Затянувшийся отпуск

Наида Баширова

Согласившись на предложение случайного попутчика вычислить человека, работающего в его банке на конкурентов, Наргиз дала втянуть себя в опасное расследование и привлечь внимание как спецслужб, так и преступников. Стрельба, похищение, убийства, а на кону – большие деньги.Предполагала ли журналистка из маленького городка, что двухнедельный отпуск в Москву затянется на долгий год, а ей придется скитаться по чужим городам и странам с человеком, которого она считала виновным в убийстве ее друзей?

— 10-

Все утро Наргиз безвылазно просидела в своем кабинете. Она злилась на Чингиза за предложение выйти за него замуж, злилась за то, что он решил подкупить, точнее подкупил человека Машерова, даже не поинтересовавшись ее мнением. Ладно, она еще может молча проглотить то, что он не считается с ней, но неужели он не понимает, что его противостояние с Машеровым ни к чему хорошему не приведет. Она могла только пенять на себя за то, что дала втянуть себя в это дело — дело, которое неизвестно чем еще обернется. Ее не покидали смутные предчувствия, что должно случиться что-то непоправимое, ужасное, такое же роковое и неизбежное, как лавина, надвигающаяся с гор.

Ровно в половине одиннадцатого раздался телефонный звонок. Она смотрела на трезвонящий аппарат и не могла заставить себя протянуть руку и взять трубку. Телефон замолчал, но через минуту зазвенел вновь. Наргиз глубоко втянула в себя воздух и подняла трубку. С другого конца провода раздался хриплый взволнованный голос, который она узнала не сразу.

— Наргиз, это вы?

— Да, я. А с кем я говорю?

— Не узнали? Это я, Данила.

— Что-нибудь случилось? — она спрашивала, но уже знала ответ на свой вопрос. — Нинель? Она все-таки сделала это? Она повесилась?

— Да. А откуда вы это знаете? Я обнаружил ее тело полчаса назад.

— Значит, ты оставил ее одну! — Наргиз почти кричала. — Я же просила тебя, Данила!

— Я не мог сидеть возле нее как привязанный, — он тоже почти кричал. — У меня есть свои дела, свои интересы. Я и так почти два дня не отходил от нее. Откуда я мог знать, что она вздумает вешаться? Она сказала, что примет ванну, и сама предложила мне пойти прогуляться. Я вернулся через два часа и нашел ее в ванной. — Он замолчал. В трубке слышалось его тяжелое прерывистое дыхание. Через минуту он добавил: — У нее ужасный вид: лицо багровое, язык вывалился изо рта. Я боюсь прикасаться к ней.

Наргиз почувствовала, как трубка в ее руке задрожала, вот-вот — и она ее выронит. Как будто издалека до нее доносился голос Данилы, перешедший в визг.

— Я не знаю, что делать. Звонить на «скорую» или звать милицию? Посоветуйте, что мне делать. Мне страшно! — повторил он.

Она заставила себя сосредоточиться на том, что говорил юноша. Удивительно, что Данила не хлопнул дверью и не исчез, как только обнаружил труп Шаховой. Насколько она знала подобный тип людей, Данила должен был поступить именно так. А он вместо этого звонит ей, хочет вызвать «скорую» и даже милицию. Он сказал, что нашел Шахову в ванной комнате полчаса назад. Интересно, что он делал все это время? Скорее всего, устроил в ее квартире форменный обыск в поисках чего-нибудь ценного. И наверняка нашел, если вознамерился играть в благородство.

Эти мысли пронеслись в ее голове в доли секунды, хотя, возможно, размышляла она дольше, потому что Данила упавшим голосом проговорил:

— Ну, чего же вы молчите? Скажите что-нибудь! Не оставляйте меня одного!

— Успокойся, Данила, — мягко попросила она, хотя успокоиться не помешало бы ей самой. Ее пальцы продолжали отбивать дробь. — Ничего не предпринимай. Ты в квартире Шаховой?

— Да.

— Оставайся там. Сейчас к тебе кто-нибудь подъедет.

Непослушными пальцами она набрала номер Максима, но его в кабинете не оказалось. Она позвонила в приемную президента банка. Ей ответил веселый голос Наташи.

— Да? Слушаю.

— Наташа, ты, случайно, не знаешь, где Максим?

— Случайно знаю. Он в кабинете у шефа. Уже полчаса там сидит.

— Попроси его, пожалуйста, зайти ко мне. Скажи, что я жду его.

— Почему бы тебе самой не прийти сюда? — предложила Наташа. — Они в кабинете одни.

Конечно, было бы лучше им обоим одновременно сообщить о самоубийстве Шаховой, но после вчерашнего она не хотела видеть Чингиза. Она не была готова к встрече с ним.

— Нет, — довольно резко сказала она. — Мне нужен только Володарский.

Максим появился в ее кабинете через три минуты. Одного взгляда на Наргиз было достаточно, чтобы он понял: случилось что-то серьезное. Она было очень бледна, с ее лица словно сошли все краски.

— Что? — спросил он. — Что стряслось? Наташа сказала, что ты хочешь срочно меня видеть.

— Час назад в своей ванной комнате повесилась Нинель Шахова. Только что звонил Данила, — на одном дыхании выговорила Наргиз.

