Время смелых желаний

Мелани Милберн, 2016

Брат прекрасной Клементины Скотт сбежал с сестрой самоуверенного богача Алистера Хоторна. Теперь Клем вместе с Алистером должна отправиться на поиски. Но как же быть, если этот насмешливый плейбой уже причинил Клементине боль. Она достаточно страдала в жизни, чтобы позволить ему снова ее обидеть. А может быть, в этот раз у него другие намерения?

His Mistress for a Week

© 2016 by Melanie Milburne

«Время смелых желаний»

© «Центрполиграф», 2021

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2021

Глава 1

Клементина стояла на коленях, вся в пыли и паутине, когда в магазин вошел он. Она поняла, что это был именно мужчина, потому что годами слушала, как сомнительные дружки ее матери приходили и уходили по ночам, так волей-неволей любой станет специалистом по походке. Очень и очень многое можно рассказать о человеке, вслушавшись в звук его шагов.

Этот человек шел твердо и явно имел определенную цель. Его походка говорила о том, что ему лучше не попадаться на пути, потому что у него очень серьезное дело. Девушка вздрогнула. Она уже слышала эти шаги раньше. Целых десять лет назад.

«Он не узнает тебя. Ты очень сильно изменилась». Самовнушение не работало, ведь Клементина понимала, что, хотя она и избавилась от лишнего веса, вылечила кожу, научилась ухаживать за волосами и укладывать их, где-то внутри она все еще была шестнадцатилетней неуклюжей и нескладной толстушкой.

Клементина поднялась и отряхнула пыль с ладоней о черные брюки.

— Я могу вам помочь?

Еще она сумела избавиться от северного акцента. Но ее мнение о некоторых людях не изменилось. На душе по-прежнему было тяжело.

Алистер Хоторн посмотрел на нее сверху вниз. Он всегда смотрел на нее сверху вниз, в прямом и переносном смысле. Мужчина был ростом шесть футов четыре дюйма.

— Где твой брат?

Диалог начался, и ничего сверхъестественного не произошло. Дружеских ноток в его голосе не прозвучало. Клементина не ждала, что мужчина заговорит с ней, как с другом. Только не после того случая в спальне. Что же было там, в прошлом? Когда-то она безмолвно скользнула в комнату, чтобы спрятаться после унизительного свидания во время школьной вечеринки. Это была та самая комната, в которой Алистер жил, когда был ребенком, и единственное тихое место во всем доме, а еще там была отдельная ванная, которой никто не пользовался. Там она пыталась прийти в себя после того, как самоуверенный мальчишка решил переспать с «жирной теткой».

Она ничего этого не объяснила Алистеру. Он не дал ей ни малейшего шанса.

— Ты — такая же проститутка, как и твоя мать.

Эти слова до сих пор причиняли ей боль. Никто и никогда с ней так не разговаривал, даже мерзкие дружки ее матери. Слова Алистера раскаленным железом выжгли клеймо в ее душе.

— Почему ты интересуешься, куда ушел Джеми? — спросила Клементина, пытаясь не отвлекаться на его внешний вид, его аромат. Алистер стоял в двух шагах от нее, и тем не менее она могла уловить интригующие нотки цитруса.

Его лицо словно перекосило.

— Не надо здесь изображать невинность. Я знаю, что вы все несколько недель назад сговорились.

Клементина удивленно приподняла бровь:

— Что случилось?

— Моя сводная сестра, Гарриет, сбежала с твоим братом.

Клементина от удивления широко открыла рот. Как такое могло произойти? Когда это Джеми начал общаться с кем бы то ни было, кто имеет хотя бы какое-то отношение к Алистеру? Катастрофа.

— Что?!

В глазах Алистера мелькнуло пренебрежение.

— Отлично изображаешь удивление, но тебе меня не одурачить. Я отсюда не уйду, пока ты не скажешь, где они.

