Казалось бы, у меня есть все, о чем только можно мечтать, стоит лишь захотеть, и весь мир ляжет у моих ног. Но так ли это важно, когда статус заставляет делать не то, что хотелось бы? Одна вечеринка и мой привычный мир начал рушиться карточным домиком. Я надеваю джинсы, футболку и на такси уезжаю в клуб. Там я могу быть обычной девушкой-студенткой, у которой нет ничего, но есть Он. Покрытый вязью татуировок Дикарь, пахнущий горьким вересковым медом и такой сладкой свободой. Книга содержит нецензурную брань.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Дикари не выбирают принцесс предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
8. Босиком по тонкому льду
Я спустилась к завтраку разбитая и невыспавшаяся. Ночью мои мысли все же по полной отыгрались за то, что произошло в машине, а потом ко мне, задремавшей, в сон прокрались пронзительно-цепкие серые глаза Демона, его обветренные полные губы и руки. Теперь уже они изучали мое тело, ласково пробегали пальцами по коже, целовали ее так, словно пробовали свои ощущения и с жадностью впитывали ответную реакцию, упивались ею, а я не могла, не хотела им противостоять. Вместо того, чтобы отталкивать, сама тянулась к ним навстречу, разрешая делать все то, что они хотели сделать. А когда внизу живота нестерпимо вспыхнуло, и голодные губы вдохнули мой вскрик, оставляя после себя привкус верескового меда, проснулась рывком, не понимая где я и дыша так, словно пробежала несколько километров без остановки. Все мое тело било ознобом, низ живота горел огнем, а мозг лихорадило. Я открещивалась от собственного сна, в котором точно сошла с ума, и до утра боялась надолго закрыть глаза и снова уснуть. Там, во сне, Демон ждал меня с хитрой улыбкой на губах и нескрываемым намерением продолжить свои исследования. А я это чувствовала. Чувствовала и боялась того, что снова разрешу ему все.
— Доброе утро всем. Аль, можно мне кофе?
— Со сливками и послаще, Лизонька?
— Нет. Хочу черный. Самый черный и крепкий, — сказала и уселась на ближайший стул, подогнув под себя одну ногу.
Придвинула корзинку со свежеиспеченными пирожками, чтобы выбрать с яблочной начинкой, и настороженно подняла взгляд. Если до моего появления на кухне мама с папой о чем-то говорили, то сейчас повисла какая-то тревожная и гнетущая тишина. Все смотрели на меня с немым удивлением, и от этих взглядов сразу стало как-то некомфортно и почему-то до ужаса стыдно. Будто и Аля, и родители увидели все, что мне снилось, и сейчас начнут ругать. Все вместе и потом обязательно по очереди. Я плотнее закуталась в халат, словно так смогла бы спрятаться от немого, пока ещё не озвученного, но уже надвигающегося осуждения, и запоздало пожалела, что вообще решила спуститься. Взяв кружку с кофе и первый попавшийся под руку пирожок, поднялась, чтобы побыстрее улизнуть в комнату, и не успела сбежать. В очередной раз.
— Лизунь, ну-ка постой! Ты как себя чувствуешь? Ничего не болит? Может позвонить Якову Павловичу?
— Мам, не надо. Просто не выспалась и настроения что-то нет.
Перспектива сидеть дома и ждать приезда семейного врача, который все равно не поможет, мягко говоря не радует, только мамина ладонь уже трогает мой лоб, а на лице и в голосе все отчётливее проявляется волнение:
— Миш, все же позвони Яше! Господи, да у нее щеки горят! И глаза ее мне не нравятся! Как бы не простыла… И где успела? Аленька, дай мне ложечку я гланды посмотрю. Лиз, давай-ка, открывай рот.
— Мам, да не простыла я!
— Дочь, не спорь с матерью.
О-о-о, нет… Только препирательств с папой мне не хватало для полного счастья. Вздохнув, послушно открываю рот. Высунув язык, тяну «а-а-а»… А мама хмурится все сильнее и сильнее:
— Ничего не понимаю.
— Ольга Сергеевна, разрешите я погляжу.
Теперь уже Аля командует, что мне делать, смотрит горло, ощупывает миндалины, даже пульс меряет:
— Нет, простудой тут даже не пахнет, Ольга Сергеевна. Наверное, зачиталась вчера или в интернете до утра просидела, — заглядывает мне в глаза так, будто говорит, чтобы я побыстрее соглашалась, и, увидев мой неуверенный кивок, качает головой. — Ну вот! — вздыхает, — Вот дурная ты голова, Лизавета! Сейчас бы Якова вызвали, а ты… Э-э-эх! Баламутишь людей почем зря.
