Соленая душа

Любовь Сергеевна Дубасова, 2020

Что происходит с нами до того, как мы приобретаем статус взрослого человека? Через что проходит подросток, пока не достигает совершеннолетия? Я имела неосторожность влюбиться в 15 лет, за что моим чувствам тут же присудили статус «детские». Однако более искренние, честные и сильные – сложно даже представить. Но так ли все радужно, как показывают в сладких кино? Всегда ли безусловная любовь заканчивается картинкой, где двое сидят на берегу океана и встречают рассвет, держась за руки? Я думала, что да… Эта история написана на основе личных дневников. В ней нет вампиров или фей. В ней только реальность и взросление.

Глава 4

Люди должны влюбляться с закрытыми глазами. Закрой, закрой глаза. Не смотри.

Энди Уорхол

После встречи с Ромой у школы я начала постоянно искать повод, чтобы связаться с ним. В этом неплохо помогал Вадим. Ну, как, помогал. По своему желанию он бы явно не стал этого делать, но я находила, за что зацепиться.

Я выдумывала разные события в качестве поводов, чтобы набрать выученный наизусть номер и слушать знакомый голос. Он и сам стал звонить мне каждый вечер. Поднимая трубку, я как будто оказывалась там, на качелях, у моря, в самом центре моего детского, нежного лета.

И вот в одном из таких разговоров, когда я лежала на ковре в своей комнате и изучала завитки на большой золотисто-розовой люстре, Рома произнес роковую фразу во второй раз:

— Давай завтра увидимся.

— Нет, в кино не пойду, — мы засмеялись.

— Да уж, кино не твой конек, — парень поддержал шутку. — А куда хочешь? — это он спросил серьезным голосом.

— На море.

— Зимой?

— Почему нет?

— Я не сказал нет, просто интересно, что со снегом делать будем?

— Наслаждаться…

— Знаешь, пол года прошло, а ты все та же.

— Это плохо?

— Нет. Мне нравится ребенок в твоей душе.

— Хватит насмехаться, — я улыбнулась.

— А я это серьезно. Так что, когда идем на море?

— Я могу только после школы, — я перевела взгляд на свои настенные часы, которые скорее напоминали блюдо из старинного сервиза, отсчитала время и добавила, — в половину третьего.

— Тогда в половине третьего на море? Спустимся на пляж возле парка?

— Да, — ответила я на оба вопроса сразу.

— Отлично, тогда до завтра. Надеюсь, ты не спланируешь побег, — Рома снова смеялся.

— Надеюсь, — смутилась я.

* * *

На следующее утро я собиралась в школу дольше обычного. Я даже попросила у Наты тушь для ресниц, чем заслужила ее одобрение.

Сестра знала обо всем, что я запланировала на время после школы.

— Нат, сможешь пойти домой с Вадимом? Я позже вернусь.

— Понятное дело, говоришь очевидные вещи, — сестра улыбалась и укладывала челку у зеркала.

Как у нее так ловко и быстро это получалось?!

Я подошла к ней и встала рядом. Да уж, моя челка, как всегда, не собиралась стать изюминкой моего образа. Или собиралась? В плохом смысле этой фразы.

Я схватила расческу с туалетного столика и несколько раз провела по непослушным волосам. Они не изменили своего положения. Что ж, я пыталась.

Я отошла к другому зеркалу. С помощью яркой резинки на моей голове образовался нелепый пучок на затылке.

— Ты серьезно? — Ната отключила рычащий фен и развернулась в крутящемся кресле.

— А что? Все равно ведь шапку надевать! — я развела руками.

— Шапку? — сестра закатила глаза.

— А что? Снег же идет.

— Да хоть град. Сегодня в шапке никак нельзя. Ну, по крайней мере, в половине третьего, — она подмигнула мне.

— А что такого? — Я и правда не понимала, почему сестра так говорит.

— Люба! Что такого? Ты меня удивляешь! Ты бы еще с собой Булочку для поддержки взяла и спросила, что такого! — она снова развернулась к зеркалу и стала подводить темным карандашом глаза.

Булочкой звали моего синего плюшевого кролика, с которым я спала. Родственники подарили две таких игрушки мне и Нате еще во втором классе. Сестра давно спрятала своего в шкаф куда подальше и спала исключительно с мобильным телефоном, а мой все еще занимал почетное место на моей подушке.

— Не смешно! — я еще раз взглянула на себя.

— Нат?

