упрашивать. Анатольич, сосед с верхнего этажа, взял четыре корзины. Когда его спросили: зачем тебе? У тебя же нет ни жены, ни подруги, — Анатольич огрызнулся, не вашего, мол, ума дело, кто у меня есть, а кого нет. Позднее тётя Фрося сообщила, что видела, как сосед торговал ими у дороги, продал корзины с цветами за бесценок.

Гордей Тимофеевич несколько раз на дню звонил Люции, посылал эсэмески, объясняя, что его вины в случившемся нет. И он тоже страдает.

Наконец она ответила ему:

«Твоя жена всё ещё любит тебя!»

«Вздор! — написал он и тут же добавил: — Она просто не хочет потерять мои деньги».

«Не верю, — написала Люция, — не в деньгах счастье».

«Ты наивна, как ребёнок, — умилился он, — и совсем не знаешь жизни».

«Нет, нет, я не верю тебе».

«Хорошо, — терпение Гордея закончилось, — веришь ты мне или нет, я развожусь со своей женой! Теперь я понимаю, что мне нужно было сделать это раньше, тогда бы ничто тебя не останавливало».

«Может быть», — неожиданно для него написала она.

«Лёд тронулся», — подумал Трифонов.

«Давай встретимся, Люция».

«Хорошо, ты можешь прийти ко мне вечером».

«В семь?»

«В семь».

Обрадованный, Гордей примчался к ней с огромным букетом пионов.

— Я заказал столик в «Серже», — поспешил он с порога обрадовать любимую.

— Сегодня я предпочла бы остаться дома, — призналась она.

— Почему?

— Боюсь, что твоя жена снова выследит нас! — Люция дотронулась пальцами до лица. — Я так боялась, что от царапин, оставленных когтями твоей жены, у меня останутся следы на всю жизнь.

— Ничего не останется, — оптимистично заверил он её, — уже сейчас почти ничего не заметно.

— Я всё равно боюсь, — тихо призналась девушка. — Теперь я, наверное, всю жизнь буду ходить по улицам и оглядываться.

— Выбрось из головы все свои страхи. Я уже сказал Аните, что, если она попробует устроить ещё один скандал, я упрячу её за решётку.

— И она поверила тебе? — грустно усмехнулась Люция.

— Ещё бы! — подмигнул ей Трифонов. — Знаешь, кто у меня в дружках ходит?

— Понятия не имею, — честно призналась де — вушка.

— Тогда тебе лучше и дальше оставаться в неведении. Спать крепче будешь, — покровительственно засмеялся он и спросил: — Так мы идём в ресторан?

— Гордей, — жалобно проговорила она, — давай в следующий раз.

— Давай, — согласился он. Люция показалась ему такой испуганной и беззащитной, что у Гордея от жалости к ней сжалось сердце в груди.

— Мне нужно позвонить и отменить заказ, — сказал он, и она благодарно кивнула ему в ответ.

Они провели вдвоём тихий, уютный, почти семейный вечер.

— Я так благодарна тебе, — сказала она.

— За что?

— За всё это. — Она скромно потупила веки.

— Я тоже благодарен тебе, — сказал он.

— За что?

— За то, что ты поняла, что жить с Анитой невозможно.

Она ничего не ответила ему. Спать они в этот вечер легли рано. Не совсем спать, конечно…