Буран 2.0

Михаил Миллан, 2018

Открывая глаза с утра, мы, как правило, видим привычную картину нашего с вами мира: комната, дом, улица, люди, которые окружают нас, и события, происходящие с нами по нашей воле или же вопреки ей. Но обычно никто не задается главным вопросом: действительно ли наши глаза открыты?.. Роман о мире, где привычные вещи приобретают совершенно иной смысл, где всё не то, чем кажется на первый взгляд, и о человеке, по воле случая ставшем игрушкой в руках мироздания. Содержит нецензурную брань.

6.

« — Бессмысленно предсказывать человеку его судьбу — ведь если он не полный идиот, то сделает поправку на грядущие события, и картина его жизни кардинально изменится.

— То есть если ты знаешь, что человек должен сию минуту умереть, ты не скажешь ему об этом?

— А смысл? Особенно если у тебя в руках пистолет и ты держишь его на мушке».

Разговор, подслушанный в автобусе.

Сначала не было ничего. Ни верха, ни низа, ни права, ни лева — ни-че-го. Отсутствовало время, не было пространства и света. Чёрное, густое и бесконечное небытие. Потом среди этого небытия определился ритм, оформляющий примитивную повторяющуюся музыкальную фразу — невнятную, но назойливую. Ударные и бас какой-то группы безжалостно забивали в голову ржавые гвозди — когда по одному, а когда все сразу. Каждый такой гвоздь вспухал в мозгу красным бесформенным пузырём, который тут же начинало тошнотворно рвать на куски и бесконечно выкручивать. Пробуждение не радовало. Руки свело от перенапряжения. Голова же лежала на чём-то липком. Ванька сглотнул пересохшим ртом несуществующую слюну и открыл глаза. Осмотрелся. Оказывается, он сидел у себя в районе на грубой деревянной скамейке, в забегаловке с названием «Килька». Руки сжимали бутылку из-под пива с торчащей из горлышка коктейльной трубочкой. Тут же всплыли в памяти американка в белом комбинезоне и странный мусульманин на молельном коврике. «Бля, приснится же такое…». Он вытащил трубочку и опрокинул бутылку в рот. Та была пуста. «Сука, я ведь её ещё на станции всю выпил! Блин, какая, на хер, станция? Всё, сука, допился… Как сюда-то попал? А ваще круто вчера в центре оттопырились, малолеток погоняли — и пральна, чтоб знали, кто тут главный! Блин, Серый же в ментовке! Стоп! То есть, может, и нет. Это же во сне по ящику показали. Бля, первый раз в жизни во сне телевизор смотрел! У меня бабка любит сны разгадывать — надо будет у неё спросить потом, для смеха, что это значит — смотреть телевизор во сне»… Пошарил по карманам — денег ноль. Ещё раз перевернул бутылку — как засохла падла, ни капли!

«Кильку» любили и постоянно в ней ошивались работяги-алкаши из местных, иногда со своими хорошо подержанными подругами, но чаще строгой мужской компанией. А также завсегдатаями здесь были молодые пацаны с района — пивка попить, футбол посмотреть и заодно дела перетереть. Когда-то, в девяностые, местные бандиты (уже давно все покойники) переделали бывший пункт приёма стеклотары под шалман, поставили по углам бюсты, а на стены поместили портреты всевозможных вождей, а также ура-коммунистические лозунги, типа «Решения партии в жизнь», развесили сатирические плакаты, уличающие бракоделов, пьянчуг и расхитителей социалистической собственности. Где-то нашли другие артефакты советской эпохи, как то радиола «Рекорд 66» и работающий ДО СИХ ПОР! телевизор КВН. Телевизор величиной со средний комод стоял на окне, гудел трансформатором, пять минут нагревался и смутно показывал только Первый канал. Экран он имел, правда, поболее, чем у айфона, но этот недостаток компенсировался огромной стеклянной линзой, заполненной дистиллированной водой. Линза, если перемещать её вперёд-назад по специальным полозьям, позволяла увеличивать изображение в два-три раза и сама по себе приводила посетителей в восторг больше, чем шедевр советской радиотехнической промышленности 1949 года. Впрочем, воображения у завсегдатаев хватало только на две вещи: на предположение, что в линзу налита не дистиллированная вода, а чистый спирт, и поэтому её надо вскрыть, а спирт выпить. А если всё-таки там вода, то запустить туда рыбок и устроить аквариум.

