Короли вкуса

Мила Бачурова, 2023

Вероника вляпалась. Прямо на ее глазах во время съемок кулинарного шоу умирает популярный ведущий. И не просто умирает – он отравлен, и под подозрением так или иначе оказываются все: участники шоу, сотрудники телестудии, гости в зрительном зале. Разве сможет Тимофей пройти мимо, когда его напарнице так важно найти убийцу? И пусть специализация Неона – дела архивные, а его умение общаться с живыми людьми оставляет желать лучшего, он найдет возможность расследовать преступление, совершенное здесь и сейчас. Но не подставит ли это под удар того, кто ему так близок? Читайте вторую книгу увлекательного цикла «Неон» о расследованиях видеоблогера-социофоба!

⁰⁵

Первой очнулась женщина-режиссер. Рявкнув: «Стоп!», бросилась к упавшему.

— Федор Владимирович! — попыталась похлопать Ильичева по щекам. Но, видимо, никакого эффекта не добилась и скомандовала: — Врача! Срочно!

И вот тут поднялся настоящий переполох — как будто командой позвать врача женщина сорвала стоп-кран. На подиум хлынул и персонал студии, и зрители из зала.

— Он дышит? — спросила Вероника.

Они с Вованом сидели пусть и высоко, зато с краю, проталкиваться сквозь толпу не пришлось. Вероника оказалась рядом с Ильичевым и стоящей возле него на коленях женщиной-режиссером одной из первых.

Пройти курсы оказания первой помощи Тимофей заставил Веронику еще после дела Сигнальщика^[1]. Именно тогда он принял решение, что теперь они будут расследовать не только дела, убранные в архив, но и свежие. К новой для себя деятельности Тимофей готовился обстоятельно — как делал всё и всегда. Сам закопался в справочники, учебники и статьи по современной криминалистике, а Веронику отправил на курсы самообороны и оказания первой помощи.

— То есть сам ты самообороняться не планируешь?! — попробовала тогда возмутиться она. — И первую помощь оказывать тоже? Это мне предстоит не только носиться, как ошпаренной, но еще оборонять тебя и работать медсестрой?

Тимофей спокойно кивнул:

— Я тоже собираюсь освежить кое-какие навыки. Но мне для этого не нужно выходить из дома.

— Интересно, какие?

Что произошло в следующую секунду, Вероника не поняла. Только что Тимофей невозмутимо покачивался в гамаке, а она сидела в его кресле. Через мгновение оказалось, что Вероника лежит на полу на животе, а Тимофей оседлал ее спину и завел руки назад.

— Из такого положения очень удобно, например, свернуть тебе шею, — тем же бесстрастным тоном прокомментировал свои действия он. У него даже дыхание не сбилось от броска. — Или надеть на тебя наручники. В зависимости от ситуации.

После этого Тимофей встал, помог подняться офигевшей Веронике и все так же спокойно улегся обратно в гамак. Вероника села в кресло. Задумчиво потерла запястья. Посмотрела на Тимофея:

— Чего еще я о тебе не знаю?

Тимофей развел руками:

— Все, чего я не рассказывал. По-моему, очевидно.

— Да уж… И давно ты умеешь шеи сворачивать?

— Достаточно.

— А… зачем ты это умеешь?

Тимофей вздохнул. Если бы отказался отвечать, Вероника бы не удивилась — он терпеть не мог разговоры о своем прошлом. Но все же неохотно отозвался:

— Я был слабым, недружелюбным подростком. Эмигрантом с жутким акцентом, делающим ошибки в словах и построении предложений. Сверстники таких, как я, мягко говоря, недолюбливают. А перевести меня на домашнее обучение мама отказалась. Ее психолог считал, что для лучшей социализации мне необходимо посещать школу. В его профессиональных навыках лично я сомневался, но поделать с этим, разумеется, в то время ничего не мог. Просьбы оставить меня в покое на одноклассников не действовали. Пришлось научиться применять другие методы.

Вероника вытаращила глаза.

