Безупречная смерть. Детектив

Маргарита Макарова

Детектив – сценарий телесериала. Погони, убийства, покушения. Барселона, Германия, Африка, Париж становятся ареной для странных и неожиданных событий и встреч. Героиня, спасаясь от преследователей, проходит сквозь пирог разных социальных слоев. Русские банкиры, испанские аристократы с оргиями в Фигейросе, потомки русских эмигрантов первой волны, масоны, – все они причудливо вплетаются в сетку событий. Удивительная развязка никого не разочарует. Иллюстрации автора. Книга содержит нецензурную брань.

Взрыв

Ирина проснулась поздно. Завтрак уже кончился, и было бесполезно торопиться вниз. Она медленно поднялась и пошла умываться. В ванной не было даже мыла.

Натянув джинсы и кроссовки, девушка вышла из номера. В гостинице было все так же пусто. Пропустив завтрак, она потеряла шанс рассмотреть обитателей номеров.

Переулок тоже был пустынен. Так же, как и вечером, стайка арабских парней стояла в своих пестрых хламидах недалеко от входа. Они радостно, как старой знакомой прокричали что-то Ирине. Солнце было уже высоко и становилось жарко. Вечерний песчаный ветер утих, но все равно его порывы время от времени заставляли закрывать глаза.

Девушка медленно шла к началу переулка. Она заметила там вчера небольшой магазинчик со стандартным набором товаров. Крошечная лавчонка была набита всякой всячиной, начиная от зубной пасты и заканчивая ракушками и карандашами. Она вязала бутылку воды, мыло, зубную щетку и пасту, две шоколадки. Парень на кассе долго считал и путался. Наконец, она вышла. Оглянулась. На самом углу улицы разместилась чайхана. Пара столиков стояли на улице. Над ними не было ни зонтов, ни навеса. Прямо под солнцем за одним из них сидел пожилой араб. Глаза его смотрели грустно и меланхолично. Белоснежная одежда казалась роскошью в этом грязном уголке вселенной. Складки голубовато-белого шелка красиво падали прямо на грязную и пыльную мостовую. Перед ним стояла чашка с чаем.

Ирина посмотрела на него, посмотрела на его чашку, и повернулась в сторону чайханы.

Она села за столик, положила свой пакет на соседний стул и закрыла глаза.

— Чай? Кофе? Кальян?

Звук изломанной русской речи заставил ее вздрогнуть и открыть глаза. Перед ней стоял служитель местных гурманов и предлагал свои услуги.

— Чай. Почему ты говоришь со мной по-русски?

— На всякий случай, — он засмеялся и убежал.

Через пару минут он появился со стаканом чая.

— Имбирный чай. Попробуйте. Вы пробовали? Очень вкусно! Главное очень полезно. Пробуйте!

Он тарахтел так, как будто его «ентер» заело.

— Хорошо, хорошо, только не тарахти.

Ирина отпила глоточек. И тут же открыла рот и задохнулась. Чай обжигал. Но не температурой. Он был острый, перченый, черти какой.

Мальчишка весело засмеялся.

— Я же сказал — попробуйте. Понюхайте. А вы сразу глотать. Крокодил что ль?

— Что это такое? — Ирина продолжала хватать воздух ртом, пытаясь потушить пожар.

— Имбирь. Очень полезно. Я же сказал… Да вы понюхайте, а потом пейте. Медленно, по глоточку. — Он опять весело засмеялся и быстро убежал во внутренние помещения.

Ирина откинулась на спинку пластикового стула и взяла чашку с огненным чаем. Поднесла к носу. Пахло вкусно. Медленно прикоснувшись губами к краям, она глотнула совсем чуть-чуть.

— А вы не торопитесь, — белоснежный араб за соседним столиком тоже засмеялся. — На самом деле, это только в первый раз кажется, что чай перченый. Потом привыкаешь и уже не можешь себе представить чай с каким-то другим вкусом.

— А это правда, что имбирь лечит простуду?

— Вы полагаете, что мы все тут простужены?! — снова засмеялся араб.

— Не знаю, — пришел черед улыбнуться девушке. — А зачем вам тогда такой острый напиток?

— Понятия не имею. Мы его не выбирали. Он выбрал нас.

Тут уже они засмеялись вместе.

— Я — Альмар. Можете называть меня Маром.

Одно мгновение девушка колебалась.

— Ирина.

— Вы колебались. Придумывали имя?

— Нет, просто забыла его. Сейчас сделаю второй глоток и забуду все остальное, — она смело подняла чашку и отпила изрядную порцию имбирного чая.

— Вы, русские, ни в чем не знаете меры, — араб сказал это серьезно и даже не улыбнулся.

— Просто у нас нечего мерить. Нет ничего.

— Ирина, вот ты где! — громкий голос вчерашнего знакомого раздался почти над ухом.

Араб сидел наискосок от нее, и каждый раз она поворачивала голову влево, чтобы видеть его лицо. Голос у нее над головой заставил ее вздрогнуть.

Ирина оглянулась. Сергей с его вчерашним черноусым другом стояли прямо за ее спиной. В шортах и серой полосатой майке он улыбался и выглядел бодро.

— Вот видите, я вас не обманула, меня правда Ирина зовут, — она, как маленькая девочка, заискивающе посмотрела на солидного араба. — Они меня знают, видели мой паспорт, я вам не наврала.

— Ты уже знакомиться начала? — Сергей уселся за ее столик. — Даже без завтрака? Или вместо?

— Я еще зубы не чистила.

— И уже пьешь имбирный чай! — он посмотрел на ее стакан.

Черноусый стоял рядом, не проявляя беспокойства, не суетясь, и даже не пытаясь сесть рядом.

— А ты бы хотел, чтобы я с утра курила кальян? — Ира улыбнулась. — Лучше познакомьтесь. Альмар, — она махнула рукой в сторону араба, потом кивнула на рыжего. — Сергей.

Взяв пакет со своими покупками с соседнего стула, девушка положила его прямо себе под ноги.

— Я — Алеша, — черноусый развернул освободившийся стул в сторону соседнего столика и плюхнулся на него.

Подбежал мальчонка — араб. Мужчины тоже взяли себе по чашке имбирного чая.

