Джастин

Людмила Алексеевна Зверева, 2013

Что может изменить жизнь подростка? И как это на нём отразится? Джастин живёт обычной жизнью, если не считать того, что почти все одноклассники ненавидят его, сестра постоянно пилит, мать изводит своими переживаниями, а с отцом он в последний раз разговаривал аж в прошлое рождество. И чтобы избавиться от мыслей обо всем этом, Джастин занимает себя гулянками и баловством. Но разве чужое мнение может сломить?..

глава 3. Игра окончена

«Девушка. Цыганка. Строгая, забавная, необычная… Родители в городе, живет у бабки» — крутилось в сонной голове. Дом уже давно встретил рассвет, но Джастин никак не хотел просыпаться.

— Поймал! — сквозь сон выкрикнул он, приподнимаясь с дивана.

— Джастин? — из соседней комнаты донесся встревоженный голос сестры. Джастин притих. Он снова оделся, как вчера, и вошел в комнату, где сидела Ева.

— Причешись и садись завтракать, — мягко скомандовала она.

Сестра улыбалась какой-то странной улыбкой: ехидной, самодовольной? В чем он провинился и провинился ли вообще, Джастин не вспомнил, но насторожился.

За маленьким круглым столиком сидела миссис Хоем. С широкой улыбкой старушка наблюдала, как Ева накрывала на стол. Джастин причесался и даже помог Еве разлить чай. Но только Ева открыла рот, чтобы задать ему вопрос, как он тут же произнес:

— Отвали, — тихо, чтобы миссис Хоем ничего не расслышала, хотя для этого не нужно было шептать.

— Хм, — обиженно хмыкнула Ева и присела за стол.

Завтрак прошел, и Ева собирала посуду. Джастин следил за ней, наблюдая за лицом. Улыбка исчезла, и Ева снова превратилась в привычно обиженную и слегка взвинченную сестру. Джастин дождался, пока из дома выйдет старушка, до жути медлительная и неприятно пахнущая, и решил встать.

— Куда собрался? — не выдержала Ева.

— Не твое дело.

Похоже, она ошиблась на его счет. Джастин нагулялся в свое удовольствие, но ни капельки не задумался о поведении.

— Там во дворе лежат поленья, их нужно расколоть на дрова.

Джастин промолчал. Стараясь избежать сурового взгляда сестры, он медленно вышел из-за стола.

— Вот гавнюк! Вернись сейчас же! Не вздумай уходить просто так! — Ева начала нервничать, что Джастин уйдет и не выполнит просьбу.

— Спокойно, — для убедительности тоже спокойно произнес брат и вышел в коридор.

О затворившуюся за ним дверь ударилось что-то тяжелое, но Джастин не различил по звуку, что именно, и решил поскорее убраться. «Вот гадина…» — хотелось думать, но мысли заполнились предстоящим днем.

Снова Джастин вышел на улицу, залитую ослепительным мягким светом. Снова все благоухало и покачивалось от дуновения нежного теплого ветра. И на этот раз Джастин оценил красоту. С наслаждением вдохнул свежий воздух, расправил плечи, воодушевленно усмехнулся. Чтобы лучше все разглядеть, он заправил за уши челку. Свежим взглядом удалось обнаружить гораздо больше домов, чем прежде. Аккуратные маленькие постройки плотным рядом тянулись вдоль улицы, как в пригородах, и многие из них прилично выглядели. Вокруг одного дома раскинулся дивный сад с множеством прекрасных цветов и душистых трав. Ограждал дом высокий забор, совсем целый и недавно выкрашенный. Дом тоже был свеж и цел. Осмотревшись вокруг, Джастин понял, что подобных домов много. И за забором каждого скрывалось что-то особенное. У кого-то был вырыт небольшой пруд, и вокруг него разрастались роскошные яблони, у кого-то раскинут маленький сад с удивительными цветами. Всего этого Джастин прежде не замечал. У иных соседей стояло посмотреть на сам дом. И даже дом миссис Хоем теперь показался Джастину чуточку светлее, прямее и красивее.

Настроение переменилось. Джастин чувствовал, как с каждым вдохом в его легкие стало проникать непонятно откуда взявшееся спокойствие и удовлетворение. Даже померещилось, что в его жизни всегда было именно так. Наконец, в голове прояснилось. Джастин почувствовал себя свободным, сильным и преисполненным смыслом, даже просто — счастливым. Как будто вновь у него появилось право на радость.

Он поспешил к озеру. Увидев песчаную полосу берега, он огляделся. Снова подступило сладостное чувство наслаждения. Джастин еще не понял, почему так себя ощущал, но решил, что все это благодаря нехитрой задумки.

Он заметил, что черноволосый юноша выглядел настороженным, и улыбнулся этому. В ответ парень отрицательно покачал головой, но Джастин предпочел не замечать этого. Мгновение спустя, он увидел Руби, такую же красивую и грациозную, как вчера. Улыбка непроизвольно расплылась на его лице. Но, когда девушка прошла мимо, она даже не посмотрела в его сторону, будто не знала его. Джастин почувствовал неприятный укол в груди. Ощущение тепла и уюта резко куда-то делось. На смену пришла прохлада. Черноволосый парень видел, как лицо Джастина превратилось в пустую маску, и самодовольно хмыкнул, когда Руби отошла от чужака. Недолго думая, Джастин снова поменялся в лице. Оставив глупые мысли, он вернулся к первоначальному плану. Появилась хитрая тень улыбки.

Руби подошла к какой-то девушке, посмеялась с ней, а остальных окинула свирепым взглядом. Она поправила волосы, сняла юбку, и, разбежавшись, растворилась в золотом сиянии прохладной ряби озера. «Надеешься, что и сегодня тебя никто не догонит? Так не пойдет…» — подумал Джастин и тоже разделся.

Чем больше зверь будет разъярен, тем сладостней станет вкус победы над ним. С такими мыслями Джастин окинул строгого юношу, наблюдавшего за ним веселым взглядом. И потом, несправедливо, по мнению Джастина, что Руби уплывала ото всех и была единственной победительницей, никогда никому не оставляющей шансов догнать ее. Эту ситуацию Джастин решил исправить. Он разбежался и также незаметно, как она, слился с водой, заставив удивленный пляж замолчать. На берегу все напряженно замерли. Птицы почему-то перестали петь, ветер стих, а вода превратилась в идеально гладкую поверхность. Скоро Джастин вынырнул. Все еще стояла тишина: молчал берег, молчала природа. Небо зависло в тревожном спокойствии. Застыл нежно голубой лес и его плотные стволы, корни которых проникали прямо в озеро. Заряженный воздух ворвался Джастину в легкие.

Руби оказалась недалеко справа. Джастин убрал длинные пряди волос, пригладив их к затылку, и направился к ней. Девушка начала уплывать.

Вот и погоня!

Джастин нырнул под воду и решил настигнуть ее незамеченным. Он прекрасно плавал. Когда-то они с Евой ходили в бассейн, и Джастин любил пугать сестру, внезапно выныривая перед ней или хватая ее за ноги.

Под водой он плыл с открытыми глазами, и хоть вода была мутной, мог разглядеть, в каком направлении двигалась девушка. Дыхания хватило надолго, и даже спустя минуту, он мог продержаться еще долго, но уже подобрался вплотную. Он резко вынырнул прямо перед девушкой и обыкновенно широко растянул губы, изображая улыбку. Руби испугалась, но постаралась скрыть это. Она напряженно сглотнула и улыбнулась Джастину.

— Зачем ты уплываешь от всех? — отдышавшись, спросил он.

— Наоборот. Все отстают от меня, — она выразительно посмотрела на парня, а потом утомленно зевнула.

Джастин расслабился. Он подумал, что небрежное игнорирование на берегу было продолжением игры, и сейчас девушка была по-прежнему заинтересована в нем.

— Кто первый до берега? — игриво произнесла цыганка и тут же поплыла.

«Ну конечно, я же только что запыхался плыть сюда!..» — промелькнуло в голове, но Джастин решительно двинулся вперед. Он уверенно плыл, догоняя цыганку и растягивая улыбку. Пару раз нырял и продвигался под водой, что выходило эффективнее. В конце концов, он обогнал Руби и вышел на берег с большим отрывом. Он тихо рассмеялся, протянув девушке руку, когда та выходила из воды заметно уставшей. Руби тоже рассмеялась, и этот смех лучше солнечного света согрел Джастина.

