Астарта. Корабль чокнутых трупов

Марк Романов, 2015

На Земле XXVII век. Триста с небольшим лет нет перенаселения, голода, болезней и войн. Ну, почти нет. Но, кажется, нет и стремления к звездам. Ведь земляне их уже достигли. Но ещё встречаются те кто слышит одуряющий Зов Бездны и готов подставить ладони под её сердце. Все те, кто еще способен по-настоящему идти вперед, уже ушли. Они – здесь, среди звезд. В астероидных шахтах, на пути к новым системам и в рубках звездолетов. Они – это мы, жители Внешних Пространств. Они – это и я тоже…

Глава 19

Кок Юрского Периода.

Часть вторая

И с тех пор, почти каждую ночь

Он приходит во сне.

Каждый раз меня он просит помочь

Его тихой стране.

Эти странные сны возникают опять,

Они мне мешают спать…

Нет, не могу узнать

Мне не дано понять,

За столько долгих лет,

Я не нашёл ответ —

Где та страна,

И как туда попасть.

Черный Обелиск — Странная Песня

Прямо по курсу болталась странно знакомая очертаниями и характеристиками планета. Аннабель заметила:

— Кэп, планета с твоими яйцами!

— Да Земля, Земля это… Просто время другое… — поморщился капитан, потирая виски. — Где ж тут этот тахионный маяк, елки-моталки? Замаскировались, понимаешь… Как будто ни разу не замужем… Старпом, поищи сигнал на волне GF-90E!

Уискер со своего пульта отдала запрос на сканирование тахионных волн, и произнесла:

— Как же планету к нашему времени-то загрязнили… Нет сигнала, будем по сигаретной пачке «Астрофилда» садиться? Или, как всегда, просто шлепнемся на поверхность?

— О, а мы садиться умеем? — Ричард засмеялся. — Ну, ничего себе ты меня обнадежила! Плюхаемся, координаты я ввел. И, кстати, старпом, ты давно ела динозавров?

— Капитан, это угроза? — Аннабель побледнела. Если кто видел бледнеющего андроида, то он бы осознал, насколько это зрелище уникально.

— Если бы предложил тиранозавра скушать — то была бы угроза, а травоядные ящеры очень вкусные… На этой станции всегда был обалденный повар. Динозавров готовил, как бог… Надеюсь, его еще не сожрали.

— Бога или повара? — аккуратно уточнила Анабель.

Корабль дрогнул, и начал маневр захода в атмосферу. Садились по длинной глиссаде, на «брюхо» — две хвостовые опоры барахлили, и вертикальная ориентация корпуса при посадке в этот раз была невозможна. Хорошо, что посадочное поле позволяло разместить «Астарту» без каких-либо проблем. Выжженное поле спустя несколько тысяч лет местного времени накроет лавовым потоком из ближайшего вулкана, и следов в будущем не останется…

Пока шла посадка, капитан пытался осознать, что именно ему не нравится. Вроде все было… нет, не хорошо, но обычно. Но, вместе с тем, какое-то неявное ощущение тревоги и нереальности происходящего чувствительно покусывало капитанскую интуицию. Интуиция отбивалась, и вяло вякала. А Рик внутренне подергивался.

— Корабль на грунте, капитан! — объявила старпом, проводя необходимые операции на пульте. — Уровень кислорода за бортом повышенный, углекислоты тоже многовато, но дышать можно. Температура воздуха — плюс тридцать два. Выгрузить разведбот?

— Нет, бот не надо. Мобиль выкатим. — Капитан отдал распоряжения со своей консоли, — а груз у нас заберут антигравитационными платформами прямо из третьего и седьмого трюмов, они как раз на «спине».

— Разблокирую трюмы под выгрузку, — Аннабель вздохнула. — Разреши идти отдыхать?

