Училка и криминальный авторитет

Маша Малиновская

— Ты где её взял, придурок? — высокий статный мужчина отчитывает своего подручного. — Я просил тебя репетитора для моего сына найти, а ты кого привёз? — Ну так… училка же. Я её прямо от школы и привёз, — чешет затылок лысый. — Разница-то какая? — Большая, — вклиниваюсь в разговор я, пытаясь ослабить скотч, которым этот лысый мне связал руки. — Репетиторов на сайте ищут, а не у школ похищают! Немедленно отвезите меня обратно! — Это вряд ли, — качает головой главный. — Ты уже видела нас. Сегодня я провела новогодний классный час, выставила все оценки и с лёгким сердцем вышла из школы, предвкушая праздничные выходные. Но мне надели мешок на голову, связали руки и засунули в багажник, а потом привезли к какому-то сексуальному красавчику-бандиту, сыну которого вдруг потребовался репетитор.

2

— Вы не имеете права держать меня против воли! — адреналин притупил страх и чувство самосохранения, которые настоятельно советовали мне помолчать. — Это запрещено законом, вообще-то. Меня искать будут! Ой…

Главный кивает лысому, и тот подходит ко мне, держа в руках нож. Я зажмуриваюсь, задержав дыхание, от леденящего ужаса, когда он наклоняется ко мне. Сердце буквально выскакивает из груди, лупит на полную катушку, качая адреналин по венам.

Но лысый только перерезает скотч, а потом грубо дёргает меня за плечо, поставив на ноги. Я тут же отшатываюсь от него, отхожу на шаг. Растираю свои бедные запястья, затёкшие во время вынужденного положения. Синяки, наверное, останутся. Но, кажется, это моя не самая большая проблема сейчас.

— Как вас зовут? — повелительным тоном спрашивает главный и окатывает меня своим тяжёлый взглядом, от которого морозом кожу пробирает.

— Олеся Станиславовна, — наконец мои руки свободны и я могу поправить очки.

— Аким Максимович. Очень приятно, — представляется и кивает главный, протягивая мне руку.

Вот так наглость!

Похитили меня, мешок на голову надели, держали со связанными руками, убить угрожали! А теперь руку мне протягивает для приветствия. Светский приём ещё пусть устроит.

— Не очень, — складываю руки на груди и смотрю на него исподлобья.

Вот вроде бы с виду такой представительный мужчина. Умный — по глазам видно. Взгляд острый, жёсткий, такой долго не выдержать. Но ведь умный же! И бандит…

— Я прошу прощения за своего помощника, — терпеливо отвечает он, но видно, что терпение его не шибко с запасом. — Он не адаптировался к новым реалиям, к сожалению.

— Меня это не сильно успокаивает, уж простите, — перебиваю его. Так, конечно, делать некрасиво, но и ситуация красоты не требует так-то. — Я вам сказала уже, господа бандиты, я хочу домой!

У этого Акима Максимовича в кармане звонит телефон. Не в первый раз, кстати. Он жутко раздражается, когда видит абонента на экране, и сбрасывает.

— В общем, Олеся Станиславовна, — его тон меняется на куда менее мягкий. — Ты какой предмет преподаёшь?

Его переход на “ты” мне совершенно не нравится, но я вдруг осекаюсь, решив не спорить с ним. Потому что, когда он снова убирает телефон, за поясом его пиджака я замечаю рукоятку пистолета. Это остужает мой пыл до градуса сильно минус, напоминая, что передо мною не шкодливый школьник.

— Начальные классы, — незаметно сглатываю.

— Отлично. Мне подходит. Сергей покажет вам вашу комнату, — снова переходит на вы. — Располагайтесь.

— В каком смысле? Я…

— Пап, это кто?

И я, и главный оборачиваемся. В дверном проёме стоит невысокий мальчишка лет семи-восьми. Темноволосый, в пижаме и с роботом в руках. Его сходство с отцом сразу же бросается в глаза. Только у мальчика цвет глаз другой. У отца они тёмно-карие, почти чёрные, а у мальчика ярко-зелёные.

— Это Олеся Станиславовна, — отвечает сыну Аким Максимович, и я замечаю, как меняется тембр его голоса. Жёсткие металлические нотки пропадают, сменяясь на бархатную теплоту. — Твоя учительница.

Меня он даже не спросил, согласна я или нет. Но при мальчике я, конечно, спорить не буду. Он-то здесь причём, что отец его такие методы использует?

— Я Костя, — мальчик подходит ближе, прижав робота к груди. Смотрит с недоверием, но и искорки любопытства можно заметить во взгляде. — Вы не старая.

— Спасибо, — улыбнуться выходит само собой. — Очень приятно познакомиться, Костя.

— Все мои учительницы были старыми и от них нехорошо пахло. А от вас пахнет приятно, — он чуть наклоняется и тянет носом.

Вот уж, в пику отцу своему, кто умеет заходить с комплиментов. Пусть и таких топорных. Но ему простительно — он ребёнок.

А вот вопрос, куда делись все его упомянутые “учительницы” остаётся открыт.

— И за это тоже спасибо, Костя.

— Ладно, я пошёл, — пожимает плечами мальчишка и убегает, резко стартанув с места.

— Ну, вы увидели фронт работ, так сказать, — замечает Аким Максимович. — В общем, мне нужно уехать. Когда вернусь, предположительно завтра вечером, обсудим сроки, оплату и прочее.

— Аким Максимович, — говорю настолько твёрдо, насколько мне позволяет смелость, памятуя, что у него под полой пиджака пистолет. — Я не останусь. У меня работа, ученики. Я…

— Вы остаётесь. Этот факт мы больше не обсуждаем, — отрезает жёстко, а потом поворачивается к лысому. — Сергей, проводи нашу гостью к Амине, она определит ей комнату.

На этом Аким Максимович разворачивается и уходит, оставив меня наедине с этим жутким типом.

— Ну пошли, репетиторша, — кивает лысый на дверь, а я отступаю от него на пару шагов. От греха подальше, как говорится. — Провожу тебя. А будешь рыпаться, снова свяжу и мешок на голову надену.

— Да иду, иду, — поджимаю губы и следую за ним. Всё равно сейчас у меня другого выбора нет.