Зайка для Серого. Враг моего отца

Лина Филимонова (2024)

— Чего пришла? — рычит он. — Я же сказал, держись от меня подальше! И захлопывает дверь перед моим носом. А я стою, глотаю слезы, и не знаю, что делать. Я совершила все ошибки, какие только могла. Я нарушила запрет отца. Я не послушала подруг. Я связалась с мужчиной, к которому мне нельзя даже приближаться. И я беременна от него. А ему плевать! Он ясно дал понять, что я ему не нужна.

Глава 9

Сергей

Пиздец. “Доставай”…

И достану! Из широких штанин. Меня уговаривать не придется.

— Нет, ну это нормально, — слышу бормотание. — Ты мне, я тебе… Все справедливо.

— И по понятиям, — добавляю я.

Чувствуя себя как в театре абсурда.

Снежинка жжет, конечно!

Нет, все-таки она неадекватная. Что-то принимала. Чай какой-то с настойкой. Что за настойка? Может, новая убойная наркота? Экстракт гашиша в замесе с раствором мефедрона… Кто знает, что там еще изобрели передовые нарики.

Да ладно! Я бы знал, если бы такое у нас появилось.

Расстегиваю ремень. Молнию. Стягиваю джинсы, высвобождая своего озверевшего, уже практически лязгающего зубами, друга.

Снежинка стоит, таращится на него. Не подходит. Но и не убегает. Просто смотрит.

Смотрит, смотрит… Молчит.

Мне, мля, уже как-то неловко! Обычно девки себя не так ведут, когда я достаю член.

Обычно…

Походу, про любое “обычно” сегодня надо забыть.

Не помню, чтобы я когда-нибудь раздевался вот так. Под внимательным взглядом полностью одетой девчонки. Хоть бы толстовку сняла, что ли! Сам сниму. Сейчас. Только… не спугнуть бы ее.

— Не, ну не так уж и страшно, — задумчиво произносит моя неадекватная Снежинка.

— Ну подойди ближе, не укусит.

— Точно? — опасливо ежится она

Нет, бля! Это не точно! Я вообще ни за что не отвечаю.

У меня сейчас ощущение, что мы с ней движемся по минному полю. Кто-то сделает неверное движение — и все. Кровь, кишки, распидорасило. Нас обоих.

Это самая странная прелюдия в моей жизни…

— Ты что, члена никогда не видела?

Она отрицательно мотает головой.

— Серьезно?

Гонит, естественно. Я все больше и больше убеждаюсь, что она под чем-то.

Глаза сумасшедшие. Кожа бледная. Реакции заторможенные.

Снежинка облизывает пересохшие губы. И шепчет:

— Так пить хочется.

Я иду к холодильнику. Достаю минералку, наливаю в стакан. Прямо так, в расстегнутых, частично спущенных джинсах, со стоячим хером наперевес.

Ну а хуле делать?

Естественно, Снежинка таращится на все это офигевшими глазами.

Я тоже в ахуе от тебя, родная!

Она берет из моих рук стакан и жадно пьет воду. Капли стекают по губам и по подбородку…

Я вытираю их пальцами. А хочу членом!

— Еще, — Снежинка протягивает мне стакан.

Сушнячки у девочки. Похоже на отходняк.

Мля… Я не связываюсь с наркошами. Но эта… Аккуратно кладет свои пальчики на мое предплечье. А я хочу, чтобы на член!

До него тут недалеко, кстати, всего пара десятков сантиметров. Если надо, он сам допрыгнет…

Тонкие, легкие, белые пальчики на моей грубой волосатой шкуре. Скользят, изучают, упираются в сгиб локтя. Замирают. Щекочут. Я вздрагиваю, чувствуя, как по всему телу, от позвоночника, разбегаются шарики ртути.

И это она еще даже не коснулась члена!

— Я всегда думала, что секс — это очень странно и нелепо. Хоть и забавно.

— Забавно? Ты что, с клоунами трахалась?

Она смотрит на меня взглядом строгой училки, как будто я какую-то чушь сморозил. Ладно, ладно, молчу!

Вау. Пальчики второй руки Снежинки гладят мое второе предплечье. Странная поза… Член упирается в ее толстовку. Но она его пока игнорит.

Малышка, мне не нужны прелюдии!

И я мог бы взять дело в свои руки.

Но… что-то мне подсказывает, что не надо ей мешать. У нее есть план. И она ему следует. Если в конце всех этих странных манипуляций ее губы окажутся на моем члене, я готов потерпеть.

И терплю… правда, почему-то, трясусь и млею, как сучка, от ее нежных касаний.

— Я думала, что со мной что-то не так, — продолжает Снежинка. — Что я фригидная.

Ни хера себе признания!

Не, ну это она вообще гонит. Фригидная? Да я только пальцем дотронулся — и она вся обкончалась.

Она смотрит мне в глаза.

— Я из-за тебя осознала, зачем нужны пестики и тычинки.

Чего, бля?

— Понимаешь… — проникновенно продолжает она. — Оказывается, я женщина. Это так странно!

Бля… точно. Она торчит. Упоролась какой-то дурью.

— А самое странное…

— Что?

Я уже готов к любым неожиданностям. Что еще? Попросит спину вареньем намазать? Или розовые лепестки к хую приклеить?

Но она ни о чем не просит. И ничего больше не говорит.

Она опускается на колени…

Наконец-то!

У меня волосы на всем теле встают дыбом. Потому что все остальное, что могло встать, давно торчит и дыбится.

Маленький юркий язычок касается головки. Облизывает ее, как леденец. Я не выдерживаю и надавливаю на ее затылок, толкаясь внутрь.

Фа-ак… Ее губы на моем члене.

Я улетаю в открытый космос. Без скафандра, тормозов и страховки…