Берег все еще молчал. Мужская половина пляжа встретила Джастина тишиной и нервным спокойствием, заметив которое, Руби изменилась в лице. Она подошла к своей одежде, наспех отойдя от Джастина. Смуглый юноша толкнул локтем своего друга, гневным взглядом указав на чужака. Он повернулся к нему вполоборота и стал что-то шептать. Джастин предвкушено улыбнулся, будто ожидая, что сейчас произойдет то, к чему он так старательно готовился. Мысли его по-прежнему были заняты игрой. Словно ребенок, он искренне обрадовался, что смог задеть гордыню взрослого парня. Но вместе с этим Джастин почувствовал нечто большее. Ему захотелось дышать, захотелось смотреть в небо и смеяться, захотелось что-нибудь изменить в своей жизни. Ему даже показалось, что он чувствовал, как по его венам текла кровь, как расширялись от свежего воздуха легкие, как радостно блестели глаза. На миг он ощутил себя прежним. Он подумал, что два года ему не хватало именно свободы.

Вдруг подошла Руби, одетая в длинную яркую юбку и легкую блузку поверх купальника, завязанную узелком на груди. Она взглянула Джастину в глаза и произнесла, крепко схватив его за руку и дернув к себе:

— Пошли, здесь скучно, — она выглядела озадаченно.

По пути Джастин успел подобрать свои вещи, но не смог остановиться, чтобы надеть их: Руби с силой тащила его за собой. Выходя на дорогу, он обернулся на пляж и на людей, окинув всех лукавым взглядом, обещавшим вернуться. Но реакцию он не увидел, так как солнце дерзко подмигнуло ему, ослепив пламенным отблеском.

— Ладно, малыш, — начала Руби, когда они прилично отошли от озера и остановились, чтобы Джастин оделся. — Эти ребята не для тебя.

— А в чем дело-то? — мило улыбнувшись, спросил Джастин.

Руби отвернулась. Джастин заметил, что по непонятным ему причинам, девушкой овладела тревога, или даже страх. Джастин надел джинсы, кроссовки и стал застегивать пуговицы на рубашке, пытаясь понять, что именно обеспокоило цыганку.

— Пойдем отсюда, — ровно и строго проговорила она.

Джастин не ответил, но последовал за ней. Они снова дошли до развилки, но на этот раз свернули влево. Примерно через сто ярдов Руби сошла с дороги и спустилась в поле, наполовину желтое от засухи. Подул ветер. Мгновение спустя он стал сильным на открытом пространстве. От его порывов по полю постоянно пробегали высокие волны, блестящие и горячие. Небо сливалось с землей в далекой тишине и казалось плотным и недоступным. Лишь изредка проплывали мягкие облака, растягивающиеся и меняющие форму.

Руби прошла в глубь поля. Она остановилась возле выставленных в ряды стогов сена. Несколько стогов, собранных в высокую пирамиду, могли заслонить от ветра и приютить в тени, скрывая от палящего солнца. Руби повернулась к Джастину. Ее лицо непроницаемо серьезное вызвало в Джастине улыбку. Он растянул губы неприступной красоте этой причудливой девушки. Ее загорелое тело обдувал ветер, ласкал кожу и раздувал слипшиеся из-за воды пряди волос. Приглаженная с одной стороны к ногам юбка, с другой стороны свободно развивалась в воздухе. Блузка подергивалась на ветру, и ветер настойчиво залетал под узелок. Джастин безмолвно любовался, вкушая запах лета.

— Иди сюда! — перекрикивая шум травяных волн, Руби обратилась к Джастину. — Не стой там, глупый…

Когда Джастин подошел, Руби уже забралась на один из стогов, и поманила его к себе. Он тоже забрался, и они вдвоем зарылись в сене настолько глубоко, насколько смогли.

— Ничего не говори, — начала Руби. — Просто отдыхай. Наслаждайся моментом.

Джастин хотел возразить, но не стал. Слишком мало ему было одного момента. Джастин хотел большего. Он с сожалением подумал, что игра закончилась, так толком и не начавшись. Но когда посмотрел на девушку, выискивая хоть какую-нибудь зацепку, цыганка улыбнулась. Джастин облегченно выдохнул, расценив это, как новую уловку. И, хотя улыбка показалась Джастину слегка тревожной, ему захотелось проверить, о чем эта тревога. Могла ли девушка искренне беспокоиться о незнакомце? Джастин прекрасно понимал, что это всего лишь игра. Всего лишь два одиночества нашли друг друга в скучном мире и решили сделать его немного веселее. Однако сам он всегда верил в то, что делал, каким бы безумством это ни казалось для других. Будь то сумасшедший прыжок с трамплина с переворотом на семьсот двадцать градусов или дразнение опасного незнакомца флиртом с его девушкой. Именно вера в то, что он делал, напомнила ему старую реальность: чувства, мысли и желания. Ему казалось, что он мог жить дальше, мог чувствовать все то, что когда-то приносило радость, мог снова обрести смысл и настойчиво следовать идеям и принципам, которые он растерял. Только если Руби не откажет ему в этом. Джастину показалось забавным, что именно цыганка заставила его задуматься о будущем.

В полном молчании и спокойствии прошло много часов. Джастин даже удивился, как быстро стемнело, а ему совсем не было скучно или тошно от безделья. Потом он понял, что все это время спал. Испуганно обернувшись, он обнаружил спящую рядом Руби. Она не ушла, не оставила его в одиночестве. На лице девушки отражалась полная безмятежность. Густые черные брови расслаблены, на загорелой коже ни единой морщинки.

Ветер унялся, пришла тишина. Солнце садилось и не освещало теперь небо и поле ядовитым ярким светом, лишь мягким угасающим теплом оно напоминало о дневной жаре. Джастин приблизился к Руби, чтобы рассмотреть ее лицо ближе: нежное, мягкое и спокойное. Она неподвижно спала, сомкнув губы, будто в легком поцелуе. Джастин провел по ее щеке теплой ладонью, но вдруг отдернулся. Руби резко схватила его за запястье и открыла глаза. Увидев перед собой Джастина, она ослабила хватку и улыбнулась.

— Ты еще тут? — она села, задев щекой его щеку.

Какой теплой и нежной была кожа! Джастин повернулся и растерянно посмотрел ей в глаза. Почему она хотела, чтобы Джастин ушел? Он отрицательно помотал головой.

— Ты такой милый, — очень загадочно произнесла девушка. В ней что-то происходило, и это было видно. Джастин подумал, что Руби не в первый раз приходилось дразнить кого-то, одурманивая своей красотой. Если это было для нее естественно, почему она решила все прекратить? — Мне двадцать лет, — сказала она, но Джастин не ожидал этих слов. Он искренне удивился.

— Я уже не спрашиваю, — растерянно отговорился он.

— Ты не понял…

— Я, действительно, не понял, — признался Джастин.

— Глупый, — нежно протянула она. А потом серьезнее добавила: — Вот видишь, ты еще глупый.

— Ты издеваешься? — снова не понял Джастин.

— Напротив. Ставлю тебя в известность.

Джастин нахмурил брови так, будто пытался что-то понять и в очередной раз не мог этого сделать. Он вдруг предположил, что заигрался, но быстро выкинул это из головы, потому что веселился всего два дня. Предположил, что Руби могла отнестись к затее серьезней, чем Джастин, но тоже быстро избавился от этой мысли. Затем ему пришла в голову идея о том, что Руби очень хитро с ним играла и хотела, чтобы Джастин стал ведущим. Но он не мог разобрать, как следовало это делать.

— Джастин, ты милый городской мальчик, — вдруг прорезалось сквозь его напряженные размышления. — Но, поверь, здесь не те сладкие правила, к которым ты привык. А вернее, не те, которые ты сам ставил в городе перед такими же дворовыми мальчишками.

— Стой, стой, стой! — перебил Джастин. Он возмущенно вздохнул. Он не выставлял никаких правил мальчишкам в городе, скорее сам был вынужден подчиняться тому, что они придумали для него. — Я, кажется, понял. Ты боишься, что я затеял крупную игру?

