Убийство в городе без имени

Кэйго Хигасино, 2020

Кэйго Хигасино – самый продаваемый в Японии автор детективов. На родине его называют «машиной по производству бестселлеров». Он лауреат двух самых престижных остросюжетных наград страны – премии Эдогавы Рампо и «Японской детективной литературы», – а также премии Наоки (японского аналога Букера), Премии хонкаку и многих других. По произведениям Хигасино снято более 50 фильмов и сериалов. Отсутствие следов – это самый отчетливый след. Школьный учитель Эйити Камио обнаружен убитым на заднем дворе собственного дома под завалом из картонных коробок. Он одет в выходной костюм, но на нем нет обуви. В доме все вверх дном, но ничего не пропало. И вот что особенно загадочно… Причина смерти – пережатие сосудов на шее; его задушили, но никаких следов ни пальцев, ни веревки, ни чего-либо подобного просто нет. Полиция в тупике. Но не младший брат покойного – иллюзионист-менталист Такэси. Пользуясь своими редчайшими способностями, он начинает собственное расследование. Для Такэси игра с действительностью – неотъемлемая часть его повседневной жизни. Он умеет читать людей по малейшим проявлениям эмоций. Он способен вовлечь человека в хитрый сценарий против его воли так, чтобы тот ничего не заметил. В интересах дела он может даже слегка подправить реальность… РОМАН ПЕРЕВЕДЕН С ЯПОНСКОГО «Все-таки существуют по-настоящему запутанные детективы-головоломки. Просто их пишут по-японски. Пишет Кэйго Хигасино, чьи элегантные расследования – шедевры классической дедукции». – New York Times Book Review «Тех, кто регулярно пишет о детективной литературе, часто спрашивают: каким будет следующий ведущий остросюжетный тренд? Если бы все творения японских писателей криминального жанра были столь совершенны, как романы Хигасино, ответ оказался бы очевидным: японские детективы». – Independent «Агата Кристи была бы крайне впечатлена». – Financial Times

8

— Считают, что преступление было совершено в субботу, шестого марта, между восемью и двенадцатью часами вечера, — сказал Такэси, доедая последний кусочек якитори.

— Интересно… почему же…

— Что-то случилось?

— Вчера в полиции меня спрашивали, что я делала начиная с субботы. Особенно настойчиво выясняли про субботу. А когда я сказала, что весь день была дома и только вечером заказала ужин из соседнего ресторана, они вдруг отстали.

Слушая рассказ Маё, Такэси несколько раз кивнул.

— Видимо, они успокоились, исключив единственную дочь покойного из числа подозреваемых. Вместо этого оказалось, что алиби нет у младшего брата, — он ткнул себя в грудь большим пальцем.

— Полицейские даже членов семьи подозревают.

— Следователи — особые люди, подозревают каждого. Тот же Когурэ видит во мне особо подозрительную фигуру.

— Даже не знаю, что тут сказать…

Маё подумала, что симпатии к дяде тот явно не испытывает.

— Способ убийства — удушение, — сухо проговорил Такэси.

— Серьезно? — Маё нахмурилась. — Это тоже из смартфона Когурэ?

— Верно.

— Задушили веревкой?

— Орудие убийства не обнаружено. Но это не веревка. На шее не осталось борозды. Нет и следов от пальцев, так что и не руками. — Такэси поднял кружку и допил остатки пива. — Следователи считают, что это был мягкий широкий кусок ткани вроде полотенца.

— Полотенце… — Маё коснулась шеи правой рукой.

— Вообще-то, оно не очень подходит для удушения. Чтобы пережать дыхательное горло, лучше тонкая и прочная веревка. Если перекрыты вены и артерии, прекращается отток крови от мозга, перестает поступать кислород, и в результате наступает смерть. От давления крови лопаются тонкие глазные сосуды, происходит кровоизлияние. Похоже, что именно это произошло с братом. Когда ему приподняли веки, глаза были налиты кровью.

Маё положила палочки. На тарелке еще оставалась соба, но после рассказа Такэси есть ей совсем расхотелось.