— Откуда такой белоснежный шелк в грязном переулке Хургады?

Вопрос Рыжего усача звучал резко и вызывающе. Он обращался к Ирине, но его слова явно были адресованы великолепному арабу.

— Я не знаю, — Ирина испуганно посмотрела в сторону Альмара.

— Наверное нефть? Или оружие? — Алеша вдруг вступил в разговор.

— Да нет, я просто парикмахер. Простой парикмахер из Каира.

Усачи дружно заржали. Ирина строго посмотрела на них.

— Ну, чего вы ржете-то? Может человек просто умеет считать и знает во всем меру. В отличие от нас, — она не смогла удержаться, чтобы не подколоть величественного араба.

— А нам есть что считать? У арабов — нефть прямо из песка идет.

— Я египтянин.

— А Египет просто кишит сокровищами. Пирамиды, помидоры, Тутанхамон, чаша Грааля, говорят, тоже в Каире находится.

— Ага, прямо под пирамидой Хеопса.

— Ну хватит, наконец, говорить ерунду. — Ирина взмахнула рукой и поправила волосы. Малахитовые фигурки на браслете гулко звякнули друг о друга. — В конце концов, у нас тоже есть нефть. Разве эта дурацкая война не выгодна нам? Она заставляет американцев покупать нашу нефть!

Черноусый Алеша протянул руку через столик и схватил ее за левое запястье.

— Ирусик! — Сережа облокотился щеками на обе свои ладони. — Ирусик! Это так мило выглядит, что ты ничего не знаешь. Ну, абсолютно ничегошеньки!

— Откуда у тебя этот браслет? — Алеша продолжал держать девушку за запястье. — Я точно помню — точно такой же я видел вчера у мадам в нашем джипе. Правда у нее он был на ноге. Но ее нога была у меня прямо под носом.

— Я нашла его вчера вечером у себя в подушке.

— А ты имеешь представление, что чужие вещи нельзя носить? — Алеша явно разозлился не на шутку. Он крепко сжал ее руку.

— Ну ты спросил. Не видишь, Ирусик у нас, как овца на Шипке, ничего не понимает, что происходит, только глазами хлопает.

— Теперь ты ее вообще ошарашил… Теперь тебе надо будет объяснить, чего овца там оказалась, и что такое Шипка.

— Да перестаньте же! — Ирина вырвала свою руку и встала. — Что я должна была делать с этим браслетом?

— Попытаться найти хозяина, — Алеша был непреклонен. — Минимально. Ты что же, не узнала его?

— Узнала. Но где же я ее найду?

— Отговорки. Надо просто позвонить нашему куратору, что вчера нас развозил, и все дела.

— У меня нет мобильника.

Сергей присвистнул.

— Здорово ты ездишь в турпоездки. Чувствуется опытный турист. Без зубной пасты, щетки, мыла и мобильника.

— Ну, не важно, — Алеша уже достал свой телефон и набирал номер. — Сейчас все узнаем. Я помню в какой отель ее везли. Алло, — заорал он в трубку. — Скажите, вчера вы везли девушку в «Гейсум». Как ее имя, и в каком номере она остановилась? Дело в том, что у нас были одинаковые сумки, и я только сейчас обнаружил, что у меня ее багаж. Да, да, а у нее — мой. Да, разумеется, я сам к ней подъеду. Имя только скажите.

Он замолчал и сосредоточено слушал.

— Ну, все в порядке, можем трогать. Она в «Фараоне».

— Ты же говорил, что в «Гейсуме», — Сергей неодобрительно посмотрел на него. — «Гейсум» — то как раз рядом, за изгородью.

Алеша встал и придвинул стул к столику.

— Да ее туда вчера и завезли. Но утром она сказала, что недовольна, что ей там все не нравится, даже завтрак, и попросила увезти ее оттуда. Выбрала — «Фараон»

— Ну пошли, только где это? — Сережа тоже встал.

— Я могу вам помочь, — Альмар тоже поднялся, и его белая до голубизны сутана снежными складками заструилась вдоль тела. Теперь он уже не казался таким солидным и внушительным. Тонкий шелк ничего не прибавлял к его щуплой фигуре.

Ирина тоже встала и засунула руки в карманы джинс.

— Все это очень хорошо. Мы бедные и честные люди, все у нас честно и благородно, мы не даем на чай, не подаем нищим, мы ищем хозяев подкинутых браслетов.

Все смотрели на нее с недоумением, желая понять, к чему она клонит.

— На чай может давать и не обязательно, но ЗА чай — надо заплатить.

Она оглянулась к заведению и громко позвала парня. Все засуетились. Расплатившись, русские обернулись к египтянину.

— А чем вы можете помочь? — обратился к нему Алеша.

— Советом. Садитесь на маршрутку и скажите шоферу название отеля.

— Эх, лучше бы материально, — Сергей был разочарован. — Пошли. Приятно было познакомиться.

Ирина кивнула Альмару, и трое русских пошли ловить на дороге маршрутку. Оглянувшись уже у дверей машины, девушка успела заметить, что египтянин говорит по телефону. Он был очень сосредоточен, брови сдвинуты, и глубокая складка образовалась у него между бровей.

Рассевшись кое-как в тесной маршрутке, они объявили шоферу свое место назначения.

— А почему ты говоришь, что Грааль в Каире? — Ирина сидела напротив усачей. Они оба засмеялись.

— Ты еще и Грааль собираешься прихватить из этой турпоездки? Деловая девочка! Вместо мобильника себе в кармашек Грааль положить! — Сергей вытаскивал из кармана рваные местные купюры для шофера.

— Как это — в кармашек?! Это же не какие-то документы!

— Это еще что за новости? Скажи, Ириш, ты хоть о чем-нибудь имеешь представление?

— Ну, так у Дэна Брауна в «Коде да Винчи»…

— Ах, господина Брауна… Ну… ты еще Фоменко вспомни, иль Резуна-Суворова. Жуть!

— Почему вы над всем издеваетесь? Это солидная книжка.

— Скажи еще — в твердой обложке… Эх, Ирка, в книгах много чего пишут, как и на заборах… А за забором вряд ли что-нибудь найдешь, акромя картофельных очисток.