— Вот именно! — утвердила девушка. — Ты играющий малыш.

— Можно подумать, ты старая дева, — не слушая, что пыталась сказать цыганка, с обидой на ее слова, но с улыбкой на лице, резво отозвался Джастин.

До этого момента Руби была очень серьезной, как вдруг она обернулась на Джастина и уставилась на него в изумлении.

— Что? — переспросила она сквозь наигранный смех.

— Ты говоришь как старая бабка.

— Ну, знаешь ли… — Руби рассердилась и начала слезать со стога. Наверняка, она хотела сказать нечто другое, но слова Джастина сбили ее с толку. — Сидеть! — Выкрикнула она, как только Джастин зашевелился в ее направлении.

Джастин только успел пожать плечами и мельком взглянуть в ее растерянные глаза. Руби быстро съехала со стога и твердой походкой направилась через поле к дороге.

— Старушка, значит? Хм! — напоследок она недовольно обернулась.

«Старая бабка», — неловко подумал Джастин.

Когда Руби скрылась из виду, Джастин слез со стога и направился к дому. Сладкий воздух и теплый ветер медленно душили его сознание. Тихая темнота окунала в тоску. Джастин вернулся к развилке, сменил дорогу и прошел мимо заросшего дома в сторону деревни. Здесь было совсем тихо и темно, лишь редкий стрекот доносился из травы. Когда Джастин миновал дом, по обеим сторонам дороги в рад растянулись деревья, как бы сшитые в одно кружево, кустами сирени и акации, обросшие мхом и плющом. Показался вход в деревню, напоминавший наполовину развалившуюся каменную арку, густо заросшую вьюном. Внезапно в кустах послышался шорох. Джастин обернулся и увидел, как из темноты вышли три человека. Он сразу приметил, что двое выглядели совсем мальчишками, его ровесниками, да таким щуплыми, что Джастин отбросил всякие подозрения на их счет. А вот третий парень мог внушить страх. Он был высокого роста, с широкими плечами и с суровыми глазами. Глаза Джастин смог разглядеть даже в темноте, они так коварно сверкали, как у дикого зверя, вышедшего на охоту. Но когда парень подошел ближе, Джастин разглядел в его лице холодную пустоту.

«Глупый громила!» — подумал он. Джастин и до этой секунды нисколько не испугался, но теперь ему было вообще все равно, с какими намерениями пришли эти троя. Сам он выглядел довольно внушительно, не смотря на свой юный, как заметила Руби, возраст. Он был сильный, крепко сложенный, стоял, широко расправив плечи и выпрямив спину. Секунду спустя, как подошли незнакомцы, громила глубоко вдохнул, хрюкнув носом, и сплюнул на землю. Он вытаращил на Джастина свои яростные глаза и громко обратился к нему:

— Эй, сопляк!

Джастин сделался якобы заинтересованным в его словах, но потом опустил взгляд, на самом деле испытывая внутри недовольство. Что хотели сказать эти трое, он давно понял. Они только отнимали у Джастина время.

— Слушай сюда, малой! — громила ткнул в него пальцем, почти коснувшись груди, когда заметил, что Джастин отвернулся. — Ты тут не выпендривайся, городская обезьянка! А не то я быстро вправлю тебе мозги!

С возникшим интересом в том, как же громила собирался это сделать, Джастин поднял взгляд.

— Вот так-то! — самодовольно продолжил парень, но Джастин его перебил.

— Не тяни резину, болван, говори по существу, — Джастин сказал это так легко и спокойно, что громила на секунду сделался удивленным, но постарался скрыть это.

Наверняка парня поразил полный уверенности взгляд Джастина. Джастин самодовольно улыбнулся. А громила вдруг посерьезнел. Брови сдвинулись в напряжении. Парень выискивал хоть каплю страха в противнике, но Джастин продолжал требовательно смотреть на него, ожидая ответа.

— Щенок! — вдруг вырвалось раздраженное восклицание. — Да как ты смеешь? — громила сжал кулак и напрягся, но ничего не сделал.

Джастин догадался, что парню было велено только поговорить с ним и припугнуть его. От этого проснулось щекочущее чувство. Джастин с азартом отметил, как раздулись его вены. Изнутри распирало, как воздушный шарик. Он был готов сорваться с места, вступить в бой, дай только повод. Но, не смотря на все его старания спровоцировать противника, здоровяк оставался неподвижен.

— Слушай внимательно, пугало, — продолжил он несколько тише, но все также напряженно. — Еще раз наберешься наглости подойти к ней, и тебя искалечат так, что мать родная не узнает. Выродок!

— Это все? — снова безразлично спросил Джастин.

Громила разозлился еще больше, но опять сдержался, сморщив от недовольства нос.

— А ты не понял?

— Ну, раз все, — поворачивая голову в сторону деревни, ответил Джастин, — тогда отвали.

И он полностью отвернулся от незнакомцев, потому что был уверен, что его не посмеют и пальцем тронуть. Не было такого распоряжения.

Наконец-то, план стал работать. Первые плоды оказались мелкими и зелеными. Джастину стало интересно, как события станут развиваться дальше. На всех приспешников ему было плевать. Кого бы ни прислал тот черноволосый парень, Джастин постарается добиться, чтобы он лично с ним встретился. Один на один. Пусть он сам попросит Джастина отстать от его девушки.

«Какие послушные…» — подумал Джастин, так и не получив удара. Он двинулся дальше, оставив позади себя распираемого от ярости парня и двух его дружков, одному из которых, судя по звукам, достался подзатыльник.

Джастин шел, погрузившись в мысли, и проигрывая все встречи, которые произошли с ним за последние два дня. Что-то определенно в нем поменялось. Он шел совсем другим, нежели, когда приехал сюда. Тогда в его голове было одно единственное желание — не сгнить тут от скуки. Сейчас Джастин даже засомневался в выбранном способе развлечься. Нет, он не передумал идти до конца. Такой уж у него был характер, да и выброс адреналина пришелся ему по вкусу. Просто, цель показалась неправильной. Джастин не мог понять этого сразу, потому что тогда он еще не познакомился с Руби. Необычная девушка взбаламутила Джастина, заставила забыть о проблемах. Почему же она отказывалась общаться? Неужели испугалась за него? Джастин прокрутил в голове образы противников. Ни один не показался ему настоящей угрозой.

Мысли внезапно исчезли, когда Джастин переступил порог деревянной постройки. За спиной остался скучный сад, весь перерытый и измученный, наполненный песнью сверчков. Что-то треснуло во дворе, но Джастин уже закрыл дверь и не слышал этого. В итоге он остался недоволен. Ощущение, будто в нем что-то оживало, растворилось вместе с последними лучами солнца и теперь, все казалось прежним: тоскливым и серым. Если Руби откажется с ним даже разговаривать, непробудная скука накроет Джастина с головой. Так он решил.

В напряженном теле осталась куча энергии, потому что Джастин проспал много часов на стоге сена, но все же измученно он опустился на ступеньки кривой лестницы и погрузился в себя. Глаза упрямо смотрели в одну точку, которую даже не видели. Руки бессильно обняли голову, опершись локтями о колени. Что-то мелькало в его голове, возникая в образах и растворяясь в воздухе. На какое-то мгновение, миг, который Джастин провел здесь, пустота в его жизни обрела смысл и наполнилась чем-то приятным. Но теперь и это ускользало. Джастина передернуло. Мысленно он представил себе, как выпускал из рук нечто ценное, дорогое, вновь оставаясь с чувством обреченности.

Со злостью он стукнул обшарпанную стену.

— Дубина ты! — как только Ева услышала, что затворилась входная дверь, она поняла, что брат вернулся с прогулки. Подождав пару минут, она решила выйти на встречу, и обнаружила его у самого входа на лестнице.

Он выглядел таким несчастным и разбитым, совсем маленьким и беззащитным со спины, что Ева на секунду перестала злиться. Но потом она вспомнила утро и снова сделалась сердитой.

