Дикарка в академии драконьих всадников

Мию Логинова (2025)

Во мне течёт королевская кровь, ведь мой отец — кузен самого монарха. Радости от этого никакой, о нашей семье нельзя говорить в приличном обществе. Для всего королевства мы не существовали… до тех пор, пока дракон самого желанного, самого саркастичного и холодного аристократишки во всем Вардене не решил присвоить мою драконицу… Дикую, строптивую, необузданную. Вот только, почему она так легко сдалась чешуйчатому и меня, заодно, цепями к его всаднику приковала?! С первого дня в Академии я мечтал о победе в Турнире, чтобы получить шанс попасть на разведку за Стену. Бестии с проклятых земель забрали у меня брата, лишили лучшего друга и я готов рискнуть жизнью, лишь бы их уничтожить. Только теперь наша слаженная квадра распалась из-за новенькой, чью дикую драконицу поймал и оприходовал мой Рурх. Научить эту дикарку всему за месяц? Что ж, если её драконица сдохнет от усталости, мой дракон будет свободен. А если выживет, то так и быть позволю этой пигалице погреть мою постель в награду.

Глава 3

Келси

— Потеряла, да. От вопиющей наглости незваного гостя, — я уж было собралась выдать очередную колкость, но Роб незаметно сжал мою ладонь, явно понимая, что у меня на уме.

Сам же назвал меня чокнутой, а значит, могу себе позволить! Иногда быть не такой, как все имеет ряд очевидных преимуществ. Например, говорить то, что думаю.

— Роб, ты как мой слуга, не обязан его слушать и выполнять поручения. Мы не знаем, кто этот человек, а он, между прочим, успел оскорбить меня раз десять словесно и причинить, кроме прочего, физический вред, — все же, не удержавшись, я фыркнула и ткнула в свое плечо. — Уверена там уже синяк размером с Тейран… и… — я сцепила зубы, мысленно воздвигая ещё один барьер между собой и Бригс. Обычно это давалось легко, но подобные эмоции для нас двоих были в новинку. Бригс была открытой, не желала или вообще забыла отстраниться от меня.

— Королю прошение, — повторила слова этого нахала его же тоном, правда, едва сдерживая смех. Это позабавило больше всего, — что ж, раз так желает всадник, — развернувшись, я потянула Роба за руку, шагая к дому. Захочет, пусть плетется за нами сам. Краем глаза заметила, как дернулись желваки этого гада. Ну да. Герцогиням не по статусу держаться за руки с конюхом.

— Это ж надо настолько одичала в глуши, что только с конюхом и может говорить, — гость с большой земли уверенно догнал нас с Робом, очевидно, не привык плестись в хвосте. По таким сразу видно: хозяин жизни. Любит получать все и сразу. Что ж, не со мной, не уважаемый господин всадник.

— А вам хочется поговорить? Зачем? Как будто намерения ясны без слов: инкубатор и прошение королю. — Я бросила на него презрительный взгляд прищурившись. — Отказываться от дракона не собираюсь.

— Всегда можно ее убить, — предложил он так спокойно и ровно, как будто говорил о насекомом! Сам ведь в связке, как можно вот так бездушно, холодно и расчетливо отзываться о друге? — От этого всадник, конечно, может того, — он покрутил у виска пальцем, — так по официальной версии ты уже. Так что ничего не теряешь по сути.

— О, отличное, взрослое решение! О своём драконе ты не подумал, умник? — я оглянулась, ухнув в опасный, наполненный тьмой взгляд. Как будто в кипящий смоляной раствор окунулась, которым отец Роберта обрабатывал фундамент конюшен.

— Потоскует и забудет, — всадник, очевидно, так со своими пассиями и делал. Брал, бросал, брал новую. Пункт “тосковать” едва ли имел шанс вклиниться в эту цепочку узколобых взглядов. — Даже лучше. Станет злее. Можно, например, подстроить, чтобы ее бестии задрали. Тогда уничтожение Хаоса станет для дракона главной целью жизни.

— Ах да, у вас же право сильного в почёте? Куда там, до уважения? Дракон — лишь средство, инструмент? Расширил резерв и ладушки, да? Какие же вы мерзкие, всадники…

Он остановился и дернулся в мою сторону так резко, что Роб кинулся наперерез, но был мгновенно отброшен в сторону как прилипшая к брючине колючка. Глаза всадника (я до сих пор не знала его имени) вспыхнули огнем. Казалось, он готов сжечь меня вместе с Бригс на месте.