Клементина посмотрела на его перекрещенные на груди руки, на широко расставленные ноги. Не следовало ей разглядывать его ноги. Даже брюки «Том Форд» не скрывали его спортивные сильные бедра, и ей стоило сейчас же перестать рисовать в воображении картины того, как их ноги сплетаются в порыве страсти.

Все это было довольно странно, ведь Клементина редко думала о сексе. Тот факт, что она выросла с мамашей, которая устраивала оргии, пока другие мамочки собирали соседей на презентациях цветной посуды фирмы «Таппервер», значительно сократил интерес к этой теме. Не говоря уже о постыдном случае в шестнадцать лет, который зародил ненависть к собственному телу.

Она решила перевести взгляд на его губы. Ах! Эта ошибка была еще более фатальной, чем предыдущая. Его твердые, как мрамор, губы были сжаты в нитку так крепко, что между ними нельзя было просунуть лист тончайшей бумаги.

Глаза?

О боже, его глаза. Глаза, которые только что казались голубыми, а уже в следующую секунду становились серыми, в них таились снег и лед, вился дым и клубились тени.

— И что же?

Вопрос Алистера разорвал тишину, заставив Клементину подпрыгнуть, как будто он кольнул ее чем-то острым. Она прошла долгий и сложный путь, чтобы перестать бояться людей, в особенности мужчин. Сильных мужчин, которые думали, что могут обращаться с ней, как с мусором. Мужчин, которые проводили с ней ночи, потому что она была толстой, чтобы потом посмеяться над этим с друзьями. Клементина вздернула подбородок, изо всех сил стараясь игнорировать влечение.

— Тогда, значит, ты здесь надолго. Потому что я не имею ни малейшего понятия, о чем ты говоришь.

Его губы снова сжались и побелели. Клементина с удивлением поняла, что никогда не видела его улыбки. Ни единого раза. У него не было особенно поводов улыбаться и тогда, десять лет назад, когда его мать была неизлечимо больна, а отец бегал на свидания с другой женщиной, пока жене делали химиотерапию. Свидания с матерью Клементины. Какая мерзость!

— Он с тобой живет, да? — спросил Алистер.

Клементина не подумала, что правильно было бы признаться, что она не видела Джеми большую часть недели. Он не отвечал на сообщения и не перезвонил ни на один из пропущенных. Может быть, потому, что у него не было денег на телефоне. Опять. Однако это также могло означать, что он не желал, чтобы сестра вмешивалась в его жизнь.

— Кажется, ты в курсе того, как и с кем я живу, — сказала она, — ты что, следишь за всеми покинутыми детишками своего отца?

— Скажи мне, где твой брат.

Клементина усмехнулась:

— Кажется, ты сильно напряжен, Алистер. Не все складывается как надо, да? Что стало не так с девчонками в Лондоне, а? Я слышала, от них все нервные скучные трудоголики просто взбесились.

Злые искры блеснули в глубине его глаз. Рот сжался еще сильнее.

— А ты все такая же язвительная дикая кошка, какой была, хотя и стала чуть лучше выглядеть.

Чуть лучше? Что это он имел в виду? Клементина приложила огромные усилия, чтобы выглядеть прекрасно. Естественно, она могла бы казаться еще симпатичнее, если бы оделась во что-нибудь праздничное, но теперь ей нужно было экономить — не только на еду и жилье, а еще и на залог за брата. Клементина не позволяла сводному брату полностью разрушить свою жизнь, выбрав ту же самую преступную дорожку, что и его мерзавец отец. Не то чтобы ее собственным отцом стоило бы гордиться. Она говорила всем, что отец умер, чтобы не объяснять, почему он прогуливался где-то по тюремному двору одной из британских колоний строгого режима.

— А я и не знала, что у тебя есть сводная сестра.

Алистер едва заметно вздрогнул.

— Гарриет только что появилась в моей жизни. Ее мать сбежала от нашего отца с другим мужчиной.

— А сколько ей лет?

— Шестнадцать.