— Да там сериал просто новый вышел… Решила посмотреть одну серию, и как-то затянуло… незаметно, — я судорожно вспоминаю названия последних, о которых слышала, и ляпаю, опережая вполне резонный вопрос, — «Зомби возвращаются в полночь».
— Лиза!
Мама, всплеснув руками, уже сердится, папа с улыбкой хмурит брови, а Аля, перекрестившись, крутит пальцем у виска:
— Ой дурная! На ночь-то такое кто смотрит!? — и обернувшись к родителям разводит руками. — Я бы после пяти минут этих зомби до утра глаз не сомкнула, а она весь сериал… Может интернет ей отключить, чтобы ересь всякую не смотрела?
— Алевтина, твоя радикальность здесь абсолютно ни к чему, — папа, как всегда, заступается за меня. — Любые запреты ни к чему хорошему не приводят. Даже наоборот, только повышают интерес к запретному.
— Михаил Васильевич, я, конечно, вас очень уважаю, как дипломата, но воспитатель из вас… — Аля смеётся, когда папа укоризненно качает пальцем на оставшийся не произнесенным намек.
— Алевтина Гавриловна, не подрывайте родительский авторитет в глазах ребенка!
— Ой-ой-ой! То-то я понять не могу, что это девке двадцать один годик стукнуло, а она все кошмарики по ночам смотрит вместо того, чтобы спать, как все нормальные люди.
— Посмотрела, больше не будет. Да, Лиз?
— Не буду, — мотаю головой, мысленно выдохнув.
— Вот и хорошо, — поднявшись из-за стола, папа теперь уже мне грозит пальцем, а глазами смеется. — Лучше оставь кофе, выпей чаю с мятой и иди досыпай, ребеночек.
— Хорошо, пап.
Спать абсолютно не хочется, но проводив родителей, поднимаюсь в свою комнату и забираюсь в постель. Несколько минут лежу с открытыми глазами и резко их закрываю, услышав звук открывающейся двери. Аля подходит, опускается на край кровати и с укоризной произносит:
— Открывай глазоньки, обманщица. Вижу же, что не спишь.
Обреченно вздохнув, усаживаюсь, не поднимая лица.
— К этому своему ездила, да?
Киваю.
— Ох, вот говорила я, что Сабринка тебя с панталыку сбивает, а ты не слушаешь…
— Я сама. Она не знала.
— Сама. Еще лучше, — придвинувшись ближе, берет мою ладонь в свои и осторожно гладит. — Не обижайся только, Лизонька. Ты же умная девочка, красивая. Не то что эта твоя макаронина ядерная. У нее-то в голове ветер один, и тот свищет, зацепиться ни за что не может, а ты куда? То в клубы эти едешь, как оборвыш какой, то как вчера… Ох… Да не дуй ты губы, дурная. Я же не ругаюсь. За тебя, кровиночку, переживаю. Вот уже и Мишеньке с Оленькой врать начала. И чем тебе Дима не угодил?
А я тихонько всхлипнула и прижалась к женщине, пряча лицо у нее на груди:
— Алечка, я не знаю. Он на меня так смотрит, что сбежать хочется. Вчера еще Андрея отпустить уговаривал, а я не могу, — мотаю головой и реву. — Такси вызвала и уехала.
— К нему?
— Угу.
— Ох ты чудушко мое глупое.
Ладонь Алевтины мягко гладит меня по волосам и спине, а я всхлипываю и никак не могу остановиться. Реву, без вины виноватая, и сама себя ругаю. За то, что сбежала от Гордеева, за такси и машину Демона, за его квартиру, мед и сон. Аля только вздыхает, слушая мои рваные признания и все гладит и гладит голову.
— Ох, дурная ты все же у меня. Симпатичный хоть?
— Угу. Очень. Хочешь покажу?
Чувствую кивок и, смахнув слезы, тянусь за телефоном. Ищу на нем запись вчерашней трансляции и показываю начало.
— Вот он, — пальцем касаюсь экрана и нечаянно попадаю на полосу прокрутки.
Видео резко перескакивает вперёд, а там… Демон и его соперник месят друг друга с такой жестокостью, что Аля вздрагивает и испуганно прикрывает рот ладонью.