— Ты где ошивался? Как ты умудряешься быть одинаково бестолковым и в городе, и в деревне? Хотя, да! — она развела руками. — Чего это мне удивляться? Ты всегда и везде такой бесполезный! Ты совсем не думаешь о своих близких! Бабушка, например, просила дров наколоть! А ты ушел и забыл! Не зря я с утра рассердилась…Чего от тебя толку-то в жизни? И кому ты вообще такой нужен?

Она так быстро тараторила, что Джастин едва улавливал ее слова.

— Помалкивай там! — совсем не обидно, скорее, из привычки, тихо возмутился брат.

Еву это не задело, как бывало обычно. Наоборот, слова брата застали ее врасплох, и заставили замолкнуть, потому что прозвучали слишком спокойно и безобидно. Она беспомощно выдохнула, не понимая, что с ним произошло. Отчитывать его дальше не имело смысла, он ясно дал понять, что не хотел слушать. Но как тогда она могла помочь ему не выпасть из реальности? О чем он там задумался, сидя на ступеньках? Ева медленно развернулась и ушла, так ничего и не произнеся. Джастин остался наедине с собой.

Шло время, а он все сидел и не шевелился. Опустилась ночь, пришли прохлада, свежесть и полный мрак. Темное пространство вокруг помогло забыться, полная тишина — отвлечься. Само собой, получилось так, что Джастин вспомнил тот момент жизни, когда решил, что подчинит ее ход себе. Смешным сейчас показалось это желание, но тогда, еще ребенком, он думал, что сможет это сделать.

Он по-прежнему сидел неподвижно, уставившись в одну точку где-то в воздухе. И в этой точке ему причудились образы и какие-то непонятные картинки. Чем дольше он всматривался, тем больше мог разглядеть их. Они вырастали в пространстве и казались близкими и реальными. В них Джастин увидел себя. Ему около семи лет. Он был одет в свободные белые штаны, рубаху и опоясан. Он готовился к поединку. Его мысли были заняты важным боем, он настраивался на победу. Противники вышли на площадку и поклонились друг другу, прозвучал гонг. В смутном воспоминании послышались голоса и выкрики, но Джастин не разобрал их. Начался поединок. Это был тяжелый бой. Пришлось собрать все свои силы, довериться умению и показать все, на что он был способен. Он был серьезен, внимателен и сконцентрирован. Он умело защищался, обращая нападения противника в боль. Конечно, сейчас Джастин понимал, как смешно он выглядел в тот момент: ребенок, напыщенный и даже сердитый. Но он был целеустремлен и решителен. И этот бой принес ему победу. Победу, после которой, казалось, весь мир должен был быть познан и раскрыт. Это был бой, показавший Джастину, что он мог добиться чего угодно, если захочет. Это было преодоление тяжелого препятствия и желание двигаться дальше, о которых всегда говорила мама. Но получил он это желание, лишь столкнувшись с еще большим препятствием. Когда Джастин только начал свои первые поединки, он не мало пострадал. Вся память о тех днях уместилась в нескольких минутах боя. Удар, еще удар, сильный и сокрушительный удар. Полная потеря контроля над телом. Падение. Джастин получил сотрясение мозга. И именно оно пробудило в шестилетнем мальчике огромное желание стать лучшим. Именно это препятствие Джастин преодолел в победной схватке. После этого были еще поражения и неудачи, но было стремление, сильная воля, и победы.

Так, в глубокой тишине и полной темноте, Джастин просидел всю ночь, рисуя в своем воображении картинки прошлого.

Утро пришло рано, во всяком случае, раньше, чем Джастин этого ожидал. Природа стала просыпаться и оживать с первыми лучами жидкого солнца. Птицы еще сонно приветствовали новый день, воздух оставался холодным, трава мокрой, улица пустой. В доме царило приятное утреннее спокойствие. Миссис Хоем хлопотала на кухне. Медленно перебирая мягкими руками, она поставила чайник и принялась за завтрак. Ева только что встала с постели и не обнаружила в комнате брата. Она не удивилась, потому что еще толком не проснулась. В городе было обычным делом, что Джастина постоянно не оказывалось дома. Ева накинула белоснежный халат и вышла на улицу, сунув в рот зубную щетку. На крыльце ее застал холодный воздух и свет после темноты дома. Она зажмурилась и услышала странный звук: сильный, глухой и тупой. Сонное тело заставило потянуться, и Ева по привычке принялась чистить зубы. Но только она смогла раскрыть глаза, как тут же застыла в изумлении. Где-то в глубине сада она увидела фигуру человека, странно пританцовывающего и колющего дрова. Приглядевшись, она узнала брата. Он ловко справлялся с топором, замахиваясь и ударяя по поленьям. Раз, и он разделил полено пополам. В следующий миг он уже тянулся за новым, спихивая ногой предыдущее.

Ева вынула щетку изо рта, сменила направление взгляда и увидела еще кое-что примечательное. Справа, за розовым кустом, с другой стороны забора стояла девушка в длинной юбке, цветной блузке, вся обвешенная украшениями, с застывшей радостью на лице. Опершись локтями на ветхий забор, она глядела в сад и улыбалась. Ева посмотрела на нее. Еще раз удивленно обернулась на брата, а когда снова повернулась в сторону девушки, той не оказалось на месте.

— Эй, — придерживая халат рукой, в которой находилась и зубная щетка, Ева прошла в сад, обращаясь к брату. — Джастин! — добавила она громче. — Ты что, не спал ночью?

Ее охватила легкая тревога. Вчера вечером брат выглядел измученным. А сегодня утром он преспокойно колол дрова, и за ним наблюдала цыганка. Больше всего волновало последнее. Одному Богу было известно, во что мог ввязаться бестолковый брат, тем более с этой девицей!

Джастин перестал колоть и повернулся к сестре. Его лицо выглядело уставшим, но довольным. Из-за работы он вспотел и покраснел. Ева напряженно выдохнула. Брат уже наколол кучу дров, хотя так и не понял, зачем они понадобились в середине лета. Ночью он размышлял над словами сестры. Он вовсе не хотел казаться бесполезным и не думающим о близких, поэтому решил сделать то, о чем его попросили, раз уж это было так важно. Но когда подошла Ева, он погрубел и смутился. Разговаривать с сестрой по-прежнему не хотелось. Он выгнулся, вытянулся и собрался уйти. Ева сразу это поняла и тоже смутилась.

— Постой, — сказала она, поворачиваясь к Джастину, — погоди!

Джастин на выдохе воткнул топор в бревно, и Ева встрепенулась от неожиданности.

— Отстань, — лениво ответил он.

— Нет, постой! — Ева обогнала его и придержала рукой. — Я хочу поговорить с тобой. Серьезно.

Она смотрела на него такими нежными и заботливыми глазами, что Джастин не мог не остановиться. Дома она разговаривала с ним совершенно иначе.

— О чем? — грубо спросил он.

— Знаешь, я тут подумала, почему ты вдруг снова переменился, когда мы сюда приехали…

Джастин хмуро покачал головой, мол, ерунда.

Ева прикусила губу. Она понимала, что рисковала снова поучать брата, даже не удостоверившись в своей правоте. Но все, чего ей хотелось, это защитить его. За пару дней он преобразился. Конечно, ожидать от него полного восстановления было бы глупо, но Ева точно видела, что брат изменился. Безумно хотелось, чтобы Джастин вернулся к нормальному образу жизни, но не такой ценой. Все что угодно, только бы он не вздумал играть с огнем!

— И я, кажется, знаю. Только… это не самый хороший способ.

Джастин нахмурился:

— О чем это ты? — по правде, ему не было интересно мнение сестры.

— Ты понял, о чем я. Руби тебе не пара.

— Прекрати, это смешно! — Джастин направился к дому. Он был раздражен.

— Нет, стой! Ты не знаешь ее, а я знаю! — он остановился.

— Мы были здесь совсем маленькими. Что ты можешь знать?

— Нет! — снова резко возразила сестра.

И зачем он задал этот вопрос? Ясно же, что ответ его не интересовал. Какая вообще разница, что сестра знала о цыганке. Ее это не касалось.

— Пожалуйста, выслушай, — умоляла Ева.