— Как тебя в школу-то пускали, с такими «методами»?!

Тимофей улыбнулся:

— В школе было лишь начало пути. Все, чего я хотел тогда, — научиться давать отпор. А потом немного увлекся.

Вероника только головой покачала. Как умеет «увлекаться» Тимофей, она знала не понаслышке.

Дальше роптать не посмела, на курсы по оказанию первой помощи записалась и честно их закончила, даже какой-то сертификат получила. Но применять знания на практике до сих пор не приходилось.

— Он дышит? — Вероника опустилась на пол рядом с женщиной-режиссером.

«Проверьте, есть ли дыхание», — всплыла в голове вытверженная наизусть строка инструкции. Вероника, как учили на практических занятиях, одной рукой запрокинула голову Ильичева, а другой взяла его за нижнюю челюсть.

«… Если грудная клетка поднимается, а щекой вы ощущаете поток воздуха — дыхание есть». Грудная клетка Ильичева не поднималась. И потока воздуха Вероника тоже, как ни старалась, не чувствовала.

До сих пор она испытывала скорее досаду, чем беспокойство: надо же было Ильичеву выбрать для обморока такой неудачный момент! А вдруг его сейчас в больницу заберут? И попробуй тогда объясни маме, что от нее это ну никак не зависело. А сейчас, когда вдруг поняла, что Ильичев и правда не дышит, Вероника почувствовала, что ей самой стало нехорошо.

Она приложила пальцы к сонной артерии Ильичева, пытаясь нащупать пульс. Уговаривала себя, что ей показалось. Не может такого быть, показалось!.. Но пульса не было. И сердцебиения Вероника не слышала.

— Что с ним? — требовательно спросила женщина-режиссер. Другим тоном она, похоже, разговаривать не умела.

— Об этом лучше спросить у врача, — припомнив наставления Тимофея о том, что в любой непонятной ситуации последнее, что стоит делать, это брать на себя чужие обязательства, поспешно отбрехалась Вероника.

Она переместила руки на грудную клетку Ильичева и начала делать непрямой массаж сердца, однако с каждым нажимом все острее понимала каким-то шестым чувством, что толку не будет.

Делать искусственное дыхание и массаж кому-то, кроме манекена на курсах, до сих пор ей не доводилось. Она сосредоточилась на том, чтобы восстановить в памяти порядок действий, предписанный инструкцией. Когда жизнь превращается в хаос, четкая инструкция — это то, что помогает тебе не скатиться в истерику.

— А вы что, не врач?! — возмутилась женщина. — А для чего вы тогда к нему полезли? Сделайте что-нибудь!

— Пытаюсь, — огрызнулась Вероника. — У меня есть сертификат об окончании курсов медицинской помощи. В данном случае это лучше, чем ничего. Дайте салфетку или чистый платок!

Кто-то сунул ей какую-то тряпицу. Вероника накрыла ею приоткрытый рот Ильичева и, глубоко вдохнув, наклонилась, чтобы поцеловать «спящего красавца». Ильичев не подавал признаков жизни.

Вероника вернулась к непрямому массажу сердца. Краем сознания отметила, что в павильоне сделалось тихо. Наверняка все сейчас молча смотрят на нее, как на шамана, исполняющего обряд.

Искусственное дыхание, непрямой массаж сердца, искусственное дыхание… Сколько прошло времени? Кажется, безумно много. Вдруг Вероника обнаружила, что просто сидит на коленях рядом с неподвижным Ильичевым.

— Что?! — тормошила ее женщина-режиссер. — Он дышит?

— Нет, — сказала Вероника.

— Так что же вы?..

Вероника посмотрела ей в глаза и медленно, раздельно произнесла:

— У него нет ни дыхания, ни сердцебиения уже минут десять. Теперь уже никто ничего не сможет сделать.

Примечания

1

Сигнальщик — персонаж романа В. Криптонова и М. Бачуровой «Сигнал из прошлого» (АСТ, 2023).