— Спасибо за службу, старпом! Обещаю разбудить, как вернусь. Может быть…

Капитан открыл оружейный сейф, и принялся там копаться, бормоча:

— Странно, вроде бы не должно быть пыли на корабле, но откуда она берется? И кто залапал жирными лапами плазмомет? Какая собака пролила кетчуп на батарею?..

Старпом, уже подойдя к двери, спросила:

— Капитан, а скажи, пожалуйста, как ты будешь втюхивать бронтозаврам, у которых мозг весит четыреста граммов, пуховики в обмен на яйца?

— Пуховики можно толкнуть только людям, запомни. Остальные разумные расы это дерьмо покупать никогда не будут — подогрев дохнет через полгода, а сама одежда разваливается следом… — пробурчал Ричард из недр сейфа. — Эта не совсем легальная станция тут уже лет триста по локальному времени, да… Яиц у местных — просто завались, а вот с теплой зимней одеждой — напряги.

— Я никогда не запомню ваших этих человеческих правил. У меня наносхемы в мозгу горят от попыток осознать, чем «очешуеть» отличается от «покрыться чешуей», — произнесла Уискер заинтересованно, — а зачем людям пуховики в зоне вечного тропического климата? Они у нас разве с системой охлаждения?

Капитан, наконец, разогнулся и повесил кобуру с плазмометом на пояс.

— Местный люд покупает партии одежды, обуви и алкоголя регулярно и методично. Берут все, что по качеству чуть лучше фекалий стегозавра, но водку предпочитают хорошую, — Ричард отер перепачканное в пыли и кетчупе лицо, размазав грязь. — Мнится мне, что так называемые «исследователи» перепродают всю эту дрянь через межпространственную «дыру» в другую Вселенную. В Атлантиду. Там-то климат вполне полярный, и зимы ого-го… Струя на лету замерзает!

Он проверил запасные батареи к плазмеру.

— А вот другого доступа в те места больше ниоткуда нет. Золотая жила, если рассудить: туда — пуховики, обувку и водку. Оттуда — тяжелые элементы, платину и золото. Плюс всякие уникальные поделки. Такая вот политика партии, блин. Представила размер прибыли… и взяток Министерству Науки и Хронокомиссии?

— Представила, и даже подсчитала примерную процентную выгоду. И у меня один вопрос: а какого дизеля мы на этой жиле не сидим? — спросила Аннабель.

В ее голосе капитану послышались характерные нотки боцмана Кацмана.

«Быстро учится девочка. Очень быстро», — подумал Рик, и ответил:

— Таки у нас денежек не хватает, чтобы войти… кхм, в честную гоп-компанию. Этим такие серьезные существа занимаются, что мама не горюй. Например, Эрик Рыжая Задница. Сам он по происхождению викинг из девятого века Земли. Попал к нам в результате пробоя в метрике пространства-времени, освоился, прибился к пиратам… Сейчас у него один из трех известных пиратских линкоров в секторе, и не приведи тебя Кришна спросить его, почему у него такое забавное прозвище… В общем, нам до такого уровня еще биолет так с тысячу работать. Биоматерь на биомассу!

— А это не тот ли Эрик, кэп, с которым вы дружно выбивали зубы третьему претенденту на кусок пиратского пирога? — Уискер задумалась. — Потому пиратское прошлое, капитан, вам и простили, видимо. Ну, нет — так нет, мое дело спрашивать, записывать информацию и клавиши давить. А прозвище у него такое, потому что задница в веснушках. Мне одна твоя знакомая рассказывала… пока ты спал…

Капитан подавил желание вправить себе выпавшую от такой наглости челюсть. И желание наорать на старпома он тоже подавил, с особой жестокостью… И понял, что другого шанса у него не будет. Пришло время решительных действий.

— Вот что, дорогой старпом… — Он вернулся обратно к сейфу, и достал оттуда тщательно сберегаемый с момента появления на корабле Уискер предмет. — Кхе. Ты заслужила поощрение! Это тебе.