— М? — сейчас она издавала только звуки. Вообще во время макияжа ее лучше было не трогать, но мое терпение сегодня покинуло меня.

— А дашь свой блеск?

— Какой? — сестра не отрывалась от своего левого глаза.

— Для губ, какой еще.

Ната убрала руки от глаза и обернулась на меня.

— А что, поцелуев не предвидится? — она засмеялась.

— Каких поцелуев, Нат! — я уже начинала обижаться из-за ее подколов.

— Ну как каких, у вас же свидание или что? Тебе пятнадцать лет, даже с половиной, — сестра снова засмеялась, — можно было бы уже и попробовать.

Я приподняла бровь и сделала вид, что меня это не задело.

— Блеск дашь или нет?

— Да бери на здоровье, чего спрашиваешь, — теперь она приступила к правому глазу.

— Люблю тебя, — я сунула блеск в карман джинсов и пошла завтракать.

— И я, — пробубнела себе под нос сестра, но я этого уже не услышала.

За завтраком я представляла себе, как пройдет наша с Ромой встреча на этот раз. Это будет первое свидание наедине. Да это вообще будет первое свидание в моей жизни. Или это не свидание? Наверное, все-таки нет, мы же друзья, да? Или нет…

— Люба, чего не ешь? Опоздаешь! Где Ната? — мама задала эти вопросы и, как всегда, выбежала в кухню раньше, чем я успела на них ответить.

Передо мной стояла тарелка с омлетом, бутерброд с сыром и чай. У ног лежал черный скотч-терьер — наш домашний любимец, а в огромном аквариуме плавали огромные рыбы. Иногда мне казалось, что настанет момент, когда нам придется выпускать их в открытое море, потому как помещаться в своем стеклянном дворце они перестанут. Надо бы, кстати, протереть стекла и почистить камни. На выходных сделаю.

Я стала размешивать сахар в чае, хотя была уверена, что это сделали до меня. Мама вообще многое делала за нас с сестрой. У нас было все, о чем может мечтать подросток.

Большие светлые комнаты, у каждой в своем стиле, потому что родители разрешили нам самим выбирать обои и мебель. Полный шкаф модной дорогой одежды и обуви. Нам не приходилось идти утром в школу — нас везла мама. Она бы и забирала, если бы попросили, просто нам было интереснее пройтись с друзьями. У нас были отдельные телевизоры с DVD, большой плоский компьютер, который в тот момент был редкостью, по сравнению со старыми серыми пузатиками, которые украшали столы почти всех наших одноклассников. В карманах у меня и сестры всегда были деньги, как говорил папа — «на мелкие расходы», несмотря на то, что их количество приравнивалось к полноценной взрослой зарплате.

В общем, мы были любимыми детьми. Нас баловали, лелеяли, обожали. И мы, в свою очередь, относились к родителям так же. Мы с гордостью рассказывали о них своим товарищам и наслаждались временем, проведенным с ними, так как всегда считали их не просто мамой и папой, а друзьями.

По этой причине я рассказала родителям о Роме. Папа сообщил, что если я буду улыбаться, то он только «за», а мама, конечно же, сразу начала переживать о том, не помешает ли мое увлечение всем учебным процессам. Я пообещала, что буду хорошей девочкой.

После завтрака нас с сестрой отвезли в школу, и там я с нетерпением ждала окончания всех занятий.

Настроение у меня было волшебным. Несмотря на то, что на улице был январь, в моей душе наступила весна. Эти ощущения, пожалуй, самые яркие и прекрасные, которые способен испытывать живой организм. Особенно, если они посетили этот организм впервые.

Все время на уроках я держала под партой телефон, где уже вслепую печатала Роме сообщения. Так время шло быстрее.

Вадим стал относиться ко мне странно. То пытался сделать комплимент, то невзначай взять за руку, то вдруг его настроение менялось и он начинал спорить и ругаться. Не могу сказать, что меня это задевало, скорее, было неожиданно и просто умиляло меня. Несмотря на мой юный возраст, я прекрасно понимала, как выглядит ревность. Это была именно она. Но согреть душу однокласснику прекращением общения с его братом я уже не могла.

— Кто-то просто сам не свой, — шепнула Ната мне на ухо под конец последнего урока и показала взглядом на нашего общего друга.

— Он бесится из-за Ромы, — я не отводила взгляда от тетради, чтобы не привлечь внимания учителя.

— Он бесится из-за тебя, Люб! Сохнул раньше, а сейчас, по ходу, вообще сам не свой.

— Не в моих силах ему помочь.

