Гудбай, Россия. Мемуары израильского профессора

Михаил Рицнер

Автор, известный ученый и врач-психиатр, откровенно рассказывает о своей жизни и перепетиях карьеры. Читатель узнает об эволюции пионера и комсомольца в инакомыслящего интеллигента, о «блефе коммунизма» и генезисе антисемитизма, о причинах Исхода из СССР. В Израиле автор прошел путь от рядового врача до профессора Техниона. Научные работы принесли ему заслуженную международную известность. Книга адресована широкому кругу читателей.

© Михаил Рицнер, 2019

ISBN 978-5-4496-5730-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Светлой памяти моих и Галиных родителей:

Самуила Ильича и Бети Ароновны Рицнер,

Израиля Исааковича и Марии Ильиничны Бекерман

Любимым внукам и внучкам Рону, Йонатану, Рути,

Диане, Мириям, Даниелю и Алону Рицнер

Предисловие автора

Я никогда не желал быть как все….

Автор

«В следующем году — в Иерусалиме!»¹

«Пасхальная Агада»

«Если бы перед моим рождением Господь сказал мне: «Граф! Выбирайте народ, среди которого вы хотите родиться!» — я бы ответил ему: «Ваше величество, везде, где Вам будет угодно, но только не в России!» Это написал в 1869 году русский аристократ, поэт и писатель Алексей Константинович Толстой². Проницательный Исаак Бабель устами героя «Одесских рассказов» задал риторический вопрос: «…разве со стороны Б-га не было ошибкой поселить евреев в России, чтобы они мучались, как в аду? Чем было бы плохо, если бы евреи жили в Швейцарии…»³ Так в результате роковой ошибки Создателя мои предки оказались в «неправильном месте» — в Российской Империи. Кому-то надо было вернуть «семейные гены» в Землю обетованную, которую Б-г обещал потомкам Авраама⁴. Сорок лет Моисей водил евреев по пустыне после Исхода из Египта. Столько же времени я прожил в СССР до возращения на родину праотцов еврейского народа Авраама, Ицхака и Якова.

«Гудбай, Россия» посвящена этим годам моей жизни, в ней рассказывается об эволюции правоверного пионера и комсомольца в инакомыслящего интеллигента, о «блефе коммунизма» и генезисе антисемитизма, об огорчениях и достижениях карьеры врача и ученого, о причинах Исхода из СССР и многом другом. В Израиле мне пришлось многое начинать сначала: учиться жить и работать в новой стране, делать то, что мог и должен! Эта книга была задумана давно, но ежедневная лечебная работа в клинике, лекции студентам и врачам, гранты и научные проекты, конференции и доклады, анализ данных, написание статей, монографий и другие неотложные дела занимали все мое время без остатка. Когда же в 2016 году я ушел в отставку, оставил руководство клиникой и перешел в Институт национального страхования, появилось время рассказать про свою «сионистскую миссию». Писать воспоминания оказалось непросто.

• Став главным персонажем повествования, я испытал ряд неудобств, но к завершению работы книга наполнилась многими и разными людьми.

• Мне приходилось преодолевать самоцензуру, приобретенную в стране исхода, чтобы писать правдиво и искренне.

• Мешал мне и литературный стиль, весьма далекий от мемуарной прозы и отточенный на написании научных статей и книг по-английски.

• Я мало читал и практически не писал по-русски последние тридцать лет. За это время и русский язык не остался неизменным. Мне приходилось многое перепроверять и даже консультироваться по поводу отдельных слов, фраз и знаков препинания. Возможно, не все ошибки и опечатки устранены.

• Были трудности нравственного порядка: например, не все люди, которых я упоминаю в книге, живы, а посему они не могут мне возразить и вступить в полемику, если что не так.

Когда же рукопись приобрела некоторую завершенность, внутренний голос задал главный вопрос:

— Так зачем ты, доктор, написал эту книгу? Ты считаешь себя выдающейся личностью или общественным деятелем, с жизнью которого надо познакомить общество?

— Отнюдь нет, — ответил я вполне уверенно, — да и судьба моя, к счастью, не геройская. Я рассказываю о карьере врача и ученого, о семье и учениках, о друзьях и недругах, о стране и времени накануне распада СССР.