Давно Джастин не видел ее столь взволнованной. «Ну, точно ведь ерунду скажет!» — подумал он. Она не могла сказать ничего такого, чего бы Джастин сам не понял. Например, то, что он сдался Руби как собаке пятая нога. Что у нее есть ревнивый парень. Что она старше его на несколько лет, и вообще она своенравная цыганка. Но имело ли все это хоть какое-то значение? Нет. Джастин недовольно прикусил губу. С другой стороны, Ева проявляла заботу. Она просила, а не указывала. На лице отражалась тревога, а не гнев.

«Может, из этого сложится нормальная беседа?»

Джастин медленно развернулся. Он неуверенно прошел в сад к обшарпанной белой скамейке, расположенной у забора между двумя старыми яблонями. Он сел и подождал Еву. Та озадаченно посмотрела на брата и уселась рядом, отпустив халат.

— В прошлом году, когда мама побоялась отправлять нас в путешествие… и решила оставить тебя дома, чтобы присматривать за тобой… ну, чтобы ты ничего не натворил…

— Ну? — нетерпеливо подначил Джастин.

— Меня она решила отправить сюда. Ты ведь помнишь, что меня не было две недели? Ну, не важно… Так вот, здесь я познакомилась с Руби. Но она… знаешь, у нее есть парень, — Джастин резко пожалел о своем решении выслушать сестру. На лбу же было написано, что она скажет! — Он вроде как бандит, что ли. Короче, если ты ему не понравишься… и вообще!

— Что? — Джастин резко повернулся к сестре. Раздражение переполнило его до предела. Ева нервно сглотнула.

— Знаешь, что! — вспылила Ева. — Просто не путайся у нее под ногами! Характер у нее ветряный, капризный и изменчивый. Она наиграется тобой, потом скажет своему остолопу, что ты под ногами у нее путаешься и все! Сейчас ей, может быть, скучно…

— Все, прекрати! — сердито отмахнулся Джастин. — Противно слушать!

— Ах, вот оно что! Да ты и сам доиграешься!..

— Как-нибудь разберусь! — прорычал он.

Джастин сорвался со скамейки и направился к дому. Ева оторопела от его реакции. Она попыталась догнать его, но брат, не останавливаясь, наградил ее суровым взглядом. Ева даже разозлиться не смогла. Вместо этого она испугалась. Не на шутку взволновалась, какие планы заняли голову брата. Она расстроилась и бессильно поплелась за ним в дом, чтобы видеть, что он собирался делать. С таким трудом они с Джастином разговаривали друг с другом дома. Ругались, пререкались, или же Ева разглагольствовала перед ним в одиночку, а он с каменным лицом смотрел в угол комнаты или в компьютер. Впервые он на секунду прислушался, а она с треском провалила разговор! Ева испугалась, что брат навсегда потеряет к ней доверие.

Джастин зашел в спальню и улегся на кровать, сомкнув руки на груди. Он быстро уснул, так как не спал всю ночь и устал после утренней работы. Он проспал до самого вечера, а когда проснулся, впал в какую-то слепоту, которая ворвалась в его голову и мешала думать. Это состояние напоминало сон, неясный, тихий и жутко утомительный. Как будто, открыв веки, он продолжал спать, медленно перемещаясь в кошмаре.

В гостиной был накрыт стол, Ева уже поужинала и сидела перед пустой тарелкой, с чашкой горячего чая и с карандашом в руке. Мысли заняла печаль, и она просто чиркала по листку бумаги, абсолютно бездумно вглядываясь в окно. Ссора с братом выбила ее из сил. Миссис Хоем сидела рядом и шепотом прочитывала слова какой-то газеты. В полудреме Джастин вошел в кухню, проигнорировав родных. На плите стояла огромная кастрюля с кашей. Джастин вытащил из буфета ложку, положил клейкую массу себе в тарелку, и присел за стол рядом с сестрой. Ева хотела заговорить с братом, но передумала, снова принявшись чиркать по бумаге. Джастин окинул комнату пресытившимся взглядом, и вдруг наступил такой ступор, который помешал спокойному ходу событий. Джастин полностью ушел в свой далекий мир, и теперь почему-то его стало раздражать все, что происходило в реальной действительности. Он вдруг услышал, как миссис Хоем читала, а Ева давила на карандаш. С каждым разом она все старательнее нажимала на его кончик и выцарапывала тонкие линии. Чем глубже Джастин погружался в себя и слушал вокруг, тем громче казалось чтение, тем сильнее Ева давила на карандаш и тем больше это раздражало. Он приложил руку ко лбу и протер его. На коже выступил горячий пот. Это удивило Джастина, ведь чувствовал он себя хорошо. Или ему так казалось. Мгновенно пересохли губы, так что пришлось их облизать, чтобы не слиплись. Во всем теле появился дискомфорт. Стул слишком твердый, стол слишком низкий, свет чересчур яркий. Яркий? Джастин поежился, представив, какое освещение застало его утром. Усилием воли он заставил себя есть. Пресная каша растеклась по небу, словно кусок пластилина. Вдруг у Евы сломался грифель, что со страшным звуком ударило Джастину по ушам. Бабушка принялась четче проговаривать буквы. Захотелось крикнуть, чтобы все заткнулись. Но вместо тишины появились новые звуки. Миссис Хоем зашевелилась и прокашлялась. От хриплого кашля Джастин чуть не сошел с ума. Обхватив себя за голову, он с трудом вернулся в реальность.

— Все, спасибо… — отодвигая тарелку и вставая из-за стола, неожиданно произнес он. Наверное, во сне он слишком много думал о словах сестры, но не желал соглашаться с ними, поэтому теперь был напряжен и недоволен, или, попросту, схватил тепловой удар, переутомился или излишне выспался. Что угодно. Джастину хотелось найти объяснение своей напряженности.

Ева встревожено и удивленно посмотрела на брата, а миссис Хоем опять прокашлялась.

— Джастин, ты куда? — очень взволнованно спросила сестра и встала из-за стола, когда увидела, что брат надел кеды.

Но он молча направился к лестнице, прикрыв за собой дверь. Как только он вышел, в голове стало пусто. Тишина и прохлада подействовали отрезвляюще. Он расслабленно выдохнул. Несмотря на это, в душе возникло беспокойство. Он уныло оглянулся, обхватив себя за голову. Возле двери на столе лежал теплый джемпер. Джастин быстро схватил его и поспешил убраться из дома. Ева бросилась вдогонку, торопливо спустилась по ступенькам, но нагнала брата только у ворот.

— Постой! Куда ты? Уже поздно, вернись в дом!

— Ничего не поздно, — натягивая джемпер, отозвался он, — еще далеко до ночи.

Ева хотела схватить брата за рукав, но не смогла, он увернулся и ускорил шаг. Она была легко одета, и на ногах только тапочки, так что следовать за братом дальше не представлялось возможным. Она беспомощно наклонилась вперед и осталась на месте. Лицо наполнилось печалью, руки опустились, а сердце отчаянно забилась в тревоге.

Джастин же наоборот почувствовал облегчение. Ему показалось, что он ушел от какого-то тяжелого бремени, или будто ему развязали руки. Он глубже вдохнул и наполнился решимостью. Снова проходя мимо домов и удивительных садов, растущих в них деревьев и цветов, Джастин заметил, что все это ему нравилось. Деревенские постройки не горели красочными огнями, как здания в большом городе, причудливые садики отличались от городских лужаек, но были сочными, настоящими и живыми. Это привлекало.

Воздух взбодрил, и Джастин уже совсем проснулся. Он очнулся от того туманного состояния, которое застало его за ужином. Сам не заметив как, Джастин подошел к озеру. И лишь когда он увидел воду и часть пляжа, остановился. Сливаясь с тенью деревьев, он продвинулся немного вперед и снова замер. Теперь он понял, что глупо было приходить сюда. Руби давно дома или где-нибудь еще, но точно не на озере. Джастин присмотрелся внимательней, но не обнаружил ее. На берегу стояли какие-то парни. Но ребята не вызвали в Джастине абсолютно ничего, кроме скуки. Все, чего он хотел — поговорить с девушкой. Извиниться, что задел ее чувства, сравнив со старушкой, и выяснить, почему она намеревалась отказаться от общения. Объяснить, что он был способен постоять за себя. Оказывается, ему гораздо больше хотелось повидаться с девушкой, чем столкнуться с ее парнем. Как вообще могла прийти в голову идея раздразнить его ради забавы? Джастину не было свойственно развлекаться драками. Обычно это была вынужденная мера, для самозащиты.

