Зайка для Серого. Враг моего отца

Лина Филимонова (2024)

— Чего пришла? — рычит он. — Я же сказал, держись от меня подальше! И захлопывает дверь перед моим носом. А я стою, глотаю слезы, и не знаю, что делать. Я совершила все ошибки, какие только могла. Я нарушила запрет отца. Я не послушала подруг. Я связалась с мужчиной, к которому мне нельзя даже приближаться. И я беременна от него. А ему плевать! Он ясно дал понять, что я ему не нужна.

Глава 4

Риша

— Эй, не спи!

Сашка толкает меня в плечо. И я резко выпадаю в реальность из своих неприличных грез.

— Что ночью делала? Готовила доклад о глобальном потеплении или составляла петицию о спасении морских котиков? — ржет Богдан.

Друзья всегда подкалывают меня за искреннее увлечение экологическими проблемами. И еще много за что… За мою серьезность, например.

Но они все знают, что я тоже могу отжечь. Редко, но метко.

— Пиво будешь? — спрашивает Сашка.

— Мне кофе.

Как будто не знает, что я терпеть не могу пиво!

— И че, и че? — нетерпеливо ерзает на стуле Антон.

Брат Алины недавно вернулся из серф-кемпа, и только сейчас узнает наши новости. Естественно, главная тема разговоров — Маша. Сашкина сестра и наша общая подруга.

— Свадьба послезавтра, ты приглашен, — говорит Сашка.

— Вы же говорите, она уже замужем.

— Ага. Они в командировке поженились. Резко расписались на какой-то там крыше.

— Капец… — ошарашенно выдыхает Антон.

— А свадьба для родных и друзей, — объясняет Сашка.

— Ну, Машка, и коза! — произносит кто-то ключевую фразу.

И мы все смотрим на Богдана.

Который вроде как был ее парнем. Вроде как — это ключевое. Потому что он тот еще котяра. И кроме Маши пытался окучивать с десяток девчонок.

— У меня все норм, — бурчит он. — Вскрываться не собираюсь.

— Может, набухаемся? — предлагает Антоха. — Я уже месяц как на ПП и спорте. Хочу оторваться.

— Вот завтра в “Торнадо” и оторвемся.

Я их особо не слушаю. Я думаю о своем.

И — все время чувствую напряжение, которое исходит от сидящего рядом со мной Вани. Он то положит руку мне на плечо, то коснется коленки, то просто зависнет, глядя куда-то мне в ухо.

— Слушайте, а как у вас всех с сексом? — спрашиваю я.

А что? Нормальный вопрос. Кому как не друзьям его задать…

Богдан давится пивом, Ваня роняет на пол кусок пиццы, Сашка таращится на меня с идиотским видом. А Антоха просто ржет. Вместе с Алиной и Настей.

— А ты с какой целью интересуешься?

— С целью социологического исследования.

— Понятно.

Все с облегчением выдыхают.

— А мы уж подумали, ты решила практикой заняться.

— Если что — я готов проконсультировать, — выдает Богдан.

— Теоретически?

— Если надо — и практические занятия проведу.

Вот кобелина! Правильно Маша сделала, что послала его. А ему вообще пофиг.

— Ну давай, консультируй, — говорю я.

— При всех?

— У меня нет тайн от друзей.

На самом деле, есть. Буквально час назад появилась одна тайна…

— Короче, если ты хочешь секса, просто подойти и скажи, — начинает консультацию Богдан.

— К кому подойти? — уточняю я.

— Да к любому. Тебе любой даст, отвечаю.

Парни одобрительно ржут.

— Как же все-таки охуенно быть девчонкой! — вздыхает Богдан.

— Особенно красивой, — подхватывает Антоха.

— Да даже некрасивой девушке получить секс — как два пальца об асфальт, — выдает Сашка.

— В смысле? — спрашивает Настя.

— В прямом! Парни не отказывают. Даже если она не очень красивая, но с огоньком — получит все, что хочет. Ей стоит только предложить.

— А вот вы — заразы! — развивает тему Антоха. — Мы к вам и с цветами, и с конфетами, и в ресторан, и подарки дарим, и шуточки шутим, и на голове стоим, и вообще… А вы ни хрена не даете!

— Ой, всё! — Настя с Алиной закатывают глаза.

— Короче, жизнь несправедлива, а самое охуенное — это быть красивой девчонкой. Все тебя любят, все хотят, весь мир вокруг тебя вертится…

Это Сашка размечтался.

— Эй, братуха, а ты не думал того… чик-чик — и в дамки? Из тебя симпотная девка получится.

— Чего? Какой нахер чик-чик? — Сашка инстинктивно прикрывает пах руками. — Я своего другана не отдам!

— Ну тогда терпи. Принимай жестокую мужскую долю.

Они продолжают прикалываться и развивать тему.

А Ваня тем временем обнимает меня за плечи.

— Риш, давай с тобой на следующие выходные…

Я едва слышу, что он говорит. Я просто чувствую его руку на своем плече. Она такая теплая и тяжелая… Мужская.

Он — мужчина. Я — женщина.

Офигеть… Вот это открытие!

Ну правда. Я как будто только сейчас это поняла. Вернее, почувствовала и по-настоящему осознала…

На столике стоит букетик тюльпанов. Я разглядываю ближайший ко мне цветок.

Пестики, тычинки. Пестик вставляется в тычинку… Или наоборот?

У цветов все странно. У людей тоже.

Я чувствую, как вершинки грудей горят. И внизу все ноет. До сих пор! Сладко и больно одновременно. Ощущение тянущей пустоты. Этот маньяк из лифта как будто во мне что-то запустил.

Я теперь хочу объятий, поцелуев и… еще чего-то. Неужели того, о чем он говорил?

Кажется, моя тычинка созрела и хочет, чтобы в нее вставили пестик…

Риша, очнись!

Ты разумный человек, а не цветок тюльпана. И не какая-нибудь самка, жаждущая спаривания.

Это просто гормоны, — уверяю я себя.

Просто? Что, все такое испытывают? Все парни, которые, высунув язык, бегают за девчонками? Их вот так же колбасит, как меня сегодня?

Капец… Я не хочу! И очень им сочувствую.

Но что с этим делать?

Поеду домой. Приму душ. Ледяной!

И лягу спать.

Завтра все пройдет.

* * *

— Я его зарою. Он у меня землю жрать будет. Со своим дерьмом вперемежку! — слышу голос отца еще из прихожей.

Чего там батя разбушевался?

Захожу на кухню.

— Что случилось?

— Ничего.

— А кто землю жрать будет?

— Один уе… оху… нехороший человек. Кстати, ты с сегодняшнего дня под домашним арестом.

— Что?! — возмущенно воплю я.

— Это значит: из дома ни ногой! — строго произносит отец.