— Ну, спорьте — нет, а у Леонардо да Винчи в «Тайной вечерне» и правда женщина нарисована! — девушка отвернулась к окну.

— Браун — аферист и выдумщик. Извратил идею, только и всего. Тщательно выпестовал свою ахинею, разгладил и полил историческим соусом.

— Откуда ты знаешь? — Ирина снова повернулась к нему. — Может это правда какие-то документы, легенды, карты?

— О, я чувствую наша беседа свалится на столь опошлено — популярный орден тамплиеров… угу… потом ты спросишь — а где же все-таки золото Тамплиерское, далее — кто такой Живечь Гразинский и Самуэль Рауфф… и пошло… и поехало…

Маршрутка начала высаживать пассажиров, набранных в Хургаде. Она часто останавливалась, туристы толкались, пробираясь к выходу. Дверца то и дело хлопала, шофер ругался.

— «Фараон» — объявил он и затормозил.

— О, это же наш хоутель, — Алексей выпрыгнул из маршрутки. Сергей и Ирина замешкались.

— Что случилось? — Алексей стоял и держал дверь.

— Да ничего, просто напрасная затея. Вряд ли это ее браслет. Как он оказался в моей комнате?

Ирина сидела в глубине маршрутки и не собиралась выходить. Шофер начал орать что-то по-арабски, и черт знает каком еще языке. Но и так было ясно — он ругается.

— Давай, давай, выходи. Разберемся, — Сережка потянул ее за руку. — Или ты дальше поедешь?

Она вышла, и машина тут же газанула. Вокруг была пустыня.

На другой стороне дороги за забором находился оазис. Огромные ворота открывали вид в другой мир, зеленый, с теннисными кортами и голубыми бассейнами, с кустарником и зелеными лужайками. Над всем этим великолепием возвышалась гигантская стеклянная пирамида отеля. Выглядел он роскошно. Вся компания медленно шла к пропускному пункту.

— Вооо… У Брауна тоже… пирамида. Там у него заканчивается так, пирамида, но не египетская, а парижская. В Лувре. А под ней — спрятан Грааль, — Ира с восторгом смотрела на великолепный отель.

— Ирусик, дорогой, прекрати приводить в качестве доводов писульки Брауна. Его художественный вымысел не имеет ничего общего с исторической действительностью.

Они миновали пропускной пункт и шли теперь мимо теннисных кортов. Один из них был занят молодой и красивой парой. Высокий, загоревший парень с мускулистыми ногами и изящная, но проворная женщина ловко и красиво посылали мяч навстречу друг другу.

— А вы-то откуда можете знать? Может эти документы и правда там?

— Какие документы?! — Алексей уже почти кричал. — Ты что? Ты же умная девочка, ты себе вообще чашу Грааля визуально как представляешь?

— Я уже не знаю. Никак не представляю. Сокровище!?

— Ну, здрасьте, приехали… Иосиф Аримофейский собрал в кубок (чашу) кровь Христову, когда Христос был распят на кресте. Эта чаша (кубок представляешь себе?) — и есть Грааль. Считается, что это величайший АРТЕФАКТ исторического, религиозного и оккультного значения! Только представь себе — чаша с кровью Христа! Туринская плащаница наделала столько шума, а тут — Грааль!

Вся компания подошла к гостинице. Пять звезд красовались прямо над входом.

Зеркальные двери бесшумного разъехались в стороны. Отполированный до зеркальности пол отражал прозрачную пирамиду, устремившуюся вверх хрустальным шатром.

В просторном холле лениво двигались загоревшие туристы. В огромных креслах сидели выезжающие с сумками и чемоданами. Верх вела блестящая лестница с латунными отполированными перилами. Она заканчивалась смотровой площадкой, для обозрения всей картины в целом. Внизу стояли столики. Именно тут происходил процесс принятия пищи во время завтраков и обедов.

— Так, — Сергей огляделся. — Нам-то нужен рецепшн. Воот.

Он быстро пошел к стойке с ключами и маленьким арабом, разговаривающим по телефону.

— Так, я что-то поторопился. Алеш, давай сюда. Вся инфа у тебя, — он прокричал это немного отставшим спутникам.

— Послушайте, а что вы хотите? Вызвать ее по телефону что ль? — Ирина с удивлением посмотрела на усачей. — Так она и выйдет к вам. К нам, то есть. Давайте найдем ее номер и дернемся туда. Вдруг повезет, номер окажется открытым, и мы сможем без лишних разговоров подбросить ей ее браслет!

Рыжий и черный с удивлением посмотрели на нее.

— Тьфу ты, растудрить твою в качель! Это все вчерашний коньяк, наверное. Так… Заново… Что требуется? — Сергей уставился на черного.

— Ну, ты внимательнее зри. Требуется вернуть браслет по ходу, выяснив ее ли он вообще, держа под прицелом главную линию — на фик она там шныряла?

— По любому, вызывать ее не стоит. Пошли к номеру. — Серега двинулся к проходу, ведущему к главным корпусам отеля.

— Так номер-то какой? Что молчишь-то?

— «189».

Они вышли на открытую веранду, вдоль которой размещались номера. Корпус тянулся полумесяцем. Коридор был доступен с одной стороны ветру и солнцу, и можно было, по желанию, пройти в главный корпус, либо спуститься вниз, к бассейнам.

— Вот, — Сергей внезапно остановился. — Вот «189». Стучать?

— Нет, перестукиваться. А зачем тогда пришли-то?

Алеша стукнул несколько раз в дверь. Подождал. Потом повторил свой стук, но уже более настойчиво и громко. Наконец, он громко попросил открыть. Никто не отозвался. Все молча переглянулись.

— Что теперь? — Ирина с тоской посмотрела на водную рябь бассейнов. — Пойдем, поищем ее на территории. Узнаем ее вряд ли, но хоть прогуляемся.

— Почему не узнаем? Тебе что, браслет жаль? — рыжий улыбнулся.

— Потому что трудно узнать человека без одежды, если видел его всего один раз и прикрытого по всем параметрам.

— Не очень-то она и прикрыта была вчера. А ты вообще только сокровища видишь. По браслетам людей узнаешь.