Надеясь, что его не заметили, Джастин сделал шаг назад. На то, чтобы усмирять кого бы то ни было, у него не осталось настроения. Джастин выстроил предположения о том, где могла находиться Руби. Он тихо развернулся, сунув руки в карманы, и медленно побрел прочь от озера. Под ногами хрустела сухая дорога, усыпанная хвоей и мелкими камнями. От огорчения Джастин взглянул на небо и так, уставившись в него, пошел дальше, не обращая ни на что внимания.

Он подошел к развилке; боковым зрением заметил раздвоение дороги. К горлу подступило волнение, но в тоже время Джастин слегка повеселел, потому что увидел слабый свет, исходящий от заброшенного дома. Он живо свернул с дороги и пробрался сквозь высокую траву. С другой стороны дома свет оказался ярче. В доме точно кто-то находился. Джастин улыбнулся и полез на дерево. Встал на карниз, спешно ухватился за раму, но чуть не соскользнул, стукнувшись головой о закрытое окно. Руби услышала стук. Она мгновенно подбежала к окну и открыла его. Увидев ее озадаченное лицо, Джастин улыбнулся. Без слов он нагло влез в дом.

Девушка встретила его тишиной. В грустных глазах отражались огоньки печально мерцающих свечей, расставленных всюду, где было свободное пространство. В углу у дивана на трехногой тумбе горела керосиновая лампа. Джастин подумал, что таким образом можно было спалить дом во второй раз, но промолчал. На диване лежала раскрытая книга. Видимо, Руби читала ее, пока он не пришел. Когда он влез в окно, девушка побледнела. По непонятной для Джастина причине, она огорчилась. В смятении нахмурила густые брови, руки спрятала за спину.

Спустя некоторое время она безмолвно пригласила Джастина сесть на диван, и села сама, обхватив колени руками. Джастин хотел поздороваться, улыбнувшись ей, но Руби виновато спрятала лицо. По дороге сюда в голове возникла тысяча вариантов, как извиниться перед цыганкой, но, когда он ее увидел, начисто забыл все, что хотел сказать. Расстроило ее поведение. Она не злилась, как того ожидал Джастин, но и не разговаривала с ним.

Они долго сидели в напряженном молчании. И все время Джастин изучал девушку. Темная кожа сливалась с цветом юбки, в многочисленные складки которой опускались кончики черных волос. Волосы не причесаны. Непослушные пряди торчали во все стороны, создавая ощущение, будто на голове свили гнездо. Джастин порывался пригладить их, но девушка отпугивала его свирепым взглядом. Безумные черные глаза, глубокие, как бездна. Они магнитом тянули Джастина заглянуть в них. Такую красоту, какая была у Руби, Джастин еще не встречал. Она выглядела дикой, необузданной, чужой, но безумно привлекательной. И печальной. Ее босые ноги замерзли, и Руби пыталась согреть их, натягивая на пальцы краешек юбки. Она обнимала колени и прятала полные тоски глаза.

Джастину надоело молчать. Он определился с желанием: хотел заново ощутить себя живым. Не просто телом, занятым обыденными делами, а полноценным человеком со всем калейдоскопом мыслей и чувств. Причем ему вполне хватало отрицательных эмоций, а вот положительных давно никто не подкидывал. Джастин пододвинулся ближе. Не обращая внимания на молчаливый протест, он заправил прядь волос девушке за ухо. Слегка касаясь подбородка, он заставил цыганку повернуть к нему лицо. Другой рукой он обхватил ее плечо и нежно улыбнулся. От прикосновения Руби встрепенулась. Она отодвинулась от Джастина как можно дальше, уткнулась в подлокотник и скрестила руки на груди.

— Чего ты пришел? — сердито обронила она.

Наконец, Джастин услышал от нее хоть что-то. Но вопрос показался ему смешным, а интонация, с которой говорила Руби, обиженно-детской. Она уставилась на него, как на незнакомца, вторгшегося в ее дом. Джастину это показалось забавным. Он подумал, что Руби затеяла какую-то новую игру и улыбнулся. Он расслабился и откинулся на спинку дивана, подпирая голову левой рукой. Но через секунду он понял, что Руби не играла и не шутила.

— Ты на меня за что-то в обиде? — приняв необычайно серьезный вид, спросил Джастин.

Руби оживилась. Она помялась, поерзала и через некоторое время ответила:

— Нет. Я не могу быть в обиде на маленького мальчика…

Джастин удивился ее словам, ее взгляду и серьезной интонации. Он даже приоткрыл рот и перестал опираться на спинку дивана. Он пропустил несколько следующих фраз, потом снова услышал ее серьезный голос.

— Знаешь, мы здорово повеселились! — она мило улыбнулась. — Но я не могу развлекать тебя постоянно. Найди себе друзей своего возраста и играй с ними!

Джастин стал воспринимать слова и лишь потом понимать их. Он медленно улавливал суть, но никак не мог понять, почему он это слышал. Он даже испытал некоторый шок от сказанного. Он закрыл рот, медленно протер руками глаза, поморщил лоб, немного помотал головой, как будто пытаясь проснуться. В его голове в этот момент пробежала куча мыслей, и все они только усугубили его состояние. Джастин был сильно возмущен, растерян, взволнован… И он кое-что понял. Теперь он точно понял, что не просто играл и пытался занять себя от скуки. Встреча с Руби разожгла в нем не только азарт и соперничество, она стала будить его целиком. Он долгое время обитал в своем замкнутом мире и только здесь, наконец, осознал, что вполне мог жить дальше. Руби помогла ему в этом. Она заставила его вынырнуть из глубокого транса, владевшего им последние несколько лет. Она привлекла его, действительно понравилась. Нет, он не играл, и не притворялся, что жил. Он ожил по-настоящему!

Но после ее слов, все разом оборвалось. Джастин отчаянно пытался понять, почему Руби так поступала.

— Ты издеваешься, да? — сухо и рассерженно спросил он.

— Отчего же? — Руби удивилась и отвернулась от Джастина. — Я, наверное, не права. Не стоило тебя дразнить. Но это было забавно!

— О чем ты говоришь? — Джастин сморщил лоб и закрылся рукой. — Я не понимаю…

— Чего тут непонятного? Ты маленький дурачок, который повелся на мою провокацию. Но я не буду играть с тобой дальше…

— Я вообще не улавливаю связь, — продолжал сопротивляться Джастин.

— Ох, мальчик! Мы поиграли, а теперь я говорю, что не буду продолжать игру. Всего-то.

Джастин серьезно задумался. Его сильно задели эти слова, но он плохо верил в них. Он почему-то считал, что Руби говорила неправду. Она показалась Джастину растерянной, даже испуганной, голос ее звучал грубо, речь была кроткой, будто ей тяжело говорить. Но почему она продолжала издеваться?

Джастин тихо встал. Он подошел к окну, а потом резко развернулся к Руби:

— Скажи, — Джастин поморщился, — ты, правда, считаешь меня ребенком? Или боишься за меня? Я вполне могу…

— Хватит! — оборвала Руби.

Может, она хотела что-то добавить, но отчего-то молчала. Глаза испуганно бегали по комнате.

— Постой… — Джастин попытался поймать ее взгляд.

— Игра окончена! — твердо и жестко произнесла Руби. Она застыла в одном положении и долго не двигалась. — Уходи, — тихо добавила она через несколько секунд.

Джастин еще долго молчал и ничего не делал. Он ведь даже не извинился. Неужели из-за дурацкого сравнения девушка не хотела его прощать? Или разница в возрасте настолько велика, что неумолимо мешала общению? Внутри все опустело, стало грустно и обидно. Ей ведь тоже нравилось хвалиться перед остальными на пляже, она специально уводила Джастина, чтобы задеть друзей. Она нарочно прикидывалась недоступной, поэтому Джастин решил обогнать ее в воде, чтобы стать первым победителем, первым заслужить ее внимание. Почему же она отказывалась от него?

