Эффект заражения

Мария Норд

После экспедиции в горы Алтая загадочным образом погибает один известный учёный. Дело приобретает международный масштаб когда выясняется, что это – не единственная жертва. Но что стало причиной гибели членов экспедиции? И есть ли шанс остановить новую угрозу, которая уже нависла над миром?

Глава седьмая

Дальнейший рабочий день подполковника Кошкина был всецело посвящён работе с поступающей информацией, которая, впрочем, пока не особо обнадёживала. Так, ни в одной психиатрической клинике Москвы не было информации об обращении Степнова. Отрицательные ответы пришли и из Питерских клиник. Что касалось оставшегося в живых Щербинского Данилы Валерьевича, тот содержался в закрытом отделении, в состоянии глубокой седации. Согласно протоколу медицинского обследования, Щербинский поступил в клинику в состоянии тяжёлого бреда, при попытке совершить акт самоубийства. При этом санитары не особо вслушивались в то, о чём он говорил.

— Говорил что-то про горы, — ответил принимавший его врач. — Про каких-то духов пещеры. На тот момент у нас не было задачи вслушиваться в его речи.

— И на том спасибо, — отозвался Игорь.

Он вернулся к распечатанным сканам дневника Степнова. И всё же, Голдберг погиб, или это такое иносказание? Если погиб, то нужно оповещать МЧС и направлять поисковой отряд. А ещё это предполагает международное расследование. И, не дай Бог, сотрудничать с ФБР. Игорь усмехнулся. Давно они не общались. Когда его, благодаря действиям Ерошенко, раскрыли, ему срочно пришлось выбираться из США, тайком пересекать Канадскую границу и ещё три дня выживать в лесах, пока он не добрался до условленного места, откуда его уже вывезли в Россию. И с тех пор он был уверен — что ФБР, что ЦРУ были бы не против всадить в него по паре пуль за похищение секретных военных документов, касавшихся деталей сотрудничества первых лиц США с бандами ближнего Востока.

Возможно, ему и не придётся работать совместно со своими прежними «коллегами», но привлечение иностранных спецслужб выглядело само собой разумеющимся.

Игорь снова просмотрел список участников экспедиции. Внезапно его внимание привлекла фамилия Каргиля. Несколько лет назад ему удалось быть на конференции, проводимой на полигоне Raytheon — компании, занимающейся разработками новейших видов оружия и передовых средств обороны. И тогда, наряду с ведущими инженерами, прозвучала фамилия «Каргиль». Речь шла о современных сверхмощных радарах для систем ПВО для низколетящих целей. Игорь снова глянул в список. Каргиль был специалистом по эхолокации, но при этом, в первую очередь, он был спелеологом. И его разработки касались средств обнаружения подземных полостей. А подземная полость и низколетящая ракета — это разные вещи.

Игорь закрыл глаза, пытаясь вспомнить, о чём говорилось в докладе. Кажется, упоминалось о подземных нелегальных складах с оружием. Пещеры Тора-Бора. Ну, да, там бы пригодился радар для обнаружения спрятанных под землёй ракет. И Каргиль не был ведущим инженером. Но, с другой стороны, он, всё равно, сотрудничал с военными. А другие участники?

Игорь пересел за компьютер, соединённый с интернетом и зашёл на сайт Калифорнийского технологического института, где преподавали Каргиль и Голдберг. Он внимательно изучил представленную на сайте информацию о достижениях обоих учёных, перешёл на их страницы в соцсетях, но никакой информации о связи с военными не увидел. Впрочем, его это не удивило — в открытых источниках вряд ли бы кто стал оставлять о себе информацию о сотрудничестве с военными. Так же мало информации удалось найти и о профессорах Барте и Хоакли на сайте Массачусетского технологического университета, где были только ссылки на их страницы в соцсетях.

Откинувшись на спинку кресла, Игорь, не питая особых надежд, перешёл на страницу Хоакли в Фейсбуке. И в следующий миг он уже не знал, радоваться ли ему увиденной информации или начинать немедленно бить тревогу.

«My friends

Howard is gone»¹

Запись была сделана несколько часов назад, в 14:42 по времени США.

Игорь медлил всего мгновение, после чего тут же на странице в комментариях написал:

«Oh, my God! What happened?²»

Он не особо надеялся, однако ответ пришёл незамедлительно.

«He fell down from the roof. Police says it’s suicide. We are horrified³.

«I’m really sorry», — продолжал Игорь. — «He was our best teacher. It’s so terrible. You don’t have to tell me how it happened. Just accept my condolences»⁴.

Ответ пришёл с небольшим промедлением.

«Thank you. He loved his students, really. It’s hard to believe. He came back from Russia two days ago. He was fine. He killed himself yesterday at 1 p.m. Sorry I haven’t informed earlier»⁵.

«You had your reasons», — ответил Игорь. — God bless you. I’m really, really sorry⁶.

На этот раз ответа не последовало. Впрочем, и этого уже было достаточно.

Подождав ещё немного, Игорь скопировал переписку и распечатал документ. Теперь оставалось сделать перевод и сообщить Озерову. И у него были все основания полагать, что с остальными коллегами Хоакли могло произойти то же самое. Игорь глянул на время происшествия. Yesterday at 1 p.m. — Вчера, в час дня. То есть, первого августа, в час дня. А Степнов погиб в час ночи, с 1 на 2 августа. И вчера же вечером в девять часов по Питерскому, погибли Касьянов и Прохоров, а Щербинский сошёл с ума. Астрономически, с учётом часовых поясов получалось, что их смерти произошли в одно и то же время. Вне зависимости от территории, они спрыгнули с крыш одновременно. Ну, или, в случае Щербинского, попытались это сделать. При этом они друг с другом не созванивались. Может, бредовая договорённость? Тогда как объяснить сопротивление невидимой силе со стороны Степнова? Нет, это не была договорённость. И даже не совпадение. Но, что? Массовый психоз? Или мистика?

Игорь взял карандаш и принялся за перевод.

В следующее мгновение на его столе зазвонил телефон.

— Слушаю, — Игорь снял трубку.

— Здорово, — голос принадлежал Алексею Меркулову. — Докладываю по делу. Я уже говорил, что Колесников был в составе экспедиции профессора Сухомлинского Артемия Андреевича. Так вот, этот Сухомлинский в психиатрической клинике содержится, где работает Рита.

Игорь замер.

— Это после Киндыктыкуля? — уточнил он.

— Кирдык-чего-то-там, — усмехнулся Алексей. — Ну, да, экспедиция в Горный Алтай.

— Понял, спасибо, Лёх!

Примечания

1

«Друзья мои, Говарда больше нет»

2

О, Господи! Что случилось?

3

Он упал с крыши. Полиция говорит, то это — самоубийство. Мы в ужасе.

4

Мне, правда, очень жаль. Для нас он был лучшим преподавателем. Это ужасно. Вы не обязаны рассказывать, как это произошло. Просто примите мои соболезнования.

5

Спасибо. Он очень любил своих студентов. В это сложно поверить. Два дня назад он вернулся из России. Всё было хорошо. А вчера в час дня он покончил с собой. Простите, что не сообщила раньше.

6

У Вас были на то причины. Благослови Вас Бог. Мне очень, очень жаль.