Сережа двинулся по ближайшей лестнице вниз. Остальные побрели за ним. Ирина подняла руку с браслетом и тряхнула малахитовыми фигурками.

— Рослин. Там наверняка сокровища. В английской церкви.

— Какая еще церковь? Какие сокровища? Все реквизировано!

Алеша подошел к большому павильону из матового стекла и заглянул в дверь.

— Ребята, да тут закрытый бассейн с джакузи! — крикнул он. — Кто хочет искупаться?

— А нас не попрут отсюда?

Ирина и Рыжий тоже вошли за ним внутрь. Крыши не было. Стены матового павильона надежно закрывали от сильного и холодного ветра. Солнце освещало бассейн и лежаки. Вода бурлила и пенилась. Никого не было.

— Так, я купаюсь.

— Я тоже.

Усачи подошли к одному из лежаков и стали дружно стягивать шорты. Они вместе прыгнули в бурлящие пузырьки.

— Вау, а водичка-то, с подогревом. Блаженство! Залезай! Только не говори, что у тебя купальник вместе с мобильником.

— Ну вот еще! У меня его и не было.

Ирина стянула джинсы и футболку. Белый кружевной лифчик и белые обычные трусики вполне соответствовали месту похожему на большую домашнюю ванну. Она спустилась по ступенькам и побрела туда, откуда вырывались пузырьки.

— По четыре раза проплывем и сохнем, идет?

Алеша, не дожидаясь согласия остальных, начал считать круги. Ирина развернулась спиной к источнику бурления и повисла на барьере. Она закрыла глаза и подставила лицо солнцу.

— А может Грааль — это вообще пра пра пра внучка Христа? Браун тоже что-то такое говорит. И потом, был еще какой-то Грааль у короля Артура, который успокаивал своих рыцарей, чтобы не порубали друг друга за круглым столом.

— Не какой-то! — Алеша остановился. — Не какой-то, а именно этот. Но это просто приукрас в мифологии бриттов, только и всего.

Ирина открыла глаза.

— А ты-то откуда знаешь все это?

— У нас преподавали. Например, академик Соловьев (не путать с историком) утверждал, что Грааль, оперирующий в культе рыцарства и саксов, есть не что иное, как элемент укрепления сомнительно — разрозненных фактов.

Девушка первая поднялась по ступенькам. Она пододвинула пластиковый лежак на солнце и с удовольствием вытянулась на нем.

— Хоть песок смыли. Пустынный. А то пылищи-то на этом курорте, как в шахтах.

— Ты что, в шахтах была? — Сергей занял соседний лежак.

— Ну да, под Рослином. Британский Грааль искала.

— Да не было никогда у бриттов Грааля! Это миф, воспетый рыжими островитянами. Чушь собачья!

Алексей шумно выбрался из воды, подтянувшись на бортик прямо около них. Он придвинул еще один лежак и уселся, облокотившись на колени.

— А чего ты вообще к Граалю-то привязалась?

— Да так, к слову, чтобы разговор поддержать. Говорить о браслете что ль?

Она не успела произнести последнюю фразу, как в купальню вошла вчерашняя девушка. Она была в розовом купальнике. На ногах были прозрачные пластиковые шлепки. На плечо было наброшено полотенце. Соломенные волосы были собраны, как и вчера, в высокий хвост.

Она вошла, ни на кого не посмотрев, и бросив полотенце на ближайший к входу лежак, прыгнула в воду. Именно прыгнула, как делают это маленькие дети.

— Давай ты, с нами она и вчера не разговаривала, — Сергей приподнялся на лежаке и дотронулся до плеча Ирины.

Ира недовольно посмотрела на него и встала.

— Вы знаете, вы вчера не потеряли свой браслет? Мне кажется, что я нашла именно ваш браслет. Посмотрите.

Она расстегнула застежку, и протянула девушке звенящую малахитовыми фигурками серебряную змейку. Та молча посмотрела на него, потом на Ирину. И покачала головой.

— Это не мой.

— Как же так? У вас вчера на ноге был точно такой же. Может вы просто не заметили, что потеряли? Может посмотрите?

— Не было у меня такого браслета. Вы просто меня с кем-то перепутали.

— Послушайте, — Алеша не выдержал и вступил в разговор. — Еще скажите, что это не вы вчера прилетели вместе с нами!

— Именно так и скажу.

Она быстро поднималась по ступенькам бассейна. Завернувшись в полотенце, не сказав больше ни слова, и не посмотрев на Ирину, она вышла из купальни.

— Похоже, девушка привыкла говорить только с принцами крови.

— Сейчас она натравит на нас администратора. Одевайтесь живо!

— Чертовы буржуи, — пробурчал черный усач, натягивая шорты на мокрое тело. — Даже высохнуть не успел.

— Ну, не замочат же они нас.

Сергей прыгал по краю бассейна, пытаясь попасть в штанину…

— А может просто передать через рецепшн? — Ирина подбросила на ладони звенящий браслет. — Я, конечно, и правда ничего не знаю, но вы-то что думали, что если это ее браслет, она что скажет вам? Что уронила его в моей комнате что ль?

Усачи молчали.

— С чего мы вообще сюда притащились-то?

— Ну, узнать умеет она разговаривать или нет.

— Ну, да. Ладно пошли отсюда.

Они медленно двигались по асфальтовым тропинкам, обсаженным с двух сторон густым высоким кустарником. Мимо то и дело проходили загоревшие туристы в шортах и купальниках. Все это напоминало игрушечный лабиринт, в котором петляли тропинки.

— Нет, раз уж мы сюда приехали, мужики, давайте под дверь подсунем и убежим, — Рыжий был настроен решительно.

— Да тебе лишь бы только куда-нибудь подсунуть. — Алешка хмыкнул в усы.

— Ну, хорошо, хорошо, только поехали отсюда, — видно было, что девушке надоела эта история. — А браслет выбросим.

Внезапно за кустами с соседней дорожки стали махать руками и орать:

— Серый! Бобер! Да посмотрите же вы направо! Что же такое, оглохли что ль?

Мужчины послушно посмотрели направо. Ирина тоже. Там, над кустами отчаянно жестикулировали трое.

— Вот это встреча! Не успели расстаться, как снова встретились.