— Если б не изменения в глазах, могли списать все на инфаркт.

— Перестань, — сказала Маё, — больше не хочу об этом слышать.

— Ну ладно, — сказал Такэси, потянулся к стакану с чаем и отхлебнул из него. — Поменяем тему разговора. Ты знаешь, что брат делал в субботу?

Маё помотала головой:

— Откуда мне знать? Я же далеко живу.

— Это верно. Как я и думал.

— В полиции меня тоже об этом спрашивали. А разве очень важно, что отец собирался делать в выходные?

— Пока не знаю. Но похоже, что в субботу он куда-то выходил. На какое-то официальное мероприятие или на встречу с важным человеком.

— Откуда ты это знаешь?

Такэси взялся за отворот своего кителя.

— Одежда. Когда его обнаружили, на нем был костюм. Галстук он снял, но оставался в пиджаке. Я проверил по фото, это точно.

— Фото?

— В смартфоне Когурэ было много изображений тела, снятых с разных точек.

— Прошу, только мне не показывай. — Маё повернула лицо в сторону и выставила вперед обе руки.

— К сожалению, у меня их нет. Думал втихаря отправить их на свой смартфон, но ведь останутся следы пересылки… Так что воздержался.

— Ну и слава богу.

— Так что думаешь? Учитель, давно ушедший на пенсию, надевает костюм, к тому же в субботу, — логично предположить, что он ходил в какое-то нерядовое место.

— Может быть. Поэтому и полицейские расспрашивали, что отец делал в выходные.

— Спрошу снова: ты можешь предположить, куда он ходил в таком виде в субботу?

— Пока работал, он надевал костюм не только в школу, но и вообще везде. А когда ушел на пенсию, я его, пожалуй, и не видела так одетым. Но все-таки мы не часто виделись.

— А как насчет встреч со старыми приятелями-учителями?

— Думаю, без костюма. Ну, ходили выпить в ресторанчике у вокзала… Сейчас ведь на улице пока прохладно, и он скорее надел бы свитер и пуховик.

— А какая-нибудь встреча по интересам? Или научный кружок? Если люди собираются поговорить о литературе, то слишком неформальная одежда ведь не к месту?

«Любители литературы, — подумала Маё, — мне не пришло это в голову. И вообще я никогда не задумывалась, что за человек был мой отец».

— Извини, я не очень знаю, как он жил после выхода на пенсию. Прости, что не могу тебе помочь.

Такэси недовольно выдохнул, понимая, что ничего не поделаешь.

— А отношения с женщинами?

— С женщинами? — Маё широко открыла глаза от удивления. — В каком смысле?

— В прямом. После смерти Кадзуми прошло пять или шесть лет. Единственная дочь уехала и не возвращается. Искать в этой ситуации новых встреч вполне естественно.

— Это ты про отца? Вряд ли. Не может быть.

— Какие у тебя основания так утверждать? В моем окружении полно людей за шестьдесят, которые занимаются любовью.

— Ну, может быть, в твоем окружении и есть такие…

— Странно утверждать, что брат был не такой. Ну да ладно. Это, наверное, проверит полиция. Если такая женщина существует и перед убийством он с ней встречался, наверное, остались какие-нибудь следы.

— Какие следы?

— Если говорить о вещах, то, например, счет из дома свиданий, или упаковка таблеток для усиления потенции. Если об одежде — белье. На нем можно найти следы спермы, женских выделений… Если после секса он не принимал душ, что-то может быть и на половых органах.

— Стоп! — выкрикнула Маё и вытянула руку. — На этом остановимся. Не хочу думать так об отце. Если и была женщина, скорее они просто иногда ходили пообедать вместе.

— Они не ходили обедать вместе, — Такэси покачал головой.

— Почему?

— Шестидесятидвухлетний мужчина не станет надевать костюм, чтобы сходить с любовницей поесть рамэн^[8].

— Рамэн?

Такэси достал смартфон и быстро в него потыкал.

— В желудке обнаружены полупереваренная лапша, непереваренное мясо и лук. Это указывает, что после принятия пищи прошло около двух часов.