В этом самом возрасте мать Клементины закрутила с отцом Алистера страстный роман, который вдребезги разбил брак его родителей. Клементина слишком хорошо помнила то чувство, когда тебя отодвинули в сторону, сбросили, как балласт. С тех пор она относилась к людям с опаской. Она в шестнадцать лет была бурлящей бесполезной постоянно ворчащей и сердитой кучей отвратительных гормонов.

Более чем неприятное зрелище.

— Так почему твой отец за ней не присмотрит вместо тебя?

— Я присматриваю за ней, потому что у отца есть дела поважнее. Это очевидно.

— Знаешь, я не хотела бы, конечно, чтобы мои слова завели тебя в тупик, но я понятия не имею, где твоя сводная сестра и чем она занимается.

— Ты серьезно говоришь мне, что понятия не имела об их сговоре? Вообще ничего не знала?

Клементина медленно покачала головой:

— Ничего. Совсем ничего.

Он всматривался в глубину ее глаз, будто светил лучом поискового прожектора, пытаясь отыскать нечто, спрятанное в темноте. Никто еще не смотрел на нее так долго, словно хотел разобрать неприступную защитную стену. Но затем он презрительно хмыкнул:

— Я не верю тебе ни капли.

Клементина распрямила плечи и взглянула на него резко, будто ударила плетью.

— Ты утверждаешь, что я вру?

Алистер ухмыльнулся:

— Ты бы не сказала правду, даже если бы мы вдвоем застряли в лифте.

Клементина отнюдь не была жестока, хотя в жизни ей попадалось мало хороших людей. Но прямо сейчас ей хотелось лишь одного — поднять руку и залепить хорошую пощечину по его впалой, покрытой щетиной щеке. И не одной рукой, а обеими, лучше даже кулаками, а еще лучше с кастетом, размером с кувалду. А потом она ударит его по ноге ботами с железными вставками. И с огромными острыми шпорами, которые будут похожи на морские звезды. Она вонзит ногти в его лицо и расцарапает его щеки.

Как Алистер посмел сомневаться в ее искренности? Огромной ошибкой в ее жизни было то, что она всегда говорила правду.

— Если ты не уйдешь в течение пяти секунд, я вызову полицию.

Глаза Алистера потемнели от гнева.

— Вперед, вызывай. Как раз мне их звать не потребуется из-за угнанной машины. Кстати, той самой машины, на которой сейчас где-то разъезжает по Европе твой брат.

Неужели это правда? Как Джеми мог с ней такое сделать? Алистер это дело так не оставит. Он богат, силен и лишен жалости. Он ни перед чем не остановится, чтобы достичь своей цели.

Его целью на этот раз была месть.

Джеми попадет в суд. Клементина не сможет оплатить ему нормального адвоката, и ее брат закончит дни в тюрьме, среди таких же ужасных людей, как его отец. Или даже хуже… чем ее отец.

Она быстро облизнула пересохшие губы.

— Откуда ты знаешь, что Джеми… уехал на твоей машине?

Взгляд Алистера уперся в ее глаза.

— Он не уехал на моей машине, он ее угнал.

— Возможно, твоя сводная сестра разрешила. Может, она ему и ключи отдала. Может быть, она даже сказала, что ты дал согласие, подбила его на это.

— Ты себя слышала? Ты, конечно, пытаешься приукрасить эту историю, но пойми одно: твой брат — вор, он угнал мою машину и украл большую сумму денег.

— Сколько?

— Не твое дело.

— Ты прав. Не мое. В любом случае какой чокнутый станет оставлять крупные суммы денег без присмотра? Банки разве не для этого сделали?

Клементина произнесла это, чтобы снова почувствовать землю под ногами. Голова у нее кружилась. Ей нужно найти Джеми.

Алистер втянул воздух носом.

— Я хочу вернуть свои деньги. Все до последнего пенни. И если с моей машиной что-то не так, я хочу, чтобы ремонт был оплачен.

