Эффект заражения

Мария Норд

После экспедиции в горы Алтая загадочным образом погибает один известный учёный. Дело приобретает международный масштаб когда выясняется, что это – не единственная жертва. Но что стало причиной гибели членов экспедиции? И есть ли шанс остановить новую угрозу, которая уже нависла над миром?

Глава шестая

— Товарищ майор, опять опоздал? — Олег, как всегда, тепло приветствовал коллегу.

— Пробки, — отмахнулся Алексей, садясь за свой стол и включая компьютер.

— Это в метро-то?

— Ты не представляешь, какие в метро бывают пробки, — рассмеялся Алексей. — Мне никто не звонил?

— По твоему делу? — уточнил Олег. — Нет.

Алексей поднялся и прошёл к сейфу, где хранились дела, находившиеся в разработке.

— Алексей Егорович, как успехи? — поинтересовался Николай Иванович.

— Ну, по предыдущим двум глухарям я отчитался, — Алексей достал очередное дело. — Сейчас занимаюсь делом Колесникова Тимофея Дмитриевича. Аспирант Института геологии и минералогии, — он открыл папку, садясь за стол. — Обучался по направлению «Геотектоника и геодинамика». Год назад пропал после поездки в экспедицию на Алтай в составе группы некоего профессора Сухомлинского. Девушка, с которой он проживал, сказала, что он странно себя вёл после этого. Даже к психиатру обращались. Он всё какие-то голоса слышал и боялся, что за ним следят. Шестнадцатого сентября двадцатого года уехал в неизвестном направлении и не вернулся.

— Может, всё-таки, сумасшедший? — предположил Николай Иванович.

— Ну, его девушка говорит, что раньше за ним такого не замечала. И она считает, что его убили. В любом случае, тело не найдено.

— Да, Егорыч, повесил ты на себя глухарей с прошлого раза, — Олег ненадолго оторвался от дел. — Николай Иванович, Вам помочь? — спросил он, заметив, что полковник Селезнев, надев очки, с недовольным видом изучает свой смартфон.

— Да, справлюсь, Олеж, — Николай Иванович улыбнулся. — Сын купил новый телефон, — пояснил он. — Я пока тут с уведомлениями разобраться не могу. Всё какие-то новости сыпятся. Не знаю, где отключить.

— В настройках посмотреть надо, — посоветовал Алексей.

— Так, найти бы эти настройки, — Николай Иванович рассмеялся, открывая уведомление. — Ладно, хоть новости почитаю. Вот, кстати, товарищи офицеры, вы в курсе, что сегодня в отеле «Марриотт» какой-то московский учёный совершил самоубийство?

— Учёный? В «Марриотте?» — Олег усмехнулся.

— Ну, так пишут, — Николай Иванович отстранил смартфон, поправляя очки.

— Странно, что нам не довели, — заметил Алексей.

— А этим ФСБ занимается, — ответил Николай Иванович. — Видимо, дело особой важности.

— Это ты у Кошкина спросишь, — Олег глянул на Алексея.

— Он расскажет, — усмехнулся Алексей. — А что за учёный известно?

— Так, — Николай Иванович пролистал статью. — Какой-то археолог. Степнов фамилия.

— Археолог Степнов? — Алексей оживился. — Да ладно! Это двоюродный дядька Светы! Блин! Мы даже не знали, что он в Новосибе!

— Может, были причины? — предположил Олег. — Потому и не сказал. Потому и ФСБ занимается.

Алексей перевёл взгляд на лежавшее перед ним дело аспиранта Колесникова. Нет, Колесников и Степнов не могли пересекаться. Степнов вообще не был связан с Институтом геологии и минералогии, по крайней мере, с Новосибирским филиалом. Он, насколько майор Меркулов помнил, занимался историей, в частности, тюркских народов. Изучал фольклор и исследовал связанные с древними легендами места. При этом был профессиональным спелеологом. Но не минерологом, это Алексей знал точно. А ещё Степнов поддерживал неплохие отношения со своей двоюродной племянницей. Они переписывались, созванивались. А тут он ни слова о своём приезде не сказал. Это было, как минимум, странно. И почему Алексею вдруг показалось, что дело Колесникова и дело Степнова что-то может объединять? Вот, только что? Странность?

Раздавшийся звонок телефона отвлёк его от размышлений. Алексей глянул на экран смартфона, где высветился номер рабочего телефона подполковника Кошкина.

— О, Игорь, — прокомментировал он.

Олег откинулся на спинку компьютерного кресла, заложив руки за голову.

— Ну, понеслась, — рассмеялся он.

— Владимир Владимирович, разрешите? — Игорь заглянул в кабинет Озерова. Получив утвердительный ответ, он вошёл и закрыл за собой дверь.

— У меня первый вопрос, — он сел за стол, выложив перед начальником папку с документами. — Я могу видео показать Рите?

— Конечно, — Озеров подтянул документы. — Делай, что считаешь нужным. Уже какие-то версии есть?

