Хозяин ночи. Вернуть пару

Лана Морриган (2024)

Немиров — красивый, успешный и обязательный владелец ночного клуба. Я всегда думала, что знаю, как общаться с такими — мило улыбаться при встрече и по возможности держаться как можно дальше. Но в этот раз не вышло. Избалованный вниманием — оказался не просто кобелем, а оборотнем. Который узнал во мне пару. И сделал все, чтобы я полностью зависела от него. Мое любимое дело рушится, а под сердцем ребенок. Его ребенок.

Глава 6. Рада

Я дышу, рвано и тяжело. И продолжаю молчать, глядя на то, как Немиров жмет руку папе, нежно сжимает руку маме и прощается за нас двоих, уводя меня к выходу из ресторанчика. А я охреневаю и послушно переставляю ноги. Смотрю на оборотня и у меня даже сравнения никакого нет. Танк? Бульдозер? Кто он такой?!

Десять минут за одним столом с моими родителями, и он уже любимый зять — негде взять. Распинается петухом, рассказывая о планах на будущее. И в завершении всего приглашает на выходные их к себе в гости. К нам… Обещая прогулки по хвойному лесу, жареное мясо, свежий воздух и приятную компанию.

— Не боишься, что отец что-то поймет? — спрашиваю я, когда мы оказываемся на улице.

— Нет, — он бережно придерживает меня за талию, но уверена, дернись я, хватка станет стальной.

— Между прочим, он двадцать лет посвятил службе.

— Майор в отставке, — подсказывает мне.

Мне! Я и так знаю!

— Не страшно?

— Нет. Мы несколько веков успешно живем вместе с людьми. Ты знала о существовании нелюдей, милая?

— Нет, — соглашаюсь я.

— Мы умеем заметать свои следы.

— А ты не боишься, что я придушу тебя ночью?

Он покачивает головой, как бы взвешивая “за” и “против”.

— Попытаешься. Но безуспешно.

— А если смогу. На адреналине, — предполагаю я.

Он подарил снисходительный взгляд и повел в противоположную сторону от моей машины.

— Можешь, сегодня уже попробовать. Я не стану закрывать дверь и так соскучился по тебе. Ты когда-нибудь пробовала что-то очень вкусное?

— Ну…

— А теперь представь, тебе это показывают, а съесть не дают. А я бы тебя сожрал, а вместо этого остается только облизывать глазами и фантазировать.

— У тебя невероятный драматический талант, — хмыкаю я. — Я его оценила еще на несчастной тетушке, — разворачиваюсь и иду к своей машине.

— И куда ты?

— Работать. В отличие от тебя, у меня полно дел.

— Уела, Рада Артемона, уела.

— Очень надеюсь.

— Только за руль я тебя не пущу. Сердце у тебя долбит, руки подрагивают.

— А кто в этом виноват? — спросила я, поворачиваясь к нему и вскидываю голову, наградить злым-злым взглядом.

— Ты, — сказал он, растягивая губы в очаровательной улыбке. — Тихо! — прерывает, а у меня есть что сказать. Я набираю в легкие воздух, чтобы вылить поток слов, но замираю, когда он нежно обнимает меня и шепчет на ухо: — Твои родители на нас смотрят.

— И что? — возмущаюсь я. Дёргаюсь. Только это бесполезно. Меня размазали по железобетонной плите — мужской груди.

— Разве мы не договаривались правдоподобно сыграть влюбленную?

— Не помню, чтобы мы с тобой об этом говорили, — рычу я, скосив взгляд, что-то мне нашептывало, что никаких родителей нет, и всячески игнорируя жар оборотня.

— А ты готова обрушить на них правду о будущем внуке, что он будет бегать на четырех ногах и вилять хвостом при встрече?

— Почему сразу внук, а, может, это будет девочка? — фыркнула я.

— Может быть, — протянул с такой довольной интонацией, что я невольно перестала вырываться из объятий и подняла взгляд. — Ты говоришь о нашем будущем — это приятно.

— Я!.. — я искренне хотела взбрыкнуть, высказать все в самодовольное лицо, только ведь выдам себя и доставлю Немирову еще больше удовольствия.

— Так мы едем на работу? — спросил он, отстранившись, но не отпуская моей руки. — Давай пропустим момент, когда ты сопротивляешься, я пытаюсь тебя уговорить, ты уезжаешь, а я все равно тебя нахожу.

— Тебе нужно лечиться, — произнесла я обреченно.

— Я бы с удовольствием, но от этого нет лекарства, Рада. Только радикальные методы. Ты как грипп. Хронический.

— Такого не бывает, — фыркаю я, только уже без злости, а от смеха. Никогда меня не сравнивали с болячками.

— А что бывает хроническое?

— Простатит.

Он поплевал через плечо.

— Не дай боги.

— А у вас бывает такое?

— Нет! Спасибо! — складывает ладони домиком и смотрит пару секунд в небо, отпуская меня.

— А жаль.

— Хочешь, чтобы я мочился по десять минут или в трусишки упускал?

— Трусишки…

Не вяжется это странное слово с Немировым.

— Пока ты размышляешь, едем в сторону агентства. Я бы хотел успеть за неделю вникнуть в дела. Хотя бы поверхностно.

Он встал передо мной, решительно уперев руки в бока, демонстрируя свою развитую грудную клетку. Словно бодибилдер на сцене.

— Ты их напрягаешь что ли? — спросила я, несколько раз ткнув оборотня в грудь.

— Нет, а надо? — он повел плечами, развел локти и продемонстрировал себя во всей красе, встав в фотографичную позу. — Ну как, трусы еще держатся?

— Чьи?

— Твои. Для кого я тут стараюсь?

— Если бы не брюки, то уже лежали на асфальте.

— Дьявол, — он наигранно сокрушается, стряхивает руки, сбрасывая напряжение. — У меня предложение. Я тихо посижу у тебя в агентстве, а вечером мы проедем в твою квартиру, посмотрим, как там дела. Возьмем нужные вещи. Договорились? — он протянул мне раскрытую ладонь.

Я провожаю маму и папу взглядом, они только вышли из ресторанчика и помахав нам, повернули в противоположную сторону от нас.

— К сожалению, я вынуждена отказаться, — произнесла деловым тоном.

— Жаль. Ты меня заставляешь ждать тебя в машине.

— Это не страшно. Она у тебя максимально комфортная. Так что… — я совершаю еще одну попытку уйти. Естественно безуспешную.

— Хорошо, — произносит, словно соглашается на что-то. — Не хотел тебя волновать, но Константин пригласил нас… тебя на УЗИ.

— А почему я должна волноваться? — я тут же среагировала, разыграв отстраненность. Только вот сердце застучало в два раза быстрей.