— Интересно, но неудивительно, что ты гораздо больше думаешь о деньгах и вещах, чем о благополучии сводной сестры, — произнесла Клементина.

Его глаза гневно сверкнули.

— А это уже твоя забота.

Что-то глухо ухнуло вниз внутри у девушки, как будто книга упала с полки, и, судя по тяжести, это была не одна книга, а целых три.

— Как же это?

— Ты мне поможешь выследить ее.

— Я с тобой никуда не пойду.

На его лице была написана неумолимая решимость. Он достал телефон и продемонстрировал ей.

— Один звонок в полицию, и твой брат окажется за решеткой, не успеешь ты и глазом моргнуть.

Клементина сглотнула. Дела были плохи. Плохи с большой буквы «П», жирными буквами.

— Ты что, шантажируешь меня?

В эти слова она вложила все отвращение, какое смогла.

И снова эта усмешка на его лице. И как дразнили его глаза, в которых читалось, что он заставит ее делать все, что захочет.

— Я предпочитаю другую формулировку: например, я заманил тебя в свою компанию.

— Да я лучше неделю проведу в одном бассейне с тигровой акулой.

— Сколько времени тебе нужно, чтобы закрыть магазин?

Клементина всплеснула руками:

— Ты что, не слышал? Я никуда с тобой не пойду.

Его взгляд расслабленно блуждал по комнате, по книжным полкам, длинным рядам книг, по их древним и ветхим корешкам, коробкам на полу, которые недавно только привезли из какого-то разваливающегося поместья.

— Сколько ты уже здесь работаешь?

— Два года.

— А где ты до этого работала?

— В городской библиотеке. В Кенте.

Алистер оценивающе взглянул на ее лицо. Клементина знала, что не была классической красавицей. Она была… обыкновенной. Вот у ее матери выразительная внешность. Клементине вместо внешней привлекательности достались ум, копна непослушных волос и острый взгляд. Однако ей совсем не хотелось выглядеть так, чтобы глаза мужчин застило желание. Она привыкла к тому, что с ней не считались, ее игнорировали. И вот теперь, под пристальным взглядом Алистера, девушка вдруг почувствовала себя абсолютно голой. По ее телу пробежала дрожь.

— Это твой собственный магазин?

Клементину задел этот вопрос. Над входной дверью висела вывеска «Лавка редких книг господина Дугала Маккрэ», и вывод напрашивался сам собой. Алистер просто пытался задеть ее самооценку, напомнив, что она никогда не станет владелицей собственной книжной лавки.

— Это магазин моего начальника, Дугала Маккрэ.

— Ты можешь попросить у него отгулы?

— Нет.

— Ты уверена?

Клементина скрипнула зубами.

— У меня нет личного времени.

— Если для тебя деньги — проблема…

— Не проблема. — Клементине казалось, что легче провалиться сквозь землю, чем признать, что она в этом месяце еле сводила концы с концами.

— Даю тебе двадцать четыре часа, чтобы привести свои дела в порядок. Я зайду за тобой завтра в это же самое время. Возьми с собой все необходимое на два-три дня, максимум неделю.

Неделю? В компании этого угрюмого Алистера Хоторна? Ни за что на свете.

— А куда ты собираешься ехать? Ты же не знаешь, куда поехала твоя сестра, как же ты планируешь ее искать?

— У меня есть причина думать, что она отправилась по Французской Ривьере.

— Как и ты сам в шестнадцать, когда хотел спустить деньги.

— А сейчас она выжигает свою дорогу на Лазурный Берег на мои сбережения, да еще и с помощью твоего братца, и я хочу остановить этот ужас как можно скорее. — Алистер бодро кивнул в ее сторону: — Увидимся завтра.

Клементина шагнула к двери следом за ним.

— Ты слышал, что я сказала? Я с тобой никуда не поеду. Даже на минутку, что уж говорить о целой неделе.