— Но ты ведь знаешь, что мемуары субъективны и правда у каждого своя? — гнул свою линию внутренний голос.

— Знаю и несу полную ответственность за все ошибки и заблуждения, имеющиеся в книге. Я стремился быть «…размышляющим, но не занудой, полезным… не излагать детально бесконечные подробности…» (см. ниже «Молитву пожилого человека»). Кроме того, мемуарная литература признается важным источником для научных исследований советского общества⁵. «Когда очевидцы молчат, рождаются легенды», — заметил Илья Эренбург. Можно сказать, что «Гудбай, Россия» — это мой небольшой вклад в еще не написанную историю страны, где я родился и вырос.

— Не секрет, что память не самый надежный источник информации.

— И это правда. В моем распоряжении были личный архив, включающий многочисленные документы, дневники, публикации, обширную переписку и фотографии, а также ресурсы интернета. Правда, не желая превращать текст книги в научную монографию, я привожу ссылки на источники не во всех случаях.

— Хорошо, у тебя есть право на «последнее слово».

— Я, безусловно, воспользуюсь этой возможностью.

• Во-первых, у меня были и остались в России добрые друзья и любимые ученики, которым неизменно желаю процветания и счастья, а также их семьям и стране в целом!

• Во-вторых, когда я вижу, как живут в Израиле мои сыновья, Эдуард и Израиль, их жены, Анна и Маргарита, наши внуки и внучки, Рон, Йонатан, Рути, Диана, Мириям, Даниель и Алон, то понимаю, что именно они являются настоящей причиной, побудившей меня написать эту книгу.

• И наконец, мои «гены» находятся в правильном месте, свою миссию я выполнил, а о «проделанной работе» рассказано в этой книге.

Теперь слово за тобой, дорогой читатель. Любые комментарии, уточнения, поправки, отзывы или предложения приветствуются и будут восприняты с благодарностью.

Михаил С. Рицнер

Хайфа — Тират Кармель

ИЗРАИЛЬ, 2016 — 2019

[e-mail]

Michael S. Ritsner

Haifa — Tirat Carmel

ISRAEL

«Молитва пожилого человека»:

«Господи, ты знаешь лучше меня, что я скоро состарюсь. Удержи меня от рокового обыкновения думать, что я обязан по любому поводу что-то сказать. Спаси меня от стремления вмешиваться в дела каждого, чтобы что-то улучшить. Пусть я буду размышляющим, но не занудой, полезным, но не деспотом. Охрани меня от соблазна детально излагать бесконечные подробности. Дай мне крылья, чтобы я в немощи достигал цели. Опечатай мои уста, если я хочу повести речь о болезнях, которых становится все больше, а удовольствие без конца рассказывать о них — все слаще. Не осмеливаюсь просить тебя улучшить мою память, но приумножь мое человеколюбие, усмири мою самоуверенность, когда случится моей памятливости столкнуться с памятью других. Об одном прошу, Господи, не щади меня, когда у тебя будет случай преподать мне блистательный урок, доказав, что и я могу ошибаться. Если я умел бывать радушным, сбереги во мне эту способность. Научи меня открывать хорошее там, где его не ждут, и распознавать неожиданные таланты в других людях»⁶.

Примечания

1

«В следующем году — в Иерусалиме!» означает выйти из рабства и вернуться на родину предков. В Иерусалим не едут — в него поднимаются, потому что отсюда исходит сила Творца Мироздания.

2

Из письма Б. М. Маркевичу 26.04.1869; https://www.proza.ru/2013/12/18/1865

3

http://knijky.ru/books/odesskie-rasskazy?page=8

4

Земля Израильская, также Земля обетованная, Святая земля — понятие в иудаизме и христианстве.

5

Инакомыслие в СССР в 50-е — первой половине 60-х гг. http://cheloveknauka.com/inakomyslie-v-sssr-v-50-e-pervoy-polovine-60-h-gg#ixzz5Af03ogC5

6

Эта молитва висит на стене в квартире Алексея Германа. Ему она досталась в наследство от отца. Юрию Герману, в свою очередь, ее прислал писатель и ученый Даниил Данин, который нашел эту молитву в одном из английских журналов.