Опасный дом

Линвуд Баркли, 2014

Семья учителя из маленького городка Терри Арчера переживала не лучшие времена: четырнадцатилетняя Грэйс отчаянно бунтовала, а сам Терри и его жена Синтия все больше отдалялись друг от друга… В общем, обычные горести обычных людей. А потом случилась беда – и эти обычные горести отступили на второй план. В результате нелепой подростковой выходки Грэйс стала свидетельницей жестокого преступления… И теперь не только она, но и ее родители оказались втянуты в запутанную историю ограблений и кровавых убийств. Обратиться в полицию они не могут, и выживать придется, рассчитывая только на себя.

Глава 2

— Входи, Регги, входи!

— Здравствуй, дядя.

— Ну что, нашлась?

— Дай сначала раздеться!

— Прости, просто я…

— Нет, не нашлась. Денег тоже нет.

— А я думал… Вроде бы слышал, что нашелся дом и…

— Ложный след. Элай нам соврал, дядя. Непохоже, что можно вернуться и спросить его снова.

— Но вы говорили…

— Я помню, что мы говорили. А сейчас мотай на ус: мы промахнулись.

— Очень жаль. Значит, я напрасно надеялся. В прошлый раз я слышал про твердую уверенность. Просто я разочарован. Если хочешь, можешь выпить кофе.

— Спасибо.

— Я по-прежнему ценю все, что вы для меня делаете.

— Да ладно, дядя.

— Серьезно. Знаю, я утомляю тебя своими разговорами, но это правда. Кроме тебя, у меня никого нет. Ты мне как родной ребенок, которого у меня никогда не было, Регги.

— Помни, я больше не ребенок.

— Да, ребенок вырос. Вырос быстро и рано.

— У меня не было выбора. Хороший кофе!

— Жаль, что мы не могли быть вместе раньше.

— Мне никогда не приходило в голову осуждать тебя. Посмотри, разве ты замечаешь во мне какую-то зацикленность? Ну, как? А ведь все это произошло именно со мной! Если я смогу двигаться дальше, то и ты сумеешь.

— Для меня это трудновато.

— Ты живешь в прошлом. Вот в чем твоя проблема, дядя. Из-за этого и возникают они в последнее время! У тебя не получается осознать правду.

— Просто я надеялся, что она нашлась.

— Я не опускаю руки.

— Вижу по твоему лицу, что надежды больше нет. Ты думаешь, что все это глупости. Считаешь, что это не имеет значения.

— Неправда. Слушай, я догадываюсь, почему тебе это так важно, почему тебе так важна она. А ты важен для меня. Ты, дядя, один из двух людей, кто мне небезразличен.

— Знаешь, что я никак не пойму в тебе?

— Что же?

— Ты понимаешь людей, умеешь читать их мысли, разбираешься в чувствах, видишь насквозь, но в тебе нет… не найду правильного слова…

— Любви?

— Нет, я другое хотел сказать.

— Сочувствия?

— Вот-вот, его самого.

— Это потому, что я тебя люблю, дядя. Очень люблю. Но сочувствие? Кажется, я понимаю, что заставляет людей шевелиться. Знаю их нутро. Мне нужно знать их эмоции. Нужно знать, когда им страшно. Мне необходимо чувствовать их страх, но у меня нет к ним зла. Иначе у меня бы ничего не получалось.

— Мне бы хотелось быть таким, как ты. К этому чертову Элаю я испытывал именно сочувствие. Он казался мне потерянным ребенком — то есть никаким ребенком он уже не был, ему было года двадцать два. Я считал, что правильно поступаю с ним, Регги, честное слово. И тут этот сукин сын наносит мне удар в спину!

— Наверное, он связался с другой заинтересованной стороной.

— Только не это!

— Ничего особенного, подумаешь, первоначальный контакт! Подробности он придерживал до очной ставки, которая теперь, конечно, не состоится. Похоже, он сказал нам правду о том, как с ней поступил, а вот насчет того, где это произошло, обманул. В дом к учителям можно было не заглядывать. Я уже сомневаюсь, что кто-то что-то знал. Давал ли кто-нибудь свое согласие.

— Не понимаю…

— Не беда. Вот что я тебе скажу: мне понадобится больше людей и гораздо более крупный аванс.

— Элай забрал все, что у меня было отложено, Регги.

— Ладно, обойдусь. Вложу собственные деньги. Возврат налогов — хорошая штука. Позволяет кое-что припасти. Когда все закончится, я не только верну свои вложения и твои деньги, будет много других денег. Как выяснилось, у всего этого привлекательная изнанка.

— Я по-прежнему не понимаю…

— Ну и ладно, тебе не обязательно. Просто не мешай мне делать то, что у меня получается лучше всего.

— Мне не верится… После стольких лет я в конце концов получаю ее назад, а потом снова теряю. Знаешь, у Элая не было права забирать ее у меня.

— Доверься мне, дядя, мы ее вернем.