— Так, давайте-ка пролезайте сюда.

— Ну, уж нет, с нами дама, она не солдат — через кусты пролезать.

— Тогда быстро проходите вперед. К бару. Чего тут ошиваетесь?

— Нет, я просто удивляюсь, как вы в Афгане выжили, такие здоровенные, — Алеша пытался пролезть через кусты.

Наконец, дорожки соединились и компании встретились.

— Идем в бар, чего тут по дорожкам ходить. Встречу отметим.

— Естественно пошли, только надо одну штуку вернуть, мы собственно, для этого…

Они поднялись по лестнице на открытой веранде. Поравнявшись с номером, они не стали снова стучать. Алеша положил браслет на пол и просунул его в щель под дверь расческой. Затем он поднялся и прислушался: все было тихо.

— Зачем лысому расческа? — обратился он к остальным. — Чтобы быть полезным членом в обществе!

— Ребята, а вы точно не бомбу под дверь подсунули? — самый высокий в клетчатой рубахе был самым загорелым.

— Бомбу мы приготовили для тебя.

— Так, ну пошли. Посмотрим, что за бомба.

Вся толпа вошла в холл. Тут все так же сидели отъезжающие, ожидавшие прибытия трансфера.

— Анютка! — внезапный крик привлек всеобщее внимание. Ирина вздрогнула и посмотрела в сторону самого дальнего кресла. Там сидел невысокий, лысоватый парень. Он отчаянно махал ей руками. Рядом с ним стояли две сумки и что-то завернутое в бумагу, большое и фигуристое. Она сделала парню знак рукой и обернулась к спутникам.

— Кажется, это меня. Я сейчас приду.

Не дожидаясь ответа, она быстро пошла к махавшему ей руками парню. Приблизившись, она чмокнула его в щечку и уселась рядом.

— Ну, это надолго, — Сережа с тоской посмотрела на сцену встречи. — Пошли ребята, чего время зря терять на чужие нежности.

Подмигивая и посматривая на Ирину, все прошли вглубь пирамиды, в ресторан.

— Дань, ты уезжаешь сейчас? — Ирина дотронулась до его руки.

— Да, вот и автобус, черт, не успели поговорить.

Девушка вскочила и засуетилась перед ним.

— Послушай, у тебя деньги остались? Одолжи мне, у меня украли все. Не знаю, как домой вернусь.

Парень медленно поднялся с кресла.

— Ну не знаю. У меня же карточка. Сейчас посмотрю.

Он полез в карман и вытащил наличку.

— А сколько тебе?

— Господи, а сколько есть-то?

— Здесь пятьсот.

Она взяла у него купюры и засунула их в передний карман джинс.

— Мне еще мобильник нужен, — она с надеждой посмотрела на него.

— Ну, нет, дорогая моя, мне и самому он нужен, тут все телефоны, все номера, и я жду важного звонка сейчас.

Он уже шел в сторону выхода. На одном плече висела сумка. В правой руке у него был сверток. Ирина семенила рядом с ним, обгоняя его и пытаясь заглянуть ему в глаза.

— Ну пожалуйста, Дань, мне очень нужно, я тебе все перепишу. Дай мне свой мобильник, мне здесь не купить, да и не на что.

— Нет, сказал, не могу, значит, не могу.

Данила закладывал свои вещи в автобус. Он посмотрел с сомнением на сверток и тоже положил его в багажник.

— Ну, все, рад был встретить, я и не знал, что ты в Африке.

— Ну, дай хоть позвонить. Только один звонок.

— Какой звонок, Анютка?! Автобус ждет! Я улетаю сейчас, — он стоял у открытого автобуса. — Ну, все, пока.

— Послушай, позвони сестре тогда сам. Позвони прямо сейчас. Скажи, что видел меня. Прямо сейчас позвони. В автобусе. А то потом забудешь.

— Ладно.

Автобус поглотил его провалом, закусив еще несколькими туристами, закрыл двери и медленно тронулся к воротам.

Ирина снова вошла в огромную стеклянную пирамиду.

В ресторане шесть человек — встретившихся ветеранов Афгана — не смогли поместиться за одним столом. Они сдвинули два и шумно пожирали сосиски. Девушка была встречена громкими возгласами.

— Анютка!!!! Вот где собака зарыта! А я-то думал, что в этой девушке мне не нравится. Оказывается — ее второе имя! — Сергей пододвинул ей стул.

— Слабоостроумие. Лучше сосиски мне закажите.

— Лучше? Лучше чего? Мы просто даже не знаем, как теперь тебя называть. Можно я буду тоже звать тебя Анюткой?

— А я — Ириной. — Алеша проглотил кусок.

— Звать можно. Только куда?

— Так я не понял, ты что, крещеная что ль?

— Нет, я мусульманка. Разве не видно? Я с нефтью.

Все замолчали и удивленно посмотрели на нее.

— Так, стоп, а что с нефтью? С чьей именно нефтью?

Загоревший и клетчатый отодвинул пустую тарелку.

— Ну вот, да какая разница? — Ирине принесли сосиски, и она с удовольствием воткнула вилку в одну из них. — Вот они, — она кивнула на Сергея и Алешу, — запилили меня, что я совсем ничего не знаю. А я говорю, что, мы сейчас золото лопатой гребем на войне американцев в Ираке.

— Из-за войны США не могут добывать нефть в Ираке. Чудесную, высококачественную нефть. Прямо из песка, почти не буря. А ведь так надеялись. Итог — из Ирака они не получают сейчас вообще НИЧЕГО, в то время как довоенный валовой коэффициент составлял 28%.

— Это ты о навязанной ими программе — «Нефть в обмен на продовольствие и медикаменты»? — Алеша расправился тоже со своим обедом.

— Да, о ней. — клетчатый заказал кофе. — А теперь? А теперь вообще НИЧЕГО.

— Только расходы на содержание контингента. А ведь это все нефть. А как же? Танки, самолеты, бронетранспортеры — это все топливо.

— И что теперь, спросите вы меня. А теперь штаты действительно вынуждены скупать НАШУ, грязную, низкого качества, российскую нефть. Да по рыночной цене.