На отключенную консоль легла пыльная банка толстого стекла с тягучей маслянистой жидкостью. На этикетке можно было различить почти стершуюся надпись «Смазка «Сказка».

— Лучшая смазка в пределах тысячи световых лет! Специально берег, для твоих шестеренок…

Аннабель флегматично осмотрела банку, избегая, впрочем, прикасаться к ней.

— Кэп, у нее срок годности истек, а смазкой я не пользуюсь. Ну, разве что иногда, но не этой, — Уискер нахально улыбнулась и заговорщицки подмигнула Рику. — Капитан, я — андроид новейшей модели. Биоборгеры, если ты забыл, это практически люди. Без шестеренок, смазок и прочего устаревшего хлама… Впрочем, ладно. В хозяйстве пригодится… Но лучше бы ты запасы рециркулируемого кофе обновил, по утрам схемы горят уже от этой травяной бурды на камбузе, — выдала она самую повторяемую фразу на корабле.

Капитан рассмеялся, и, перекинув через плечо перевязь полевого набора с затертыми армейскими эмблемами, шагнул за порог рубки. Перепонка двери с тихим шелестом захлопнулась.

— Надо присмотреть за капитаном… — прошептала Уискер, кое-что прикидывая в уме. И пошла по направлению к шлюзу.

Над степью дул теплый влажный ветер, неся тревожащие и чуждые для жителя двадцать седьмого века ароматы… Откуда взялась степь в почти тропическом климате этого участка Пангеи, Ричард не знал, да и не очень стремился. Близость Атлантического Разлома в метрике пространства-времени воздействовало на окружающий мир еще и не так радикально — иногда из дыры перло такое, что местным «ученым» приходилось включать силовой эмиттер вокруг базы, и задействовать тяжелые плазмометы, снятые со списанных линкоров. Выжженные участки поверхности ненавязчиво намекали на то, что последний прорыв случился не так давно. Насколько капитан помнил, периодичность этой мерзости была завязана на лунный цикл, и в ближайшие пару недель можно передвигаться по окрестностям практически без опаски. Динозавры — не в счет. Если, конечно, знать, куда и как стрелять…

Впрочем, ящеры сейчас волновали Рика меньше всего. Предстоящий разговор с дядюшкой Богу, поваром исследовательской станции был гораздо важнее, и примерно так же непредсказуем, как поведение Эрика Рыжей Задницы после употребления внутрь трех литров фирменного самогона Кацмана, который тот называл «книга Зогар», хитро щурясь при этом.

Визиты капитана к дядюшке Богу были почти традицией, которая всегда вспоминалась Ричарду, если его чувствительную интуицию начинало покусывать брутальное осознание глобальных перемен. Вырваться лично к старому знакомому галактическому шаману получалось редко, зато дурман-трава Гавриила Травкина отлично способствовала переносу сознания в необычную хижину старика. Богу представал в самых разнообразных видах, чаще всего избирая для себя старческое тело с безупречными белыми зубами — визитной карточкой дядюшки.

— Вот такой я стоматолог, — говаривал он, выдирая клещами очередной трофейный зуб у только что подстреленного ящера.

До серых зданий из пластобетона, окруженных кольцом излучателей силового поля и вышками оружейных платформ, было примерно три километра. Мобиль был уже спущен из ангара, и весело жужжал накопителями у трапа. Похожая на приплюснутого жука, машинка видала виды, но оставалась по-прежнему крепкой и надежной. Лазерную турель, подвешенную сверху, капитан проверял лично уже трижды, так что поездка обещала быть недолгой и безопасной. Ричард еще раз глубоко вдохнул теплый воздух, ощущая все запахи древней невозможной степи, и проговорил, улыбаясь:

— Этот ветер будит во мне генетическую память… Не превратиться бы в астралопитека, или как их там. Хотя, хомо тут не появятся еще очень долго, как вид, так что я в безопасности.