Джастин вновь посмотрел на Руби. Она сидела неподвижно, будто ледяная фигура, скованная холодом на века. Возражать не имело смысла. Девушка прервала бы любую попытку объясниться. Джастин облизал губы и огляделся. Он неслышно выдохнул и развернулся к окну; вылез наружу, спрыгнул на землю и устало зашагал через кусты. На свежем воздухе немного полегчало. Сдавливающее тело чувство отступило, движения стали раскованней. Внешне Джастин походил на расслабленного туриста, но внутри все разрывалось от опустошения. Даже мысли никак не приходили в голову. Джастин просто шел, также бездумно и потеряно, как в первый раз.

Ощущение, что его вновь предали, парализовало мозг. Причем предала не только цыганка, но и сестра, потому что специально выхвалилась, сообщила Джастину, что Руби выкинет его, как надоевшую игрушку.

Словно в трансе он вошел в деревню. Сложенные в карманы руки, скованно дергались при движении, ноги медленно плелись по дороге, тело устало изогнулось, голова изредка поворачивалась по сторонам. Так он прошел несколько унылых домов, пока не достиг переулка между ними. Ярдах в пяти, справа, земля резко обрывалась. Там находился крутой склон, заросшая дорога к роднику. Но люди пользовались этой тропой, не смотря на обильную растительность. Напротив склона, с другой стороны улицы, стоял убогий домик миссис Хоем. В окнах не было видно света, и Джастин решил, что все спят. На самом деле всем было наплевать, что творилось у него внутри. Очень удобно, притворяться заботливыми, но спокойно спать, в отсутствии Джастина, когда он ничем не мог их побеспокоить. Со злобой пнув камешек, Джастин отвернулся от дома и двинулся дальше. Он направился к противоположному выходу из деревни, будто намереваясь сбежать. Но когда он дошел до него, почувствовал, что порядком замерз и развернулся.

Бродить без цели оказалось так же невыносимо, как мириться с проигрышем. Ничего, кроме пустоты и холода у Джастина не осталось. Тоска разлилась по всему телу. Джастин смотрел вниз, медленно перебирая ногами. В темноте мерещилась родная улица в Бирмингеме. Только дорога из мелкого гравия отличалась от мощеного тротуара. В остальном же, если не присматриваться, более-менее похоже. Джастин обреченно выдохнул.

«Сколько еще придется торчать здесь, помирая от скуки?»

Не поднимая головы, Джастин понял, что приблизился к нужному дому. В окнах по-прежнему зияла чернота. Джастин покачал головой, не желая мириться с реальностью, и не спешил возвращаться в дом. Где-то вдалеке послышался шум. Джастин притормозил. Кто-то настойчиво к нему приближался. Он поднял голову и увидел группу людей: трое парней быстро передвигались в его направлении, злобно посмеиваясь. Джастин узнал троицу, пытавшуюся запугать его прошлым вечером. Он остановился. Двоих парней он просто проигнорировал, а громиле улыбнулся в лицо. Тот с очень серьезным видом приблизился к Джастину и с силой толкнул его в плечо.

— Ну что, щенок, к мамочке еще не захотел?

Вот и момент триумфа, только Джастину было не до ликования. Капкан захлопнулся. Однако, где же главный приз? Видимо, темноволосый парень был слишком труслив, чтобы явиться лично. Из-за тычка Джастин попятился на фут. Взбешенный громилы ничуть его не напугал. Какая разница, состоится драка или нет, если диковинная птичка все равно упорхнула, а зверь, из-за которого затевалась игра, так и не появился? С абсолютным спокойствием Джастин произнес:

— В чем у вас опять проблема?

— Это у тебя проблема, придурок!

Грозный голос не смог напугать Джастина. Он наверняка знал, что справится с противником, и даже пожалел его. С суровым видом громила бросился вперед. Напряженность в его взгляде рассмешила Джастина. Он медленно отодвинулся, хитро улыбнувшись, и ловко ушел от удара, настолько непринужденно, будто проделывал до боли знакомый трюк. Присев, Джастин подсек противника. Парень с грохотом рухнул на землю, а Джастин нанес мощный удар в печень. Громила болезненно сглотнул. На время о нем можно было забыть. Тут же подлетели двое других. Один сразу получил удар в голову и, шатаясь, отошел, а другой даже смог задеть Джастина. Но касание в грудь оказалось слишком слабым, на что Джастин издевательски улыбнулся, послав в ответ крепкий удар.

Все произошло очень быстро. За несколько секунд Джастин утвердил свое превосходство. Нападавшие разошлись по сторонам, прикрывая руками травмированные места. Но почему-то в желудке появилось неприятное ощущение. И, хотя, скорее всего, Джастин просто проголодался, он знал, что дело заключалось не только в этом.

Он мимолетно оглядел увеченную троицу, подумал об ужине, и услышал скрежет гравия. Нападавшие парни мигом пришли в себя, и, отчего-то довольные, выстроились перед Джастином в ряд. Они не нападали, выжидая чего-то и усиленно улыбаясь.

— Да, руки у тебя на месте, — с усмешкой произнес громила, — пока что! — и он раскатисто рассмеялся.

Джастин быстро понял, что сзади подходило подкрепление. Печально, что загородом люди настолько же не уверены в себе, насколько и в городе. Другого объяснения толпе он не находил. Только толпа могла обеспечить абсолютное превосходство над ним. Прежняя убежденность в собственной победе уступила место досаде. Джастин не испытывал страх. Он просто не представлял, как можно испугаться своей же задумки. У него хватило смелости открыто объявить о своих намерениях. И сожалеть он ни о чем не собирался. Впрочем, все совершают ошибки. Его ошибка заключалась в наивности. Наивно было рассчитывать на честный бой. И уж ни этого ли так испугалась Руби? Лучше бы она высказала все в лицо, чем беспощадно проигнорировала.

Нет, кроме досады Джастин ничего не испытывал.

Людей прибыло много. Навскидку Джастин определил, что подошло человек пятнадцать. Но он специально пропустил тот миг, который ему дали, чтобы он позорно сбежал. Он решил отбивать нападения. И на него стали налетать со всех сторон. Сзади Джастин получил в одну секунду ударов пять. Спереди подбежали трое уже знакомых ему парней и вместе с другими принялись наносить удары в голову, в спину, в живот, по рукам, ногам, по почкам и печени…

Совсем скоро держаться на ногах стало невозможно, отражать атаки и подавно. Джастин пытался согнуться и закрыться. Только ему не позволяли этого сделать. Его настойчиво поднимали и держали, продолжая бить. Многочисленные удары со всех сторон стали сливаться в один мощный пинок, все время повторяющийся, необратимый и сильный.

Через какое-то время Джастину просто надоело, что его бьют. Он уже мало что различал, плохо видел, слышал и не мог двигаться. И хоть большинство парней только смотрели, Джастину казалось, что все принимали участие в избиении. Он смирно принимал удары и молча ощущал их действие, из последних сил стараясь не потерять сознание. В голове стоял шум, перед глазами плыло. Джастин старался дышать и иногда шевелил губами, сжимал зубы и веки, пересиливая боль.

После нескольких целенаправленных ударов под дых Джастин потерял контроль над ногами и почти перестал стоять, даже когда его держали. Когда Джастин безвольно повис на руках своих мучителей, избиение прекратилось. Двое парней держали его за плечи, а все остальные отошли назад. Наконец показался он, тот самый высокий черноволосый парень. Но Джастин не смог разглядеть его, потому что глаза опухли от синяков, и только бессильно хмыкнул, предугадав его появление. Парень подошел ближе.

— Кем ты себя возомнил? — глухо начал он. — Взрослым? Крутым? — очень холодно и надменно прозвучали его слова. — По мне так ты глупая обезьяна! Хватило ли хоть у тебя ума понять, за что тебя бьют?

Через силу Джастин поднял голову и попытался натянуть улыбку.

Темноволосому парню это не понравилось. Он сильно стиснул зубы и сжал мстительный кулак. В глазах отразилась злобная улыбка. Парень ударил Джастина в солнечное сплетение. И хотя до этого, Джастин еще ни разу не издал и звука, теперь, пытаясь вдохнуть и ощущая дрожь во всем теле, он простонал. Парень обхватил Джастина за скулы и поднял ему голову. В его опухших глазах отражалось спокойствие, увидев которое, противник раздул ноздри.