— Вот, я же говорила. Что война эта нам выгодна! — Ирина торжествующе посмотрела на Сергея.

— Да ее добыть надо. Бурить. В мерзлоте. Гнать по трубам. Рабочим — телогрейки, свет, еда калорийная. Вы считаете? — клетчатый посмотрел на Ирину, поедающую свои сосиски.

— Ну-ка, Анютка, живо посчитай, и отметь еще амортизацию и прочее, — Сереже явно не нравился этот разговор.

— Заметьте — это дороже иракской чудесной нефти. НАМНОГО — МНОГО дороже. И на столь же много — хуже качеством. Мы продаем — они вынуждены покупать. Нам выгодно?

— Да! Конечно! — Ирина глотнула кофе. — Да что тут спрашивать, все же на поверхности!

— Анютка, да ты просто умница! — Сергей отодвинул от нее пустую тарелку.

— Господи, где вы взяли этого наивного ребенка? — клетчатый посмотрел на усачей. — Нет, правда! — он снова посмотрел на Ирину. — Если все идет хорошо, то значит, вы чего-то не замечаете. Кажется, это Конфуций сказал.

— Понимаешь, деточка, ведь запасы нефти в нашей стране не резиновые! — Алеша стал серьезным. — Янки что…

— А что янки?

— А то, Анютка, мы отдаем Невосполнимые ресурсы страны за что?

— За что?

— О, всего лишь за крашеную зеленую бумагу. Да. По сути, хоть и подкрепленную словом ЕС, но бумагу.

— Ну, вы скажете тоже, бумага тоже денег стоит.

— А янки не глупы! Отнюдь нет! — Алешка тоже взял чашку с кофе. — Эти сучьи дети еще с 70-х запретили добычу нефти на своей территории. А мы — нет. У нас кончится, у всех кончится, а у них будет. Это страшно. Топливо для ракет, крейсеров, танков… Машин и тракторов.

— Да ну вас, вы, небось, военные. У вас вся жизнь на патриотизме — всегда — «Широка страна моя родная!» — Ирина откинулась на спинку кресла. — Можно подумать, у нас нефти мало.

— Мы вовсе не военные. А насчет ура-патриотизма, — так это не к нам. Это, похоже, у вашего поколения с детского сада — «широка страна моя родная, много в ней»… МАЛО!

— Но ведь я помню, еще в детстве читала, что наших запасов на 20 лет хватит, минимально.

— Да, это еще один лживый приемчик. Нефти хватит лет на 20… Но! В этом весь трюк.

— Дело в том, Анютка, что все наши запасы и нефти, и газа находятся так глубоко под землей, и в таких местах чашежопых, что добыча этих ресурсов из-под земли и перекачивание по трубам, будет в тысячу раз выше себестоимости всего продукта. В тысячу!

— Ты хоть знаешь Ир, что сейчас не только добыча этих ресурсов, но и разведка их убыточна? Мы говорим Западу — за то что построите вышки и трубопроводы, качайте себе сколько влезет… А они нам — поищите дураков в другом месте.

— Ну, все, все, вы меня убедили. Приеду, скажу, чтобы перестали нашу нефть продавать. Только для колготок немного.

Все засмеялись и облегченно вздохнули. Разговор всем надоел.

— Ириш, зачем тебе колготки? Ты все равно из джинсов не вылезаешь.

— Нужно же иметь что-то роскошное и раритетное.

Ирина поднялась и как раз вовремя. К ним шел администратор. И не один.

— Вы являетесь постояльцами нашего отеля? — обратился он почему-то к Рыжему. — Будьте любезны покажите карточку.

— Что показать? — Сережа не двинулся с места.

— Все, все, мы уходим, — Ирина сделала несколько шагов из-за стола. — Мы зашли посмотреть, как у вас тут здорово. В следующий раз закажем ваш отель.

Она улыбнулась администратору и строго посмотрела на своих спутников.

— Да, ладно, правда. Не драться же тут. Поехали к нам, там у нас никого, пустой отель, и коньяк в номере есть.

— Коньяк у нас тоже есть. Сейчас принесем. Подождите. Запишите на мой номер, — клетчатый быстро допил свой остывший кофе.

— Мы пойдем на дорогу, вы догоняйте.

Все поднялись из-за столика. Компания разделилась.

— Ирусик, а кого ты встретила? Спросить можно? — Сергей снова перешел на первое имя.

— Но не нужно.

— Эээ… Тогда почему Анютка? — усачи решили выбить из нее признание.

— Так, на пару решили допрашивать? И кто из вас злой?

— Мы оба роботы. Надо просто знать, где у нас кнопки.

Они уже стояли на дороге за воротами и высматривали маршрутку. Торопливо подошли остальные. Они переоделись и сменили шорты на джинсы.

— Так… я так и не понял, почему вас то Ириной зовут, то Анюткой? — клетчатый повторил уже прозвучавший вопрос.

— Ты решил познакомиться? — Вот так знакомятся с девушкой в Африке. Думаешь одно, а получаешь… Как царица Хатшепсуп. Девка с бородой.

— Да ничего не получаешь, — Ирина улыбнулась. — Это мой брат двоюродный. Кузен. Я его давно не видела. Меня дома все Анюткой зовут.

Наконец подъехала маршрутка. Еле-еле затолкавшись в тесную машину, они закрыли дверь, громко хлопнув ею. Шофер заворчал и ворчал до тех пор, пока ему не сунули деньги. Он только тронул рычаг переключения скоростей, как произошло что-то невероятное.

Величественная Стеклянная Пирамида, что доминировала тут над пространством, одновременно напоминая и фараонов, и Лувр, вдруг сморщилась и стала оседать. Она сворачивалась и скатывалась, как в фантастическом фильме ужасов и, наконец, стала разбрызгиваться ливнями осколков. И тут раздался грохот. Страшный грохот взрыва. Языки пламени и черного дыма вырвались из-под обломков.

Все застыли в ужасе. По крыше маршрутки застучали осколки.

— Гони! — дотронулся Клетчатый до плеча водителя. — Да езжай же!!! Вдруг сейчас еще раз рванет!

Дважды просить не пришлось. Тот рванул. Вслед машине из ворот выбегали люди. Они махали руками и что-то орали.