«Надеюсь, что превратиться в динозавра тебе тоже не удастся, друг», — пронеслось в сознании капитан, — «Я жду тебя, а с рептилиями сложно адекватно общаться».

Нужно было торопиться. Мобиль тихо приподнялся над поверхностью земли, и рванул в сторону базы, ощупывая лазерной турелью редкие кусты и заросли странных деревьев. Спустя пару секунд за мобилем от шлюза метнулась полупрозрачная тень, почти незаметная глазу — Аннабель, накинув маскировочную накидку, попыталась присмотреть за капитаном.

…Самого разговора с Дядюшкой Богу капитан не помнил. Равно как не помнил и того, каким образом добрался до корабля, уже к тому времени разгруженного. Он снова стоял на трапе и дышал посвежевшим к вечеру степным ветром, наслаждаясь каждым мгновением. И, казалось, совершенно неважно, добился ли Рик своего, или нет: жизнь была прекрасной. Внутри крепло ощущение правильности происходящего, и это странное чувство звало вперед. К чему-то большему, чем жизнь.

«Астарта» на следующий день приняла груз яиц бронтозавров, упакованных в квантовую пену для сохранности, и еще от щедрот коменданта базы — контейнер с золотыми статуэтками из Атлантиды. Кацман пускал слюну от приступа алчности, и ходил вокруг драгоценностей, как кот вокруг миски с валерьянкой. Старпом ходила за капитаном тенью, и все присматривалась к капитану, будто визит к дядюшке Богу оставил на его лице неизгладимый тахионный след. Док раскопал в степи какое-то непонятное, но очень крепко «вставляющее» растение, и возился в лаборатории с культурой тканей, обещая прорыв в наркологии…

Ульрих шарахался от всех, как ошпаренный, и на почве стресса почти прикончил запас томатного сока.

Глава местной базы передал отчеты для СГБ, написанные на архаичном пергаменте двоичным кодом, и, в качестве личного одолжения упросил капитана отвезти на Полуночный Ларгус в системе Тау Жертвенника небольшой груз, состоявший из тридцати тяжелых свинцовых ящиков с отметками «Особо безопасно. Хранить вечно». Кацман долго плевался, выдумывая новые ругательства, но, в итоге, смог надежно спрятать контрабанду в одной из переборок корабля, недалеко от универсального пассажирского санузла.

Из управляющего полулегальной базы, в обмен на доставку его груза, удалось вытрясти только нового автоповара, изготовленного в Атлантиде. Настройщики-установщики безудержно порезвились на камбузе, и он совершенно преобразился. В полутемном зале столовой горели свечи, пахло неизвестными благовониями и вкусной едой. Столы сервировались перед экипажем, словно по волшебству, в долю мгновения, и каждый получал именно то блюдо, о котором мечтал перед приемом пищи… Только приготовлено оно было из продуктов неизвестного происхождения и приготовления.

А после завершения пробной демонстрации, когда всю команду, включая андроида, отпустил дым от исследований Гавриила, иллюзия совершенства растаяла, хотя еда действительно стала куда лучше…

Но с тех пор, как Ричард вернулся от загадочного дядюшки, не потрудившись никому объяснить, что и с кем делал, иногда в коридорах корабля можно было заметить странного старика с длинной белой бородой, в тоге и древнеримских котурнах. Он неизменно опирался на пастуший посох, и растворялся поблизости от блоков, содержащих кристаллы вспомогательных систем искина, едва появлялась угроза, что он может быть замечен. Немолодой, слегка хромающий на одну ногу мужчина, чьи выцветшие глаза иногда казались ярко-зелеными, стремился исчезнуть, растворяясь в воздухе, каждый раз, когда любой из членов экипажа появлялся поблизости.

А корабельный искин даже не фиксировал постороннего присутствия на борту…

Кажется, жизнь налаживалась.