Алистер повернулся и тут же столкнулся с Клементиной. Пикантное положение. Ощущение его прикосновения прошло от ее предплечий до кончиков пальцев ног и обратно волной искристого шампанского. Она никогда раньше его не касалась. Ощущения были странные и возбуждающие, ей хотелось прижать ладони к его сильной груди, чтобы между их кожей оставалась лишь ткань гладко выглаженной рубашки.

Клементина подняла глаза и поняла, что Алистер смотрит на нее неодобрительно.

— Может, отпустишь меня?

Она была раздражена, и ее голос звучал хрипло. Будто бы ее сильно взволновала его близость. А может быть, и взволновала. Самую малость. Он казался по-настоящему мужественным, не брутальным, примитивным мужланом, а культурным представителем класса привлекательных городских мужчин, и это делало его особенно интересным. Темно-каштановые волосы уложены продуманно небрежно, притягательный запах туалетной воды с загадочными базовыми нотками, одежда только что из химчистки — все это было характерным набором успешного столичного мачо.

Он на мгновение крепче сжал предплечья девушки и отпустил, затем сделал шаг назад, словно ее кожа была обжигающе горячей.

— Я не приму ответ «нет», Клементина. Я хочу, чтобы завтра ты отправилась со мной, иначе придется подключить к делу полицию, ясно?

Клементине было неприятно слышать собственное полное имя. Оно было ей противно и вызывало чувство отвращения. Сам факт, что она уже двадцать шесть лет ходит с этим ярлыком, казался ей мерзким. Девушка ужасно не любила, когда в ее присутствии пели «Дорогая моя Клементина», ей хотелось кричать и топать ногами от стыда и отчаяния.

Она пристально посмотрела на Алистера:

— Называй меня Тина или мисс Скотт.

— Очень хорошо, мисс Скотт, — он с ухмылкой кивнул, — увидимся завтра.

Алистер опустился на сиденье арендованной машины и пристегнулся. С одной стороны, он был возмущен, что вынужден на время оставить работу, но с другой — ему очень хотелось взять в поездку Клементину. Она очень сильно изменилась. Он с трудом узнал ее по сверкающим карим глазам и дерзким губам. В шестнадцать в ее внешности читалось лишь легкое обещание будущей красоты, той самой, которая теперь задела его больше, чем ему хотелось бы признавать.

В прошлом осталась нелепая полная девочка-подросток, с плохой кожей и дурным нравом. Характер был все еще при ней, но ее фигура с лихвой компенсировала остроту языка. Сияющая кожа, волнистые, идеально уложенные волосы цвета гречишного меда. Макияжа на ее лице почти не было, но почему-то от этого на нее было смотреть еще приятнее. Орехового цвета глаза, обрамленные темными густыми ресницами, казались ему похожими на два озера.

Но больше всего Алистера влекли ее губы, розовые и полные.

Алистер не планировал ехать куда-то с Клементиной Скотт. Ни в этой жизни, ни в следующей. С чего бы ему делать что-то вместе с дочерью женщины, которая разрушила последние месяцы жизни его матери? Бренди охмурила его отца, когда мать лежала в больнице паллиативной помощи. Затем нагло переехала к ним с двумя своими детьми и села на шею отцу в это нелегкое время.

Но ему нужно было вернуть сводную сестру и отправить в пансион. Но пока мать девочки не вернется и не заявит о своих правах, Алистер не мог ее бросить.

Выбора ему не давали, это был его долг.

Конечно, дело было не только в сестре, но и в машине, которую он купил всего пару месяцев назад. Нельзя позволить непослушному братцу Клементины уничтожить важные ему вещи.

Алистер собирался поехать за Гарриет в одиночку, но решил, что можно добиться большего успеха, если взять с собой Клементину. Она могла бы тогда разобраться с Джеми, пока он будет улаживать вопросы с Гарриет.

Получался взаимовыгодный тандем. Кроме того, у него с Клементиной старые счеты.