Всю дорогу никто не проронил ни слова. Уже ближе к Хругаде им встретился патруль автоматчиков, выезжавший с сиренами и автопоездом из города.

Высадили их чуть раньше. Шоссе было перекрыто: освобождали проезд для военных и полицейских машин.

Начинало темнеть. Было время вечерней мессы. Местные жители заполняли небольшую мечеть, похожую на обычный дом. Дверь был открыта. Мужчины на ковриках в чалмах, или тюрбанах, в длинных балахонах, или в пестрых рубашках и штанах, без всякой повязки на голове, стояли на коленях и плюхались лбом об пол. Они были босыми. Вся обувь стояла за дверью, на улице. Тут были и пляжные шлепки, и сандалии, и хорошие настоящие ботинки. Внутри, в глубине помещения висели часы. На них было без пятнадцати шесть.

— Значит, я так понимаю, вы теперь к нам переселяетесь? — нарушил молчание Сережа.

— Так вроде и шли с коньяком к вам. У вас и заночуем. Хорошо, удалось коньяк спасти. А то сейчас бы с их сухим законом сдохли бы.

— Вы думаете, там все полностью рухнуло? — Ирина не поднимала глаз.

— Думаю что да. Вот скорые едут. Можно спросить. Вот госпиталь.

Машины останавливались, прямо на мостовую выносили носилки с прикрытыми тряпками телами.

Одна из них затормозила прямо перед Ириной. Двери распахнулись, и два араба стали выносить трупы. Они оставляли их прямо на асфальте перед госпиталем, в ожидании, когда врачи и медицинский персонал перестанут заниматься живыми, и займутся мертвыми.

От удара одно из тел дернулось, и из-под пленки выскользнула рука. Ирина вскрикнула. На мостовой лежала окровавленная женская маленькая ладонь. На запястье был изящный серебряный браслет с малахитовыми фигурками. Одной фигурки не хватало. Вместо нее на серебряном колечке болтался маленький обломок уральского малахита.

— Боже мой! — это же она, и опять тот же браслет! — Сергей присел на корточки перед носилками. — И салатовые ногти.

— Погодите-ка, погодите-ка. Это вот эту штуку вы ей под дверь подсунули? — клетчатый сел рядом и взял окровавленную руку. — Так… это… интересно…

Он отстегнул браслет.

— В нем есть что-то необычное. Вы чувствуете зуммер? — он передал браслет по кругу. Сергей протянул его Ирине. Та замотала головой.

— Ну уж нет. Хватит с меня этой штучки, не хочу даже в руки брать.

— Да возьми же ты. Посмотри, было так раньше, или нет.

Сергей почти силой вложил браслет ей в ладонь. Серебряное украшение еле уловимо вибрировало. Она с удивлением уставилась на него.

— Нет, такого раньше не было. Алеш, правда ведь этого не было? Ты же трогал его тоже, — она протянула ему браслет.

— Послушайте, ребята, и так все ясно. Вот смотрите, — Алеша достал маленький ножик и подковырнул пластинку застежки. Внутри был тончайший, невесомый, крохотный электронный чип. — Видите? Эта электроника работала на прием сигнала. Скорее всего, со спутника. А потом передавала сигнал механизму бомбы, которая должна была находиться в непосредственной близости от браслета.

К подъезду госпиталя подвозили и подвозили живых и мертвых.

— Пошли отсюда скорее в гостиницу, там все разберем, — Сергей сделал несколько шагов от госпиталя. — Пошли отсюда, — повторил он.

— Тебе не кажется, что надо все это показать кому-то? Например, полиции, — Клетчатый недоуменно смотрел на ребят.

— Не знаю, но сегодня не время для робокопов. Тем более, куда тут идти? — Сергей все дальше и дальше отходил от госпиталя. — Да пошли же отсюда.

Вся команда тронулась в сторону гостиницы.

Совсем стемнело. В проулке, как всегда под фонарем стояла кучка молодых арабов. Они молча посмотрели на проходящих.

Гостиница встретила их тем же пустым холлом. Ребята подошли к заспанному арабу на рецепшн. Беженцы зарегистрировались и заплатили за номер. Служащему было все равно. Он даже не спросил, где их багаж.

Было время ужина, и все, не заходя в номер, пошли в столовую. Там было почти пусто, не считая молодой парочки, что проводила тут, видимо, медовый месяц. Непонятно было, то ли постояльцы съехали уже, прослышав о взрыве, то ли тут и не было никого.

Кормили овощными солянками, тушеными помидорами, макаронами и чем-то еще. От страха и адреналина, от фантастичности и нереальности происходящего проснулся аппетит. Все жадно и дружно набросились на ужин. Несколько минут никто не говорил ни слова.

— А вы не боитесь, что устройство опять сработает? — первой нарушила тишину Ирина.

— Вот что, девочка моя, объясни нам лучше другой вопрос — кому ты нужна, чтобы тебе подкладывали такое устройство? Ты что, агент 007? Несколько разведок окучиваешь? — Алешу прорвало, он с ненавистью посмотрел на Ирину.

— Полегче, полегче, совсем сбесился что ль? Какой она агент? Ты только посмотри на нее — она сама этот браслет на руку нацепила! Как ворона, — Сергей похлопал друга по плечу. — Лучше давай посмотри что там. А то правда сейчас опять взлетит что-нибудь, но уже не так далеко.

— А разве было далеко? — Клетчатый достал из сумки коньяк. — Вы как хотите, ребята, но я сегодня второй раз родился. Не встретились бы вы нам, и мы бы взлетели вместе с этой… А кто, кстати, та, что погибла? Ведь это ее, как я понимаю, браслет был?

— Вот смотрите, — Алеша вынул из кармана злополучное украшение. — Вот. И так ясно. Это трансформатор. Он изменяет и передает сигнал со спутника на приемник бомбы. Включает ее. Если она находится в радиусе действия его импульсов.

— То есть, если наша Ирка с браслетом входит в непосредственную близость бомбы, то… бах… — Сергей дотронулся до задрожавшей руки девушки.