Услышав это, Маё почувствовала, как ее рот наполняется неприятной кислотой.

— Так вот, — продолжал Такэси, — за два часа до убийства брат ел рамэн. Судя по времени суток, это был ужин. Итак, подытожим. В субботу брат надел костюм и вышел из дома — может быть, для того, чтобы с кем-то встретиться, а может, потому, что в место, куда он направлялся, нельзя заходить одетым кое-как. Как бы то ни было, покончив с делом, брат съел рамэн и направился домой. В это время некто решил забраться в наш дом в его отсутствие. Он попытался незаметно войти со стороны заднего двора, но был замечен братом. Если б этот человек постарался сразу же скрыться, то трагедии не произошло бы. Но человек не стал убегать, а предпочел лишить брата жизни. Остались следы борьбы, и, по мнению следователей, когда он упал после драки, его задушили сзади чем-то вроде полотенца. На трупе оказалась моча, ее следы обнаружили и в заднем дворе. Как я уже сказал, брат умер не от удушья, а в результате пережатия сосудов на шее. Что случилось? Почему ты отворачиваешь лицо?

Такэси прервал рассказ, заметив наконец необычное состояние племянницы. Успокоив дыхание, Маё уставилась на дядю.

— Прояви хоть какую-то деликатность. Что, необходимо все так детально описывать? Представь себя на моем месте. Я не хочу представлять момент убийства отца.

— Вот как, — пробормотал Такэси, слегка кивнув, — прости. Я считал, что мы с тобой думаем одинаково, а этого не надо было делать… Я все понял. Больше говорить об этом не буду. Забудь.

— Что значит «думаем одинаково»?

— Я хочу, насколько это возможно, сам докопаться до истины, а не доверять все полиции. Даже если она сможет поймать преступника, с нами не обязательно поделятся всей информацией. Вернее, почти совсем не поделятся. Полицейские видят в родственниках только свидетелей или источник информации.

Маё смотрела на собранное лицо дяди.

— Говоришь, сам? А такое возможно? Ты ведь не профессиональный следователь.

— Разумеется, ты права. Но нет никаких причин убеждать себя, что это невозможно сделать. К тому же есть вещи, которые недоступны полиции, но под силу мне. — Такэси встал. — И кончим на этом.

— Ты куда собрался?

— Уже время заселения, заберу ключи у администратора и пойду в номер.

— Подожди, — Маё тоже поднялась. — Если все так, как ты говоришь, я тоже буду помогать.

— Помогать? В чем?

— Докапываться до истины. Я тоже сама хочу разобраться, кто и почему убил отца.

Такэси отвел в сторону холодный взгляд:

— Не стоит этого делать.

— Почему? Я тоже хочу знать правду.

— Не подлизывайся. Эта правда может тебе не понравиться. Может быть, обнаружится целый клубок нехорошего и постыдного, выйдут на поверхность неизвестные нам неприглядные стороны жизни брата. Ты вон, узнав некоторые подробности его убийства, вся позеленела… Впредь буду с тобой осторожнее. Ну и мне тоже лишняя помеха не нужна. Жди спокойно, пока я доберусь до истины.

— Уже все в порядке. Больше не буду плакаться.

— Не выйдет.

— Обещаю.

Такэси снова достал смартфон.

— А это как? — Он повернул экран к Маё.

Изображение на нем в первое мгновение показалось куском серой глины. Но она быстро поняла, что это человеческое лицо. Глаза открыты, рот искажен, изо рта течет слизь, красные глаза налиты кровью. Ничего похожего на тело, которое она видела в морге, и все же это был Эйити. Именно в таком виде его обнаружили.

Подступила резкая тошнота. Маё присела и зажала рот. Но это не помогло остановить рвоту. Только что съеденный обед оказался на полу.

Откуда-то появилась официантка:

— С вами все в порядке?

Маё из последних сил кивнула. Ответить «да» она уже не смогла.

Примечания

8

Рамэн — популярное простое блюдо, пшеничная лапша в бульоне с добавками.