— Да что ты в своем солнечном захолустье знаешь о жизни, дура беззаботная?! Там люди гибнут. Каждый день, чтобы ты тут спокойно со своим конюхом на сеновале кувыркалась. Всадники, которых ты так презираешь, закрывают пробоины и держат стену. Если для того, чтобы сберечь этот мир надо пожертвовать одной ящерицей — невелика потеря. Тем более твоя лягушка совершенно бесполезная, а ты дезертирщица. Или тебе забыли рассказать о долге?

Я с силой сжала кулаки. Хотелось вмазать по этой смазливой, наглой роже! Вмазать, как учил Роб, грубо и без лишних расшаркиваний. Только всадник не городские мальчишки, решившие проучить хозяйскую дочку-дурочку, эффект неожиданности, доказывающий, что в хрупком теле есть ещё и стальной дух да поставленный удар не сработает. Этот, их ведь наверняка учили, сможет блокировать удар и мой выпад только усугубит ситуацию… Безразличие, с которым он говорил о своем драконе, холодным ознобом ложилось на кожу. Совершенно не такая связь, как у нас с Бригс. Именно потому я воспротивилась заявить и о дикой драконице появившейся во владениях отца, и о нашей внезапной связи. Ведь все так хорошо шло, пока этот не появился… а кстати!

— Почему твой дракон в период гона оказался не на Драконьем пике? Разве вы не связываете их с подходящими самками? Покидать пик, насколько знаю, в период гона запрещено.

— Много ты знаешь… — По его лицу вообще было неясно, что думает это чужак. А знать хотелось, потому что даже таких изгоев, как мы с отцом, за скрытие связи с драконом не похвалят. — Если разлом, и не хватает людей, не до драконьей течки, знаешь ли. — Всадник звучал уверенно. Даже если врал, то делал это мастерски. — Куда более важный вопрос, почему ты здесь? При наличии дракона. Может, заявить на твоего опекуна? За такое положено обвинение в госизмене. А вот и он, видимо, а, тарнас?

Незваный гость уставился на Роба, ожидая от того подтверждения. Роберт перевел на меня растерянный взгляд. Услышав угрозу, он теперь, похоже, не знал, как поступить и боялся сделать нам с отцом хуже.

— Он не обязан тебе отвечать, чужак. Хочешь услышать отца, услышишь, хочешь получить ответы на свои вопросы — спрашивай, — я пожала плечами, — может быть и отвечу. Или у вас, в академии, принято спрашивать с мелких за проступки старшего? Ищите на ком сорваться? А может, тебя мое безумство остановило? Привыкай, всадник… Почему я здесь? — хищная улыбка расцвела на моем лице сама по себе. — Я там, где должна быть, а вот ты — нет. Иногда можно пожертвовать одним бойцом, чтобы сотня была спокойна. Ты, кажется, нечто похожее буквально только что озвучил, да? — Говорить правду я ему сразу не собиралась. Скрывать, впрочем, вряд ли теперь выйдет долго, но на блюдечке выкладывать кто я, кто мой отец и почему нас спрятали на землях Тейрана, не собиралась.

— Какая ты болтливая, — он поморщился, как если бы уже заработал от моего присутствия головную боль. — Так, с тобой все ясно, какой с безумной спрос… Никогда не можешь быть уверен, что слышишь факты, а не бред сумасшедшей. Этот, — он кивнул на Роба, — хоть звучит как понимающий. А ты вообще нарушила закон. Третью и вторую поправку к основному закону, если точно. За третью тебя положено насильственно разделить с драконом. За вторую твою драконицу можно пустить на сапоги и ремни.

От такой наглости и открытых угроз, с перекручиванием основного закона Вардена, я уж было собралась высказать все, что думаю, на народном тейранском, но мы как раз дошли к дому. Незнакомец, не дожидаясь быть представленным, первый вышел к ожидавшему нас отцу. Он, вероятно, возвращался с конюшен, заприметил меня с чужаком в компании и ждал объяснений.

Дождался.

Всадник, распрямив плечи, враз стал внешне солиднее, серьезнее и старше. Чуть кивнул, не будучи уверенным, что говорит с равным, видно, не желал рисковать и унизить свое достоинство, расшаркиваться перед каким-то опальным аристократишкой.

— Теодор Эзера Венто, всадник на службе Его Императорского Величества. Добрый вечер, эрре. Могу ли я поговорить с опекуном этой леди?

Ух ты. Я теперь, вдруг, леди.