Максим стоял потрясенный, не в силах вымолвить ни слова. Он ожидал чего-то подобного, особенно после слов Наргиз два дня назад, но все же новость ошеломила его.

— Значит, твоя интуиция не подвела тебя и на этот раз, — сказал он, когда, наконец, обрел способность говорить.

— Лучше бы подвела. Я бы многое за это отдала.

Он понял, что она пережила за последние минуты, и не позавидовал ей.

— Только не вздумай винить себя в случившемся, — сказал он, подходя к ней совсем близко и заглядывая в лицо. — Ты ни в чем не виновата.

— Это неправда, и ты прекрасно знаешь об этом.

— Мы поговорим об этом позже, а сейчас, наверное, надо ехать в Беляево.

Наргиз кивнула:

— Да, Данила там один. Он растерян, не знает, что делать.

— Надо сказать о случившемся Чингизу.

— Сделай это, пожалуйста, сам.

Максим внимательно посмотрел на нее, но ничего не сказал. Он вышел и через несколько минут вернулся вместе с Чингизом. Тот был хмур, выглядел озабоченным и немного подавленным.

— Ты поедешь с нами? — спросил Максим, обращаясь к Наргиз, но не успела она ответить, как вмешался Чингиз.

— Я думаю, ей лучше оставаться здесь.

В другое время единственно из чувства противоречия Наргиз поспорила бы с ним, но сейчас она была благодарна ему за эти слова. Ей было бы тяжело находиться в квартире Шаховой, видеть ее мертвое тело, присутствовать на похоронах. Словно прочитав ее мысли, Чингиз добавил:

— Я считаю, что тебе не следует появляться ни на кладбище, ни на поминках. Смерть Шаховой, несомненно, привлечет внимание Машерова. Он может догадаться, что самоубийство стало следствием ее разоблачения. Не думаю, что он свяжет с этим твое появление в банке, но не стоит рисковать.

— Хорошо, я не буду светиться. Только предупредите Данилу: пусть уезжает сразу после похорон. Куда угодно. Скажите ему, что это в его же интересах. Я и сама ему позвоню, но будет лучше, если и вы поговорите с ним. Если Данила не подослан к Шаховой Машеровым, а, скорее всего, так и есть, Машеров может выйти на него, а через него и на меня. Данила, не подозревающий что к чему, может выболтать лишнее.

— Я поговорю с ним, — обещал Чингиз. — А сейчас нам пора идти.

Через три часа Максим ненадолго возвратился в банк. Выглядел он не лучшим образом. Смерть Шаховой, пусть и не близкого ему человека, но которого он знал на протяжении нескольких последних лет, и сопутствующие этой смерти обстоятельства подействовали на него угнетающе. Наргиз обратила внимание, как тяжело он опустился на стул. Его ярко-синие глаза потемнели, выражение лица было одновременно грустным, задумчивым и растерянным.

— Все, как ты описывала несколько дней назад, — сказал он. — Ванная комната, опрокинутый стул, босые ступни, свесившаяся набок голова, вывалившийся язык… Жуткая картина.

— Она оставила какую-нибудь записку?

— Да, ее нашли на столе в гостиной. Обычная в таких случаях записка. Просит никого не винить в ее смерти. Написала, что уходит из жизни добровольно в ясном уме и в твердой памяти.

— Почерк ее?

Он удивленно посмотрел на нее.

— Ты думаешь…

— Нельзя исключать и такого варианта. Хотя вряд ли. Так записка написана ею?

— По крайней мере, почерк похож. Я хорошо его помню: мелкий, убористый, слегка неразборчивый. Внизу приписка.

— Какая? — живо спросила Наргиз.

— Она просила прощения у Чингиза. За что, написано не было.

— А завещание обнаружили?

— Откуда ты знаешь о завещании?

— Оно должно было быть. Шахова не могла не позаботиться о Даниле. Наверняка свою квартиру отписала ему. Я права?

Он кивнул головой.

— Представляю, как обрадовался Данила, когда, наконец, нашел его.

Максим ошеломленно смотрел на нее.

— Как ты узнала?

— Судя по тому, что звонок ко мне последовал только через полчаса, как им был обнаружен труп, Данила в эти полчаса проводил в квартире шмон. А раз звонок вообще был, значит, он нашел завещание, а в нем нечто ценное для себя. Иначе он просто исчез бы из квартиры и ни в коем случае не стал бы ввязываться в эту дурно пахнущую историю. Нынешнее же положение его вполне устраивает. Во-первых, он избавился от женщины, которая начала ему надоедать, а во-вторых, решил свои финансовые проблемы. Продав квартиру, он не только расплатится с долгами, у него еще останется немало денег, чтобы продолжать играть и проигрывать в казино до тех пор, пока подвернется очередная Шахова. — Она говорила сухим бесстрастным тоном, машинально вертя в руках карандаш.

Максим долго, очень долго и внимательно разглядывал Наргиз.

— Почему ты так смотришь на меня? — не выдержала она, удивленная таким осмотром.

— У тебя очень изощренный ум, — он сделал паузу и добавил: — доходящий порой до цинизма.

Наргиз вспыхнула:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Что иногда ты пугаешь меня.

— Я не знала, что ты такой пугливый, — она проговорила это резким голосом, неприятно удивившим ее собеседника.

Максим не ответил на ее выпад. Пробормотав что-то вроде того, что у него много дел, он удалился, оставив ее одну.