— Это понятное дело. Но может, хотя бы поговорить, объясниться? — сестра стала черкать поля в клеточку зеленой ручкой.

— Нат, тебе нужно — говори. Мне нечего ему объяснять. У нас же с ним были дружеские отношения, почему я должна переживать? Тебя заботили бы мнимые страдания Мурада из-за твоих отношений с Виталиком? — я посмотрела в глаза своей вечной соседке по парте.

Мурад был ее другом. Конечно же, как и многие другие, он был влюблен в мою сестру. Мы часто проводили время в общей компании и старательно делали вид, что никто ничего не понимает. А Виталик был ее молодым человеком. Признаться, он мне тоже жутко нравился поначалу. Позже я стала относиться к нему скорее как к брату, в конце концов его любовь к Нате вычеркивала мои мысли о нем, как о ком-то другом.

Несмотря на это, у нас с ним, было очень много общего. Мы были схожи своими взглядами на жизнь, поступками в одних и тех же ситуациях, в мыслях. Я любовалась ними с сестрой, этой чудесной парой парой. Они безумно подходили друг другу. Казалось, что оба сошли с обложки модного журнала. Эти люди были импозантными и напоминали мне двух хищников, запертых в одной клетке. То понимали, что нужны друг другу, то дрались насмерть. Их отношения были подобны погоде в тропиках: если светит солнце, то нет никаких гарантий, что через секунду не начнется ливень, который поглотит все живое. Несмотря на это, они не могли существовать отдельно и, скорее, были как бензин и спичка. Их связь, несмотря на свою взрывоопасность, завораживала.

— Да нет, конечно, не заботили бы. Ты права, — сестра принялась ставить белые точки корректором на обложке дневника.

— Мы, кстати, после школы идем к нам в беседку чай пить, ты с нами? А, стоп, как же, — улыбнулась сестра, увидев мое выражение лица. — Я забыла, у тебя романтика, — она дружески пихнула меня плечом.

— Ну, расскажешь потом, как было.

Я смущенно улыбнулась и взглянула на часы. Ну же, уже должен быть звонок, я сверила время на мобильном телефоне и не ошиблась. В эту секунду я услышала заветный звук и за моей спиной однозначно распахнулись огромные крылья в предвкушении нашей с Ромой первой встречи наедине.

— На сегодня все свободны, параграфы для подготовки на доске, — услышала я голос учителя и вскочила с места.

— Нат, запишешь задание, ладно? — я поспешно сбрасывала тетради с парты в открытую сумку.

— Нет проблем, — сестра поправляла прическу.

— Что за пожар? — за моей спиной стоял Вадим.

— Тебе не понравится, — ответила я, не поворачиваясь к однокласснику, и направилась к двери.

— Что это с ней? — обратился он к моей сестре, но что говорила она — я уже не слышала.

Пролетев коридор и одолев три пролета ступенек до первого этажа, я оказалась в холле своей школы, подошла к огромному зеркалу и посмотрела на себя. Вроде все в порядке, даже челка выглядит аккуратной, здорово. Я улыбнулась.

Накинув пуховик и натянув шапку, я покинула храм науки и поспешила к морю.

«Я уже иду туда», — напечатали мои пальцы без помощи глаз на экране с открытыми входящими сообщениями. Отправить! Телефон тут же был закинут в сумку, а шаг ускорен. Не упасть бы, скользко. Не хватало еще.

В моей голове начался хоровод из потока бесполезных мыслей, но мне было хорошо.

Минув дорогу, ведущую через дворы к остановке, я стала ждать попутного транспорта, решив, что так будет куда удобнее добраться до места назначения.

По привычке достала телефон, чтобы проверить сообщения. Одно входящее. «Я тоже, правда, могу опоздать». Ничего не ответив, я вернула гаджет на место.

В это время в метре от меня остановился автобус. Я проверила бортовой номер — не тот. Он поедет прямо, а мне нужно за поворот. Вздохнув, я взглянула на нужный мне путь и продолжила ожидания.

— Меня ждете, девушка?

Я вздрогнула и обернулась. За спиной стоял Виталик. Он шутливо улыбался и щурился от света, который пыталось пропихнуть солнце в эти морозные дни.

Парень моей сестры стоял в форме морской академии, с сумкой через плече и каким-то блокнотом в руках. Да уж, бесспорно, он красавчик. Сцена и камера дружили бы с ним. Как, собственно, и с моей младшей сестрой.

Конец ознакомительного фрагмента.