— Господи! Господи ты мой! Ой, мамочки! Что ж вы творите-то! — она зажмуривается каждый раз, как начинается безумная мясорубка внутри клетки, и вскрикивает, когда в правое плечо Блада прилетает несколько ударов, и его рука падает вниз.
Я не видела этот момент и знаю, что потом бой продолжится, а Блад в нем победит. Только сердце все равно замирает, сбивается с ритма и начинает колошматиться, как сумасшедшее от звука гонга. Останавливаю запись, но Аля забирает у меня телефон и перескакивает по полосе прокрутки, приближаясь к концу боя. Выдыхает с облегчением, увидев рефери, поднимающего левую руку Демона, и дергано крестится.
Несколько минут она молчит, а потом откладывает мобильный на постель и начинает нервно смеяться, мотая головой.
— Алечка?
— Ой, Лизка, — хохочет все сильнее, показывая пальцем на экран телефона. — Это с ним что ли Дима подрался? — я киваю, а Алевтина снова заходится от хохота. — Хоть бы придумал что-нибудь правдоподобное, заступник. Я-то думала, что ты приукрасила, а теперь… — оттерев выступившие слезы, взмахивает ладонью и после смотрит на меня пугающе-серьезным взглядом. — Не услышишь ведь все равно, но скажу. Не езди ты к нему больше. Не пара тебе такой, Лиз. И Дима не пара, и этот тоже. Вскружит голову, поиграется пока не сломает и выбросит.
— Аль…
— Не говори ничего, по глазам вижу, что слышать этого не хочешь. Только где ты, а где он? На нем одном свет клином сошелся?
— Не знаю.
— Ох и глупая ты у меня все же…
Она вздыхает, я отвожу глаза в сторону. Может и глупая, только Гордеев мне не снился ни разу.
Я замираю, сжимая в руке пакет с пирожками. Аля ничего не сказала, когда собирала их, лишь покачала головой. Только меня тянуло сюда. Так, что не было никаких сил остаться дома и думать о чем-то другом. Вызвала такси, стараясь не смотреть в сторону стоящей в дверях кухни женщины, и поехала. Поднялась на второй этаж и поднесла палец к кнопке звонка, а внутри головы война, в которой нет победителя. Будто меня располовинили, и одна часть кричит бежать домой и быть благоразумной, а другая, наоборот, требует нажать на кнопку. Обе по-своему правы и неправы одновременно. Но даже намека на решение нет и не будет, хоть монетку кидай. С верхнего этажа доносится щелкающий звук замка, я вздрагиваю, а за дверью раздается короткий звонок. Вот и нашлась монетка. Сердце стучит в груди на приближающиеся шаги и практически выпрыгивает наружу от колючего взгляда серых глаз. Буравит меня им, не впуская внутрь квартиры, а я поднимаю пакет с пирожками и шепотом произношу:
— Вот. Аля испекла.
— Вкусные?
— Да.
К щекам приливает кровь от единственного слова, в котором подтекста в тысячу раз больше. За спиной шаркают приближающиеся шаги. Уши вспыхивают огнем от стыда.
— Владик, здравствуй.
— Добрый день, Мария Санна, — отвечает на приветствие, не отводя от меня глаз.
— Выходной сегодня что ли?
— Угу.
— И то хорошо. А я вот до аптеки пошла, потом в парк. Смотрю за окном погода хорошая. Вот думаю — чего сидеть, пойду погуляю…
Бабуля медленно проходит по площадке, спускается на один пролет, второй, хлопает дверями, продолжая говорить о своих планах на день, а мы все стоим. Я — красная, как рак. Он — абсолютно спокойный.
— Я, наверное, пойду.
— Иди, — кивает, а сам делает шаг в сторону.
Ступор. На моем лице можно с легкостью прочитать все мысли, а они рвут мозг на клочки. Вроде бы отправил домой и в то же время отошел так, словно приглашает в гости. А-а-а-а-а!!!
— Куда? — спрашиваю, запутавшись окончательно.
— Куда хочешь.
И снова эта неопределенность. Взглядом ищу на его лице хотя бы малейший намек, подсказку, хоть что-нибудь, но их нет. Еще и улыбка на губах, произносящих вслух мои сомнения:
— Не знаешь чего хочешь больше?
— Нет. Не знаю. Помоги мне.
— Делай то, что хочется. Это же твоя жизнь, а не моя.
Забирает пакет из моей руки и уходит на кухню, оставив дверь открытой. Я закрываю глаза, слушаю звуки, доносящиеся из квартиры, и делаю шаг к ним навстречу.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Дикари не выбирают принцесс предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других