— Версии пока сыпятся, — признался Игорь. — Только что отдал образцы и дневник на экспертизу. Хотя информации уже слишком много. Позвольте, начну по порядку. Как выяснилось, Степнов — родственник Светланы Эдуардовны Меркуловой.

— Жены твоего Меркулова, — уточнил Озеров.

— Так точно. Отношения поддерживали неплохие. Потому ещё более удивительно, что он остановился в дорогом отеле, а не у родственников. При этом у него не было посетителей. Светлана Эдуардовна говорит, Степнов был более чем адекватным. Никаких странностей за ним не замечала.

— У них были настолько доверительные отношения? — удивился Озеров.

— Светлана говорит, да, — Игорь кивнул. — Он обо всём рассказывал. Про поездки. Ездил он много, — Игорь выложив из папки документы, полученные у капитана Михалёва. — Например, в июле двадцать первого ездил в Крым. В мае этого же года ездил в Турцию, Анталия. До этого, в марте, был в США, Нью-Йорк.

— Образцы оттуда? — поинтересовался Озеров.

— Выясняем более точное место получения, — ответил Игорь. — Сейчас спецы работают. Думаю, завтра будет известно. Ну, а помимо поездок рассказывал ещё про всякие мелочи на работе. Про то, что в последнее время у него давление высокое, что были проблемы со сном. Если бы он обращался к психиатру, он бы рассказал, Светлана уверена. Ну, мы, на всякий случай направили запросы в московские психиатрические клиники. Пока ответа нет.

— Но про шизофрению вряд ли бы стал говорить, — предположил Озеров.

— Ну, — Игорь пожал плечами. — Высока вероятность, что сказал бы.

— То есть, шизофрения возникла после поездки на Алтай, — Озеров изучающе посмотрел на подполковника.

— Выходит, так, — Игорь кивнул. — Далее, майор Меркулов ведёт сейчас одно дело — об исчезновении некоего Колесникова Тимофея Дмитриевича. В прошлом году ездил на Алтай в составе экспедиции профессора Сухомлинского. Тоже на Киндыктыкуль. После этого за ним начали замечать какие-то странности. Начал разговаривать сам с собой, слышать голоса, говорить, что за ним следят и хотят убить. А через два месяца пропал. На данный момент Меркулов отрабатывает круг его знакомых. Узнаёт, с кем они ездили, куда конкретно, что за экспедиция.

— Думаешь, это связано? — Озеров взял в руки протоколы.

— Местность та же, — пояснил Игорь. — Они могли быть там, только в разное время. Потому я поднял всю информацию, какую мог, об этом озере. Его считают священным. Но не более. Но я пока изучаю. Но это всё прелюдия, а теперь — самое интересное, — Игорь сделал паузу, прежде чем продолжить. — В дневнике Степнова запись, что одного из них, Уолтона Голдберга, цитирую, «забрала» она. Кто она — пока не понятно. Но судя по записям, — Игорь снова сделал паузу. — Какой-то алтайский дух. Соответственно можно предположить, что один из членов экспедиции погиб.

— Но об этом не сообщалось, — Озеров сдвинул брови.

— Нет, — Игорь кивнул. — Мы связались с родными остальных членов экспедиции. Вчера вечером — по Питерскому времени, в двадцать один час, пятнадцать минут — Касьянов Григорий Фёдорович — петрограф и Щербинский Данила Валерьевич — спелеолог, археолог, покончили жизнь самоубийством. Спрыгнули с крыш своих домов. По словам очевидцев, перед этим они как будто сопротивлялись или боролись с кем-то невидимым.

— Господи, — Озеров помотал головой. — И вы уже изучили всю информацию?

— По крайней мере, никто из них на учёте у психиатра не состоял. И, что касается Прохорова Вячеслава Никитича — археолога, сейчас он содержится в психиатрической больнице. Вызов был как раз в девять вечера. По Питерскому. Пытался спрыгнуть с крыши. В общем, судя по их психическому состоянию, о гибели члена экспедиции они могли просто не заявить.

Озеров помолчал, обдумывая информацию.

— А американцы? — наконец, спросил он. — Там что?

— Пока не узнавали, — ответил Игорь. — Это я беру на себя. Буду звонить от лица студента. Но сейчас у них ночь, в институтах вряд ли кто будет. Семьи спят.

— Согласен, — Озеров покивал, глядя на документы. — Как думаешь, там что-то сможем узнать?

— Вы думаете, они тоже все с ума посходили? — догадался Игорь. — Мне кажется, есть вероятность.

Озеров отстранился, скрестив руки на груди.

— Не нравятся мне эти твои алтайские духи, — произнёс он. — Так, узнай, заявляли ли, всё же, об этом Голдберге. А Меркулов отрабатывает всех, кто связан с Колесниковым?

— Так точно.

— Отлично, — Озеров кивнул. — Пусть делится всей информацией с нами.