Хозяин ночи. Вернуть пару

Лана Морриган (2024)

Немиров — красивый, успешный и обязательный владелец ночного клуба. Я всегда думала, что знаю, как общаться с такими — мило улыбаться при встрече и по возможности держаться как можно дальше. Но в этот раз не вышло. Избалованный вниманием — оказался не просто кобелем, а оборотнем. Который узнал во мне пару. И сделал все, чтобы я полностью зависела от него. Мое любимое дело рушится, а под сердцем ребенок. Его ребенок.

Глава 4. Рада

Немиров оставался собой. Он был раздражающе самоуверен. Начиная от развязанных движений, заканчивая его голосом. Да и просто раздражающе, одним своим присутствием. Ни на кого я так не реагировала как на него. Он был для меня как красная тряпка для быка.

— Вместе с внешностью следует менять и манеру поведения, если ты хочешь, чтобы тебя действительно не узнали, — посоветовала я.

Просил ли у меня кто-то совета? Нет. Я его дала по доброте душевной.

— Люди верят тому, что им говорят, — сказал он назидательно. — Хотя не все, — эти слова предназначались исключительно мне.

— Я привыкла верить поступкам.

— А о чем говорят мои поступки? — спросил он, посматривая на меня и возвращаясь взглядом к экрану ноутбука.

— Что ты самовлюбленный, довольно эгоистичный мужчина.

— Хм.

— А что значит твое “хм”?

— Я недоволен твоими рассуждениями.

— Извини, — произнесла я с сарказмом.

— Извиняю, — ответил он с улыбкой. — Тебе я готов простить многое. Буквально все.

— Опять… — простонала я, проходя мимо оборотня и заглядывая в ноутбук. Немиров просматривал какие-то таблицы. Идеальный сукин сын. Он даже работать успевал, пока доводил меня до трясучки. — Спокойной ночи.

— И тебе. Ты пила витамины? — спросил он тоном недовольной мамочки.

— Пила. Мне хватило утреннего опыта в ресторане.

— Очень рад. Спи сладко, Р-р-рада.

Последняя фраза звучала как проклятье. У меня не получилось уснуть нормально. Чтобы не слышать, проезжающие мимо машины, или суетливый цокот Серканчика. Это был не сон — мучение.

— Когда ты уже уляжешься, — проворчала я, слыша дыхание у уха. Тяжелое и шумное. — Серкан, спи уже! Хватит танцевать на подушке.

Я протянула руку и хотела погладить и успокоить чишку.

По одному прикосновению стало понятно, что эне Серкан дышал мне томно на ухо.

— Давид?.. — произнесла я встревоженно, открыв глаза и глядя перед собой. В спальне было темно, но я отчетливо различала волчий силуэт. А моя рука легла не на спинку Серканчика, а на огромную пасть. — Мамочки! — я отпрянула и продолжала смотреть на неподвижного зверя. Он замер. — Давид?..

В ответ послышалось отчетливое поскуливание.

— Не делай так больше. У меня чуть сердце не остановилось, — шептала я.

Адреналин бушевал в крови. Я заставляла себя оставаться на месте и не делать резких движений.

— Р-р-рада, — проурчал он, пугая меня еще больше.

— Пожалуйста, — выдохнула я, выставляя ладони и не разрешая ему приблизиться.

Оборотень послушался. Он продолжал лежать. Просто смотреть. С тоской и болью. Хоть я и замечала только сверхъестественный желтоватый отблеск в глазах зверя, но словно читала его эмоции.

Он чуть подался вперед и заскулил.

— Помнишь, мы договаривались, что у каждого своя территория. Ты не должен сюда входить.

Зверь издал какие-то звуки, очень напоминающие насмешку.

— Ясно. И что ты собрался тут делать? Смотреть как я сплю?

На мои слова последовало подобие довольного урчания. Низкое, вибрирующее.

— Если тебе так хочется…

Я сдвинулась к противоположенному от него краю и легла.

Моя попытка быть безразличной провалилась.

Трудно спать, когда с тебе не сводят взгляд. Особенно, если это взгляд огромного волка.

— Ты вообще понимаешь, что отбираешь мою жизнь? — спросила я, пользуясь моментом тишины. — Нельзя так поступать. У меня были планы.

— Др-р-ругие, — пророкотал зверь.

— Именно — другие.

Подложив ладонь под голову, я смотрела зверю в глаза и поймала себя на том, что страх прошел.

— Р-р-рада…

— Как мне жить дальше?

Он поставил переднюю лапу на постель и словно верный пес поднырнул под мою руку огромным носом. Так делал Серкан, когда хотел, чтобы я его погладила.

— Ты хочешь, чтобы я тебя погладила? — спросила я, не веря своим ушам. Это было странно и… мило.

Он снова проурчал, и в этих звуках звучала какая-то детская беззащитность. Я осторожно провела пальцами вдоль морды — зверь закрыл глаза.

— Ты не такой уж и жуткий, — произнесла я, пытаясь скрыть растерянность.

В ответ он прижал голову к моей руке, его дыхание стало более спокойным, не таким рваным и шумным.

— Но это не значит, что ты можешь просто так вторгаться в мою жизнь, — добавила я. — Границы, Давид. Ты что-нибудь о них слышал? Личные границы. Ты живешь своей жизнью. Я — своей.

Он открыл глаза и посмотрел на меня с таким выражением, что мне стало не по себе. В его взгляде читалась не только тоска, но и боль, которую я не могла игнорировать.

— Немиров, ты не волк, ты лисичка. На лавочку я тебя не пущу. Ты не будешь спать со мной. Иди в свою спальню.

В противовес своим словам, я продолжала гладить жесткую шерсть. Каким-то необъяснимым образом, этот процесс успокаивал, дарил такое приятно щекочущее чувство. Так бывает, когда ты возвращаешься домой после долгого путешествия. Переступаешь порог и понимаешь, что все вокруг родное, а ты скучал по всему здесь.

Зверь притих. Прикрыл глаза, нехотя за мной наблюдая или придремав.

— Немиров, иди к себе.

Он отрицательно покачал головой, но так, чтобы я не переставала его касаться.

— Давид…

Очередное аккуратное покачивание головой.

— Завтра я закрою в спальню дверь, — предупредила я сдавшись. — На ключ.