Был здесь и современный телевизор — большой, на полстены, включённый постоянно на спортивный канал, — и показывал он либо футбол, либо хоккей. Все попытки буфетчицы тёти Маши, добродушно прозванной из-за непомерной толщины за глаза Жабой, посмотреть какой-нибудь слезливый сериал или концерт популярных и заслуженных артистов неизменно натыкались на пьяное недовольство посетителей и сразу же пресекались.

Ванька поводил глазами по сторонам в смутной надежде встретить знакомых. Удачно: через пару столов расположился бывший одноклассник Лёха Бессонов по кличке Бес. Лёха радостно глядел в его сторону, улыбался и кивком приглашал к себе. Словно только и ждал, когда Ванька придёт в себя. Перед ним на столе запотевшими боками манили и ждали две кружки пива.

Не видя смысла себя уговаривать, Ванька перебрался к приятелю:

— Привет, Бес. Что, на работу устроился?

Про работу — это была дежурная шутка. Все знали, что Лёха в последнее время нигде не работает, не собирается, и на что бухает — непонятно. Хотя всем он намекал про какие-то мутные аферы, про якобы знакомства с какими-то крутыми людьми, всячески пытаясь всех убедить, что вот-вот озолотится. Уверить, очевидно, в первую очередь он хотел самого себя, потому что ему никто не верил и всерьёз не воспринимал.

Бес радостно отреагировал:

— Ага, ну, будь здоров! — И в три глотка вылил кружку в себя. — И тебя могу устроить.

— А что за работа? — Ванька указал на оставшуюся кружку. — Угощаешь?

— Тебе и взял. Смотрю — в отрубях валяешься, думаю, очнёшься — не пропадёт. А работа? Работа ништяк! Делать почти ничего не надо, а денег платят — будь здоров!

— Не томи…

— Вот. — Лёха полез в сумку и вытащил из неё маску для дайвинга, только с матовыми чёрными стеклами.

— Понырять решил?

— Сам ты понырять! Это шлем виртуальной реальности. Российская разработка. Короче, одна контора ищет добровольцев для испытаний. Причём негласно, потому что эти разработки ФСБ финансирует. Бабосы нормальные платят, а я там, типа, вербовщик, что ли…

— Какие на фиг испытания? Что там испытывать?

— Там виртуальная реальность по новому физическому принципу реализована. Даже в Пендосии такого ещё нет. Поэтому секретность.

— Тебя-то как они взяли, ты ж алкаш конченый…

— Короче, ты подписываешься или нет? Бабки нужны?

— А кому не нужны? Всем нужны, давай сюда свою шарманку, только пивка чутка хлопну. — Ванька хлопнул пивка, потом потянулся к секретному девайсу и надел его на лицо. — Ну и чё, ничего не видно…

— Погоди ты, включить надо! — Лёха Бессонов (можно сказать, друг детства, сосед по дому и бывший одноклассник) полез в сумку, исподтишка и воровски оглядел посетителей — не смотрит ли кто — и, держа руку в сумке, вместе с ней обошёл стол. Ещё раз убедился, что все заняты просмотром футбола, достал из сумки пистолет с глушителем и выстрелил ничего не подозревающему Ваньке в затылок. Сухой щелчок выстрела — как будто тарелку неаккуратно брякнули на стол. На звук никто не обратил внимания — мало ли кто чего, да и гол вдруг пропустишь. А Лёха подхватил ладонью падающую Ванькину голову, другой рукой собрал все салфетки из пластмассовой вазочки и, сняв забрызганную кровью маску, залепил, чтобы промокать кровь, выходное отверстие пули в глазнице толстым слоем салфеток. Потом бережно положил голову лицом на стол и вновь убедился, что кровь не расплывается пятном. Входное же пулевое отверстие на затылке, вспухшее большой розовой бородавкой, Лёха накрыл поестественнее кепкой. Со стороны казалось, что бухой Ванька продолжает спать, только место поменял. А сам Лёха стер салфеткой мелкие кровавые брызги со стола, и неслышно закрылся в туалете.