— Да, — Алеша кинул серебряную побрякушку на стол. — Именно так. Очень удобно, когда хочешь взорвать кого-то конкретно. Можно подбрасывать бомбы по ходу его передвижения, выбирая момент, время, место, сопровождение, антураж, так сказать, сцену действия. Очень удобная и дорогая штучка.

— Ну, можешь повесить себе этот чип на шею и ходить так, пока тебя не выберут следующей жертвой, — белобрысый вдруг вступил в разговор. — Я полагаю, что надо эту штучку немедленно отнести кому следует.

— Не думаю, — Сергей налил себе коньяка Клетчатого. — Нас, возможно, и так уже разыскивают. Мы туда приехали, мы оттуда уехали, и все это, заметьте, непосредственно во временной близости от взрыва.

— Но… откуда свидетели-то? — Алеша тоже вдруг забеспокоился. — Там, небось, в гостинице мало что осталось.

— А шофер маршрутки? — Клетчатый тоже плесканул себе коньяка. — Ну-с, дорогие мои ветераны, за новое рождение. В очередной раз.

Все дружно выпили. Ирина сидела, тупо рассматривая свою пустую тарелку.

— Ириш, и все же. Ты успокойся, выпей хотя бы глоток коньяка и скажи нам, пусть мы старые и тупые, но объясни нам, что происходит? — Алеша опять решил выяснить все. — Почему тебя хотели убить? Тебя, и для гарантии еще человек тысячу. Ты кто вообще по жизни?

Все замерли в напряженном молчании, внимательно следя за движениями девушки.

— Я, я не знаю, я — просто художник. И все. Я честно не понимаю. Что такое происходит. Я просто художник… — она вдруг закрыла глаза рукой и заплакала.

— Ну, успокойся, успокойся девочка. Давай подумаем вместе. Хотя…

— Хотя мы и старые, и тупые… — захохотал Клетчатый. — Ты что, что-то не то нарисовала?

— Я не знаю. Я ничего такого не рисовала. Я совсем обычная, — Ирина рыдала.

— Может случайно стала свидетелем чего-то? Вспомни, может ты видела что-то необычное? — Сергей опять взял ее руку.

— Ребята, да она, небось, слиняла с воровским общаком, — Алеша перешел на жаргон.

— Неее… я видел, как ей тот брат в «Фараоне» денег дал. Совсем немного. Она сама на мели.

— Может она кредитку украла и код не знала, или забыла? Я вот тоже забыл, не могу 43 рубля снять. А из-за этих 43 рублей в лом в банк ехать.

— А где тогда кредитка? Что ж она совсем что ль темная?

— Ну, темная или нет, может она и правда — знать не знает, с чего они за ней бегают?

— Не знает, что у нее кредитка есть?

Они разговаривали так, как будто бы девушки не было рядом.

— Ну, может она случайно столкнулась с кем-то, за кем гнались плохие парни, а он ей и сунул в трусики кредитку. И умер подстреленный. А что?

— Что ж она с тех пор трусы что ль не снимала?!

Все дружно и весело заржали, подняли свои чашки и чокнулись.

— Давайте выпьем за то, чтобы иметь то, что имеют те, кто имеет нас, — поднял свой коньяк Алеша.

— Больно сложно накручено, а что именно они имеют? Нас же вроде. А… так мы и так у себя есть…

— А вы помните того араба утром? Он ведь и браслет видел, и знает, куда мы пошли. Ты что, связана с Аль Кайедой? — Алеша снова злобно посмотрел на Ирину.

— Я больше не могу, — Ирина встала. — Я пойду, пройдусь. Посмотрю, что там у госпиталя.

— И даже не думай теперь, если кто-то за тобой охотится, должен сделать ответный шаг, раз ты его на его же бомбе подорвала. Сиди тут тихо, как мышка, — Сергей встал и преградил ей путь.

— Мне нужно походить, ну хоть немного. К тому же, все равно от них не спрячешься…

— В любом случае, деточка, завтра мы идем в полицию, как бы то ни было, но браслет — это часть детонатора.

Она встала и пошла к выходу. Сергей тронулся за ней следом.

— Сережа! Не ходи!

Друзья дружно заорали ему вслед. Алеша догнал его у выхода из столовой. Они недолго пошептались и вернулись за стол.

Ирина оказалась на улицах Хургады одна. Никто не пошел с ней. И даже арабы, что кучкой стояли напротив гостиницы под фонарем — исчезли. Она брела по пустынному городу, пытаясь найти госпиталь. Она узнала здание по рядам носилок, накрытых кое-как и разбросанных прямо на тротуаре.

Внезапно послышался шум машины. Анна оглянулась. Из-за поворота выскочил грузовичок. Он несся на бешеной скорости, что, впрочем, не вызвало удивления — тут все водители носились как сумасшедшие. Но машина мчалась прямо на девушку. Она сделала шаг в сторону. Еще. Думать было некогда, отступать — тоже. Сбоку была стена. Впереди, прямо под ногами были пластиковые мешки с трупами. Стену госпиталя она ощутила лопатками. В последний момент, она успела разглядеть совершенно пьяного араба за рулем. Машина неслась прямо на нее, вжавшуюся в стену.

Она прыгнула в самую последнюю секунду. Просто нырнула, но не в сторону, а навстречу машине. И в ту же секунду раздался жуткий грохот и скрежет. На всей скорости грузовик вломился в бетон. Девушка осталась лежать в узкой щели между стеной и врезавшейся в нее под углом машиной. Кровь текла у нее по щеке. На виске была рана. Внутри кабины не было слышно ничего. Безжизненное тело шофера мягко повисло на руле.

Ирина встала, достала тонкую, черную косынку и повязала ее на голову. Быстро и бесшумно ступая, она вернулась в гостиницу по темной стороне проулка. В холле она никого не встретила. Закинув рюкзак за плечи, она вышла из номера и поднялась на крышу. Тут тоже никого не было. Лунный свет серебристой дорожкой струился по пустому морю. Все было тихо. Глухая стена выходила на территорию соседнего отеля. Перебравшись через барьер площадки, она спустилась по пожарной лестнице на песчаный пляж чужой гостиницы. Пересечь его было делом двух минут. Дырка в заборе облегчила ее положение. Темный проулок был спасительным укрытием от чужих и непонятно почему враждебных глаз.