— Не трогай то, что тебе не принадлежит… урод, — он резко убрал руку, и голова Джастина опустилась подбородком на грудь.

Джастин услышал короткий смешок, брошенный в его сторону. Парень вытер испачкавшуюся в крови руку о его джемпер.

— Избавьтесь от него, — слабо различимый голос заставил Джастина нервничать. Тело не отзывалось, даже ощущалось не целиком. Только шея и плечи. Все остальное мешком повисло над землей. Джастин с ужасом понял, что ничего больше сделать не мог. Последовавшие затем несколько секунд падения показались Джастину полетом, оторвавшим его от земли навсегда.

Все, не торопясь, разошлись…

До этого момента тело ничего не разделяло и принимало удары в один общий, сильный, посланный тем важным человеком в деревне удар, но не собиралось ныть отчасти потому, что просто не могло, отчасти из-за уважения к себе, но больше от дикой, нестерпимой боли, с которой Джастин не мог бороться.

Вдруг все резко оборвалось и утонуло в крапиве. Джастин пролетел по жгучему ковру и наткнулся на что-то твердое. Сразу почувствовал острую боль в позвоночнике и вскочил. Не понимая, как передвигать несуществующими ногами, он сделал шаг к тропинке. Снова перед глазами появилась земля, наверное, подогнулись колени. Джастин понял, что все стало плыть и сгущаться в одно темное пространство, в котором вдруг, то вспыхивали, то гасли желтые пятна. Тело бессильно потянулось вниз. Джастин хотел сесть, но это оказалось ни к чему. Он перестал думать и, мгновенно отключившись, улетел куда-то так далеко, что докричаться до его сознания стало невозможно. Он упал на землю, как мешок, набитый картошкой, и почти рассыпался по картофелине. Он побледнел, прекращая дышать. Его лицо уткнулось в почву, питая ее свежей кровью. Еще секунда, и он посинел, застыв без движений…

Ева испытала дичайший ужас, когда, зайдя в комнату и посмотрев в окно, увидела на улице дерущиеся фигуры, и признала среди них брата. Сердцем почувствовала, что он там, в самом центре, в качестве груши. Она только что вошла в спальню и включила свет, приготавливаясь ко сну. Она подумала, что Джастин гулял где-то с Руби и домой приходить не собирался. Долго его ждала, но решила лечь спать. Она надела ночную рубашку, расчесала волосы, вспомнила о брате и обиделась на него. Но решила в последний раз взглянуть, не вернулся ли он…

Ей стало невероятно страшно оттого, что она увидела: после серии ударов, Джастин обмяк. И, совершенно беспомощного, его оттащили к обрыву, выбросив как мешок с мусором. Зрачки от испуга вмиг стали крошечными. Ева представила, сколько ударов брату нанесла вся толпа, и, с ужасом подумав, жив ли он, настойчиво выбила все мысли из головы. Сердце бешено колотилось, руки тряслись, хотелось закричать, но в доме спала миссис Хоем. Будить старушку Ева не решилась и выбежала из дома в ночной рубашке, поскользнувшись на лестнице. Растеряно оглядев улицу, босая и почти раздетая, она ощутила холод. Дрожь пробила ее до костей, и Ева подумала, что Джастина никак нельзя оставлять на улице. Она молилась, чтобы никто из нападавших не вернулся.

Дорога оказалась свободной. В обе стороны пустота. Ева незамедлительно кинулась к тропинке. Но, остановившись у обрыва, она не смогла сдержать крик. Панический страх заставил присесть, чтобы никто не смог ее разглядеть. Она с силой сжимала губы, глядя на изувеченное тело прямо перед собой. Даже непонятно, был ли это ее брат. Если бы не знакомый рисунок на джемпере и светлые пряди волос, она бы наверняка решила, что это кто-то другой. Но в канаве точно лежал ее брат, избитый, помятый, перепачканный в крови и земле. Дотянувшись до его руки, Ева опрокинулась на колени. Совсем холодный. Кожа бледная.

«Не видно, дышит или нет?»

Истерика подкатывала к горлу, хотелось закрыться руками и плакать.

«Ну, же, соберись!» — в отчаянии повторяла она.

Ева пыталась поднять брата. Не зная, за что взяться, она неловко перебирала руками, но пользы это не приносило. Кое-как удалось перевернуть его на спину, и Ева тут же пожалела. Она застыла, потеряв способность дышать. На живого человека Джастин никак не походил. Он лежал, как сломанная кукла, бледная и потрепанная. По лицу расплылись синяки, вздутые губы растрескались. Джемпер порван и испачкан. Кожа бледная, холодная, всюду царапины и ожоги от крапивы. Широко раскрытые глаза застыли без движений. Ева почувствовала, что теряет силы. Ее опустошило внезапно напавшее ощущение беспомощности. Понимание того, что она ничего не смогла изменить, оглушило и заставило скорчиться, словно от нестерпимой боли. Ева опрокинулась брату на грудь, приглушая очередной вырвавшийся крик. Слезы хлынули из глаз, мешая видеть. Только почувствовав, как слабо вздымалась его грудь, Ева отпрянула, глубоко шокированная.

— Живой, — чуть не захлебнувшись, произнесла она.

Лицо скривилось в сочувствующей гримасе. Ева приподняла голову брата, опустив ее на колени, и смахнула с лица волосы. Она гладила разбитые щеки, уговаривала открыть глаза. Шепотом бранилась за безрассудство и глупость. Растирая замерзшие ладони, Ева перепугано оглядывалась, ни идет ли кто. Саму ее колотило от холода и страха, но она не замечала этого. На лицо Джастину упало несколько соленых капель. Ссадины мгновенно защипало. Он нахмурился. Поначалу он думал, что спит. Сон крепко удерживал его в своих владениях, не желая отпускать. Мерещилось чье-то присутствие, но чье, он не мог разобрать. Казалось, будто его старательно будят. А когда сон развеялся, вернулась боль, сильная, острая и повсеместная. Джастин увидел лицо сестры и хмуро улыбнулся. А Ева разрыдалась.

Оставшееся время загородом Ева ухаживала за братом, старательно залечивая его раны. Она жутко злилась, но не могла и слово сказать ему, как только видела ушибы и синяки. И хотя внутри все зудело от желания высказать, как она была права, а он не слушал, остаток времени Ева потратила на то, чтобы стать брату другом.

Однозначно, за время каникул они сильно сблизились. Джастин был вынужден признать, что сестра действительно беспокоилась о нем и заботилась. Однако в городе все быстро вернулось на свои места. Взамен здорового сестринского любопытства пришли нравоучения. Ева старалась выбить из брата хандру пламенными тирадами, из-за чего вновь отбивала желание слушать.

В очередной раз в глазах Джастина люди обернулись злыми и жестокими, не способными принять. Даже необычная девушка, коварная цыганка, притворившаяся дружелюбной и интригующей, одурачила Джастина, подставив под удар.

Остаток лета прошел для Джастина как в тумане. Хотелось верить, что мама никогда вновь не решиться испытать судьбу и не повторит ссылку. Она наверняка рассчитывала на другой исход. Но Джастин не изменился, разве что решил никого больше не впускать в свой нестабильный мир.

До сих пор Джастин старался справляться со своими проблемами, и ему казалось, что у него это получалось. Летние каникулы все поставили под сомнение. Когда тяготы прошлого почти покинули его, обрушилось новое разочарование. Окружающие оказались бесчестны, родные навязчивы. Уверенность в самом себе заметно уменьшилась. Но мучительней всего было обнаружить, что мама не находила себе места. Отстраненность в поведении и синяки на теле сына вынудили ее сдаться. Она приготовилась капитулировать, лишь бы Джастин почувствовал себя лучше.

Наблюдая за тем, как мать терзает себя переживаниями, ради нее он решил хотя бы закончить школу. И это единственное, что он счел достойным результатом поездки в деревню.

И хотя Джастину подарили удивительный «пендаль от жизни» и кучу эмоций всего за несколько дней, он быстро избавился от ненужных воспоминаний, с сожалением признав, что не смог откинуть другие мысли.

С этим он вошел в новый этап своей жизни, все еще не отпуская прошлое, и не желая принимать будущее.